Ценность любви

Ценность любви

Давайте задумаемся над последней характерной чертой модели: неожиданным осознанием того, что главное в жизни – это любовь. К моему изумлению, даже те, кто испытал краткие ОСП, обычно склонны круто менять свою жизнь, посвящать ее любви к ближним, служению и помощи людям.

Но почему такое совпадение?

Отдельные люди, семьи и общества в целом по-разному относятся к жизненным ценностям. Во многих семьях детям ежедневно внушают, что самое главное – это хорошо учиться. Хорошие оценки становятся их самоцелью, а их самих судят по дневникам, аттестатам и дипломам. Другие стремятся опередить других и достичь материального и общественного успеха. Третьих личным примером и на словах призывают карабкаться вверх любыми способами, даже идти по головам. В конце концов, выживает сильнейший. Разве не так?

Любовь не всегда осознается как САМОЕ ГЛАВНОЕ в жизни каждой семьи и общества. Если бы ОСП были просто галлюцинациями умирающего мозга и отражали наши же, весьма разнообразные, системы ценностей, можно было бы предположить, что, например, гедонист, испытавший ОСП, придя в сознание, объявляет: «Мне осталось прожить совсем немного, и перед смертью я хочу испытать все удовольствия!» Или карьерист после реанимации говорит: «Я понял, что должен лучше учиться, не на «хорошо», а на «отлично». Разве не такие ценности многие прививают своим детям как личным примером, так и на словах? Когда мы провожаем детей в школу, мы чаще внушаем им: «Постарайся исправить оценку по математике!», чем говорим: «Будь добрее к одноклассникам-инвалидам и уставшим учителям; возможно, сегодня им понадобится твоя помощь»?

Если ОСП просто проповедуют нам наши же ценности, почему многие из тех, кто испытали ОСП, отмечают, что их встреча с любовью резко изменила всю их жизнь? Очевидно, до того сочувствие и любовь к родным и близким не входили для тех людей в число главных ценностей.

Далее, почему устойчивая, всепоглощающая модель любви становится для человека самым важным, независимо от того, испытал ОСП ребенок или взрослый, футболист или мать маленьких детей, пастор или марксист, разгильдяй или отличник?

Для меня эта устойчивая модель «сочувственного служения, которая стала самым главным», служит лишним доказательством того, что ОСП – вполне реальные встречи со сверхъестественным миром, а не порождение умирающего мозга. Как сказал бывший агностик-врач из Индии, «…раньше я скептически относился к религии и ко всему, что нельзя назвать строго научным». И все же он понял, что его ОСП невозможно «объяснить обычными, объективными терминами. Моя личность изменилась к лучшему. Я избавился от высокомерия»²⁰⁵.