Пролог
Пролог
23 июня 2012. 18:30. Библиотека Вселенной
В одном из бесконечных залов с высоченными стеллажами книг различной степени призрачности – стол, накрытый белоснежной скатертью. На нём – столовое серебро, салфетки, пустые бокалы и пустые тарелки – ни еды, ни питья нет… Как, впрочем, и гостей – уже утром всем местным обитателям стало ясно: торжества сегодня не состоится…
В самом тёмном углу зала в кресле-качалке сидит бледнолицый Мужчина аристократической внешности в чёрном одеянии с белым воротником. Его стеклянный взгляд обращён в глубь Мироздания, в его руках – книга, открытая на странице «Сатурн в VIII». Мужчина делает вид, что читает текст, хотя он уже давно знает его наизусть:
«Положение в любом случае опасное. В лучшем случае после долгой и продолжительной болезни наконец наступает смерть как избавление от страданий. У людей, серьёзно занимающихся оккультными науками, вероятен долгожданный успех, являющийся результатом многолетних усилий и самопожертвования. В худшем случае – велика вероятность катастрофы со смертельным исходом или, что ещё хуже, ведущей к непоправимым увечьям или инвалидности. В такой год человек будет испытывать угнетённое состояние духа, появится ощущение бесплодности усилий и никчёмности существования, что может дать толчок к самоубийству…»
Женщина с длинными волосами, собранными на затылке в пучок, похожая на монахиню, в чёрном строгом платье до пят, молча стоит у Окна в мир; в её прозрачных пальцах дымится призрачная сигарета.
Женщина с короткими растрёпанными волосами в коротком платье цвета морской волны, магически усиливающем цвет её глаз, нервно вышагивает взад-вперед меж книжными стеллажами и периодически бросает взгляд на старинные часы, размещённые здесь, прямо по центру над порталом, много веков назад Хранителем Времени.
Зеленоглазая разрушает загробную тишину:
– Тридцать девять минут, и она будет здесь…
– Тридцать восемь… – корректирует Монахиня, по-прежнему обращённая лицом к Окну в мир…
За окном – свинцовая туча. Она накрывает Николину Гору и медленно ползёт в сторону Жуковки.
– ДА ПРИДУМАЙТЕ ЖЕ ЧТО-НИБУДЬ!!! ЧТО ВЫ ОБА МОЛЧИТЕ??? – восклицает Зеленоглазая, останавливаясь в центре зала и ударяя кулаком по столу так, что один из бокалов взлетает и парит в воздухе до тех пор, пока не возвращается в своё исходное положение.
– Всё, что было возможно придумать, придумано ещё вчера… Хранитель подослал Алисе того писателя из Геленджика, озвучившего достаточное количество раз именно сегодняшнюю дату… Её монетки перевернули в воздухе так, чтобы они упали на двадцать девятое пространство вариантов по трактовке «Книги Перемен»… И что в итоге? Сегодня утром Небесная Стража по решению Совета по вопросам Жизни и Смерти заточила её Хранителя в Темнице XII Дома до завтрашнего утра за очередные непричитающиеся в таких случаях подсказки… Что можем сделать мы, когда всё, даже самое невозможное, сделано? – печально произносит Мужчина, продолжая смотреть куда-то вовне.
– НЕТ! НЕ ВСЁ!!! – рассерженно восклицает Зеленоглазая. – Потому что есть ещё целых тридцать восемь минут и множество вариантов в Пространстве!!!
– Тридцать семь… – вздыхая, произносит Монахиня, – и всего один вариант – она явится к нам…
Мужчина встаёт из-за стола и подходит к Окну в мир, его взгляд по-прежнему обращён вовне, но лёгкое прикосновение его руки к Монахине заставляет ту повернуться лицом к присутствующим.
– Тридцать шесть…
– Может, перекроем движение на Рублёвке?.. На полчаса… – тихим голосом предлагает Мужчина.
– Это ни на что не повлияет, Саша… Она не сделает того, что должна была сделать ещё давным-давно и что может сделать только ОНА, но никак не мы… – холодно отвечает Монахиня и снова разворачивается лицом к Окну.
Зеленоглазая бросает взгляд на часы над порталом и загадочно спрашивает:
– Послушайте, а где находятся её собственные Часы?
* * *
23 июня 2012. 18:31. Рублёво-Успенское шоссе
Дорогу перекрывают прямо перед моим носом, и я послушно останавливаюсь. Свинцовая туча медленно спускается с горы…
Я смотрю в боковое зеркало и мысленно не без грусти констатирую: «Туча… ты хочешь догнать меня…»
Щёлкая переключателем радиостанций, я ищу что-то близкое… – себе? туче?.. – пока внезапно не замираю от звуков знакомой песенки из прошлого…
Рэй, чёрный маг, появляющийся в моей жизни исключительно в самые тяжёлые моменты… Ты звонил мне вчера вечером, когда я возвращалась с конференции из Центра парламентаризма… Почему ты вдруг вспомнил меня, Рэй?.. Ты же что-то хотел сказать, но так и не сказал… Почему?..
Потому что именно вчера мне выпала 29-я гексаграмма из пространства вариантов «Книги Перемен»? Одна из четырёх наихудших – «Пересечение двойной бездны»:
«Войдёшь в пещеру в бездне. Несчастье. Придёшь или уйдёшь – будет бездна за бездной. Пусть и опасно, но всё же есть поддержка. Войдёшь в пещеру в бездне – не действуй».
Или потому, что ты посмотрел на мои Часы Там и увидел Сатурн в VIII с Плутоном в XII? Но это же только в худшем случае означает смерть, Рэй… А у таких, как мы с тобой, возможно глубокое погружение в Иную Реальность и большие результаты в контактах с Тем миром, разве нет?
Песенка, звучащая сейчас в моей машине по какому-то не определённому датчиком радио на неизвестной мне частоте, – транзит в прошлое… Я закрываю глаза…
– Расскажи мне сказку…
– О чём, Алиса?
– Про Тот Город… Наш город… Тогда… Давно… Когда мы впервые оказались в этом мире…
– Ты скучаешь по Атлантиде?.. Это был Город из красного, белого и чёрного камня. И стояла в поле высокая Тёмная Башня. В той Башне жил один Маг. Он был великим астрономом Атлантиды и самым настоящим волшебником. Он знал Слово, обозначающее таинственный Космический Огонь или Силу, которая могла мгновенно стереть в порошок целые города и даже разрушить весь мир…
– Мне с детства снится Тот Город… Он – совсем другой, не как на Земле. Но он напоминает мне этот Город-на-Воде, где мы сейчас. Я чувствую что-то очень близкое и родное здесь, понимаешь? Меня тянет возвращаться сюда снова и снова… И та башня на Сан-Марко… с астрологическими часами…
– Она напоминает тебе твою Тёмную Башню?
– Она была очень высокой. Из камней. Один этаж Там – как два здесь. Или даже больше. Когда я возвращалась в Башню во снах, я сначала не могла понять, почему так. Потом осознала, что была тогда раза в два выше ростом, чем сейчас. И всё встало на свои места. В Башне висели гигантские Зодиакальные Часы. Они показывали астрологическое время. И я подолгу смотрела на них… А потом в тех снах всегда появляется Огромная Волна. Такая большая, что её даже невозможно себе вообразить в реальности. Всё погибает в ней. Я пытаюсь убежать, скрыться где-то, но воды так много, что я тону. Весь город тонет. Всё тонет. Никого не остаётся. Совсем никого. Совсем…
– Всё это – уже в Прошлом, Алиса… У каждого из нас есть своя Тёмная Башня, но только тот, кто разрушит великую силу её притяжения, сможет стать по-настоящему счастливым… У тебя всё будет хорошо… Обязательно… Я тебе обещаю… Спи, малыш…
Минутная стрелка достигает своего зенита…
Библиотека тонет в тумане от дыма призрачных сигарет. Мужчина кашляет.
– Отлично! Вы слышали? Её Часы запущены в Тёмной Башне! – восклицает Зеленоглазая. – И как только она окажется здесь, надо их остановить… И менять пространство!
Монахиня печально смотрит в Окно на Алису, затем медленно переводит взгляд на Мужчину:
– Через тридцать две минуты они остановятся сами… Нельзя останавливать… Можно только замедлить их ход… Максимально… Они отыграются на ней потом с коэффициентом в несколько лет, а не часов или минут… Если это «потом» для неё ещё актуально…
Зеленоглазая женщина топает ногой о старинный паркетный пол и тоном, не терпящим каких-либо возражений, произносит:
– Саша пойдёт в Башню, чтобы договориться с Хранителем Времени… Ты организуешь коридор в пространстве… А я встречу её здесь…
– Сколько минут замедлять? – уточняет Мужчина уже в дверях.
– Минут?.. – мрачно переспрашивает Зеленоглазая, подходя к Окну в мир.
Движение на Рублёвке возобновилось. Машины неумолимо движутся к МКАДу.
– На МКАДе – сто двадцать километров в час… – печально констатирует Монахиня.
– Семь секунд… – пересчитывает Зеленоглазая, сканируя пространство.
– Семь секунд, чтобы вспомнить всё?
– Нет, семь секунд, чтобы вспомнить всё и переписать.
– Это без вариантов… – вздыхает Монахиня.
– Это шанс… – резко произносит Зеленоглазая, перекрашивая взглядом чёрный цвет платья Монахини в белый. – Или ты действительно хочешь, чтобы день твоего рождения стал датой её смерти?
Монахиня оглядывает себя с ног до головы, но обратно в чёрный цвет платье не перерисовывает.
Мужчина молча открывает дверь и выходит в пространство, позабыв от тяжести происходящего, что уже девяносто лет как ему вовсе не нужно её открывать…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.