Воспитание санньясинов «нового поколения»
Воспитание санньясинов «нового поколения»
Находясь в матхе, Вивекананда почти все время посвящал обучению санньясинов и брахмачаринов, считая это главной задачей: он проводил многочасовые медитации, духовные песнопения, уроки санскрита и индийской философии, беседы о йоге и пути к просветлению. Идеал монашеской жизни, который он старался привить ученикам, состоял в отречении от собственных желаний для служения всеобщему благу – до тех пор, пока личное не растворится в сверхличном. «Санньяса – это свобода души в духе служения! – неустанно повторял он и добавлял. – Целомудрие должно струиться подобно пламени по вашим венам!»
Единственным ключом к просветлению Вивекананда считал сочетание самоотверженности с воздержанием. Монашеская жизнь в его понимании была непрерывной битвой со своей природой, с низменными страстями и своекорыстными побуждениями. Ничто не радовало его больше, чем прилежание учеников к уединенным медитациям и подвижничеству. «Никаких компромиссов! – восклицал Вивекананда, едва заметив неуверенность или равнодушие. – Не смейте украшать гирляндами трупы! Моим детям подобает быть храбрецами! Исповедуйте высочайшую истину, не опасаясь никаких потерь!»
Снова и снова он повторял, что служение ближним важнее личного освобождения, побуждая учеников посвятить жизнь спасению народа от нищеты – как мирской, так и духовной. И когда кто-то заметил, что слишком трудно примирить секты и верования в стране, Вивекананда отрезал: «Уходи и не возвращайся сюда больше, если эта задача тебе не по силам! Но помни, милостью Господа все возможно!»
Проницательный взор Вивекананды подмечал все, происходившее в монастыре, и он строго отчитывал за любой беспорядок. Обнаружив невымытые полы, он часто принимался за уборку сам, чтобы дать ученикам урок чистоты. Следил он и за тем, как они питаются, особенно пресекая переедание перед сном, и за тем, на чем спят, настаивая на жестких постелях. Как-то раз, неожиданно посетив зал для вечерней медитации и не обнаружив там некоторых учеников, отсутствие которых не имело веских оправданий, он лишил их ужина.
Однако требовательность не была односторонней, напротив, когда Вивекананда был тяжело болен и брат-санньясин попытался разогнать учеников, донимавших его вопросами, он не позволил: «Если ради наставлений сыновьям мне придется расстаться с телом, Господь не упрекнет меня!»
Но он не старался превратиться в кумира, и когда в монастырь пришел великий святой Наг Махасайя, желая поклониться «живому Шиве», Вивекананда прервал занятия в классе, чтобы ученики смогли встретиться с ним. Рамакришна не позволил ему оставить мир, и Наг Махасайя исполнил волю учителя. «Посмотрите, – воскликнул Вивекананда, – он даже не монах, а обычный домохозяин, но ему не важно, есть ли у него тело, существует ли мир вокруг него, ибо помыслы этого человека сосредоточены на Господе! Перед вами живой пример, как преображается душа, стяжавшая высшую преданность Богу!» И, почтительно склонившись перед Нагом Махасайи, он попросил его поведать ученикам что-нибудь о Рамакришне, однако тот смущенно ответствовал: «Ты сам – продолжение Аватара, и что я могу добавить к твоему учению…»
Никогда и никто еще в Индии не уделял столько внимания образованию женщин, сколько Вивекананда, возложивший эту непростую задачу на Сестру Ниведиту, но бдительно следивший за ее исполнением. Во время странствий по Индии он сам основал несколько женских монастырей и – что было совсем уж новшеством – так называемых «центров помощи женщинам», поручая руководство ими специально подготовленным ученикам, хорошо представлявшим проблемы индийских женщин и способы их решения.
Поскольку Ниведита имела опыт заведования школой в Англии, с первой же встречи Вивекананда вел с ней долгие беседы о положении женщин в Индии, предполагая создать систему образования женщин, которых раньше воспитывали лишь дома. Сначала Ниведита открыла школу для девочек в Калькутте, куда Вивекананда часто наведывался, чтобы посмотреть, как идут дела, хотя и предоставлял ей полную свободу действий. Сарада Деви приняла Ниведиту как родную дочь, и та подолгу гостила в ее доме, где познакомилась с индусками, не только прекрасно знавшими эпос, искусство и религии Индии, но и полностью поглощенными духовной практикой – молитвой, подвижничеством и исполнением ритуалов в стремлении к самореализации. Ниведита просила самого Вивекананду благословить ее начинание, и он ответил: «В этом нет нужды, ведь твоя работа воистину благословенна!»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.