ЗАГЛЯНУВШИЙ ЗА ГОРИЗОНТ
ЗАГЛЯНУВШИЙ ЗА ГОРИЗОНТ
Портовая контора располагалась на берегу, в десятке метров от кромки прибоя. 20 июня 1782 года погода была превосходной. Служащий конторы Этьен Боттино долго вглядывался в даль, потом прогулялся вдоль берега, снова посмотрел в сторону моря. За его действиями внимательно следили десятки любопытных жителей. Все ждали чуда.
Боттино неспешно подошел к конторе, открыл дверь.
— Ну и как? — спросил управляющий.
— Все в порядке, — отвечал Боттино. — Кораблей еще не видно, но я чувствую: через четыре–пять дней они войдут в порт.
В указанный срок корабли не появились. Не пришли они и через неделю. На Боттино посыпались насмешки.
Суда французской эскадры вошли в Порт–Луи через девять дней. Их задержал штиль.
Об Этьене Боттино и его удивительных предсказаниях не подозревают многие знатоки истории Маврикия. Единственное упоминание о нем на русском языке приведено в книге южноафриканского писателя Лоренса Грина "Острова, не тронутые временем".
В общем?то, жителям острова, такого незаметного рядом с огромным Мадагаскаром, грех жаловаться на недостаток литературы об их родине. Сообщения первых португальских, голландских путешественников, зарисовки знаменитых европейских художников, губернаторские отчеты, научные доклады геологов, зоологов и географов, восторженные произведения всемирно известных писателей (здесь в свое время жили Твен, Конрад, Парни), сухие записи британских, французских и прочих флотоводцев. А до них здесь бывали и арабские купцы, и индонезийские мореходы…
На Маврикии много необычного. Именно здесь обитала крупная, похожая на индюка бескрылая птица дронт, истребленная задолго до учреждения Красной книги. Знамениты цветные пески Шамарель: словно застывшие волны — оранжевые, лиловые, синие. Если перебросить горсть песка в соседнюю волну, он тут же, как заправский хамелеон, меняет цвет: зеленое становится красным, желтое растворяется в пурпуре…
Удивительна здешняя культура — причудливая смесь индийских, китайских, английских и африканских обычаев и языков. Литература о Маврикии насчитывает тысячи книг и статей.
Несмотря на это разыскать дополнительные сведения об Этьене Боттино оказалось непросто. Запросы в крупнейшие библиотеки мира ничего не дали. Библиотека Конгресса, Вашингтон — отказ. Библиотека Британского музея, Лондон — отказ. Музей Человека, Париж — нет сведений.
И вдруг, когда надежда почти угасла, приходит пакет из Порт-Луи, от друзей из посольства, а в нем — ксерокопии исторических документов, сведения о Боттино, почерпнутые в Государственном национальном архиве Маврикия.
Согласно "Биографическому словарю маврикийцев" (Порт-Луи, 1955) он родился в 1739 году во французском местечке Шантосо, умер на Маврикии 17 мая 1813 года. "В 1762 году на борту одного из судов Королевского флота Франции ему пришла в голову идея, будто бы движущиеся корабли должны производить в атмосфере определенный эффект".
Год спустя Боттино прибыл на Иль?де–Франс (так прежде назывался Маврикий) и годом позже получил должность инженера. "Плененный чистым небом в большее время суток и тем, что лишь немногие суда проходили вблизи острова без того, чтобы появиться в пределах видимости, Боттино возобновил опыты. Через шесть месяцев он настолько преуспел в тренировках, что стал заключать пари. Вовсе без подзорной трубы он предсказывал за два–три дня появление на горизонте любого судна".
В 1780 году Боттино сообщил о своих способностях морскому министру Франции маршалу де Кастри. Тот распорядился регистрировать все наблюдения Боттино в течение двух лет. Они начались 15 мая 1762 года. Боттино сообщил тогда о скором появлении трех судов, которые и показались 17, 18 и 26 мая. А потом произошел тот самый случай, с которого и начался наш рассказ…
Свой секрет Боттино оценил в сто тысяч ливров плюс ежегодное пособие в 1200 ливров— ведь в 1778—1782 годах он предсказывал приход 575 судов за четыре дня до их появления в пределах видимости. Однако губернатор вместо испрошенных денег вручил Боттино рекомендательное письмо и отправил его во Францию.
За время плавания в Европу он немало удивил команду и пассажиров, угадав появление 27 встречных судов, и неоднократно заявлял, что может определять близость земли, скрытой за горизонтом. Однажды он предупредил капитана, что до земли, не различимой невооруженным глазом, осталось не более тридцати лиг. "Капитан сказал, что этого не может быть, — писал Боттино. — Однако внимательно просмотрев навигационные расчеты, вынужден был признать, что в них вкралась ошибка, и тотчас изменил курс. На протяжении пути я определял землю трижды, один раз на расстоянии 150 лиг".
В июле 1784 года Боттино прибыл во Францию, однако аудиенции у министра ему добиться не удалось. Однако он не терял времени даром и "всячески развлекал публику Лорьяна, привычно применяя свои способности в порту этого городка". А в вестнике "Меркюр де Франс" появились "Выдержки из собственных воспоминаний месье Боттино о "наускопии" ("морское видение" — такое название дал он своему таинственному дару).
Способностями служащего с далекого острова в Индийском океане заинтересовался Жан Поль Марат, писавший в то время трактат по физике для того же издания. Марат сообщил о таланте Боттино в Лондон, но побывать в Англии тому так и не удалось. В июне 1893 года он вернулся на Маврикий, где "многие граждане просили его продолжить опыты по наускопии".
(Кстати, обнаружить в трудах Марата упоминания о Боттино нам пока не удалось. Видимо, в московских книгохранилищах имеются не все сочинения француза.)
О сущности своих методов Боттино высказывался весьма туманно. "Судно, приближающееся к берегу, производит на атмосферу определенное воздействие, — писал он Марату, — и в результате приближение его можно выявить опытным глазом, прежде чем корабль достигнет пределов видимости. Моим предсказаниям благоприятствовали чистое небо и ясная атмосфера, которые господствуют большую часть года на Иль?де–Франс. Я пробыл на острове шесть месяцев, пока не убедился в своем открытии, и оставалось только набраться опыта, чтобы наускопия стала подлинной наукой".
Тем не менее на Маврикии у Боттино нашлись последователи. 22 ноября 1810 года житель Панплемусса некто Фейяфе, который работал прежде у Боттино и наблюдательным пунктом которому служила вершина Монтань–Лонг, обнаружил, по его утверждению, английский флот, направляющийся к Иль?де–Франс. Чуть позже Фейяфе отчетливо распознал на северо–востоке скопление судов, которые двигались в сторону острова Родригес, но не смог определить точное их число. Он продолжал наблюдения и убедился в своей правоте, когда флот подошел ближе, хотя и не появился еще на горизонте.
Фейяфе отправился в Псрт–Луи. "Через 48 часов, — заявил он, — мы увидим английский флот". В городе началась паника. Фейяфе "по причине распространения ложных слухов" посадили за решетку, однако на всякий случай послали судно на Родригес — узнать, что там происходит. Но было уже поздно. 26 ноября сначала двадцать, а затем еще тридцать четыре корабля британского королевского флота появились у берегов Иль-де–Франс…
Фейяфе освободили лишь после взятия острова англичанами. Маврикийский историк Пьер де Сорнэ, рассказавший об этом эпизоде в своей книге, считает, что Фейяфе был, вероятно, единственным, кого обучил Боттино своему удивительному мастерству.
Скупые сведения о загадочном таланте Этьена Боттино есть и в "Секретных мемуарах, служащих для освещения истории Республики с 1764 года до наших дней". В томе 12 этой своеобразной летописи Франции XVIII века имеется запись от 30 апреля 1785 года:
"Месье Боттино, старый служащий Ост–Индской компании на островах Иль?де–Франс и Бурбон (ныне — Реюньон), только что опубликовал записку для правительства, в которой настаивает на том, что нашел физический метод обнаружения кораблей на расстояниях до 250 лье. Он открыл его около двадцати лет назад; изучил его, прошел путь ошибок и неуверенности, действовал на ощупь, пока не добился успеха — стал заранее сообщать о приходе судов, их числе и удалении от берегов. Из 155 судов, чей приход был им предсказан (цифра сильно занижена по сравнению с другими данными), половина пришла в порты, а что касается остальных, то он дал такое объяснение: ветры, боевые действия или иные препятствия побуждали капитанов неожиданно изменить курс. Одним из самых впечатляющих его результатов было предсказание появления английского флота, в том числе корвета и фрегата, подошедших два дня спустя. Этот факт упоминали офицеры и адмиралы, бывшие в то время на островах".
А вот запись от 28 июля 1785 года: "Боттино в одном из писем объясняет свои феноменальные способности тем, что он закончил школу животного магнетизма в Коломбо, где жил и общался с индусами, которые могут творить чудеса. В Париже над способностями Боттино посмеялся граф М. де Сегюр, высмеивавший вообще всех гипнотизеров".
И наконец сообщение от 1 марта 1786 года. Здесь приведены выдержки из собственных воспоминаний месье Боттино о наускопии.
"Уважаемая публика может вспомнить о моих опытах, проделанных в июле 1783 года при большом скоплении народа, а также организованных "Сосьете попюлер" города Порт–Луи в мае 1784 года. Впрочем, это не гарантировало меня от нападок: меня высмеивали в тех случаях, когда я предсказывал приход судна, а оно не появлялось. Разгадка тут простая, оно шло не к нашему острову. Эти люди, в действиях которых нет проблеска мысли, не верят ничему, сомневаясь во всем, все подвергают осмеянию, говорят, что я шарлатан, а того, что я делаю, не может быть. Я вынужден жить среди этого сброда, тупых и жестоких людишек, погрязших в рутине, в штыки воспринимающих любое открытие и даже новость, хотя бы на йоту выпадающие из их собственного примитивного понимания мира".
Между тем факты предугадывания Боттино прихода или близкого прохождения судов подтверждались в конце XVIII — начале XIX века газетными сообщениями и записями в судовых журналах.
В своих воспоминаниях, из которых до нас дошли лишь фрагменты, Боттино жалуется на атмосферу непонимания, неверия в его способности, окружавшую его несмотря на тридцатилетний опыт работы и безошибочные предсказания прихода сотен судов. "Я стал очередной жертвой колониальной рутины на далеких, забытых богом и наукой островах, которые страдают от деспотизма чиновников, — писал он. — Если раздражение и разочарование станут причиной моей кончины, прежде чем я смогу объяснить свое открытие, то мир лишится на некоторое время знания об искусстве, которое сделало бы честь XVIII веку".
Так оно и случилось: Боттино умер, не доверив своих секретов. В чем суть его открытия? Возможно, достижения современной науки биолокации помогут раскрыть его тайну?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.