Ответственность перед богом и мужчиной

Ответственность перед богом и мужчиной

«Лучше плохо свершать свою дхарму,

чем в чужой преуспеть…»

Кришна

Если мы принимаем наличие «женской реальности», то вполне существенный вопрос, который даже предрешает самореализацию, – это существование «женской дхармы», или специфического женского долга. Вообще, у женщины при всей нереальности обычно нет ничего своего – она вся живет для других: для мужа, для детей… Когда мужчина исполняет свой долг, женщина должна просто его поддерживать, так что в долге как миссианстве ей вроде бы отказано. Однако материнство в качестве заботы возводится в ранг обязанности. Как «господин есть раб раба», так и долг мужчины оказывается переложен на женщину.

Этот ракурс хорошо виден в истории буддизма. Если Будда преспокойно ушел в нирвану, завещав техники по ее достижению, то после него появился Авалокитешвара – такой реализованный будда, который отказался уходить в нирвану, пока последнее живое существо не спасется. Интересно, что при обожествлении этого образа он превратился в женщину: так в Тибете это многорукий бог, а в Китае и Вьетнаме он же известен как богиня милосердия. Итак, если женское начало выступает как природное проявление бога, то дхарма природы, или долг женщины, вернуть все живое в его исконную божественность.

Получается, что женщина не сама должна самореализоваться, а ее женский долг состоит в том, чтобы создать условия для самореализации, как мы уже видели на примерах матерей Христа и Будды. Образы святых женщин помимо материнства – это супруги богов, но мы не найдем женской богореализации. Достичь же полной самореализации женщина может только после обретения целостности в самой себе, когда она по сути уже не является женщиной, хотя и не становится мужчиной. В этом смысле она идет по мужскому пути не в большей мере, чем мужчина идет по женскому пути, обретая целостность на основе себя.

Доведя дело до абсурда, можно утверждать, что женщина не имеет никакого права уйти в монастырь и заняться самореализацией, оставив дома малых детей. Вспомним, что Будду доселе прославляют за высокую степень самоотречения оттого, что он ушел из дома, когда у него родился сын. Ребенок остался с матерью, и Будде никто не вменяет в вину столь аморальный поступок. Представим на минуту обратную ситуацию: женщина ушла из дома в монастырь, оставив новорожденного сына на попечение покинутого мужа. Никто не согласился бы признать ее духовные заслуги, да нам и не известно о достижении таковых.

Детерминация не настолько критическая, если вспомнить раскаявшихся блудниц вроде Марии Магдалины, которые изменяли мужчинам, но ведь угодили богу. Впрочем, не стоит ударяться в разврат, имея в виду последующее покаяние: такие трюки не проходят. Не будем же удивляться, что так живут тысячи людей, для которых грешить всю неделю и каяться по воскресеньям – нормальный образ жизни. Женское коварство действенно по отношению к мужчине, но абсолютно бездействено перед богом, ибо именно он его создал. Вот почему чистота женщины – вопрос намного более острый, нежели чистота мужчины.

В плане социального долга интересно, что уже в «Бхагавадгите» сохранение нравов в обществе возлагалось исключительно на женщину. «Когда женщины рода растлились, наступает всех варн смешение…» означает, что люди перестают исполнять собственный долг и начинают заниматься чем-то другим. Именно женская нравственность оказывается стержневой осью, на которой держится дхармичность всего миропорядка. Бог не отвечает за мир – он его просто творит и наблюдает, что там происходит. Отвечает за мир женщина, что нужно понимать как ответственность всего мира за самого себя перед своим творцом.