Это не выходец с того света!

Это не выходец с того света!

Франция изрядно натерпелась от лу-гару, и народные легенды содержат множество рассказов об охотах на человеко-зверей, обитавших в горах. Вполне естественно, что эти легенды больше распространены в сельских и горных районах, таких как Овернь и Юра, где волки причиняли много хлопот пастухам. Германия была излюбленным местом этой напасти. Что же касается ее распространения на север, то хотя Англия, видимо, не была слишком ей подвержена, сохранившиеся записи свидетельствуют, что в Ирландии оборотни обитали.

В отличие от вампира, выходящего из могилы, чтобы пить кровь живых людей, оборотень не является выходцем с того света. Он – явление чисто земное. Похоже, что превращение человека в оборотня вызывалось некой напастью, которая могла поразить любого. Укушенный оборотнем заражался обязательно, но ужасные симптомы могли появиться у человека и тогда, когда он в безопасности сидел у себя дома и не делал ничего, что могло бы определить ему такой удел. Именно с этим были связаны дикий страх и массовые казни в Средние века, когда подозреваемых в том, что они оборотни, сжигали и предавали мечу, чтобы освободить от этой напасти землю. Ужасна была ярость, с которой в народе встречали проявления присущих, как считалось, оборотням признаков, а примитивные суды и массовые казни походили на всеобщую истерию. Больше всего боялись полнолуния, поскольку считалось, что напасть поражает в это время особенно часто. «Пораженные луной» обнаруживали, что их тела изменились мерзким, отвратительным образом, они начинали походить на волка и вести себя, подобно этим зверям. Претерпев такие превращения, они отправлялись в ночные скитания, убивая любого, кто попадется им на тропе. Вполне вероятно, что они представляли собой жуткое бедствие. Чтобы человек превратился в вампира, на него должен напасть другой вампир. Но ликантропия может неожиданно поразить любого человека, и от нее нет спасения – ни чеснок, ни облатки, ни крест не помогают…

Пораженный ликантропией очень быстро изменялся внешне. Начало приступа часто сопровождалось ощущением легкого озноба, который затем сменялся лихорадкой. Человек испытывал головную боль и страдал от сильнейшей жажды. Руки начинали пухнуть и удлиняться и, как и у больных проказой, кожа лица и конечностей грубела и расплывалась.

Бервольф. Гравюра

Испарина и затрудненное дыхание тоже часто сопутствовали превращению, принимающему затем более определенную форму. Ногам начинала мешать обувь, и жертва ее сбрасывала, пальцы ног искривлялись и делались цепкими. Рассудок жертвы тоже менялся: ей становилось неуютно и тесно в доме и хотелось выбраться наружу.

Затем вместе с тошнотой и спазмами приходило полное помутнение рассудка, в груди начиналось жжение, язык отказывался повиноваться, вместо членораздельной речи существо издавало гортанное бормотание. Когда наступала эта стадия, ликантроп сбрасывал одежду и вставал на четвереньки, туловище его темнело, покрываясь матовой шерстью. Затвердевали подошвы ног – голый человек-зверь мог бегать по острым камням и колючкам так, как не смог бы нормальный человек с чувствительной кожей.

Голова зарастала грубым волосом так, что казалось, будто человек надел маску животного. Потом, особенно в полнолуние, ликантропом всецело овладевала жажда крови, подавляя все остальные чувства. И он убегал в ночь, воя на луну и убивая всех – животного или человека, – кто попадался ему на тропе.

Обычно он убивал, как и большинство хищников, прокусывая шейные артерии. Удовлетворив свою кровожадность, ликантроп падал в лесу на землю и засыпал. К утру человек-волк снова становился человеком. Убийства ночью, раскаяние днем – такова была ужасная участь душегуба-оборотня.

Ликантроп всегда чувствовал, как начинались эти изменения, но все происходило так быстро, что страдающие этой напастью должны были принимать специальные меры, чтобы предотвратить свое разоблачение. Те, у кого дома были достаточно велики, скрывались в потайных комнатах до тех пор, пока опять не становились самими собой. Другие, если приступ начинался ночью, бежали в леса и там рычали и катались по земле, кусая и царапая стволы деревьев, а после терзались муками разума в такой же степени, как и муками тела.

У ликантропа было мало шансов на исцеление. Он был обречен блуждать каждую ночь, пока какое-нибудь существо, более сильное, чем он, не уничтожит его, или пока серебряная пуля не положит конец его страданиям. Правда, оборотни в отличие от вампиров могли быть убиты и обычными способами, но самым эффективным средством считалась специально изготовленная серебряная пуля, верно поражавшая чудовище насмерть. Это мнение было широко распространено в некоторых областях Европы до XVIII века так же, как и старая история о том, что оборотень всегда носит с собой свой толстый, лохматый волчий хвост. Люди полагали, что эта физическая особенность всегда сохраняется при ликантропии, и при осмотрах доктора неизменно осведомлялись о его наличии.

Существовало также мнение, что, если спрятать или сжечь одежды подозреваемого оборотня, он не сможет вернуть свой человеческий облик. Это суеверие было особенно распространено в Восточной Европе и России.

Во многих странах святая вода считалась эликсиром против напасти. Люди верили, что, вылитая на подозреваемого ликантропа, она физически сжигает шерсть и очищает жертву.

Ситуация, в которой оказывался подозреваемый в ликантропии, была в самом деле ужасной, напасть создавала целый комплекс нравственных и религиозных проблем в век, когда церковь играла важную роль буквально во всех ежедневных человеческих делах.

Если власти узнавали о существовании ликантропа, его ждала страшная участь. Максимум, на что он мог рассчитывать, – быстрая и легкая смерть, но такой милости несчастного удостаивали редко. Обычно оборотней предавали публичному суду, сопровождаемому пытками, а затем отправляли на ужасную казнь, чаще всего сожжение.

Да и доказательства виновности оборотня добывали весьма жестокими способами. С одним мы уже познакомились в истории мадам Санрош. Чаще же ликантропа выслеживали по кровавому следу, приводившему к человеку, или, если раненый зверь не оставил следов, искали человека, имеющего рану или повреждение там же, куда был ранен и волк.

Гораздо более жестокий способ определения оборотня породило верование, широко распространенное в Германии, во Франции и в Восточной Европе, будто оборотень может поменять свою кожу, просто выворачивая ее наизнанку, то есть если он появлялся в человеческом облике – значит, он просто вывернул наружу человеческую кожу. А когда он опять будет превращаться в волка, он поменяет покров, вывернув наружу мех. Трудно поверить, но многие люди были буквально порезаны на куски «правдоискателями», пытавшимися вывернуть их кожу «мехом наружу».

Неизвестно точное число людей, которых повесили и сожгли, обвинив в ликантропии, но количество жертв, как свидетельствуют старинные записи, было значительным. Очевидно, большинство из этих людей были чисты перед Богом и людьми.

Однако надо помнить, учили старинные записи, что, кроме «оборотней-жертв», существовали и оборотни «по желанию». Этим людям доставляло удовольствие быть жестокими. Некоторые верили, что для превращения человека в зверя можно эффективно использовать растения, и в период между XV и XIX веками те, кто пытался стать волком, создали не одно диковинное варево.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.