Вороны Габсбургов

Вороны Габсбургов

Отныне не только у тебя, но и у всего твоего рода будут крылатые вороны-защитники. Но если изгонишь птиц, тебя настигнет проклятие: вороны из хранителей превратятся в вестников несчастий!

Род Габсбургов связан со множеством всяческих пророчеств и предсказаний. Но одно из них тесно переплелось со… старинной немецкой сказкой. Вернее, это теперь сказка. Но когда-то она была былью.

В начале XIX века братья Гримм начали собирать немецкий фольклор. В числе других записали сказку о Белоснежке. Но они и не подозревали, что эта история действительно произошла почти 300 лет назад. В ней были и влюбленные, и их помощники-гномы, и злая мачеха, и отравленное яблоко. И еще она мистическим образом оказалась связанной с родовым проклятием Габсбургов.

В середине XVI века король Испании и император «Священной Римской империи» Карл V Габсбург изъявил желание посетить небольшой немецкий городок Бад-Вилдунген. Вместе с ним решил поехать и его сын — будущий король Испании Филипп II. И вот что из этого вышло.

Визит бургомистра

Шарлотта фон Вальдек недоуменно подняла глаза:

— Повторяю вам, герр бургомистр, мой покойный муж, граф фон Вальдек, был бы счастлив от имени нашего города приветствовать императора «Священной Римской империи», Его Величество Карла V и его сына. Но раз уж муж мой на небесах, я выполню эту обязанность! Только зачем брать на церемонию мою падчерицу? Уродина Маргарет только напугает принца! Зато я смогу произнести приветственную речь на его родном испанском языке.

Бургомистр вытер испарину, — конечно, графиня до сих пор считается красавицей, но ей все-таки не 20 лет! Вздохнув, он пошел на хитрость:

— Вы ведь знаете, наш господин — ландграф Кассельский не очень-то ладит с императором Карлом. И потому задумал маленькую каверзу: пусть избалованному императорскому сыночку поднесет цветы не красавица, а местная дурнушка. Император не сможет обидеться, ведь ваша падчерица — самая родовитая девушка города!

Встреча в старинной церкви

Маргарет чуть не плакала. Мачеха приказала ей одеться в ужасный наряд — грязно-коричневое платье, уродливый платок на голове, скрывающий и лицо, и волосы. С тех пор как умер отец, Маргарет и всегда-то ходила в обносках, но появиться в таком виде прилюдно?..

Церковь Бад-Вилдунгена сияла тысячами свечей. Звуки органа возносили к небу благодарственную молитву. Прижав к груди огромный парадный букет, Маргарет тайком, чтобы не заметила мачеха, рассматривала принца Филиппа. Молодой — говорят, ему всего-то за двадцать. Не слишком высок, но хорошо сложен. Черты лица мягкие, но застывшее выражение делает их надменными, почти брезгливыми. Император Карл, напротив, вполне добродушен. Бургомистру заявил во всеуслышание:

— Мой сын пожелал увидеть вашу знаменитую церковь. Конечно, лучше бы он совершенствовал фехтование, но я не возражаю и против искусства. Тем паче сейчас, когда принц в меланхолии! У него ведь, знаете, умерла молодая жена.

Филипп хмуро взглянул на отца — опять тот ведет себя как разговорившийся бюргер. Нельзя же терять королевское достоинство! Сам Филипп не слушал речей, а мечтал поскорее осмотреть знаменитую церковь, построенную еще в XIII веке. Говорят, на ее резном алтаре есть прекрасная скульптура праматери Евы. Когда-нибудь Филипп станет королем и прикажет собрать лучших живописцев и скульпторов со всего мира…

Строго по этикету знатные горожане подходили в почетном приветствии, склоняясь к ногам императора и его сына. Филипп щурился — как же провинциально они одеты в своем захолустном немецком городишке! — и вдруг совсем скривился. Девица, подносившая ему парадный букет, оделась вообще немыслимо — какой-то коричневый балахон, платок, съехавший на глаза. Уродина! Разозлясь, Филипп рванул у нее букет прямо из рук. Платок сполз, и принц ахнул. Дождь золотых волос хлынул прямо на руки Филиппу, прекрасные глаза обожгли в мольбе. Боже, она была красавицей! Никогда принц не видел такой красоты — ни на какой картине…

Сонет

Утром следующего дня Филипп посетил городской дом графини фон Вальдек — инкогнито и всего с двумя стражами. Принц спросил «сеньориту Вальдек». Но навстречу ему выплыла Шарлотта, удивленная и обрадованная. В дорогом, расшитом жемчугами наряде она была картинно красива и, прекрасно понимая это, бросала на принца призывные взгляды. Но Филипп спросил прямо:

— Где ваша падчерица?

Графиня остолбенела. Она-то думала, принц пришел, очарованный ее вчерашней приветственной речью на испанском и огненными взглядами. Но, оказывается, он пришел из-за замарашки Маргарет!.. Графиня скривилась и процедила:

— Моя падчерица страдает падучей и не может прийти. У нее, бедняжки, приступ!

Жестко взглянув на хозяйку дома, Филипп перевел разговор на другую тему и проговорил еще четверть часа. К концу разговора принц даже улыбался. Шарлотта проводила его, приседая в реверансах и кокетливо стреляя глазами… Откуда было ей знать, что, пока шла светская беседа, один из стражей принца пробрался в комнату Маргарет и передал ей письмо? Взволнованная и покрасневшая, девушка прочла инструкции принца…

Наутро Маргарет отпросилась в церковь. Тихонько проскользнула мимо молящихся в уголок — за деревянную резную ширму. Филипп нетерпеливо вскочил навстречу и протянул алую розу. Ах, как прекрасна была эта девушка — белокожая, словно первый чистый снег, не то что смуглые испанские красавицы! И как изящно держала она розу своими нежными белыми пальчиками, боясь уколоться… Придя домой, Филипп в восторге сочинил сонет, написав в посвящении:

«Моей Белоснежке Алорозе».

Легенда

На третий день «церковных свиданий» влюбленные решили, уйдя порознь из храма, тайком направиться в небольшую рощицу. Маргарет вышла первой. Подождав пару минут, и Филипп пошел к двери. Но едва шагнув за порог, замер…

Маргарет стояла на церковной площади, а над головой ее кружили два огромных черных ворона. Девушка закрыла голову руками и бросилась бежать. И тут, заметив Филиппа на пороге церкви, вороны ринулись прямо на него. Со свистом пронеслись на вершок от головы, опалив злобным и яростным взглядом своих кроваво-красных глаз и чуть не вцепившись в волосы огромными лапами. Филипп выкрикнул что-то гортанное на своем непонятном испанском языке — то ли обругал воронов, то ли заклятие произнес — и тоже бросился бежать вслед за Маргарет.

В тот день гуляние в роще не удалось. Принц шел задумчивый и бледный, девушка боялась что-либо сказать возлюбленному. Но в конце концов она не выдержала:

— Брат говорил мне, что иногда такие огромные вороны слетают к нам с гор. Ведь наш город стоит в низине.

Принц встрепенулся:

— Нет, это не простые вороны. Это — вороны Габсбургов. Когда-то они охраняли наш род. Я расскажу тебе родовую легенду…

…Случилось это давно — больше пятисот лет назад — в середине десятого века от Рождества Христова. Тогда жил самый первый из известных предков рода Габсбургов — граф фон Альтенбург. Был он богат и умножал свои богатства, присоединяя все новые владения. Посетив одно из них близ горы Вюцельс, решил устроить охоту. Да только охота оказалась такой азартной, что ускакал Альтенбург в погоне за зверем далеко вперед от всех своих слуг и рыцарей. В пылу погони граф даже не понял, что оказался на вершине горы рядом с гнездами огромных грифов. Ужасные птицы бросились на Альтенбурга, но он сумел защититься копьем и мечом. Несколько птиц упало мертвыми, так оставшиеся в живых стервятники тут же набросились на мертвых сородичей. И вот уже другие грифы, привлеченные этим ужасным пиршеством, со всех склонов ринулись на Вюцельс. Стервятники окружили графа как черный ураган. Что оставалось ему? Только взмолиться Богу. Помощи ждать неоткуда…

— Помоги мне, Боже! — закричал Альтенбург. — Не дай этим мерзким тварям склевать меня!

Граф начал громко читать молитву. И с первыми же ее словами в небесах раздался странный шум, возникла грозная черная туча и ринулась вниз. Но это была не туча, а стая птиц — огромных иссиня-черных воронов. Своими мощными острыми клювами и сильными когтистыми лапами они безжалостно обрушились на стервятников.

Через четверть часа все было кончено. Вороны отлетели с места битвы и расселись на скалах. А Альтенбург в изнеможении упал на землю и возблагодарил Бога. Так, коленопреклоненного, его и нашли наконец-то подоспевшие рыцари и слуги. Увидев валявшиеся вокруг трупы страшных грифов и выслушав рассказ графа, все тоже стали читать благодарственные молитвы. А позже Альтенбург повелел в честь своего чудесного спасения построить на вершине скалы большую башню — чтобы спасители-вороны и их потомки всегда могли угнездиться на ней. А слуги и рыцари графа поклялись подкармливать птиц в голодные годы, если в том будет нужда.

В год, когда строительство башни было закончено, в замке графа Альтенбурга появился черный монах.

— Я принес тебе радостную весть, мой повелитель! — поклонился он графу. — Отныне не только у тебя, но и у всего твоего рода будут крылатые защитники-вороны.

… Маргарет слушала Филиппа с бесхитростным изумлением. Вот что значит королевский род: у него даже птицы служат в охране!

— Как это замечательно! — проговорила она. — Тогда вороны на церковном дворе — добрый знак для нас!

Принц промолчал. Глядя в нежные глаза девушки, светившиеся любовью, он не решился рассказать ей вторую половину легенды. Лучше уж прочесть очередной сочиненный в ее честь сонет и поцеловать свою милую Белоснежку. Не надо сейчас вспоминать о легенде, да разве забудешь?..

…Через сто лет после смерти графа его потомки уже и не вспоминали, зачем построена башня. Больше того, огромная стая черных воронов мешала Альтенбургам, ведь на месте башни можно было бы построить отлично укрепленный, недоступный врагам замок. Однажды в тех горах оказался Вернер, епископ Страсбургский. Дотошно оглядев со всех сторон башню, он велел собрать строителей:

— Такое прекрасное место во владении моих предков не должно пропадать. Здесь надо воздвигнуть замок! А птиц я прикажу слугам изгнать — потравить или перерезать.

Напрасно старожилы уговаривали епископа вспомнить, что эти птицы спасли когда-то жизнь его предку, напрасно взывали к чувству долга и родства. Вернер стоял на своем. Когда со всей округи прибыли строители, довольный епископ даже решился устроить в замке торжества по поводу начала работ. Вот на этих-то торжествах и появился снова черный монах.

— Не начинай работ! — сказал он, мужественно выпрямившись перед епископом. — Иначе впереди — несчастье!

Вернер только топнул ногой — что это за неповиновение?! Монах еще больше распрямился и взмахнул руками. Черная ряса колыхнулась, черные рукава взметнулись ввысь, и епископу вдруг почудилось, что перед ним не монах, а огромный разъяренный черный ворон.

— Взять его! — крикнул епископ слугам.

Но монах словно растворился в воздухе. И только из-под балок потолка донеслось мрачное пророчество:

— Если изгонишь птиц, тебя настигнет проклятие: вороны из хранителей рода превратятся в вестников несчастий!

Вот какова была вторая часть легенды о воронах Габсбургов. Проклятый Вернер все же согнал птиц и в 1027 году построил свой замок. Назвал его «Габсбургом», что значит «замок охраны имущества». Может, конечно, свое имущество он и охранил, и даже приумножил, но крылатых защитников потерял. Больше того, через несколько лет стая черных воронов с горящими красными глазами пронеслась над ним, напугав до полусмерти, и вскоре епископ скончался. С тех пор так и повелось. Едва кто-либо из Габсбургов видел своих родовых птиц — несчастье его было не за горами. Вестники гибели — вот кем стали огромные черные вороны.

Но разве мог сейчас влюбленный Филипп думать о роковых предостережениях, тем более рассказать о них любимой?..

Гномы

Граф фон Вальдек размышлял: что делать с сестрой? Мачеха обнаружила, что та тайно встречается с принцем Филиппом, и в гневе отослала девчонку к брату — потребовала запереть в самой дальней башне. Вальдек ухмыльнулся, еще раз прочтя послание мачехи: он ведь жил в имении на приисках, отсюда не убежишь — кругом горы. Зачем же запирать девчонку? Не иначе, ненасытная Шарлотта сама положила глаз на этого принца, теперь и не знает, как убрать с дороги бедняжку Маргарет.

А может, предпринять что-то в пользу сестры? А вернее, в свою пользу… Ведь если принц Филипп действительно женится на Маргарет, та станет принцессой Испании, а в будущем — и королевой. Это же какие выгоды! Конечно, граф Вальдек скопил большое состояние, ведь лучшие медные рудники в его руках. Ну а если в руки целая страна идет? Говорят, испанская земля — богатейшая. К тому же испанские эскадры бороздят все моря мира и отовсюду везут золото и пряности. Это же какие сокровища! Что ж, все в мире замешано на деньгах. И пусть мачеха кусает себе локти, а Вальдек поможет сестрице завладеть принцем Филиппом, а вместе с ним и всеми испанскими сокровищами!

Граф распахнул дверь в комнату Маргарет. Та сидела за столом и старательно выводила письмо: буковка к буковке, ведь писать ей приходилось не часто. Откуда взять сноровку?

Маргарет подняла голову, и ее прекрасное лицо исказилось страхом — она не знала, что ожидать от брата. На чью сторону он встанет — ее или мачехи?

— Собираешься передать свое письмо принцу? — деловито спросил брат. — Но как? Шарлотта написала, что император Карл узнал о вашем романе и дал указание охране не спускать с принца глаз. Интересно, кто известил императора — не наша ли ведьма-мачеха?

Маргарет всхлипнула. Она и не представляла, что дела зашли так далеко. Так вот почему она все пишет и пишет принцу, а от него не получает ни строчки…

— Не реви! — бросил Вальдек. — Я помогу! Дам таких гонцов, которые пронесут твое послание мимо любой стражи. Заканчивай и приходи с письмом на конюшню.

Через час Маргарет робко подошла к конюшне. Брат уже ждал ее, прислонившись к косяку ворот:

— Смотри, сестрица, вот — мои рудничные «гномы»!

Граф свистнул, и из-за угла появились трое крошечных существ — сгорбленных, седых, одетых в лохмотья. Красавица Маргарет ахнула и в ужасе схватилась за рукав брата. Тот захохотал:

— Чего испугалась? Это не нечистая сила, а обычные рудничные дети. Работают у меня по двенадцать часов в горе, света Божьего не видят, вот и вырастают седыми и скрюченными. Хотя чего им вырастать? Они долго у меня не живут. Да и зачем долго жить в горе-то? Зато они все потайные ходы в округе знают, как свои пять пальцев. Твой принц, Маргарет, дожидается возвращения отца-императора в замке на южном склоне горы. Сможете пробраться туда, «гномы»? — грозно рявкнул Вальдек.

Крошечные «гномы» склонились ниже низкого:

— Да, господин!

Отравленное яблоко

Мачеха с удивлением и гневом слушала двух доверенных стражников Филиппа. С тех пор как она написала императору Карлу, тот отдал приказ поселить сына в недоступном замке и следить, чтобы он никак не общался с Маргарет. Ясно, что у императора есть свои планы по поводу будущей династической женитьбы сына, и не нужно ему никаких осложнений, тем более с какой-то никому не известной немочкой. Конечно, за влюбчивым принцем нужен глаз да глаз! Да и вкус у него никак не безупречен. Шарлотта еще могла бы понять, если б он влюбился в нее, признанную красавицу. Но в простушку Маргарет?!

И вот теперь эти мрачные охранники, похожие на унылых птиц, утверждают, что простушка ухитрилась завести тайную переписку с Филиппом! Да как же ей это удалось? Может, уговорила помочь своего глупого братца?

Шарлотта сладко улыбнулась хмурым охранникам и проворковала:

— Я во всем разберусь, господа! Маргарет не причинит никаких хлопот принцу. Император Карл будет доволен!

Стражи переглянулись. Один взмахнул рукой, как огромным крылом, другой, тот, что постарше, спросил на ломаном немецком языке:

— Что вы хотите предпринять, графиня?

Шарлотта засмеялась:

— Не бойтесь, я не убью свою падчерицу. Я просто отвезу ей в подарок немного яблок. Мой садовник умеет начинять их какой-то гадостью, от которой сводит желудок, и разбрасывает под деревьями, чтобы отвадить мальчишек, ворующих фрукты по чужим садам. Так что, попробовав мой подарок, Маргарет станет не до сочинения любовных писем!

На следующий день Шарлотта собралась в дорогу. Старый садовник, ворча, передал ей яблоки:

— Не перепутайте, хозяйка! В этом мешочке — обычные, а тут — те, что с подвохом. Когда будете их под деревья кидать, чтобы воров отвадить, сами в рот не берите. А то вчера ваши друзья-испанцы их рассматривали — все перетрогали, — я уж испугался, а ну как в рот потянут? Станут потом, глупцы, животом маяться, а я — виноват?!

Не дослушав садовника, Шарлотта пришпорила коня и налегке помчалась в горы. Пока скакала, увидела двух громадных черных птиц, паривших прямо над ней.

Граф Вальдек встретил мачеху нехотя. Перекинувшись с ним парой слов, она поднялась к падчерице. Маргарет вскочила, испуганная, но графиня вошла, благожелательно улыбаясь.

— Милая Маргарет! Меня послал Его высочество принц Филипп. Он сообщил мне, что не может выбраться из замка, и просил проведать тебя. По его просьбе я привезла тебе гостинец! — И Шарлотта протянула девушке яблоко.

Через час граф Вальдек зашел навестить сестру. Она лежала на кровати — глаза раскрыты в ужасе, лицо белее снега, пальцы сжаты намертво. Граф только взглянул и выбежал из комнаты. Уже через несколько минут он привязывал мачеху к трем своим самым сильным скакунам. Она вырывалась и кричала:

— Я не травила яблок, клянусь! Поверь мне, это сделали испанцы!

Кони рванулись в разные стороны. Это было ужасно, но Вальдек стоял и смотрел, прислонившись к воротам конюшни… Когда все закончилось, граф с холодом в груди увидел стаю огромных черных воронов, камнем упавшую на дорогу, по которой кровавым следом пронеслись кони.

Потом Вальдек поднялся в комнату Маргарет и вынул из ее сжатых пальцев засохшую алую розу. Снова спустился в конюшню и громко свистнул. Появились «гномы».

— Проведите меня в замок к Филиппу! — крикнул граф.

Зловещие камни Эскориала

Через неделю в Бад-Вилдунген прискакал император Карл V и повелел принцу Филиппу вернуться в Испанию. Там по настоянию отца Филипп вступил в династический брак с королевой Англии Марией I. Она была старше мужа на одиннадцать лет, к тому же некрасива. И хотя молодой принц нравился Марии, ни о каких чувствах с его стороны не могло быть и речи. Он неохотно наезжал в Англию, она же редко бывала на континенте. В пику своему отцу, покойному Генриху VIII, запретившему в Англии власть папы римского, Мария решила вновь вернуть страну в лоно католицизма. А может, она сделала это, зная, что ее муж Филипп — ревностный католик? Но и этот жест доброй воли по отношению к мужу не помог — молодой Филипп так и не полюбил свою стареющую жену. Зато английский народ за казни и пытки священников англиканской церкви прозвал Марию Кровавой.

В 1556 году Карл передал испанскую корону сыну, и тот начал править под именем Филиппа II. В первую же ночь после коронования Филипп приказал повесить двух стражников, что некогда ездили с ним в немецкий город Бад-Вилдунген. А потом последовал приказ, отменяющий церемонию преподношения королю торжественных букетов. Цветов Филипп не терпел до самой смерти — особенно белых и алых роз…

…Правление Филиппа было тяжелым — и для него, и для страны. На его времена пришлись и расцвет, и упадок испанской монархии. Страна достигла наивысшего могущества, но уже к концу царствования Филиппа II заметно ослабла. «Непобедимая армада» была разгромлена англичанами, казна опустела, а Голландия, прежде бывшая владением испанской короны, в кровопролитной борьбе завоевала независимость. Обычно дурные новости король Филипп узнавал раньше всех. Он ведь имел привычку вставать на рассвете и подниматься на башню дворца. Часто, еще шагая по ступеням, король слышал шум мощных крыльев и мрачные крики воронов Габсбургов…

Как правитель Филипп был довольно жесток, как человек — несчастен и мрачен. Все четыре жены, с которыми он вступал в брак из династических соображений, не принесли ему радости. Утешение он нашел в религии и искусстве.

Это по замыслу Филиппа испанские архитекторы — Хуан де Толедо и Хуан де Эррера — к началу 1580-х годов выстроили великий дворец-монастырь Эскориал. Дворец этот возвышался на открытой местности как скала. Стены его, воздвигнутые из серого гранита, казалось, уходили в бесконечность. Эскориал стал монументальным воплощением величия, мощи и вечности, на которые всегда уповал Филипп. А может, король в тайне думал о том, что стены его Эскориала приманят воронов Габсбургов? Ведь на таких широких и надежных стенах могла свить себе гнездо не одна стая. Может, тогда птицы перестанут приносить несчастье и снова станут хранителями рода?.. Иногда перед сном Филипп молился об этом. Но время шло. Ни одна птица не прилетела в Эскориал.

Король Филипп жил замкнуто, работал день и ночь в скромно обставленном кабинете и почти не выезжал за границу. Ему было приятно, что, не выходя из своего полутемного кабинета, он мог вершить судьбы мира. До последнего часа он сохранил ясный ум и скончался 13 сентября 1598 года на семьдесят втором году жизни, устремив свой взор на распятие. В подробных наставлениях касательно своих похорон Филипп наказал похоронить себя в Эскориале и запретил класть какие-либо цветы на свой гроб и на свою могилу.

Говорят, когда гроб несли в королевскую усыпальницу, в небе над Эскориалом появились огромные черные вороны…

Последняя стая

Шли века. Действительность обрастала легендами и в конце концов почти забылась, пока не всплыла снова в записях братьев Якоба и Вильгельма Гримм, странствовавших по Германии и фиксировавших местные предания и народные сказки, которые они мечтали положить в основу своих литературных. В 1812 году появился первый том «Детских и семейных сказок» братьев Гримм, потом еще два тома. Среди других сказок «Белоснежка и семь гномов» оказалась просто жемчужиной. Там Маргарет стала Белоснежкой, рудничные мальчишки, истощенные непосильной работой и жизнью в горе без солнца, — сказочными гномами, а графиня фон Вальдек — злой мачехой, отравившей юную падчерицу. И никто уже не помнил, что это сделала не она, а охрана Филиппа.

А вороны Габсбургов еще долго тревожили венценосное семейство. И всегда вслед за ними приходило несчастье. В последний раз черные птицы появились в начале ХХ века. В 1914 году супруга эрцгерцога Франца-Фердинанда — эрцгерцогиня София ехала в открытом авто. Светило солнышко и дул легкий приятный ветерок. Но вдруг сердце Софии сжалось от дурного предчувствия. Она подняла голову — прямо над машиной парила стая огромных черных птиц.

Рыдая, София ворвалась во дворец и бросилась к мужу:

— Умоляю, отмени свою поездку в Сараево! Кажется, я видела вещих воронов. Они несут горе на своих черных крыльях…

Но Франц-Фердинанд был упрям, да и встреча в Боснии уже подготовлена. Эрцгерцог поехал — дальнейшее развитие событий знают все. Прозвучал выстрел. Франц-Фердинанд был убит, а Первая мировая война развязана. Взволнованные свидетели писали, что, когда 28 июня 1914 года пули, выпущенные в эрцгерцога и его жену, свистели в воздухе, над улицей, по которой проезжал герцогский автомобиль, кружила стая черных воронов.

Через восемь лет, 1 апреля 1922 года, в изгнании скончался последний император из династии Габсбургов — Карл. И никто с тех пор не видел зловещих воронов Габсбургов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.