217. Авраам-йеѓошуа ѓешель (1907–1972)

217. Авраам-йеѓошуа ѓешель (1907–1972)

О Аврааме-Йеѓошуа Ѓешеле часто думают как о еврейском варианте Мартина Лютера Кинга, поскольку он был прирожденным еврейским лидером и религиозным активистом. Одна из самых известных фотографий Ѓешеля запечатлела его в тот момент, когда он шел рука об руку рядом с Кингом во время марша в защиту гражданских прав в штате Алабама (1965).

На самом деле участие в политике занимало в жизни Ѓешеля незначительное место. Его постоянной заботой было высвобождение еврейской религиозной школы из-под влияния тех, кто выступал то с эзотерическими, лишь им самим понятными, то с мракобесными идеями. Например, в изучении Библии Ѓешеля глубоко удручал чисто филологический уклон (например, сравнение угаритского и древнееврейского языков) и преимущественный интерес к археологии и сравнительной юриспруденции, тогда как сила Библии, на его взгляд, в том, что она обращена к каждому человеческому существу каждого нового поколения. Подход Ѓешеля выражен в написанной им биографии мятежного хасидского ребе Менахема-Мендла из Коцка: «Жених, стоя под свадебным пологом, – учил раби Менахем-Мендл, – может сотни раз повторять, обращаясь к невесте: «Ты обручена». Но если он не добавит при этом ли – «(ты обручена) мне», то это все равно, как если бы он не сказал ничего. Вся свадебная церемония со всеми приготовлениями к ней теряет смысл. Решающее значение имеет ли – «мне». Вся наука… ничего не стоит и все молитвы бесполезны, если они не проникают до самой глубины души. Существенно именно ли».

В своем анализе еврейского закона Ѓешель был в первую очередь озабочен его воздействием на современных евреев. «Есть евреи, – отмечал он, – которых заботит кровяное пятно на яйце (что делает его некашерным), чем кровавое пятно на долларовой банкноте». При случае Ѓешель с горечью говорил о евреях, уделявших большее внимание ритуальным законам в ущерб этическим. «Еврейский народ, – повторял он, – это посланец, который забыл свое послание».

Ѓешель вырос в Польше и получил светское образование в Берлинском университете. Покинуть Германию перед самым началом Второй мировой войны ему помог Колледж Еврейского союза – реформистская раввинская семинария, где он стал преподавать, поселившись в Цинциннати. Ѓешель скрупулезно соблюдал еврейские ритуалы, хотя в реформистской семинарии был принят куда более мягкий подход к обрядовой практике. Реформистские раввины, которые в начале 40-х гг. были студентами Колледжа Еврейского союза, рассказывали, что Ѓешель часто подвергался насмешкам за свое благочестие. Большинство студентов редко встречали евреев, возлагавших «тфилин» и соблюдавших кашрут (кафетерий колледжа не был кашерным), и были склонны считать соблюдение подобных предписаний старомодным и бессмысленным.

Однако Ѓешель всегда испытывал чувство благодарности к реформистской семинарии за то, что она пригласила его в Америку. Впрочем, в 1945 г. он принял приглашение преподавать в Еврейской теологической семинарии консервативного течения. Здесь он вновь столкнулся с сильной оппозицией, особенно со стороны двух преподавателей – Мордехая Каплана (см. гл. 218) и Шауля Либермана. Каплан, основатель реконструктивистского движения, гордился исключительно рационалистическими позициями в подходе к религии. Назвать студента мистиком значило для Каплана обрушить на него самую резкую критику, какая только возможна. Ѓешеля же очень влекла вся еврейская духовность и, в частности, мистицизм. Таким образом, нападки Каплана на мистицизм многими воспринимались как нападки на самого Ѓешеля.

Либерман, в то время ведущий исследователь Талмуда в своей семинарии, был одним из величайших мыслителей-талмудистов XX в. и вполне ортодоксальным евреем во всем, что не касалось специфики консервативного течения, к которому он принадлежал. Он имел мало общего с Мордехаем Капланом в своих взглядах на еврейскую духовность, однако основным предметом его исследований был Талмуд, а увлеченность Ѓешеля духовной проблематикой казалась ему не слишком ценным для еврейского ученого качеством.

В это же время работы Ѓешеля привлекли на его сторону многих людей как в еврейской общине, так и среди христианских теологов. Издававшиеся им одна за другой книги написаны выразительным, поэтическим языком, что было выдающимся успехом для человека, который начал изучать английский, лишь когда ему перевалило за тридцать. К его наиболее известным книгам относятся «Человек в поисках Б-га», «Б-г в поисках человека», «Шабат» и «Земля Г-сподня».

В последние годы жизни Ѓешеля пригласили читать курс иудаизма в христианской Объединенной теологической семинарии – одной из крупнейших протестантских семинарий США, расположенной через улицу от Еврейской теологической семинарии. Вскоре он получил известность и как «пророк» американских евреев – образ, который как нельзя лучше соответствовал облику Ѓешеля с его длинной белой бородой и пронизывающим взглядом. Он прекрасно представлял американских евреев в своей новой роли, участвуя в движении в защиту гражданских прав и выступив еще раньше в поддержку советских евреев.

Ѓешель остается, вероятно, самой крупной фигурой консервативного течения в США, его имя носят сейчас многие консервативные школы и другие учебные заведения.

Характерные цитаты из произведений Ѓешеля

«Б-г,

Душа

и Миг.

И все эти три вещи всегда с нами («Свобода в опасности»).

«В библейские времена пророки бодрствовали в то время, как мир спал; сегодня бодрствует мир, тогда как церковь и синагога погрязли в тривиальности» («Свобода в опасности»).

«Б-г не имеет значения, пока Он не приобретет наивысшее значение» («Человек в поисках Б-га»).

«Для Альбера Камю существует только одна действительно серьезная философская проблема, и эта проблема – самоубийство».

«Могу ли я не согласиться и предположить, что существует только одна действительно серьезная философская проблема, и эта проблема – мученичество. Есть ли что-нибудь такое, ради чего стоило бы умереть?» («Кто является человеком?»).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.