Осознавание и человеческие проблемы

Осознавание и человеческие проблемы

1. Зависть

Может ли ум отделять чувство, называемое завистью, от слова?

Это довольно сложный процесс, но если вы любезно согласитесь слушать, я уверен, вы поймете его значение. Допустим, я жадный, завистливый, и я хочу полностью понять эту зависть, а не просто от нее избавиться. Большинство из нас по разным причинам хотят от нее избавиться и пробуют разные способы это сделать, но никогда не могут, и она продолжается и продолжается бесконечно. Но если я действительно хочу ее понять, полностью дойти до ее сути, тогда, несомненно, я не должен ее осуждать. Я чувствую, что в самом слове «зависть» есть осуждающий смысл, так может ли ум отделять чувство, называемое завистью, от слова? Поскольку при самом обозначении, называя это чувство «завистью», я самим этим словом его осудил, не так ли? Со словом зависть ассоциируется все психологическое и религиозное значение осуждения. Так могу ли я отделять чувство от слова? Если ум способен не ассоциировать чувство со словом, тогда есть ли сущность, «я», кто его наблюдает? Поскольку наблюдатель является ассоциацией, несомненно есть слово, есть сущность, которая его осуждает.

Давайте рассмотрим это немного подробнее. Пожалуйста, если мне позволено предложить, следите за работой своих собственных умов; не слушайте меня просто интеллектуально, вербально, но исследуйте любое отдельное чувство зависти или ожесточенности, с которым вы знакомы, и рассматривайте его вместе со мной.

Допустим, я завистлив. Обычной реакцией на это бывает оправдание или осуждение. Я оправдываюсь, когда говорю: «На самом деле я не завистлив. Мое желание кем-то стать – это часть культуры, часть моего общества, и без этого желания я буду никем». Или я это осуждаю, потому что это не кажется мне духовным, или еще по каким бы то ни было причинам. Таким образом, я подхожу к тому чувству, что я называю завистью, или оправдывая, или осуждая его. Но если я не делаю ни того, ни другого, что крайне трудно, так как это значит, что я должен освободить ум от всей моей обусловленности со стороны прошлого, культуры, в которой я вырос, – если ум свободен от этого, тогда он также должен быть свободен от слова, поскольку само слово зависть подразумевает осуждение. Но мой ум состоит из слов, обозначений, идей; эти обозначения, идеи, слова и есть «я». А может ли быть чувство зависти, когда нет вербализации, когда прекращается все, что ассоциируется со «мной», «я», которое составляет саму суть зависти? Так переживается ли вообще зависть, когда отсутствует то самое «я»? Потому что «я» – это сама суть осуждения, вербализации, сравнения.

Чтобы полностью добираться до сути мысли, доходить до самого ее корня, должно быть осознавание, в котором нет ощущения осуждения, оправдания и всего остального, а также ощущения попытки преодоления проблемы. Поскольку если я просто пытаюсь уничтожить проблему, мое внимание сосредоточивается на ее уничтожении, а не на ее понимании. Проблема – это то, как я думаю, как я действую; и если я осуждаю свою манеру, то, каков я, очевидно, это препятствует дальнейшему исследованию. Если я говорю: «Я не должен быть этим, я должен быть тем», тогда нет никакого понимания особенностей «меня», сама природа которого – зависть, стяжательство. Вопрос таков: могу ли я быть столь глубоко осознающим без всякого чувства осуждения или сравнения? Ибо только тогда возможно полностью добраться до сути мысли.

Лондон, 6-я публичная беседа, 26 июня 1955 г.

Собрание трудов, т. IX, стр. 72–73