Женщины и Ветер

Женщины и Ветер

В моменты затишья между приступами насилия донья Соледад пытается совратить Карлоса словами. Она объясняет ему особую связь, которую женщины имеют с ветром. Существуют четыре ветра, связанные с четырьмя сторонами света, с направлениями компаса, и каждый ветер имеет свои особые характеристики. Донья Соледад имеет особое отношение к северному ветру. Как ей объяснил дон Хуан, четыре ветра — это четыре богини. Другими словами, сами ветры составляют женскую типологию — различные архетипические модели (паттерны) для женщин. [178] Дон Хуан познакомил донью Соледад с ее специфическим ветром, потому что, говорит он, "женщины учатся быстрее [чем мужчины], если придерживаются своего особого ветра".[179]

Что это значит, что женщины идут по пути знания быстрее, если находят свой индивидуальный ветер? Прежде всего, этот особый женский ветер есть персонификация глубочайшего женского инстинкта, естественного пути, и поиски женщиной знания будут протекать более естественно, если она прислушивается и следует своему природному инстинкту. Женщина в этом случае будет чувствовать себя более уверенно и безопасно, чем когда она пытается заставить себя развиваться искусственным путем. Соответственно, она может начать предпринимать более рискованные шаги на пути знания.

Донья Соледад объясняет Карлосу, как она почувствовала необходимость открыться ветру. Требовалось лежать обнаженной на вершине плоской горы, и когда появился ветер, она почувствовала, что он живой. Он облизал ее тело, а затем вошел в нее и стал двигаться внутри, в ней. Таким путем она интернализировала переживание ветра, и, познав ветер, как внутреннее событие, смогла услышать, что он ей говорит. Ветер сказал ей, что нужно делать с ее жизнью и как ее изменить. Ветер, говорит донья Соледад, двигается внутри женской матки. Если она спокойна и расслаблена, он подбодрит и поднимет настроение. Он не скажет ей только, что делать, но снабдит энергией, чтобы справиться с теми делами, которые ей кажутся не по плечу. Женщины, благодаря способности рожать, знают больше, чем мужчины (по крайней мере, что-то другое) о том, как сделать вещи реальными. Архетипическая сила ветра становится подлинным переживанием, когда она чувствует его присутствие в своей матке. Например, ветер сообщил донье Соледад (как она сама утверждает), что Карлос не верит ей, когда она сказала ему, что "маленькие сестры" являются учениками дона Хуана. И именно ветер дал возможность донье Соледад превратить себя из усталой старой женщины в сильного воина.

Здесь ветер переживается скорее как женская (феминная) сила, нежели мужская (маскулинная), что обычно соответствует Западной христианской традиции. Ветер как богиня представляет архетипическую женскую возможность поведения и восприятия. Чтобы лучше понять богиню, как «возможность», можно обратиться к греческим богиням. В Греции женщина могла поклоняться богине Афине, ведя при этом культурную и интеллектуальную жизнь, продвигаясь и отстаивая более высокие ценности цивилизации, не боясь быть названной «мужеподобной». Альтернативой этому была Афродита, представлявшая иной архетип, особую форму женской сексуальности и любви к удовольствиям. Афродита была одной из тех, кто ломал границы, в то время как с другой стороны, мы имеем Геру, которая всегда рассматривала себя как жену, и которая в очень сильной степени придерживалась установленных границ. Гера представляла осуществление только через связь с одним мужчиной, Зевсом, и, соответственно, границы очень много значили для нее. С другой стороны, Артемида была богиней девственной природы, охотницей, избегавшей поклонников.

Если мы представим теперь этих известных богинь, как «возможности», как «ветры», символизирующие естественные устремления женского инстинкта, то подойдем ближе к пониманию самого переживания, описанного доньей Соледад. Женщина открывает себя (образ доньи Соледад) Афине и чувствует духовный подъем и с помощью обряда восходит к священному пути, воплощенному богиней. Или же женщина может быть тем, кого люди называют "простой домохозяйкой", и тем не менее, она ощущает восторженное состояние и самоосуществление в поклонении Гере. Аналогичным образом женщина может прийти в соприкосновение с божьей искрой в ней самой, следуя по путям Афродиты или Артемиды, — путям противоположным, но в обоих случаях священным.

В современном мире нам недостает символов, которые были бы глубоко инстинктивно женскими и священными. В других культурах женщины и мужчины направляемы и руководимы женскими символами в образе богинь. Как женщины, так и мужчины посвящали себя какой-то определенной богине и посредством такого посвящения находили свой собственный путь, ведший их естественным образом к полноте и завершенности. Испытывая недостаток в таких образах, сегодняшние женщины, по всей видимости, чувствуют, что не имеют поддержки в культурной традиции, равно как и помощи свыше. Так что им гораздо труднее уловить и засвидетельствовать свое внимание к тому, что пытается обрести в них форму. [180] Имеющиеся в нашем распоряжении образы (домашняя хозяйка, деловая женщина, мать, любовница и т. д.) слишком ограничены по форме и им не хватает духовной и инстинктивной глубины. Как засвидетельствовал сон одной женщины: "Новые времена нуждаются в новых женщинах".

Отсутствие коллективных образов, однако, предполагает возможность обнаружения новых, более индивидуальных символов. Откровения доньи Соледад предполагают, что мы обратимся к символообразующей деятельности бессознательного с тем, чтобы найти священные образы, которые пытаются реализоваться через нас. Описание северного ветра, входящего в матку доньи Соледад напоминает процесс, посредством которого образ воспринимается психологически. После чего человек подчиняется этому образу и дает ему возможность развиваться и давать результаты. Сам образ не анализируется и берется отдельно, но прежде всего он вносится таким путем, что может воздействовать на нашу жизнь изнутри.

Тони Вульф, аналитик и сотрудник Юнга в Цюрихе, чувствовала необходимость в особой типологии для женщин. Типологическая модель не только помогает нам понять индивидуальные различия, но также увидеть более ясно наши силу и слабость. Юнговская типология (экстравертированные и интровертированные чувства, мышление, интуиция и ощущения) имеет огромную ценность, но не покрывает необходимость в специальной типологии для женщин. Это тот вакуум, который заполнили Тони Вульф и Линда Леонард своей работой о "раненой женщине".[181] Хотя представление о каком-то отдельном естественном типе не заменяет внутреннее переживание символов бессознательного, такое представление вносит понимание и ясность в поведение этого типа и в женские символы, продуцируемые в снах и видениях.

Поскольку работа Тони Вульфа важна для нашего повествования и мало известна, я позволю себе описать ее модель несколько подробнее. Она дает четыре структурные формы женственности по двум осям, одной личностной, а другой внеличностной, как показано на диаграмме. В этой модели мать и гетера находятся на противоположных полюсах той же самой оси; обе находят свое осуществление в личностных отношениях, но мать соответствует основным человеческим потребностям, в то время как гетера отвечает единственным в своем роде индивидуальным интересам тех, кто ее окружает. Средняя женщина и амазонка (Тони Вульф использует термин «амазонка» иначе, нежели Линда Леонард, чье внимание сфокусировано на доспехах амазонки или защитных структурах) относятся к жизни внеличностно, но средняя женщина соответствует внеличностным и архетипическим факторам внутреннего мира, в то время как амазонка отвечает объективным задачам внешнего мира.

"Без снисхождения" женщина материнского типа "поддерживает и консолидирует то, что не завершено и нуждается в помощи, обеспечивает пространство для психического развития и большую безопасность".[182] Она предпочитает "материнские профессии и виды деятельности", а в браке стремится встретить эмоциональные и практические потребности своего мужа и детей. Во взаимоотношениях с мужчиной она будет охранять и укреплять его потребность в безопасности, достижении и признании; его социальное и экономическое положение контролируют ее внимание больше, чем его индивидуальность. В браке женщина материнского типа может игнорировать и подавлять любые чувства своего мужа, угрожающие устойчивости дома; поэтому, он может начать чувствовать себя "сыном или любым непременным членом" дома и компенсировать это ощущение преувеличением "своей мужесткости в своей профессии или в мужской компании".[183] Негативный аспект матерински ориентированной женщины проявляется в беспокойном чувстве материнства, в потребности поддерживать отношения зависимости и в тенденции проецировать ее нереализованные амбиции и непризнанные недостатки на объекты своей заботы.

Гетера устанавливает связь как компаньон и друг, и глубоко заинтересована исключительно индивидуальными интересами, ценностями и конфликтами как своими собственными, так и других людей. Ее естественное стремление — "пробуждать индивидуальную психическую жизнь у других".[184] Для нее социальная и финансовая безопасность не столь важна по сравнению с "потенцианльными возможностями и нюансами" оцененного ею отношения; соответственно, она оказывается перед опасностью нанести ущерб себе и другим, уделяя слишком мало внимания требованиям внешней жизни. В любовном треугольнике "другая женщина" с большей вероятностью окажется гетерой. В браке гетера избегает риска подавления своих потребностей в связях с другими людьми, помимо семьи, и компенсирует это, делая "воображаемых любовников из своих сыновей и подружек из своих дочерей".[185]

Во внеличностных формах женского амазонка представлена как независимая фигура, самодостаточная и устремленная к достижению чего-либо. "Быть женой выдающегося мужчины для нее ничего не значит; она сама стремится к почестям и признанию".[186] Во взаимоотношении с мужчиной она может быть "подбодряющим товарищем…, который не предъявляет личных требований" и который заслуживает уважения и вдохновляет на достижения. [187] Отрицательные аспекты амазонки состоят в том, что она может оказаться движимой "мужским протестом", может подавлять личные конфликты в себе и других, и она может измерять отношения мерками достижения чего-либо или языком деловой выгоды.

Наконец, средняя женщина описывается как «агент», "посредник", который "погружен в психическую атмосферу своего окружения" и своей эпохи. Она выражает то или действует "тем, "что наличествует в воздухе", что сама среда не может или не желает допускать, но что, тем не менее, является её частью".[188] Когда она способна к достижению личностной определенности и ясности, то может взращивать и эффективно передавать другим целительные воды бессознательного. В случае нехватки личностной определенности средняя женщина может активизировать бессознательный материал, для которого отсутствует контейнер (вместилище) и тем самым, вносить сумятицу и путаницу; при таких обстоятельствах она может восприниматься как «заколдованная».

Тони Вульф утверждает, что любая женщина переживает один из этих четырех женских типов, как свое естественное стремление — то, что донья Соледад называет своим "специфическим (особым) ветром". Следуя свойственной ей устремленности, женщина развивает свои личные таланты, силу и эффективность более легче, чем в случае, если бы ей пришлось заставлять себя следовать по одному из других путей. В то или иное время, однако, ей потребуется развивать вспомогательные виды восприятия и поведения для того, чтобы пополнять свою личность. Тенденция или склонность, противоположная естественной, остается самой упрямой и неподатливой функцией, с которой женщине приходится иметь дело (как и в типологии Юнга), и ее следует рассматривать, как путь в бессознательное. Например, амазонка в идеальных условиях может достигнуть личного удовлетворения, уверенности и безопасности с помощью своих достижений во внешнем мире. Между тем, со временем может возникнуть и дополнительный рост, если она разовьет свои положительные материнские качества и чувствительность к нюансам индивидуальных взаимосвязей. Противоположная структурная форма, средняя женщина, представляет "слишком большой контраст", чтобы характер амазонки мог конкретно выжить, хотя, однако, для самой амазонки возможно, через смиренное обращение вовнутрь, обрести первичные образы бессознательного, которых она могла бы достичь в самом глубочайшем переживании своей всеобщности и своего личностного мифа. Сходным образом, как мы видели, естественным порывом доньи Соледад была материнская ориентация; следовательно, в задачу процесса ее индивидуации входила интеграция качеств амазонки и средней женщины. В конечном итоге эти качества ассоциировались с гетерой или индивидуальным отношением.

Рассмотрим теперь различия между мужчинами и женщинами в том виде, как их описала донья Соледад, и попробуем взглянуть на непривычную перспективу того, что менструация в большей степени благословение, чем проклятие.