Тибетские ламы в России

Тибетские ламы в России

Интересно, что загадочное искусство тибетских лам было известно и в России. Однако по большей части оно было связано с целительской деятельностью. Центром сосредоточения лам-целителей в России стала Бурятия. Оказывается, тибетские ламы занимались миссионерской деятельностью. А потому в начале ХVIII в. их взгляд был привлечен бурятскими землями, население которых исповедовало по большей части буддизм.

На этих неосвоенных территориях и возникли буддийские храмы, при которых существовали школы. Лучшие ученики данных образовательных учреждений готовились как ламы-врачеватели. При этом самые перспективные могли повысить свою квалификацию, посетив Тибет и Индию. По окончании подобной стажировки ламы-целители достигали высшего звания в своей области, именуясь «главами медицины», что можно сравнить с титулом дипломированного академика. К слову сказать, в пору возникновения тибетских храмов в Бурятии в России не было собственных медиков, даже царей лечили иностранные специалисты. И только Петр I создал при Московском университете медицинский факультет. Представительства тибетских лам в Бурятии просуществовали практически до начала ХХ в. А всероссийская известность к бурятским ламам-целителям пришла только в 1861 г. благодаря событию, получившему впоследствии наименование «читинского чуда».

Итак, с целительской практикой лам первыми столкнулись жители Читы. В то время там свирепствовала эпидемия такой страшной болезни, как брюшной тиф. Известно, что в то время эта болезнь считалась смертным приговором, поскольку никаких лекарственных препаратов от нее просто не существовало. А потому все усилия врачей были напрасными. Единственное, что они могли делать в той ситуации, — облегчать боль зараженным людям. При этом болезнь не щадила и врачей, те умирали наравне с остальным населением края. Более того, существовала реальная угроза распространения эпидемии брюшного тифа по всей территории тогдашней России. Естественно, что не обошлось и без панических настроений. Умные головы в окружении местного губернатора Муравьева-Амурского посоветовали ему искать помощи у известного в этих краях знахаря — бурята Сультима Бадмаева. Про него было известно, что он с самого детства изучал наследие тибетских врачевателей, и свои знания с успехом применял для лечения как людей, так и животных, чем завоевал широкую популярность среди местных жителей. Целителя разыскали. Естественно, что тот не мог отказать в столь трудную для людей минуту. В результате его вмешательства уже через 20 дней вспышка эпидемии была потушена. Про способ лечения не известно ничего, кроме того, что врачеватель раздавал больным какие-то мешочки с порошками. После столь успешного предприятия знахаря повезли в столицу, к царю Александру II. В благодарность за спасение жителей читинской губернии царь пообещал целителю все, что тот только пожелает, подразумевая под этим, без сомнения, денежное вознаграждение или орден. Однако каково же было удивление царя и его приближенных, когда последователь учения тибетских лам пожелал в свое распоряжение целый госпиталь, где предполагал апробировать свои познания в целительстве лам на реальных больных. Вторым желанием бурятского ламы стало получение статуса военного врача, погоны которого защитили бы лекаря от насмешек иных врачевателей с университетскими дипломами. Несмотря на негативное отношение царского окружения, Александр II со словами «Пусть покажет, что может» удовлетворил просьбу Сультима Бадмаева, который отныне стал крещеным Александром Александровичем.

Под эксперимент отвели помещение в Николаевском госпитале. Бадмаеву предложили вылечить больных с последней стадией самых страшных на тот момент болезней: рак, туберкулез и сифилис. Естественно, что за процессом лечения очень внимательно следили дипломированные медики. И… о, чудо! Больные выздоровели. Это событие тут же получило наименование «столичного чуда», которое, безусловно, затмило события в Чите. После этого эксперимента плохо говорившему по-русски лекарю было высочайше даровано звание военного медика, дававшее ему равные права с дипломированными специалистами. К тому же Бадмаеву разрешалось отныне иметь, что называется, частную практику, т. е. принимать пациентов на дому. Кроме того, он смог открыть аптеку так называемых «восточных лекарственных средств».

Прежде чем перейти к рассказу о миссионерской деятельности Александра Александровича Бадмаева и его последователей в России, стоит немного остановиться на основах теории целительского искусства тибетских лам, которая по признанию специалистов включает в себя все самые последние достижения так называемой восточной медицины. Главным руководством этой медицины считается Жуд-Ши, которое содержит такие разделы, как анатомия, эмбриология, патология, гигиена, диагностика, хирургия, физиология, фармакология, фармакогнозия и т. д. Отправной точкой данной медицинской доктрины считается энергетическая теория, известная многим из философии йогов. Основной мыслью этой теории служит то, что все земные существа заряжаются некой универсальной жизненной силой, которая исходит от Солнца. Систему каналов, по которым в организм любого человека поступает солнечная энергия, можно найти в многочисленных пособиях по теории и практике иглоукалывания. Поступающая в организм человека универсальная энергия накапливается в неких специальных центрах, называемых чакрами. Далее все достаточно просто: если солнечная энергия поступает в человеческий организм, что называется, «в достаточном количестве», то здоровью человека ничего не угрожает, если же энергии не хватает или, наоборот, ее слишком много, то человек начинает болеть.

В связи с этой «энергетической» теорией в обязанности ламы-целителя включаются две основные задачи: во-первых, выяснить, в каком именно, органе или системе наблюдается сбой энергии, а во-вторых, узнав проблему, подобрать средства или способ устранения переизбытка или дефицита энергии.

Также анализировать энергетическое состояние организма человека можно с помощью так называемого «третьего глаза». Этот способ диагностики используется приверженцами индийской школы йоги. Под «третьим глазом» понимается некий рудиментарный орган, известный также под названием шишковидная железа. Глаз расположен чуть выше переносицы, в лобной части головного мозга. Считается, что его габариты сравнимы с величиной пшеничного зерна. По теории йогов этот глаз есть у каждого человека, однако у большинства он не развит. Это положение можно исправить с помощью специальных дыхательных упражнений. Суть диагностики посредством «третьего глаза» состоит в следующих постулатах: больной орган или система организма имеют, как правило, более темный окрас, а, следовательно, и их электрический заряд иной по сравнению со здоровыми органами. Вот этот нюанс состояния человека и улавливает развитый «третий глаз», являющийся в данной ситуации своеобразным электронным датчиком.

Третьей разновидностью диагностики тибетских лекарей можно считать прощупывание пульса у больного человека. С помощью этой нехитрой технологии целители могли определить правильность движения крови по сосудам. Но и здесь требовался определенный навык, поскольку эту информацию необходимо было успеть получить в интервале между сокращениями сердечной мышцы. Этому искусству способных учеников обучали с четырехлетнего возраста. И в конце концов они могли распознавать тончайшие оттенки кровопотока. А он мог быть разным. Например, ритмичным или беспорядочным, с повторяющейся мелодикой или с нарушенным ритмом и т. д. Различают более сотни различных оттенков. Полная картина подобного набора оттенков и давала ламам-целителям представление о состоянии человеческого организма. Такой способ диагностирования в то время выглядел, конечно, на грани реальности. Однако передовая мировая медицина сегодня использует этот передатчик информации. Хотя и ныне он полон тайн и загадок. Ведь с помощью анализа движения крови можно определить не только нынешнее состояние систем организма, но и раскрыть всю историю его заболеваний с самого рождения. Хотя уже доказано, что все три вышеозначенных метода диагностики основаны на физиологических особенностях человека, в частности на проявлении скрытых возможностей мозга и рук лекаря. Интересно, что дар тибетских целителей можно сравнить с даром художественного восприятия истинного живописца, творческий взгляд которого способен различать до сорока оттенков одного цвета, не воспринимаемых, как правило, обычным обывателем, лишенным творческого видения окружающей действительности.

Интересно, что прагматичная западная медицина неоднократно пыталась освоить тайны тибетских целителей без изучения энергетической теории. Но все попытки окончились неудачей.

Есть свидетельства о том, что тибетские лекари времен завоеваний Чингисхана могли оживить воинов с ранениями сердца. А в стенах буддийских храмов скрываются тайны проведения операций на спинном мозге человека, когда опухоль можно удалить без повреждения позвонков. Древние тайны эмбриологии, известные в Тибете, позволяли получать потомков с отменным здоровьем. Кроме того, тибетские ламы владели искусством врачевания как минимум восемнадцати болезней, возбудителями которых были различного рода микробы.

Итак, со всем багажом таких богатых медицинских знаний Александр Бадмаев, бурят-целитель, попытался принести пользу российским людям, излечивая самые страшные заболевания того времени, перед которыми традиционная медицина была бессильна. Чтобы успешнее выполнять свое предназначение в этом мире, Александр Бадмаев пригласил к себе младшего брата, крещеного Петром. Тот одновременно с практической деятельностью ламы-целителя окончил в Санкт-Петербургском университете факультет восточных языков, а также Императорскую медико-хирургическую академию, где он обучался как вольнослушатель. Со слов внука Петра Бориса Гусева, лама-целитель после смерти старшего брата Александра, практикуя в одиночку, принимал в среднем по 50 больных в день, не зная отпусков, праздников и выходных. Согласно регистрационной книге, целителя за 37 лет работы (с 1873 по 1910 гг.) Петр Бадмаев принял 573 856 пациентов, т. е. более 16 000 больных за год. При этом пятая часть всех больных относилась к числу безнадежных или инкурабельных. Рассказывают, что Петр Бадмаев использовал диагностику по пульсу. То есть на одного пациента он тратил не более минуты, после чего выписывал своеобразный рецепт с номером необходимых для лечения порошков. Данные препараты можно было приобрести в аптеке, которая была расположена в том же здании. Согласно историческим справкам, 8 140 276 порошков в аптеке ламы было выдано бесплатно. При этом в оплате визита к врачу существовала определенная социальная справедливость. Так, например, богатые пациенты платили 25 золотых рублей, а бедные — всего 1 рубль. По свидетельству современников целитель лечил в свое время всю петербургскую знать, был на короткой ноге с императором Николаем II, носил генеральский чин и имел государственные ордена высших степеней. Несмотря на свою высокую занятость, у целителя-энтузиаста хватило времени на то, чтобы направить в тогдашнее Министерство внутренних дел, ведающее в том числе вопросами здравоохранения, просьбу о всесторонней поддержке традиций восточной медицины. В частности, документ содержал предложение о создании специального исследовательского общества, в цели которого входило бы изучение традиций лечения тибетских лам, предложение о присвоении звания врача ученикам тибетской школы медицины с разрешением практического применения своих знаний и навыков, предложение об открытии общедоступной аптеки препаратов тибетской медицины с доступными ценами, предложение об открытии специальной клиники, а также предложение о целенаправленной подготовке новых специалистов-целителей. В обмен на реализацию вышеперечисленных предложений Петр Бадмаев обещал поделиться секретами рецептур тибетских монахов. Но совет профессоров от медицины отказал энтузиасту со следующей формулировкой: «тибетская медицина… представляет собой не что иное, как сплетение зачаточной архаичной науки с невежеством и суеверием». Такое клановое противостояние традиционной европейской медицины и многовекового опыта тибетских лам продолжалось и дальше. Даже когда смерть угрожала наследнику российского престола цесаревичу Алексею, приверженцы традиционной медицины не только не пустили целителя к больному, но и не захотели дать присланные им порошки, уверяя императрицу Александру Федоровну в том, что порошки могут содержать яд.

Другим красочным примером борьбы «просвещенной» европейской медицины и «знахарства» тибетских лам может стать тот факт, что основным способом лечения злокачественной опухоли у европейских специалистов считался хирургический нож, тогда как в аптеке Бадмаева предлагалось средство, принимая которое дважды в день в течение 2–8 месяцев, больной мог полностью излечиться от любой стадии болезни. И стоило это средство всего 10 копеек, а значит, за весь курс выходило 12–48 рублей. Для сравнения: заработная плата рабочего в тот период истории составляла 30 рублей в месяц. Иными словами, подобное лечение было по карману человеку любого достатка.

Интересно, что препарат, который использовал последователь тибетских лам-целителей, и именовавшийся Мугбо-юлжал № 115 действовал следующим образом: он стимулировал защитные силы человеческого организма, не уничтожая больные клетки. Лечение проходило за счет рассасывания опухоли. Все известные побочные эффекты в виде тошноты, запоров, задержек мочеиспускания, потери аппетита и ухудшения крови при приеме данного препарата отсутствовали. Не было и более сильных типичных последствий, таких как метастазы, выпадение волос, нервное и физическое истощение, подавление сексуальности и т. п.

Еще более чудовищный случай произошел с вождем революции Владимиром Ильичом Лениным. Как известно, после ранения за ним наблюдали самые именитые головы мировой медицины. По заметкам исследователей, речь идет более чем о 18 профессорах, получавших за свою работу золотыми червонцами, которые в то время ценились гораздо больше доллара. Синклит из выше означенных светил медицины поставил больному вождю три противоречащих друг другу диагноза: 1) переутомление или неврастения; 2) отравление свинцом в результате нахождения в его организме двух пуль после выстрела Ф. Каплан; 3) так называемый «сифилис мозга». И, наконец, после того как у больного стали появляться симптомы лекарственного отравления, ему ставят следующий чудовищный диагноз — гастрит. При этом лечение «сифилиса мозга» состояло во введении препаратов мышьяка и соединений йода, а также во втираниях ртути(!). Для лечения «отравления свинцом» понадобилась хирургическая операция. В результате подобного лечения пышущий здоровьем человек, проводивший в свое время по 40 заседаний и принимавший до 70 посетителей, очень скоро оказался в мавзолее. После вскрытия оказалось, что правильный диагноз был плачевно прост: «распространенный атеросклероз сосудов на почве преждевременного их изнашивания».

А теперь вернемся в традициям тибетской медицины. Самый заурядный целитель средней руки вылечил бы Ильича без особых хлопот. Но история цесаревича Алексея повторилась уже при советской власти, поскольку медицинское сообщество дипломированных специалистов осталось незыблемым. И, как и в истории с цесаревичем Алексеем, существовал реальный шанс спасти любимого вождя. Однако даже в монографию академика Лопухина этот эпизод не вошел.

В то время в России практиковал врач Залманов, тщательно изучивший наследие тибетских лам. Им был предложен метод лечения под названием капилляротерапия, представляющий собой прием горячих ванн со скипидаром. Эти ванны способствовали очищению сосудов и их расширению. То есть при проведении процедуры в организме человека происходила сильнейшая прокачка крови. Подобное лечение могло спасти жизнь Ленину. Однако Залманова попросту прогнали. Врач вынужден был эмигрировать в Париж, где открыл клинику, получил всемирную известность и написал книгу «Тайная мудрость организма».

Гораздо более печально сложилась судьба ламы-целителя Петра Бадмаева. За то, что он лечил членов царской семье, врача держали в подвалах ПетроЧК.

Практику лечения по методике тибетских лам продолжил племянник Петра Николай Николаевич, также ратовавший за создание клиники тибетской медицины. Однако по навету врагов перед самым открытием заветного детища в 1937 г. он был арестован и исчез. Хотя у него были определенные заслуги перед новой властью: он был полевым хирургом в Красной армии, лечил политическую элиту того времени — Куйбышева, Ворошилова, Бухарина, Горького, Алексея Толстого. Хотя потомки семьи Бадмаевых стали врачами, передать им тайну диагностирования по пульсу Николай Николаевич не успел. У них остались только архив рецептов знаменитых тибетских порошков.

Еще один советский лама-целитель — Галдан Ленхобоевич Ленхобоев. Уроженец Бурятии, он обучался в монастыре с 4 лет, постигая лекарское искусство Тибета до 16 часов в сутки. После прихода к власти коммунистов все храмы в Бурятии были разрушены, ламы расстреляны. Мальчику чудом удалось остаться в живых. Однако науку целительства он не забыл, но помогать людям ему приходилось тайком, официально работая формовщиком на заводе. Член Географического общества СССР, художник и изобретатель с мировым именем, он владел пульсовой диагностикой. Но своему предназначению ламы-целителя смог полностью отдаться лишь на пенсии. Весть о его возможностям быстро разлетелась по краю, к нему приходили больные люди. Иногда в день он успевал принять до 400 человек, ведь с помощью диагностики по пульсу на одного пациента он тратил не более 10–15 сек. Статистика свидетельствует о том, что все его диагнозы были безошибочны. Раздачей пронумерованных порошков занимались его ассистенты. Но вскоре, как это нередко бывало в советское время, обком партии прикрыл эту «богадельню», хотя сами работники этого учреждения продолжали пользоваться его услугами. Слух о чудо-лекаре дошел до Москвы. Галдан Ленхобоев стал лечить самых высших сановников политического верхушки: Р. Я. Малиновского, Г. К. Жукова, авиаконструктора А. С. Яковлева и многих других. Обращались к нему и представители московской литературнохудожественной богемы. Когда над народным целителем сгустились тучи, публицист Борис Камов, написавший в последствии книгу о тибетских ламах в России, пытался помочь Галдану Ленхобоеву, опубликовав статью о возможностях тибетских лекарей, но статью запретили. Причем запретили те самые люди из обкома и ЦК партии, которые регулярно консультировались у лекаря. Ленхобоев, как и его предшественник Петр Бадмаев, пытался открыть клинику, но, как и в первом случае, последовал категоричный отказ. И, как и в случае с Лениным, ламе-целителю не дали возможности вылечить Шостаковича, Малиновского и Жукова. Остается надеяться на то, что тибетская медицина завоюет наконец то положение, которое должно принадлежать ей по праву.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.