Глава 10 Обет милосердия бодхисаттвы
Глава 10
Обет милосердия бодхисаттвы
Ум, который не привязан
Ни к чему на свете,
Не думает и не чувствует, —
Гибок и текуч.
Все будды и бодхисаттвы
Достигают состояния
Будды и нирваны,
Дав обет милосердия.
Природа будды означает
Не-рождение и не-умирание.
Так знайте, что рождение,
Смерть и перевоплощение – иллюзия.
Блюдя добродетель,
Не огорчайтесь, если приходит беда:
Так изживается греховная карма
Прошлой жизни.
Их не двое,
И они не одно,
А ветер на картине, написанной тушью,
Действительно прохладен.
Почему людей называют буддами,
Только когда они умирают?
Потому что они больше не ворчат
И никому не досаждают.
Послание Будды можно выразить одним словом. Это слово – свобода. Свобода абсолютная и безусловная. Свобода не только от внешних уз, но и от внутренних. Свобода не только от других, но и от себя.
Другие религии тоже говорят о свободе, но не в таком глубоком смысле, как Будда. Другие религии говорят о свободе в том смысле, что «Я» должно быть свободно. Будда говорит о свободе в диаметрально противоположном смысле, он излагает совершенно новую точку зрения. Он говорит: «Человек должен быть свободен от „Я“».
«Я» – это узы. Вы не свободны не из-за других, вы не свободны из-за себя. Пока вы не исчезнете, неволя будет продолжаться. Она может менять формы, видоизменяться, она может становиться более удобной, комфортной, но она будет оставаться.
Если же вы исчезнете, если вы увидите себя как абсолютную пустоту, кто тогда сможет вас поработить? Разве можно поработить пустоту? Когда вас нет, как вас можно заключить в тюрьму? Когда вас нет, свобода становится полной. Свобода от себя – вот истинная свобода.
Эти сутры необычайно важны. Запомните: когда Будда говорит о свободе, он не имеет в виду обыкновенную свободу, о которой говорят политики, священники и другие. Социальная и политическая свобода означает, что вы вполне свободны до тех пор, пока думаете, действуете, одеваетесь, говорите, зарабатываете и тратите деньги, как все остальные. Вы свободны до тех пор, пока… А условий так много, что свобода становится фиктивной.
Вы не можете быть свободными, пока не будет позволяться и приниматься абсолютно все, что бы в вас ни происходило спонтанно. Человек запрограммирован, вас снабдили программами: кем быть, как быть, что приемлемо и что неприемлемо. И эти программы так глубоко внедрились в ваше существо, что вы перестали их осознавать. Вам кажется, что вы действуете по доброй воле, но это глубокое заблуждение.
Даже когда вы думаете, что действуете по собственной воле, даже когда вы думаете, что поступаете по совести, это не так. Общество все время незаметно вас контролирует. Как только рождается ребенок, общество начинает его программировать. Общество обращается с вами как с компьютерами, оно постоянно вводит в вас различные программы. К тому времени, когда вы становитесь хоть сколько-нибудь осознанными, вы уже запрограммированы – вы христиане, или индуисты, или джайны. Вы уже зафиксированы, вы перестаете быть текучими, гибкими. Вы действуете согласно тем стереотипам, тем идеям, которые вложило в вас общество.
Это как вживленный в мозг электрод. Вы можете о нем ничего не знать, но он вами управляет. Вот что такое совесть.
Будда категорически против совести. Он целиком и полностью за сознание, но не за совесть. В этом его революционность. Его религия – самая революционная религия, которая когда-либо существовала в мире. Он освобождает вас от совести. А быть свободным от совести – значит быть свободным от политики, от общества, от религий, от этических норм…
Но человека это пугает: столько свободы? Вас охватывает безумная паника – потому что вас всегда учили, что вы изначально плохие, и пока вас не научат быть хорошими, пока вас не заставят быть хорошими, вы будете плохими. Всем и каждому издавна внушалась абсурдная мысль, что человек по природе своей греховен, что добродетельность нужно развивать и воспитывать, что святость – не естественное явление, она достигается тяжелым трудом. Зло естественно, добро неестественно. Для достижения добра необходимо упорно трудиться. А для достижения зла совершенно ничего не нужно делать, оно и так овладевает вами. Бога необходимо достигать путем усердной практики молитвы, йоги, медитации. А зло, Дьявол? Он всегда вам доступен.
Это абсолютно неверное представление о человеческой природе. Истина прямо противоположна: Бог естествен, зло неестественно.
Будда вернул человечеству его достоинство, его величие. Это ваше наследие, естественное наследие. Будда говорит: «Человек по своей природе добродетелен». Никто не хочет быть плохим – если люди плохие, то их просто вынудили быть плохими. Любовь естественна, сострадание естественно, милосердие естественно. Ненависть, кровожадные инстинкты противоестественны, они являются результатом извращения, насилия и принуждения. Когда человека принуждают, он становится плохим – он вынужден стать плохим, чтобы выжить. В противном случае само собой происходит естественное, спонтанное цветение.
Совесть – это попытка общества сделать из вас что-то хорошее. Сознание не означает попытку что-либо сделать из вас, сознание просто позволяет расцвести вашей таковости.
Первая сутра:
Ум, который не привязан
Ни к чему на свете,
Не думает и не чувствует, —
Гибок и текуч.
Вот что такое свобода: ум, который гибок и текуч. А разве христианский ум может быть текучим и гибким? Разве индуистский ум может быть текучим и гибким? У него уже есть определенные идеи о реальности, о себе самом, о том, какой должна быть жизнь. Он не может быть текучим, не может быть свободным. Он стал рабом идеологии, он живет в тюрьме. Вы можете называть эту тюрьму церковью или храмом, можете называть эту тюрьму священными Ведами, святой Библией – можете называть свою тюрьму как угодно. Все это лишь красивые слова. Но за ними скрывается уродливая реальность.
По-настоящему живой человек не может быть индуистом, мусульманином, буддистом. По-настоящему живой человек является просто живым, струящимся, открытым, восприимчивым, спонтанным. Он живет в таковости. Он подобен зеркалу – у него нет фиксированных идей, он отражает все, с чем сталкивается, во всей полноте, истинности и подлинности.
Как достичь такого ума? Каждый ребенок приходит в мир с таким умом. Ни один ребенок не рождается с идеологией. Все дети рождаются невинными, чистыми, незамутненными, подобными зеркалу. Но общество тотчас же набрасывается на них, завладевает ими и начинает писать на их чистом сознании – начинает создавать совесть. Оно помогает им привязаться к одним вещам и настраивает против других, оно придает им определенную форму.
Свобода – это своего рода бесформенность. Неволя – это форма. Неволя обладает четкостью и ясностью, запомните это, потому что неволе можно дать определение. Свобода неопределенна, расплывчата, она не может иметь определенной формы. Она меняется – меняется в зависимости от ситуации. Она всегда в движении – это процесс, а не предмет. Это динамика, а не мертвое, четко обозначенное явление.
Свобода неопределима, непредсказуема. Можно предсказать жизнь тюремного заключенного, но жизнь свободного человека предсказать невозможно. Он никогда не знает, что принесет завтрашний день, он никогда не знает, как он будет действовать завтра, как он поведет себя в возникшей ситуации – потому что он никогда не руководствуется прошлым. А для нас доступно только прошлое. Мы можем судить только на основании прошлого, но для свободного человека будущее никогда не является продолжением прошлого.
Тюремный заключенный живет согласно прошлому, у него есть определенный характер. Его будущее будет ничем иным, как продолжением прошлого, – он предсказуем.
В древних восточных писаниях говорится, что астрология может быть полезной для того, кто еще не осознан, но для будды она абсолютно бессмысленна. Жизнь механического человека можно предсказать: его прошлое известно, и его будущее не будет слишком сильно от него отличаться – возможно, лишь немного, в деталях, но общее направление останется тем же.
Однако осознанный человек абсолютно непредсказуем. Никто не знает, как он себя поведет. Он сам этого не знает – учтите это. Как он может знать? Разве может зеркало знать, что отразится в нем в следующую секунду? Возможно, мимо проплывет облако, или пройдет мужчина, или женщина, или ребенок – кто знает? А если никто не пройдет, то оно останется просто пустым – тогда оно будет отражать пустоту.
Бессознательный человек подобен нарисованной картине, он неизменен. Сознательный человек – это лишь зеркало.
Есть одна прекрасная суфийская притча…
Однажды ко двору великого короля прибыл даосский художник. Он заявил, что может сделать нечто такое, что никому не под силу. Придворный художник почувствовал себя оскорбленным и сказал:
– Я готов принять вызов. Мы оба нарисуем картины, и король решит, кто из нас лучший.
Король был заинтригован. Он знал своего художника – тот был необыкновенно одаренным, лучшим художником королевства, – он был уверен, что его художник победит этого китайца. Им дали полгода.
Они начали рисовать. Китаец закрыл свою стену занавесом и никому не позволял смотреть на то, что он делает. А прямо напортив, на другой стене, придворный художник рисовал свой шедевр, и все могли видеть, как он творит.
Минуло полгода, и вся столица была уверена, что их художник победит. Он превзошел самого себя – картина была уникальна, она была словно живая.
Наступил решающий день, прибыл король и посмотрел на картину своего художника. Она была бесподобна. Он сказал:
– Никто не сможет тебя превзойти. Не могу себе представить, чтобы этот китаец сумел сделать нечто лучшее – это невозможно, человеку это не под силу. Ты создал непревзойденный шедевр.
Картина была удивительно живой.
И вот сняли занавес, и король изумился. Китаец ничего не нарисовал. Он просто отполировал всю стену настолько, что она превратилась в зеркало. Все шесть месяцев он трудился над тем, чтобы превратить стену в зеркало, и она стала зеркалом. И теперь она отражала картину придворного художника. На стене не было картины, но в ней была глубина. Картина напротив была плоской, эта же картина была трехмерной – потому что та картина отражалась глубоко в стене. В ней была глубина, в ней была красота.
И король сказал:
– Ты превзошел моего художника. Но ты обманул нас – ты ничего не нарисовал.
– Но именно это мы и называем настоящей живописью – создание зеркала. Его картина мертва! А моя картина динамична, она будет меняться, как меряются времена года. Она живая, у нее могут быть разные настроения. Если прийти и посмотреть на нее вечером, у нее будет один оттенок. Если прийти утром, когда встает солнце, у нее будет другой оттенок. Если прийти ночью… Моя картина – не мертвое творение. Я создал нечто живое.
Китайский художник был даосом, и он знал, что только зеркало может быть живым. Можно нарисовать прекрасную картину, но, какой бы прекрасной она ни была, она все равно будет мертвой, застывшей. Только зеркало может оставаться текучим.
Каждый ребенок рождается с этим зеркалом. Но мы сразу же начинаем завешивать его картинами. Мы не принимаем его свободы. И все-таки в истории человечества должен наступить счастливый момент, когда мы сможем принимать свободу, которую ребенок приносит в этот мир. Он приносит свободу Бога, он приносит состояние Будды. Но мы подавляем это состояние Будды. Мы немедленно начинаем его определять, фиксировать, потому что желаем иметь предсказуемого человека.
Мы боимся непредсказуемых людей, мы начинаем формировать характер. Мы боимся сознания и создаем совесть. Мы разрушаем красоту, величие, славу. И в результате получаем этот мир, полный посредственных людей, – заурядный, глупый мир.
А за каждым заурядным умом скрывается будда. За каждым глупым умом сокрыто зеркало. Его можно вновь открыть. Как это сделать?
Ум, который не привязан
Ни к чему на свете,
Не думает и не чувствует, —
Гибок и текуч.
Вот сутра, которая его открывает. Если вы к чему-то привязаны, вы фиксированы. Зеркало не может позволить себе привязанности. Вы стоите перед зеркалом: пока вы стоите перед ним, вы в нем отражаетесь, отражаетесь целиком и полностью. Зеркало радо отражать вас: вы, ваше присутствие для него праздник. Но как только вы уходите, вы исчезаете из зеркала. Оно не привязывается к вашему образу. Зеркало не запоминает вас, оно больше никогда о вас не вспомнит. Зеркало никогда не будет по вам тосковать, никогда не будет думать: «Каким он был прекрасным человеком! Когда же он снова придет?» И зеркало не последует за вами – ни в мыслях, ни в сновидениях. Как только вы исчезаете, вы исчезаете навсегда.
Это непривязанность. Когда вы есть, вы есть. Зеркало отражает вас, любит вас, оказывает вам радушный прием, впускает вас в свое сердце. Но как только вы уходите, вы перестаете для него существовать – зеркало снова становится пустым. Вот секрет непривязанности: живите в мире, но не принадлежите ему. Любите людей, но не привязывайтесь к ним. Отражайте людей, отражайте все прелести мира – их так много. Но не цепляйтесь за них. Цепляющийся ум теряет свою зеркальность.
А зеркальность – это состояние Будды.
Сохранять качество зеркала во всей его первозданной чистоте – значит оставаться молодым, оставаться чистым, оставаться невинным. Знайте, но не создавайте знания. Любите, но не порождайте желания. Живите – живите красиво, живите полной жизнью, живите самозабвенно. Но не оглядывайтесь назад. Это и есть искусство непривязанности.
Однако вы никак не можете его постичь. Вы любите женщину, и однажды она уходит – уходит с другим. Или она никуда не уходит, остается с вами, но в то же время она уже не с вами. Ее сердце больше не принадлежит вам, мост разрушен. Или она умирает – бывают тысячи разных обстоятельств. Может быть, наоборот, она вас все еще любит – не умерла, не ушла к другому, но ваше сердце больше не бьется с ее сердцем в унисон. Радость от ее бытия вдруг покинула вас. Эта радость появилась так же внезапно, неожиданно – однажды она вдруг возникла, а теперь так же неожиданно ушла. Она появилась как легкий ветерок, и ваше сердце затрепетало. Но теперь ветерок стих. Женщина рядом, она все еще вас любит, но ваше сердце молчит.
Что делать? Продолжать цепляться? Продолжать думать о прошлом? Продолжать мечтать о будущем? Продолжать надеяться вопреки всему, что любовь вернется? Что однажды ветерок снова подует, тучи рассеются, и засияет солнце?
Вы запутываетесь в своих привязанностях и теряете чистоту зеркала. Отсюда все страдания.
Страдание – это не что иное, как тень привязанности. Из-за привязанности возникает застой. Привязанный человек превращается в болото – рано или поздно он начинает вонять. Он перестает течь.
Течение поддерживает в вас чистоту. Да, эти берега прекрасны, но река продолжает течь. Да, эти деревья прекрасны, и эти птицы прекрасны, но река продолжает течь. Река благодарна, бесконечно признательна, но она не останавливается, она не превращается в болото.
Такой должна быть и река сознания.
Ум, который не привязан
Ни к чему на свете…
И запомните, вы не должны выбирать: «Я не буду привязываться к этим вещам, я буду привязан только к тем вещам». Даже если вы привязаны хотя бы к одной вещи, этого достаточно, чтобы нарушить вашу зеркальность. Этого достаточно, чтобы не позволять вам двигаться, этого достаточно, чтобы остановить течение.
И запомните: не только объекты этого мира, но и объекты так называемого иного мира являются помехой, разрушают вашу спонтанность.
Запомните: никогда ни к чему не привязывайтесь.
Даже так называемые религиозные люди очень сильно привязаны. Если индуист проходит мимо церкви, он не кланяется – его Бог там не живет. Если же он проходит мимо индуистского храма, он тотчас совершает благоговейный поклон. Но его благоговение фальшиво, поддельно, оно поверхностно. Если его благоговение истинно, тогда почему оно не проявилось, когда он проходил мимо мечети, церкви или гурудвары?
Ведь Бог повсюду. К чему это ограничение? Разве Бог существует только в индуистском храме? Но тогда он узник. Поскольку люди узники, их боги тоже становятся узниками. Благоговение не истинно, оно еще не появилось – это лишь пустой жест. Если бы он познал красоту, существование Бога, он кланялся бы везде и повсюду – он кланялся бы при каждом удобном случае, не упускал бы ни одной возможности. Он кланялся бы розе, потому что в розе проявлен Бог. Он кланялся бы смеющемуся ребенку, потому что это смеется Бог.
Истинное благоговение не связано с объектом благоговения. Истинное благоговение – это нечто, струящееся внутри вас.
Не привязывайтесь к предметам этого мира и не привязывайтесь к предметам иного мира, потому что предметы есть предметы. Какая разница, принадлежат они этому или иному миру? Проблема в самой привязанности.
Я слышал одну странную историю. Надеюсь, что это неправда, но подозреваю, что это все-таки правда.
Одного очень знаменитого индуистского святого, Тулсидаса, привели в кришнаитский храм. А он был последователем Рамы – войдя в храм Кришны, он не поклонился. И друг, который привел его туда, сказал: «Почему ты не кланяешься Кришне?» Он сказал: «Как я могу? Я поклоняюсь только Раме. Мой Бог – Рама, а не Кришна. Я смогу поклониться лишь в том случае, если статуя Кришны изменит форму и превратится в статую Рамы».
Далее говорится, что в это мгновение статуя Кришны изменила форму и превратилась в статую Рамы. И Тулсидас поклонился.
Первая часть истории кажется реальной, вторая часть кажется вымышленной – и не только вымышленной, но и глупой. Потому что Бог не может идти на уступки, не может соглашаться на сделку. Однако эта история демонстрирует состояние ума так называемых махатм. Даже такой человек, как Тулсидас, который написал одни из величайших стихов в мире… Безусловно, он был великим поэтом, но не мистиком – он был великим человеком знания, но не просветления. Иначе разве он сказал бы такую глупость? «Бог должен принять форму моего божества».
О чем он просит? Он говорит: «Я могу поклониться только моей концепции Бога. Бог не имеет значения, моя концепция важнее». Это происки эго. Он кланяется не Богу, а своему собственному эго.
Все это привязанности.
Будда говорит:
Ум, который не привязан
Ни к чему на свете,
Не думает и не чувствует, —
Гибок и текуч.
В этой сутре Иккью прекрасно выразил послание Будды.
В вашем существовании есть три уровня. Первый уровень – это мышление. Второй, более глубокий – чувствование. Еще глубже – бытие. Мышление – самый поверхностный уровень, бытие – самый глубинный. А между ними находится чувствование.
Есть религии, которые ориентированы на мышление, – они создают теологии. Они создают великие философские учения, придумывают доказательства Бога – как будто Бог нуждается в доказательствах, как будто Бога можно доказать или опровергнуть.
И есть религии сердца, религии чувствования – они не создают теологий, они проповедуют преданность. Они гораздо лучше первых – их молитвы более искренни, потому что они полны слез. Их выражение веры правдивее, потому что в нем меньше слов. Они танцуют, поют, плачут, рыдают – они живут чувствами, сердцем.
Однако Будда идет еще глубже. Он говорит: «Голова поверхностна, сердце глубже, но все же недостаточно глубоко. Мышление выражается словами, мыслями, силлогизмами. Чувствование выражается эмоциями, переживаниями. Но и то, и другое нарушает тишину».
Постарайтесь это понять. Когда ваш ум полон мыслей, вы отвлекаетесь, беспокоитесь, разрываетесь на части. Когда в уме нет мыслей, но сердце трепещет от сильных чувств, вы тоже взволнованы. Вас тоже лихорадит. Любовь – это лихорадка, даже любовь к Богу порождает сильнейшую страсть, волнует вас, нарушает ваш покой.
Будда говорит: «Мысли отвлекают, чувства отвлекают». Погрузитесь в самые глубины своего существа, где исчезают и мысли, и чувства. Что остается? Только бытие. Вы просто есть. Это татхата, таковость. Вы просто есть – никакого нарушения покоя, ни мыслей, ни чувств, лишь чистое существование. В этом чистом существовании нет ни лихорадки, ни страсти, ни движения – оно никуда не устремляется, оно ничего не делает.
В этот момент время исчезает. Вы выходите за пределы времени, это трансцендентный момент. В этот момент вы познаете реальность такой, какая она есть.
Когда вы думаете, вы не можете видеть реальность такой, какая она есть, потому что ваше мышление становится преградой. Ваше мышление искажает реальность. Когда вы чувствуете, вы тоже не можете видеть реальность такой, какая она есть, потому что ваши глаза полны слез и ваше сердце переполнено эмоциями.
Только когда исчезает и мышление, и чувствование, возможно соприкосновение – соприкосновение с истиной.
Ум, который не привязан
Ни к чему на свете,
Не думает и не чувствует, —
Гибок и текуч.
И тогда вы достигаете свободы, текучести, гибкости, спонтанности. Тогда вы живете, не руководствуясь ни прошлым, ни будущим. Вы не следуете никаким программам, вы перестаете быть роботами. Вы начинаете жить от момента к моменту – проживая жизнь по мере того, как она разворачивается перед вами. И вы всегда соответствуете жизни, потому что ничто не стоит между вами и жизнью. Ваш отклик на жизнь всегда тотален, это не реакция. У вас нет готовых ответов – если возникает вопрос, само возникновение вопроса порождает в вас ответ. Вы не храните готовых, мертвых ответов, извлекая их из памяти при появлении вопроса.
У вас нет ответов, а есть только вы. Приходит вопрос, и рождается ответ – свежий, новый, существующий только здесь и сейчас. Такой ответ является истинным. На самом деле, никакой ответ не может быть истинным. Но спонтанный ответ по своему качеству является истинным. Понимаете разницу?
Однажды ко мне пришел один христианский миссионер и сказал: «Ты учишь очень многому – мы совсем запутались. Почему бы тебе не написать небольшую книгу, что-то вроде христианского катехизиса, в котором давались бы ответы на все главные вопросы? Тогда мы могли бы точно знать и ясно понимать, что ты имеешь в виду».
Я сказал: «Это невозможно. К тому моменту, когда книга будет готова, мои ответы изменятся – ведь у меня нет фиксированных ответов».
Мои ответы возникают как отклики – они зависят от вопросов. И даже более того, они зависят от вопрошающего. Иногда один саньясин задает вопрос, и я отвечаю ему. А затем второй саньясин задает точно такой же вопрос, и я отвечаю ему совершенно иначе. Потому что человек, задающий вопрос, важнее самого вопроса. У вопроса всегда есть контекст – этот контекст содержится в вопрошающем. Вы можете задать один и тот же вопрос, но на самом деле два разных человека не могут задать одинаковый вопрос. Как они могут задать одинаковый вопрос? Они совершенно разные, у них разные корни, разный опыт, разные переживания. Они миллионы лет жили по-разному. За их вопросом стоит все их прошлое: все их переживания, беды, проклятья и благословения, неудачи и успехи. Кажется, что слова совершенно одинаковы, но на самом деле они разные. За ними стоят разные формы бытия.
Когда у вас нет определенного готового ответа, вы просто откликаетесь – вы откликаетесь на вопрос, на вопрошающего, на момент. И тогда вы соответствуете моменту. В следующий момент все уже меняется. Утром происходит одно, вечером другое. Сегодня ситуация такова – разве она может остаться такой же и завтра? Катехизис невозможен.
Все катехизисы фальшивы, поскольку вопрос в них не имеет никакого значения, значение имеет лишь фиксированный ответ. Но такой ответ мертв, он не дышит. У него нет сердца, нет души, это просто труп.
Ум должен быть текучим. Когда ум текуч, он обладает величием, он обладает удивительной красотой. Ум должен быть самой свободой. Когда ум является свободой, он никогда не бывает мелким. Он становится космическим. Когда ум абсолютно свободен, это не ваш ум и не мой ум. Как он может быть вашим? И как он может быть моим? Когда ум свободен, он является просто умом – умом, объемлющим ум деревьев, гор, звезд, и ваш ум, и мой ум. Он является космическим.
Когда ум текуч, он есть Бог. Когда ум гибок, он перестает быть узами.
Все будды и бодхисаттвы
Достигают состояния
Будды и нирваны,
Дав обет милосердия.
Будда снова и снова подчеркивает, что самым большим подводным камнем для практикующего медитацию является эгоцентризм. Это необходимо понять. Особенно это важно понять тем, кто пришел ко мне, чтобы стать саньясинами.
Медитатор бессознательно, сам того не ведая, становится эгоцентричным. Он думает только о себе: о своей медитации, о своей радости, о своей тишине, о своем покое, о своих переживаниях, о своем экстазе, о своей истине и своем Боге. Но проблема в том, что чем эгоцентричнее вы становитесь, тем меньше возможность медитации. Это дилемма, с которой сталкивается каждый медитатор.
Медитация происходит лишь тогда, когда нет «Я». Сознание – это хорошо, но самосознание – плохо. Однако каждый раз, когда вы пытаетесь стать сознательными, вы становитесь самосознающими. Вы не знаете, как сделать себя сознательными, не став самосознающими. Для вас самосознание всегда равнозначно сознанию. Но это не так. В сознании нет «Я», а в самосознании нет сознания.
Самосознание – это лишь эго. Сознание – это отсутствие эго.
У Будды был особый способ для решения этой дилеммы. Этот способ – сострадание, милосердие. Каждый из его саньясинов должен был дать обет: «Я не войду в нирвану, пока не помогу всем существам мира достичь нирваны». Это кажется практически невозможным.
О Будде рассказывают такую историю: когда он достиг врат нирваны, они распахнулись. Это случается крайне редко – проходят миллионы лет, прежде чем человек достигает этих врат. Привратник ждал миллионы лет, чтобы кто-нибудь пришел. Врата, наверное, покрылись ржавчиной, ведь они так давно не открывались, миллионы лет. Привратник был счастлив, он распахнул врата. Но Будда не вошел. Привратник спросил: «Почему ты стоишь снаружи? Входи, милости просим. Ты заслужил это».
А Будда сказал: «Я не могу войти. Я дал обет: пока все живые существа не войдут в нирвану, я тоже не войду. Я буду последним. Поэтому мне придется подождать – можешь закрыть врата. Мне придется ждать бесконечно, потому что миллионы существ страдают и на ощупь бредут в темноте, пытаясь найти путь сюда. Когда они все пройдут мимо меня, когда я увижу, что никого не осталось, только тогда я войду».
Это лишь притча, но она имеет глубочайшее значение. Смысл ее таков: когда вы начинаете медитировать, не становитесь эгоцентричными. Помогайте, проявляйте сострадание. Помогайте медитировать другим. И что бы вы ни получали от медитации, одаривайте этим других. Делитесь – когда вы этим делитесь, оно растет.
Когда вы медитируете и достигаете прекрасных состояний, тотчас же молитесь существованию: «Пусть моя радость изольется на всех существ – сознательных и бессознательных. Я не претендую на личное обладание ею». Когда вы достигаете сатори, делитесь. Не присваивайте его себе, не становитесь собственниками. Если вы станете собственниками, вы его убьете.
Есть вещи, которые мгновенно умирают, как только вы овладеваете ими. В вашем опыте есть только одна вещь, которая мгновенно умирает, если вы ею овладеваете, – это любовь. Еще в большей степени это касается сатори. Когда вы достигаете состояния тишины, переживания внутренней медитации, не овладевайте им! Это обет. Не говорите: «Это мое». Не становитесь эгоистами, не начинайте хвастаться. Не начинайте важно ходить и смотреть на людей, думая: «Бедняги, они еще не достигли». Не начинайте притворяться, что вы будды.
Если вы достигнете сатори, будьте скромнее, будьте более благодарными. И делитесь им с другими, изливайте его на других. Не прячьте его – это не то сокровище, которое нужно беречь, это сокровище, которым нужно делиться. И чем больше вы будете делиться, тем больше будете обретать. Если же вы будете стараться его сохранить, то однажды с удивлением обнаружите, что ваши руки пусты.
Это как любовь. Вы влюбляетесь, любовь танцует – она почти осязаема, вы можете прикоснуться к ней. Вы тут же начинаете хватать ее, пытаетесь ею овладеть. И вы ее убиваете! Вы можете сразу не осознать этого, но рано или поздно вы увидите, что убили ее.
Любовь – это летящая птица, не запирайте ее в клетку. Самадхи – еще более свободолюбивая птица, ее невозможно поймать. Наслаждайтесь ею в полете.
Вот почему, когда мои саньясины возвращаются домой, я всегда даю им такое напутствие: «Идите, и пусть ваш дом станет маленьким центром, в котором вы сможете поделиться своей медитацией с другими людьми». Больше заботьтесь о других, чтобы уменьшилась забота о себе. Если вы сможете полностью забыть о себе, решая проблемы других, ваша медитация случится однажды так неожиданно, так внезапно, что вы удивитесь, поразитесь – вы ее не ждали, а она пришла, принеся с собой всю свою благодать.
И наоборот: чем больше вы будете ее ждать, тем меньше шансов, что она придет. Так всегда бывает: в первый раз медитация приходит легко. В один прекрасный день вы медитировали, и у вас не было никаких ожиданий… Как вы могли чего-то ждать? Вы этого никогда не испытывали. Чтобы что-то ждать, вы должны вначале испытать это. Поэтому, когда люди приезжают сюда в первый раз и начинают медитировать, их медитация всегда экспериментальна, гипотетична, они просто играют с ней, не зная, произойдет что-нибудь или нет. И это происходит. Однажды во время игры ими вдруг овладевает неведомая энергия.
Но затем возникает проблема. Теперь они каждый день ждут этого переживания. Но оно не приходит, и они начинают беспокоиться, раздражаться, сердиться: почему это больше не происходит? Это же произошло с ними однажды, почему теперь это не происходит? И чем больше они раздражаются, тем меньше возможность того, что что-то произойдет. Они не поняли самого главного: в первый раз это произошло, потому что они не ждали. А теперь они ждут, и этот новый элемент – ожидание – служит помехой.
Если вы будете ждать, то упустите. Не ждите, и это произойдет. Это всегда происходит само собой. Бог щедр, и если вы хотите, чтобы он был щедр к вам, вы тоже должны быть щедрыми. Вот в чем смысл обета.
Все будды и бодхисаттвы
Достигают состояния
Будды и нирваны,
Дав обет милосердия.
Природа будды означает
Не-рождение и не-умирание.
Так знайте, что рождение,
Смерть и перевоплощение – иллюзия.
Природа Будды – это не-рождение и не-умирание. Внутренне знать, что вы никогда не рождались и, стало быть, не можете умереть, знать это состояние вечности – значит знать Будду. Будду не нужно искать в книгах по истории, вы не должны возвращаться на двадцать пять веков назад, чтобы выяснить, что за человек был этот Гаутама Будда. Был он или не был, не имеет никакого значения. Совершенно неважно, существовал он как историческая фигура или нет.
Восток никогда не интересовался историей как таковой, его интерес гораздо глубже, и он гораздо более ценен. Христиане очень сильно беспокоятся: если кто-то говорит, что Христос не был исторической личностью, они начинают спорить, доказывать, что он – историческая фигура. Две тысячи лет они только и делают, что непрестанно собирают доказательства. Но к чему эта одержимость доказательствами? Какая разница, был Христос исторической фигурой или нет? Суть не в этом.
На Востоке нас это никогда не волновало. Был Будда исторической фигурой или нет, не столь важно. Важно то, экзистенциален Будда или нет. Можете ли вы проникнуть в свое существо и познать природу Будды? Если да, то хорошо. Если вы можете ее познать, тогда почему не Гаутама Сиддхартха? Если я могу обнаружить внутри себя нечто подобное состоянию Будды, значит, это вполне могло случиться и с человеком по имени Гаутама Сиддхартха.
Это случилось также и со многими другими. Это не имеет никакого отношения к Гаутаме Сиддхартхе как таковому, это не имеет никакого отношения к конкретному человеку. Это ваша сокровенная сущность.
Природа будды означает
Не-рождение и не-умирание…
Если вы увидите внутри себя нечто такое, что никогда не рождалось и никогда не умрет, знайте, что вы увидели Будду. Это и есть природа Будды. Вы – храм, и Будда живет внутри вас.
Войдите внутрь. Вопрос не в том, что нужно вернуться на двадцать пять веков назад, а в том, чтобы войти внутрь себя прямо сейчас. Природу Будды можно найти прямо сейчас. Это может произойти мгновенно. Это не историческое исследование, не археология. Это лишь внутреннее проникновение в свое собственное существо.
Так знайте, что рождение,
Смерть и перевоплощение – иллюзия.
Как только вы познаете, что вы никогда не рождались – а это очень легко познать, ведь это так естественно, – и раз вы не рождались, то не можете и умереть, вы увидите, что рождение есть сон, иллюзия. И смерть – это иллюзия, сон, порожденный первым сном, сон во сне. Тогда и перевоплощение – тоже сон, опять же сон во сне.
Буквально несколько дней тому назад кто-то спросил: «Какой смысл, каково значение прошлых жизней? Даст ли что-нибудь воспоминание о них?»
Даже эта жизнь не имеет значения. А прошлые жизни были лишь повторением все одного и того же. Какое они могут иметь значение?
Смотрите сон, которым является эта жизнь, и вы увидите все сны, которые вы видели в прошлом. Сны не имеют значения.
Видите разницу? На Западе психоанализ придает очень большое значение снам. На Востоке же говорится, что сны не имеют значения, – значение имеет только тот, кто видит сны. Сны – это объекты. А тот, кто видит сны, – это и есть ваша субъективность. Сны постоянно меняются, но тот, кто видит сны, остается неизменным – декорации меняются, но зритель неизменен. Значение имеет сам зритель.
Именно здесь пути западной и восточной психологии расходятся. Они становятся совершенно разными, диаметрально противоположными. Для восточных мистиков все игры, в которые играет психоанализ, его школы и его основатели, – это лишь головоломки, которыми можно занять детей, и только, которые не имеют никакой другой ценности. Если вам нравится играть в игры, психоанализ – прекрасная игра. Играйте с Фрейдом или с Юнгом, играйте с кем угодно – совершенно неважно, с кем играть. Но при этом вы останетесь прежними.
Главное – это переключение, перемещение сознания от сна к тому, кто видит сны. Смена гештальта: вместо того, чтобы смотреть на объект, вы начинаете всматриваться в субъект. И тогда все оказывается сном. Перевоплощение, смерть, рождение, добро и зло, король или нищий, убийца или махатма – все это сны.
Но тогда также становится ясно: чтобы были сны, должен быть зритель, тот, кто видит сны. Этот зритель и есть истина. Познать зрителя – значит познать природу Будды внутри себя.
Блюдя добродетель,
Не огорчайтесь, если приходит беда:
Так изживается греховная карма
Прошлой жизни.
Этот вопрос снова и снова встает перед теми, кто начинает искать духовную правду жизни. Это можно видеть повсюду. Вы видите, что добродетельный человек страдает, а злой человек преуспевает, и возникает вопрос: где же справедливость в этом мире? Справедлив ли этот мир вообще?
Тот, кто никогда не совершал в своей жизни ничего дурного, страдает от всевозможных бед. А тот, от кого никто никогда не видел ничего хорошего, кто творит только зло, преуспевает – имеет престиж, пользуется уважением, наслаждается всеми удовольствиями и прелестями жизни. Разве это справедливый мир? Или это просто хаос? Как к нему относиться?
Возможны только два подхода. Первый – это коммунистический, социалистический подход, согласно которому это общество несправедливо, и мы должны его изменить. Если исчезнут классы, изменится экономическая структура, установится равенство, тогда несправедливости не будет.
Такой образ мышления всегда существовал в нашем мире, он не нов. Но до сих пор он ни к чему не привел. Даже в коммунистическом обществе продолжает существовать несправедливость. Формы меняются, но содержание остается неизменным. Да, в Советской России старые классы исчезли, однако возникли новые. Теперь больше нет капиталистов и пролетариата, зато теперь есть управляющие и управляемые – продолжается все та же игра, тот же абсурд, то же страдание.
Другой подход – это подход религиозного сознания. Будда говорит:
Блюдя добродетель,
Не огорчайтесь, если приходит беда:
Так изживается греховная карма
Прошлой жизни.
Он говорит: «Ваш ум живет посредством обусловленности». Все, что вы когда-либо совершили, укореняется в вашем уме, все ваши поступки сохраняются в вашем уме. Возможно, сегодня вы и не сделали ничего дурного, а вчера? Возможно, сегодня вы были очень хорошими и милыми, а в прошлом? От него никуда не деться. Вчера вы посеяли много зерен, и сегодня или завтра они дадут всходы. И если зерна были отравленными, вы будете страдать.
Примите это как свою прошлую карму. Если вы творите добро, а в результате получаете зло, примите это с невозмутимостью, саматой – с уравновешенностью: «Наверное, это связано с моим прошлым. Я должен принять это, я должен пожать плоды». Бессмысленно жаловаться, кричать и огорчаться. Не нужно терять самообладания.
Блюдя добродетель,
Не огорчайтесь, если приходит беда:
Так изживается греховная карма
Прошлой жизни.
Радуйтесь! Нечто плохое, что тянулось за вами, рассеивается.
Однажды один человек подошел к Будде и плюнул в него. Будда вытер лицо платком. Его ученик Ананда возмутился и воскликнул:
– Только скажи, и я ему задам!
– Не волнуйся. Наверное, в прошлой жизни я причинил этому человеку какое-то зло. Теперь счет закрыт – он отплатил мне. Теперь у меня больше нет никаких долгов перед ним, – сказал Будда и обратился к тому человеку:
– Благодарю тебя. Должно быть, я причинил тебе зло, ведь ничто не происходит просто так, без причины. Я не помню, но, судя по всему, я причинил тебе зло. Ты мне отплатил тем же – теперь мы квиты, теперь мы можем закрыть счет. Я не буду реагировать, иначе все это никогда не закончится. Благодарю тебя. Не желаешь ли ты еще что-нибудь сказать?
Человек был озадачен. Этого он никак не ожидал! Он думал, что его будут бить, что ученики набросятся на него – но произошло все не так, как он ожидал. Он никак не думал, что Будда скажет такие слова. Он отправился домой, но всю ночь не мог заснуть.
Утром он вернулся. Он бросился к ногам Будды и сказал:
– Прости меня, господин.
Будда сказал:
– Забудь об этом. Никогда не думай о вчерашнем дне – его больше нет!
Они присели на берег Ганга, и Будда сказал:
– Смотри, сколько воды утекло в Ганге с тех пор. Это уже не тот Ганг, что был вчера! Я уже не такой, каким был вчера, и ты не такой, каким был вчера. Только подумай: вчера ты был исполнен гнева, а сегодня в тебе столько смирения, что ты пал к моим ногам. Ты уже другой, и я другой – прошло двадцать четыре часа. Забудь, не думай больше об этом. Все кончено, кончено навек! Я свободен от тебя, и ты свободен от меня. А прежде мы были связаны друг с другом.
Таково буддийское отношение к миру. Если вас кто-то оскорбляет, поблагодарите его. Это поможет вам развязаться с этим человеком. Скажите ему: «Хорошо, что ты пришел. Я тебя ждал». Прежде чем уйти из этого мира страданий, вы должны закрыть все счета, которые открыли за многие, многие столетия.
Их не двое,
И они не одно,
А ветер на картине, написанной тушью,
Действительно прохладен.
Когда вы достигаете этого покоя, этой тишины, этой саматы, невозмутимости, этого равновесия, вас уже ничто не может потревожить… На вас плюют, а вы остаетесь невозмутимыми, даже не дрогнув. Вас оскорбляют, а с вами ничего не происходит, вы ведете себя так, будто ничего не случилось. Когда вы становитесь зеркалом, в вас все отражается и исчезает, не оставляя ни следов, ни царапин. Когда вы перестаете привязываться к вещам этого мира, когда вы не цепляетесь, когда вы остаетесь абсолютно невинными и девственно чистыми, тогда вы не можете сказать, являются ли этот мир, Бог, реальность двумя, множеством или одним.
Тогда об этом вообще нельзя ничего сказать, потому что слова бессильны.
Их не двое…
Ясно одно: вы не можете сказать «двое», потому что двойственность – это творение ума, двойственность создается привязанностью ума. Когда нет привязанности, нет и двойственности.
Когда вы хотите, чтобы что-то произошло так, как вы желаете, но это не происходит, возникает двойственность. Но когда вы готовы расслабиться и принять все, что происходит, где тогда двойственность? Вас оскорбляют, а вы говорите спасибо. Ваша женщина уходит от вас, а вы устраиваете ей теплые проводы. Где двойственность? Приходит богатство, и вы им наслаждаетесь. А если вдруг вы становитесь бедными, вы наслаждаетесь бедностью. Где двойственность?
Если вы можете наслаждаться всем, что происходит, если вы можете наслаждаться розами и не обращать внимания на шипы, где двойственность? Тогда ум становится недвойственным. Тогда фрагментарность исчезает, и возникает великое единство. Но его нельзя назвать «единством».
Их не двое,
Но они также и не одно…
Почему? Потому что, называя это «одним», снова приходится вводить цифры. А оно просто есть – не два и не одно. Его невозможно обозначить, назвав тем или этим.
А ветер на картине, написанной тушью,
Действительно прохладен.
Это прекрасное изречение. Когда все едино – враг и друг, человек, который любит вас, и человек, который вас ненавидит, богатство и бедность, неудача и успех, уважительное отношение и неуважительное, когда все едино – молодость и старость, рождение и смерть, – возникает великая прохлада. Эта прохлада – качество будды. Ее невозможно нарушить, она не поддается воздействию жары.
Если вы войдете в близкий контакт с буддой, вы почувствуете эту прохладу. Она окружает его всегда. Она не только внутри будды, но и в пространстве вокруг него. Если вы войдете в это пространство – а войти в него можно только через принятие, через доверие и любовь, – если вы войдете в эту сферу прохлады, вы будете удивлены. И запомните, это не холод – это прохлада.
Людям с Запада трудно это понять. Языки обусловлены климатическими условиями, именно поэтому иногда бывает очень трудно переводить с одного языка на другой. Например, на Западе «тепло» – это прекрасное слово. Вы говорите «теплая любовь» – вы не скажете «прохладная любовь». Но в Индии можно сказать «прохладная любовь».
На Западе говорят «теплый прием». В Индии, если прием будет слишком теплым, это будет вообще не прием. Прием должен быть прохладным. Но прохладный не означает холодный, холодный – значит мертвый. А прохладный – значит живой, но безмолвный, не лихорадочный, бесстрастный, как прохладный ветерок в жаркий летний день. Или как прохладный ручей в Гималаях: вы – изнывающие от жажды путники, усталые, утомленные, и вот вы подходите к прохладному источнику с кристально чистой водой.
Да, вот что такое будда для всех тех, кто утомлен, кто устал, кто мучается от жажды.
Почему людей называют буддами,
Только когда они умирают?
Потому что они больше не ворчат
И никому не досаждают.
Прекрасное изречение Иккью.
Дело в том, что будда принимается широкими массами только тогда, когда он умирает. Когда он жив, его принимают лишь немногие избранные. Чтобы общаться с живым буддой, нужна смелость. Только настоящие смельчаки могут приблизиться к живому будде – потому что живой будда несет трансформацию. А люди только говорят о трансформации, на самом деле, никто не хочет трансформироваться.
Люди говорят о трансформации, но подразумевают под ней нечто иное. Они подразумевают новые украшения, несколько новых перьев, несколько новых золотых медалей. Они говорят о трансформации, но не понимают значения этого слова.
Трансформация – это распятие и воскресение. Трансформация означает, что вы умираете такими, какие вы есть, и возрождаетесь такими, какими вы себя не знаете – вы не знаете, что произойдет, кто родится, какими вы будете. Наверняка можно сказать лишь одно: вы не будете такими, какие вы сейчас. Кто к этому готов?
Пребывание в непосредственной близости с буддой создает тысячу проблем. Во-первых, будда парадоксален – это доставляет массу неприятностей. Он постоянно досаждает вам. Он никогда не позволяет вам привязываться к чему бы то ни было. Не успеете вы привязаться к какому-нибудь из его утверждений, как он его тут же опровергает. Он никогда не дает вам времени обосноваться, он постоянно толкает вас вперед. Он не остановится, пока не разрушит вас.
Есть поговорка: «Истина – это бесконечный список парных пословиц, которые противоречат друг другу».
Истина противоречива. А будда – это живое противоречие. Он что-то говорит и тут же спешит опровергнуть это, пока не поздно. Вам хочется за что-нибудь уцепиться. В действительности вы ищите не истину, а комфорт. Однако будду не волнует ваш комфорт, его волнует истина.
Поэтому он вынужден постоянно что-то говорить, а затем опровергать это. И постепенно, постепенно, если вам хватит смелости оставаться рядом с ним, вы начнете понимать, что бессмысленно цепляться за то или иное утверждение. Тогда вы начинаете просто слушать, не цепляясь.
И в этот самый момент вам откроется истина.
Ни одно утверждение не является истинным, все утверждения ложны. Вот в чем несносность будды: он постоянно утверждает что-то, а затем опровергает свои утверждения.
Состояние Будды – это высочайшее проявление истины. Но высочайшее проявление неизбежно парадоксально, потому что оно должно вмещать в себя обе противоположности. Это как магнит – магнит должен иметь оба полюса: плюс и минус. Если будда – это высочайшее проявление, то он должен содержать в себе все противоположности.
Поэтому, когда умирает будда, рождаются школы. Они выбирают утверждения, не противоречащие друг другу. Когда умер Гаутама Будда, тотчас же родилось тридцать шесть школ. Это означает, что Будда противоречил сам себе тридцатью шестью способами. Пока он был жив, эти ученые, логики и профессора молчали, потому что спорить с Буддой невозможно. Они ждали своего часа. И когда он умер, они тут же подняли шум и начали спорить. Они настаивали на одном: истина должна быть последовательной.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.