О приемах

Вы знаете, разочарование мое началось, пожалуй, с самых первых дней, когда свое умение предвидеть, предчувствовать, начала использовать не для себя лично и для своих близких, как я это делала в течение десяти лет, а для всех остальных людей. Неважно, с верой ко мне приходил человек, без веры. Вот здесь что произошло. Когда приходил человек с верой, прослушал и ушел и как бы особого следа в твоей жизни не оставил. Не важно, был он благодарен, не был, он где-то растворился?–?ты о нем забыл. Но те люди, которые приходили без веры, они, конечно, запоминались, их ситуации оставались в памяти, и в свое время наступал момент, когда все предсказанное им сбывалось, и они уже относились к тебе по-другому. Но ты-то помнишь, с каким настроем они приходили, ты-то помнишь, как тебе все это тяжело давалось.

Это была первая причина, когда все перестало устраивать, все стало чуждым. Пропало желание заниматься людьми и общаться с ними. И момент самый страшный, который я очень долго не могла объяснить даже самой себе. И поняла его уже после того, как совсем пропало желание общаться с людьми, встречаться с ними, помогать им. Это когда я вдруг почувствовала, что я говорю не только со слепыми, но и еще глухими людьми. Они меня действительно не слышали! Это было страшно. Было примерно вот так: человек спрашивает у тебя совета, потому что не знает, куда ему идти, ты ведешь его за руку, направляешь, показываешь ему дорогу, но он в уме уже выстроил свои ответы и свою дорогу. И то, что ты ему показываешь, не сходится с тем, что у него в голове. В эту минуту он начинает злиться. Ты ему хочешь доказать, что так для него лучше, а он не просто не слышит, а еще и изо всех сил сопротивляется, не желает слушать. А ведь сам пришел к тебе, сам просил о помощи… Зачем? А теперь он готов разорвать тебя на части, потому что ты пытаешься увести его не в ту сторону. И тогда ничего не остается, как просто отпустить его и бессильно наблюдать со стороны, что с ним в дальнейшем происходит. Таких случаев было немало в моей практике, эти случаи оканчивались очень печально. Иногда даже смертельным исходом. Но изменить и сделать в этой ситуации что-либо я не могла.

Было такое, когда я прямо предупреждала человека о грозящей ему опасности, а он не слышал. Не хотел. Ты ему говоришь, что в дорогу ехать нельзя, но он не слушается, он же уже собрался, решил все… Ты чувствуешь сопротивление, негатив, идущий от него, и понимаешь, что ничто не заставит его изменить своего решения. И отпускаешь его по течению: «Хорошо, поезжай, но проехав четыре часа, обязательно остановись». И человек даже это уже не слышит, что ему нужно через четыре часа остановиться, он только слышит?–?поезжай. Хотя при этом, в дороге, именно через четыре часа шикарная стоянка, где останавливаются все машины, но он, несмотря на предупреждение, продолжает ехать дальше. Через четыре часа пятнадцать минут?–?авария и смерть водителя. Жутко, страшно, неотвратимо, хочется кричать, бежать куда-то, что-то изменить, но поздно?–?все уже случилось, уже произошло. Ты не можешь изменить то, что не захотел изменить сам человек.

Зачем? Зачем оказывать им помощь, если они меня не слышат. Попробуйте сами поставить себя на мое место. Попробуйте поговорить с абсолютно глухим и слепым человеком. И при этом у него есть свои вполне определенные ожидания, которые, как ему кажется, вы должны подтвердить. Он не готов воспринимать другие варианты. Вы тянете его за руку в нужную сторону, а он вырывается и бежит в противоположную. Это что-то ужасное, невероятное и для меня не приемлемое. Поэтому желание помогать людям у меня пропало.

Но, к счастью, другие мои стремления не утратили своей силы: я по-прежнему хотела получить образование психолога и помогать людям. К тому же другой дар, которым наделил меня Господь со временем только развился, этот дар?–?умение любить. Это дар?–?умение поставить себя на место другого человека. Это дар?–?умение почувствовать, с чем пришел человек, что происходит в его сердце, о чем он беспокоится, о чем он переживает, что нужно сделать, чтобы избавить его от этих переживаний. Какой совет можно дать человеку, как помочь выйти из этой ситуации. Этот дар не принадлежит мне безраздельно, его дает каждому человеку Господь. Но не все умеют и хотят его использовать. Многие считают его и вовсе бесполезным. А смысл моего дара и всей моей жизни заключается в помощи людям. И поэтому, несмотря на то, что каждый раз я очень устаю от приемов, каждый раз обещаю себе и Богу, что я больше никогда не буду этим заниматься, стоит мне немножечко «отойти», восстановить жизненные силы, у меня вновь возникает желание открыть двери своего дома и своего сердца для тех, кто нуждается во мне, для тех, кто молит и просит помощи, для тех кто говорит: «Вы моя последняя надежда».

Быть надеждой для многих нелегко. И, не имея душевного покоя, не имея возможности обрести его, я вновь спешу на помощь тем, кто в этой помощи нуждается, а мне помогает все то же самое стихотворение про Христа, которое когда-то подарила мне дочь Светлана. А еще все это время мне помогало то, о чем я столько времени молчала. Молчала, потому что не позволяли, было не велено об этом говорить. Но сейчас уже можно. А дело это давнее, и было все вот как. Однажды, совершенно случайно (а на самом деле ничего случайного не бывает), я прочитала небольшую статью о внематочной беременности и подумала: «Боже, как это страшно, не дай Бог, случится у меня». Прошло менее года, и это со мной случилось. Но о том, что у меня внематочная, я, конечно, не знала. Муж, который усыновил моего ребенка, был пьющим человеком. Когда мы выезжали в поселок, он много пил, и оставить мальчика мне было не с кем. Потому что я жила на севере, в чужом поселке и, кроме чукчей, у меня никаких знакомых больше не было.

Боли усиливались с каждым днем. Низ живота болел невероятно. Было такое ощущение, что его скоро разорвет на части. Мне ничего не оставалось делать, как отвезти своего сына в соседний поселок и обратиться к врачам. Дойти до больницы я уже не смогла. Из поселка меня увозила скорая в районный центр. Благо, в районном центре врач-гинеколог была со мной хорошо знакома. Я никогда не забуду Валентину?–?врача, спасшего мне жизнь. Уже в больнице, в приемном покое я потеряла сознание. И в ту же минуту почувствовала, что мне хорошо. Медсестра быстро вызвала врача, меня перекладывали на каталку, но я уже этого не видела как человек. Я смотрела на все сверху, «зависнув» под потолком операционной. Я увидела, как надо мной склонились врачи и медперсонал, как мне делали операцию. Врач закричала: «Делайте же что-нибудь, у нее остановилось сердце!» А мне было хорошо, мне не хотелось, чтобы они что-нибудь делали.

Мне было так хорошо, что я забыла о всех своих горестях, о всех проблемах, я забыла даже о сыне и полетела. Я видела зелень вокруг и приятный свет, который лился мне навстречу. Я летела к этому свету, как часто летала во сне. Свет привел меня к реке. Я остановилась на широком берегу. На противоположном берегу я увидела покойную бабушку. Мне хотелось к ней перебраться, но моста поблизости не было. «Бабушка, помоги мне»,?–?закричала я. Она в ответ покачала мне головой. «Я хочу к тебе»,?–?но она только качала головой, не говоря ни слова. И тут, как будто из под земли, появилось множество людей. А впереди всех шел Иисус с нимбом вокруг головы и с посохом в руках. «Бабушка, помоги мне»,?–?прошептала я и опустилась на колени. В эту минуту со мной заговорил Иисус: «Она не может тебе помочь, твое время еще не пришло, у тебя слишком много дел на Земле, тебе нужно возвращаться». Я подумала: «Мне так трудно там, я не могу больше, я устала». Но в это мгновение Иисус поднял руку и от его руки к моей голове протянулся луч света. «Не бойся, иди, возвращайся,?–?сказал он мне.?–?Мое благословление будет всегда с тобой, но ты должна будешь молчать об этом до тех пор, пока не получишь знак». В голове пронеслось: «Как я узнаю, что это будет знак?» И я тут же получила ответ: «Когда время придет, ты все узнаешь».

Прошли годы. Я всегда знала, что меня направляет Господь и чувствовала его поддержку, я знала, что именно он дает мне силы и возможности делать то, что я делала, но вот рассказать об этом кому-либо я не могла. Но недавно я наконец получила обещанный знак. Отстрадав сполна, я встретилась с батюшкой. После моего покаяния он протянул мне руку, тогда я почувствовала невероятную легкость, какой не ощущала, пожалуй, никогда. Я отчетливо поняла?–?вот он, знак, мои уста распечатаны. Я должна рассказать и исповедаться во всем, что было со мной за эти долгие пятьдесят три года, пришло время обо всем поведать людям, теперь мне позволено многое открыть, я могу рассказать то, что до поры носила в себе. И тогда пришло решение написать обо всем книгу.

Что-нибудь изменилось за прошедшие годы, как-нибудь иначе стали решаться приемы? Долгие годы прошли с моих первых приемов. Я уже совсем другая, теперь мне не важно, верят люди в то, что я получаю информацию или нет, я ее получаю каждый день. Только я больше не хочу ее выдавать другим, пусть она останется при мне. Мне не жалко поделиться, нет, дело совсем не в этом. Только захочет ли человек услышать о себе достоверную информацию или будет, как другие когда-то, набрасываться на меня, когда я скажу о нем правду. Ту правду, которую он от всех скрывает, ту правду, которая укажет, что произойдет с ним в жизни. Поэтому теперь на приемах я очень многим отказываю и считаю это правильным. Стоит мне почувствовать сопротивление, идущее со стороны человека, и он может отправляться из моего дома на все четыре стороны и искать помощи и совета из других рук. Я не хочу больше, помогая другим, причинять вред самой себе или своим детям. Я не хочу больше брать чужие проблемы на себя. Если человек не хочет освободиться от своего груза, значит, время не пришло, значит, он должен нести его дальше. Не мое это дело?–?избавлять от проблем силой. Зачастую люди пытаются предстать передо мной такими чистыми и невинными и представлять из себя мучеников, неведомо за что принимающих страдания от жизни. А на самом деле грешат и в поступках, и в мыслях. Неужели не стыдно перед самими собой вот так лицемерить?! А мне это и подавно не нужно, я все наносное отвожу, как вуаль с лица, и вижу нутро человека, самую его суть. И разница между истинным лицом и маской бывает так разительна, что только диву даешься?–?какие актеры пропадают!!! И так это неприятно, так больно… И ясно как день, что такой человек, не готовый явить свое естество, не хочет никакой правды. А ничего другого я дать не могу. Почему люди не хотят быть самими собой? Ведь они пришли за помощью, и мне все равно, сколько у женщины любовников?–?пять, десять. Мне все равно, что женщина думает о своем муже, как она с ним живет. Для меня важно, чтобы люди были искренними, такие искренне хотят изменить что-то в своей жизни, сделать ее лучше, и готовы для этого что-то делать. А иначе и нельзя. Я не переношу хитрости и вранья, идущих от людей, но готова воспринимать человека таким, какой он есть на самом деле. Так что, если у кого нет сил быть самим собой те двадцать-тридцать минут, когда мы остаемся наедине, то лучше не приходить ко мне вовсе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.