7.1 Что можно сделать сейчас: положения, находящиеся на грани понимания общественным сознанием

7.1 Что можно сделать сейчас: положения, находящиеся на грани понимания общественным сознанием

Реализовывать какие-то планы в масштабе общества можно только тогда, когда есть уверенность, что их поддержит существующая элита или элита, которая создаётся под эти планы. Это касается и мероприятий по блокированию кризисных явлений в обществе. Важно понимать, что выдвинутые планы, программы, лозунги будут поддержаны. Если такой уверенности нет, то основное внимание следует уделить теории вопроса, просвещению, распространению имеющихся знаний, углублению этих знаний.

Задача понятна. Для того, чтобы вернуться к гармонии с мирозданием, надо для начала ограничить власть общественников. Но это самая грозная социальная сила на Земле. Общественники на протяжении тысяч лет оттачивали формы и методы своего поведения для того, чтобы постоянно быть во главе человеческого общества. Они быстро группируются, перестраивают свои ряды, видоизменяют тактику влияния на общественное мнение и на сильных мира сего. Это влияние сложно диагностируется, так как происходящие при этом процессы ещё до конца не осознаны. Тем не менее надо признать, что с наступлением эпохи постпострезонаторов манипуляции общественников начинают ощущаться всё большим числом людей.

Но в первую очередь эти процессы понимают и чувствуют сами общественники. Такова психофизиологическая структура их личности. В своей массе они мотивированы на понимание влияния межличностных отношений на социально-экономическое развитие. Эти процессы хорошо понимают и чувствуют блестящие практики (иначе просто невозможно успешно руководить людьми). Эти процессы понимают и чувствуют лучшие писатели. Их книги читают потому, что люди получают возможность в словесной форме увидеть то, что давно бродит в их подсознании, но пока не осознаётся. Ясные и соответствующие действительности тексты позволяют человеку расставить по местам свои ощущения и осознать суть происходящего вокруг.

Влияние общественников на социально-экономические процессы росло тысячелетия, год от года. Росло не только по причине их высокой социальной активности, но и вследствие действия вполне объективных факторов. Рост производительности труда привёл к уменьшению доли населения, занятого созданием материальных ценностей, а значит и потребности в кинестетиках и сопутствующих им психотипах. Появилось много профессий, не требующих чёткой привязанности к конкретным образам. В итоге IQ объективно падает, а EQ растёт. Доля общественников в населении возрастает, а доля предметников падает. Но мать-природа регулярно создаёт и тех и других, не реагируя на изменение наших приоритетов в своём социальном устройстве. Поэтому масса психотипов, "предназначенных" для одного вида деятельности, вынуждена заниматься другим. В итоге у людей растут психопатические отклонения.

Мы устроены так, что фиксируем изменения, доступные нашим восприятия, но далеко не все способны осознать. Наше сознание фиксирует лишь то, что откровенно выбивается из рамок обычного и привычного. Всё остальное копится в нашем бессознательном и пробивается в сознание, когда к тому образуются соответствующие внешние условия. Это может быть и мягкая сила – гравитационное, электромагнитное влияние. Это могут быть научные концепции, но в массе своей мы не склонны отслеживать их появление. Но это может быть и хорошо написанный роман.

К таким романам относятся книги Пауло Коэльо, которые переведены на 67 языков и изданы в 150 странах. Не случайно они вызвали такой интерес. Коэльо не только осознал процесс возрастания роли общественников в нашем мире, но и уловил некоторые его организационные формы, которые описал. Можно сказать, что Коэльо в художественной форме изложил основные положения той концепции, которую мы обосновываем, опираясь на научные факты. В частности, он раскрыл процесс спонтанной самоорганизации общественников, показал как можно извлекать доход из обычной полезности самого себя для других, описал появление психотипа постпострезонатора. Хотя это он описывает скорее для тех, кто сам хочет войти в эту когорту лиц. Мы же анализируем написанное с точки зрения как взять ее под общественный контроль, как избавиться от ее незримой власти.

Технологию самоорганизации общественников Коэльо описал через некий выдуманный Банк Услуг.

" – Что такое Банк Услуг?

– Сам знаешь. Нет человека, которому это было бы неизвестно.

– Может быть, но я до сих пор не смог понять, что это значит.

– Это самый мощный банк с отделениями по всему свету.

– Я приехал из страны, где нет литературной традиции. Я никому не мог оказать услугу.

– Это не имеет ни малейшего значения. Вот тебе пример: я знаю, что ты растёшь и когда-нибудь станешь очень влиятельным человеком. Знаю, потому что сам был таким, как ты, – независимым, честолюбивым, честным. … И я инвестирую в тебя, но кладу на твой счёт не деньги, а полезные связи. Знакомлю тебя с нужными людьми, помогаю заключать сделки – законные, разумеется. И ты передо мной в долгу, хотя я никогда не намекну об этом…

– Но в один прекрасный день…

– Вот именно. В один прекрасный день я попрошу тебя о чем-нибудь, и ты вправе отказать, но ведь ты должен мне. И ты выполнишь мою просьбу, а я буду по-прежнему помогать тебе, и люди узнают, что ты – надёжный человек, и тоже начнут инвестировать в тебя – не деньгами, а связями, ибо миром нашим движут связи. Настанет день, и эти люди тоже тебя о чем-нибудь попросят, ты будешь уважать и поддерживать тех, кто помогал тебе, и с течением времени твоя сеть оплетёт всю планету, … и твоё влияние будет неуклонно возрастать.

– А если я откажусь выполнить просьбу?

– Что ж, это вполне возможно. Банк Услуг, как и всякий другой, осуществляет рискованные вложения. … Я … обращусь к другому человеку, в которого тоже вкладывал. Но с этой минуты все будут знать – хоть я и словом об этом не обмолвлюсь, – что тебе нельзя доверять. И тогда ты реализуешься не больше чем на половину своих возможностей" [4].

Взаимная полезность людей друг другу создала эти малозаметные формы объединения на всех уровнях, практически во всех социальных и профессиональных группах. Есть люди, которые получают от этих трансакций больше, чем другие. Это и есть те общественники-постпострезонаторы, на опасность активности которых мы неоднократно указывали.

Коэльо описал и изменение культуры общества под влиянием постпострезонаторов, показал суть культуры общественников с чертами истероидности:

«Я часто листаю журналы с фотографиями звёзд – все всегда так весело улыбаются, все счастливы… Но я сама замужем за знаменитостью и знаю, что это не так: на снимках они ликуют, но утром и ночью их мучают мысли: „Что сделать, чтобы опять появиться на страницах журнала?“, или: „Как скрыть то, что мне не хватает денег для роскошной жизни?“, или: „Как правильно распорядиться этой роскошью, как приумножить её, как затмить с её помощью других?“, или „Актриса, которая вместе со мной смеётся в объектив камеры, завтра уведёт у меня из-под носа мою роль!“, или „Я лучше одета, чем она? Почему мы улыбаемся, если нас презирают?“, или „Почему мы продаём счастье читателям журнала, если глубоко несчастны мы сами – рабы славы?“».

По мнению писателя сложилась новая субкультура, основанная не на обычных отношениях между людьми, а скорее на отношениях неких имиджей. В рамках этой субкультуры нормальным полагается только тот, кто строго следует принятым там законам. Это законы отношений в истероидной среде, в среде постпострезонаторов, которые считают себя неприкасаемыми:

«„Непохожие на нас люди – опасны, они претендуют на наши земли и наших женщин“. „Надо покупать драгоценности – они указывают на нашу принадлежность к определённому племени, подобно тому, как пирсинг – на принадлежность к другому“. „Надо помнить: то что подумают другие, важнее чувств, которые испытываем мы“. „Всегда надо думать о том, как получше обставить пещеру: если сам не знаешь – позови дизайнера по интерьерам, и уж он позаботится о том, чтобы все оценили твой изысканный вкус“. „Надо одеваться так, как предписывают журналы мод…“».

Коэльо перечисляет особенности так называемых им нормальных людей, которые совпадают с чертами постпострезонаторов:

"Понимать, что власть гораздо важнее, чем деньги, а деньги – важнее счастья. Высмеивать тех, кто вместо денег стремится к счастью, и называть их «людьми, лишёнными амбиций». Сопоставлять все предметы и явления в той же системе координат, что и машины, квартиры, вещи, не пытаясь постичь истинный смысл того, зачем и ради чего живёшь. Пребывать в глубокой уверенности, что у каждой знаменитости скоплены

огромные сокровища. Тратить деньги на внешнее благообразие и мало заботиться о душевной красоте. Доказывать всеми возможными средствами, что он хоть и «нормальный» человек, но стоит неизмеримо выше всех прочих. Посещать благотворительные чаепития, полагая, что этого совершенно достаточно, чтобы покончить с социальным неравенством. Использовать автомобиль как сокрушительное оружие, делающее тебя неуязвимым. Сочетаться браком с тем/той, кто может предложить завидное положение в обществе. Любовь подождёт. Быть непреложно убеждённым в том, что доброта, отзывчивость, уважительное отношение к другим будут этими другими истолкованы как слабость, уязвимость и возможность тобой манипулировать. А так же в том, что напористая грубость в общении с другими людьми воспринимается как черта сильной личности" [5].

Намного раньше эту тему затрагивал основоположник институционализма – одного из направлений современной буржуазной политической экономии – Торстейн Веблен [1]. Этот крупный американский экономист и социолог ввёл понятие "демонстративное потребление", то есть потребление ради того, чтобы быть не хуже других, а то и лучше. Экономические исследования и художественное творчество как бы сходятся в своих выводах.

Есть немало наблюдений и исследований о поколении, которое в настоящее время приходит в экономику. Описание современной молодёжи просто ложится без всякого остатка на таблицу признаков постпострезонаторов. Вот наблюдения российского писателя Анны Матвеевой:

"По наблюдениям специалистов по персоналу раньше приходили наниматься на работу и говорили какие они хорошие и что могут. Сейчас приходят и спрашивают что может им дать компания. Эти лица с ранних лет находятся в мире гаджетов, интернета и социальных сетей. Они не отрываются от сотового телефона и одновременно делают несколько дел. Данное поколение работников получило и своё название Y – «игреки». Они стараются быть в теме событий, живут здесь и сейчас. Они разговаривают непрерывно по телефону, чтобы быть в гуще быстрой жизни. Смартфон при этом даёт им информированность и просвещённость. Знакомство таких лиц с современными информационными технологиями повышает конкурентоспособность «игреков» относительно взрослых менеджеров и их самооценку.

В глобальном информационном пространстве они находят примеры быстрого успеха молодых, необыкновенные истории продвижения по жизни и живут ими. Иной, реальный мир, они просто не признают. Такие лица неплохо проявляют себя в работе, связанной с Интернетом. Они стараются быть на пике успеха, жить креативными идеями. Они вытесняют из своего сознания, что такая жизнь американцев в среднем к 40 годам приводит их к психиатрам и психическим отклонениям" [8].

Так что Коэльо не одинок в своих наблюдениях, но он глубже многих социологических и психологических зарисовок и системен в своих выводах. Ему удалось показать психологический механизм подчинения предметников. Он основан на превосходстве общественников над предметниками в общении. Надо просто сидеть и слушать того, кому необходимо выговориться. Такая потребность обычно актуальна у недостаточно общительных лиц, а таковых больше среди предметников. Этот психологический механизм выступает одной из фундаментальных причин подчинения предметников общественникам:

«Как бы не строились человеческие взаимоотношения, самое главное в них – это разговор, и как раз этого люди в настоящее время лишены: теперь не принято сесть, послушать других, высказаться самому. Люди ходят в театр и в кино, смотрят телевизор, слушают радио, читают книги, но почти не разговаривают друг с другом. Если мы хотим изменить мир, нам следует вернуться в те времена, когда воины собирались вокруг костра и по очереди рассказывали истории» [4].

У Коэльо есть размышления и о важности мягких сил в развитии человечества:

«… любой мужчина, каждая женщина связаны с некой энергией – многие именуют её любовью, а на самом деле – это тот первоэлемент, из которого и была создана Вселенная. Управлять этой энергией нельзя – это она мягко управляет нами; это в ней пребывает всё, чему учит нас бытие. А захочешь использовать ее в своих целях – останешься ни с чем, и ждут тебя горчайшее разочарование, обманутые ожидания, безнадёжность, ибо энергия эта вольна и дика?» [4].

Мысли Коэльо не обошли и Интернет. Вот один из примечательных откликов:

"ООО банк услуг, это краеугольный камень в моих отношениях с обществом. Причём я интуитивно знал о нем очень давно, до Коэльо. Я знаю кого и о чем можно просить, кому и сколько давать. И часто выдаю кредиты сам, даже в рисковые предприятия. Впрочем, никогда почти не ошибаюсь. Вообще БУ это тонкая вещь. Например, я считаю, что те же курсы достигаторов, которые учат ХАЛЯВЕ, немного не учитывают специфики отношений в БУ, точнее подходят к нему примитивно. Если с Вами люди неожиданно перестают общаться, избегают ваших звонков и предложений, это сигнал, чтобы задуматься не живете ли вы в кредит? Нужно быть нужнее другим больше, чем они тебе. Нужно правильно инвестировать в растущие акции. Нужно вовремя отдавать долги. Нужно реально оценивать риски и распознавать халявщиков. Нужно стремиться, чтобы твой дебит в БУ был положительный, и тогда ты всегда сможешь сделать предложение, от которого невозможно отказаться[8]». Эти закономерности человеческих отношений в полной мере усвоили чиновники. Очевидно, что даже Президент В. Путин не всегда может успешно бороться с их произволом. Ему пришлось построить достаточно оригинальную систему влияния на данные процессы через Интернет, чтобы контролировать ход выполнения указов Президента и узнавать как на самом деле обслуживает власть простых граждан.

Этими вопросами стал заниматься Общероссийский народный фронт. Вот как описывает особенности чиновников Г. Воронцов – один из разработчиков методики принуждения чиновников к выполнению своих обязанностей через социальную сеть Общероссийского народного фронта "ОНФ-Путин":

"Надо ли говорить, что власть это не монолит, а состоит из групп чиновников, которых кто-то когда-то пригласил. Вы не найдёте на фонарных столбах приглашения на государственную должность. Приглашают своих для прикрытия себя, для распила административного ресурса, бюджета. И не потому что они плохие, а потому что у нас народ отчуждён от власти из-за незнания технологии работы тех, кто во власти. И государственные чиновники оказываются в кругу очень им понятном.

Власть состоит из коллективов, таких клубов своеобразных – официальных и полуофициальных, друзей и знакомых, которые отвечают за отдельные сферы административных ресурсов, связанных с финансовыми потоками. И когда приходят на работу, они думают, какие выполнить поручения вышестоящего контроля. Это первое.

Второе. Они думают какой ресурс получше освоить, а оставшееся время используют для того, чтобы войти в компьютер, посмотреть ваш номер поручения и нажать кнопку Enter. И вы увидите типовой текст – «Проверка проведена. Факты не подтвердились». Он экономит время и не входит в противоречие с другим чиновником. Заставить чиновника изменить эту линию поведения может только одно – законное обращение, жалоба в соответствии с Законом о госслужбе.

Теперь раскрываю тайну, чем занимается госслужащие каждый день. Они занимаются тремя вещами – сбором информации, анализом информации и распространением информации. Но информации какой? Теоретически они должны думать о народных интересах, собирать информацию о нуждах людей, думать о том, как там реализуются ваши жалобы и законные требования. Я уже объяснил, почему это не происходит. Не из-за их вины, а потому что мы не применяем правильно логику диалога, мы не воздействуем на их мотивацию – мотивацию чиновников. Поэтому они выполняют друг с другом три функции – они собирают информацию о том как их коллеги осваивают такие же ресурсы, кто и как их контролирует, а также кто и как контролирует их самих. Такая информация необходима для того, чтобы вовремя установить, кто на тебя накопил негативную информацию и с ним поделиться.

Вы этого не знаете? А наша бюрократия знает: за нарушения все делятся. И не потому что они плохие. На Западе то же самое.

Чиновники обмениваются информацией. Но как обмениваются. Им надо продумать, как предложить проверяющему то, от чего бы он не смог отказаться. Если это против твоего коллеги, но который не из твоей команды, то срабатывает естественный инстинкт – распространить информацию так, чтобы провинившийся знал, откуда о нём негативная информация, и он написал заявление по собственному желанию. Заметьте, они друг друга не наказывают. Они убирают одного и ставят … кого? – Из другой компании.

Откройте книги по политологии, откройте «государство и право». То, что я говорю, соответствует правде? Почитайте что там написано. Бред полный соответственно. Не работает наше государство так как там написано. Так работает государство в Финляндии, во Франции, в Голландии. Но мы же Россия.

И, третье. Они анализируют и распространяют далеко не всю информацию, а только ту, которая позволяет либо задобрить проверяющего, либо поменять одного человека на другого. Первоочередной мотив – защита безопасности своей команды и экспансия на другие ресурсы. Когда чиновник убеждается, что из месяца в месяц его доброе имя начинает трепаться в очень опасных оценках, он понимает, что его сожрут свои же. Он не боится закона. Я не прошу искать честных чиновников. Они все честны частично, также как и вы. В отдельных ситуациях поступают как и вы, как и я, в том же числе, непорядочно.

Вышестоящие товарищи какое-то время прикрывают тех, кто в их команде. Но на вышестоящем уровне работает принцип: «С народом можно делать всё, что угодно. Но если этот народ будет меня, папу, кто тебя поставил, снимать с должности, я от тебя мокрого места не оставлю». Это неформально.

Я веду приём 25 лет – это русский народ, я его знаю. Никакие политологи его не знают на самом деле[9]".

Увольнение одних чиновников, назначение других диктуется, согласно высказанному мнению, не столько их деловыми качествами, сколько принадлежностью к определённой неформальной группе лиц, "пасущейся на захваченной поляне". В результате постепенно в масштабе госслужбы произошёл отбор людей по их способностям соответствовать требованиям своей команды, умению работы в ней. Строгий отбор по способностям. Самые способные общественники имеют больше шансов на продвижение по служебной лестнице. Это – БУ Коэльо, но на более высоком уровне, на уровне лиц, которые своей профессией сделали выживание и получение дивидендов из общения с посетителями государственных структур. Это реальность наших дней.

Но этот процесс видят и понимают далеко не все, в основном только те, кто находится внутри данного механизма. Самые тонкие из этих лиц обычно занимают более высокие места в иерархии госслужащих. Всё делается на почти неуловимом для окружающих уровне. Самые тонкие, самые незаметные делают этот процесс скрытым, малопонятным для тех, кто "не в теме". Эти люди имеют психофизиологические преимущества перед другими, они более приспособлены именно для такой игры. Но когда в государстве большая часть чиновников всех уровней стала приближаться к описанным психотипам – темпы развития страны стали падать.

И что делать? Через социальные сети недовольные стали организовываться для борьбы с общественниками, засевшими в государственных органах. Иного пути не нашли. Но даже самый ответственный начальник с этой системой ничего сделать не может. Возникает ещё одни вопрос: а будут ли делиться с такими как Г. Воронцов? И на сколько хватит принципиальности борцам с коррупцией?

Здесь нужны не отдельные умные и понимающие люди, а система "зачистки" госслужбы от мохнатых общественников и продвижения на верх действительно лучших из лучших. Нужна система отбора самых лучших. Пока же происходит автоматический отбор по принципу соответствия требованиям кандидата в госслужащие той или иной группе общественников. В России Банк Услуг вышел на новый уровень своей работы, особенно в госслужбе.

Общественники объединяются зримо и незримо. Сейчас их время. Их технологии дают самые неожиданные эффекты. Они построены на тонком понимании людей, на отточенной, продуманной, эффективной общительности. Для этого необходимы незаурядные способности, которые проявляются на психофизиологическом, генетическом уровне. Их и используют эти люди в своих интересах. В итоге социальный интеллект оказывается в таких сообществах более эффективным, нежели предметный. Он даёт большие дивиденды.

Эту подвижку в общественном сознании уже многие почувствовали. Есть немало интереснейших описаний данного процесса. Но сложность осознания ситуации состоит не только в том, чтобы заметить реальную власть общественников и разнообразные формы их объединения. Основная сложность заключается в осознании того факта, что такое деление людей психофизиологически, биологически, генетически детерминировано.

Преуспевание в сообществе общественников зависит от многих факторов (кто отец-мать, уровень дохода, регион, окружение и т. п.), но в том числе и от психотипа человека, от биологического фактора. Общественники и предметники детерминированы и биологически, и генетически, и психофизиологически, а это не только социально-экономическое деление людей.

Из этого положения следует немало принципиально важных для нашего общества выводов или, если быть очень и очень осторожными в выводах, то хотя бы постановка проблемных вопросов. Например, таких. Если всё так, то в условиях демократии явные преимущества получают общественники? Для того, чтобы быть успешными, предметники должны осваивать виды деятельности, требующие активного общения, что противоречит их психотипу? Но тогда рост психических отклонений, акцентуаций в обществе становится закономерной реакцией людей на перенапряжение в несвойственных им видах деятельности. Собственно этот процесс мы и наблюдаем на протяжении всего ХХ века, именно здесь заключены основные сложности осознания проблемы.

Но оставим эту проблему на будущее и пока сделаем обобщения, которые не столь напрягают психику. Просто зафиксируем то, что наблюдает значительная часть людей.

Современный мир – это незримое объединение общественников на всех уровнях, в самых разнообразных формах. Это один из важнейших способов получения прибавочного продукта через связи и общение, и, в конечном итоге, за счёт эксплуатации предметников. Когда общественники начинают присваивать себе недопустимо большую часть пирога общественного ВВП, – наступает кризис и в системе экономических отношений. Работяги просто не видят стимула для работы. Но эта ситуация самими общественниками описывается не как кризис отношений, которые они выстроили, а как сбой в тех или иных экономических показателях.

Если вскрыть всю систему сложившихся социальных, межличностных отношений, то неизбежен вывод о необходимости её изменении, что не выгодно общественникам. Поэтому общественное сознание, в том числе и научное (а оно управляется грантами, распределением научных должностей и др.), направляется в русло, выгодное общественникам, особенно тем из них, кто завладел финансовыми потоками, банками, правительствами. Это общественники общественников.

Но эти процессы понимаются с трудом. Неужели все всех обманывают? Неужели всё продаётся и всё куплено? Мы в это не верим, чем стараемся уберечь себя от изматывающих душу умозаключений более широкого плана. Тем более, что отдельные примеры, когда кто-то достиг успеха и без помощи знаменитых родственников или знакомых со связями, позволяет нашему интеллекту сделать вывод, который угоден состоянию нашей души. Нам далеко не всегда хочется входить в состояние психического напряжения. Поэтому осознание факта деления людей на предметников и общественников и подчинение первых вторым протекает сложно и противоречиво. Мы можем бессознательно не акцентировать своё внимание на этом очевидном факте даже при наличии научных данных, образов из искусства, литературы и просто из своих жизненных наблюдений.

Тем не менее, закон трёх поколений продолжает работать, и наряду с ростом влияния общественников, мы имеем примеры появления резонаторов, которые достигают немалых успехов в обществе. Они нередко ходят в джинсах, подписывают миллиардные контракты простой шариковой ручкой и т. д., то есть не нуждаются в самоутверждении через демонстрацию дорогих и престижных вещей. Изменился накал страстей на этот счёт и с появлением социальных сетей, позволяющих лицам с акцентуациями снять часть своих психологических проблем через общение в них. Для виртуального общения не требуются дорогие, престижные вещи и увлечения, так как анонимность позволяет "подать" себя кем угодно. Да и деловые отношения многих общественников становятся более спокойными с эмоциональной точки зрения. Но, по сути, и здесь идёт процесс объединения общественников против тех, кто не находится в этой системе межличностных отношений, то есть против предметников и других групп общественников.

Это то, что происходит "внизу". Что касается "верхов", то там объединение идёт не только против предметников. Общественники более высокого уровня объединяются по стратам принадлежности к определённому уровню политической, экономической и других иерархий.

На этот счёт интересны наблюдения Анатолия Карпова, который стал чемпионом мира по шахматам в весьма молодом возрасте и был очень популярен. Многие представители тогдашней "золотой молодёжи" стремились с ним познакомиться, и Карпов с удивлением обнаружил: "Дети министров общаются только с детьми министров, дети замминистров в этот круг не допускаются. Дети родителей на «Чайках» не имеют никаких дел с детьми родителей на «Волгах» и т. д. В общем, все как в шахматах: чернопольный слон никогда не может стать белопольным, а белопольный, соответственно, – чернопольным" [2].

Надо сказать, что за прошедшие годы мало что изменилось, только стратификация стала немного иной. Если раньше размежевание шло по принадлежности к определённому слою партийно-советской номенклатуры, то теперь в большей степени по принципу материального достатка: "Те, кто ездит на “Бентли”, не общаются с теми, кто владеет "BMW", а эти, в свою очередь, не пойдут в один ночной клуб с обладателями "Фольксвагенов" и т. д. На номенклатурных "Волгах" теперь ездят последние неудачники" [2].

Размежевание людей по определённым стратам сформулировано известным шахматистом и математиком Евгением Гиком как ЗАКОН, в соответствии с которым общественники группируются не только и не столько по профессиональным интересам, сколько по признаку принадлежности к той или иной социальной группе и по признаку материального достатка. Законы самоорганизации общественников корректируются социальными и экономическими факторами, но в каждой социальной, профессиональной группе эти законы проявляются с той же необходимостью, с какой биологические особенности людей и их психофизиологические особенности формируют разные индивидуальные стили деятельности.

В обществе постоянно идёт процесс образования самоорганизующихся систем общественников. Он совпадает с процессом качественного изменения личностных параметров и психотипов людей, особенно молодых, который идёт в различных социальных и профессиональных группах. Особенно активно он протекает на тех исторических этапах, в тех обществах, где достигнута высокая степень общественного разделения труда и существенный рост прибавочного продукта. Это позволяет тем, кто регулирует процесс обмена, "незаметно" для других в больших пропорциях присваивать прибавочный продукт. Регулируют общественники. Регулируют те, кто в советские времена группировался вокруг черных "Волг" и те, кто сегодня группируется вокруг "Бентли".

Обращает на себя внимание, что самоорганизация общественников протекает естественно, с высокой долей детерминации на биологическом уровне. Во главе каждой группы общественников становится человек, у которого качества естественного лидера переплетаются с качеством профессионала своего дела. Если человек только профессионал, то он, как правило, интроверт и предметник-одиночка. Но развитие системы межличностных отношений происходит по правилам, которые устанавливаются общественниками. Поэтому социальные отношения формируются под большим влиянием общественников. Научные открытия, сложные технические системы, научные монографии, учебники и т. п. – это предметники, а живём мы по правилам, которые устанавливаются общественниками, естественно, в первую очередь в своих интересах.

Наши представления о мышлении людей, о наших способностях, о возможностях человеческого интеллекта формируются рациональными научными исследованиями и открытиями учёных. Трудом предметников, специалистов своего дела создана наша высокотехнологическая цивилизация. Мы действительно очень много знаем об окружающем нас мире, наши знания систематизированы и мы учимся по учебникам, в которых изложены законы. Им соответствует окружающая нас реальность. Нам кажется, что все мы мыслим именно так, как написано в этих книгах, что мы живём достаточно обдуманно, что человечество научилось принимать рациональные решения.

Увы, начинается реальная жизнь – и мы попадаем в подчинение неписанных законов общественников. Но каждый раз, когда нам становится понятно, что эти законы не совершенны, что определённая группа лиц использует их в своих интересах и во вред большинству, общественники исхитряются вновь найти невидимые предметникам лазейки достижения своих интересов. Зачастую нововведения общественников микроскопичны, на уровне кумулятивных причин. Замечать их предметники начинают лишь после того как жизнь, практика показала, что их постоянно и с размахом обманывают на уровне тривиального общения.

Свои нововведения общественники маскируют словами о справедливости, о демократии, о необходимости развития и т. п., обосновывая их научными исследованиями и внедряя в учебники. Но что характерно – предметников, производящих "реальный продукт", становится с каждым годом всё меньше среди тех, кто пишет учебники. Эту нишу захватывают общественники, и учебники с каждым годом становятся хуже, но ощущение того, что все мы являемся представителями эпохи квантовой физики и точных расчётов, – оседает на вершине нашего сознания. Несмотря на свою высокую образованность, мы не осознаём, что давно живём в обществе, где главенствует принцип "что не запрещено – то разрешено", которым в "полный рост" и без зазрения совести пользуются общественники.

Руководствуясь этим лживым в своей сути принципом, мы начинаем перечислять в законах то, что запрещено, но обычно "упускаем" что-то важное. Эти дыры, которые подчас намеренно внедряются в законодательство, общественники используют в своих интересах. Когда мы эти схемы осознаём, то блокируем. Однако, мы не понимаем, что сам процесс опережающего структурирования социальных отношений, общественного сознания, которым руководят общественники в своих интересах, необратимо и для нас незаметно идёт с момента возникновения человечества.

Конечно, если кто-то из них явно выходит из зоны незаметности, то уничтожается гневным племенем. Закономерно возникают бунты, революции, массовые протесты, забастовки. Общественники при этом кричат, что надо все обсудить, что это не гуманно. И выступают за гуманизм и демократию. Выгодно им это. Здесь они преуспели. Но попадает им от бунтующего народа все чаще и чаще…Поэтому общественники стремятся маскировать своё нутро. Эти процессы возглавляют те, кто способен сделать процесс закабаления предметников реально незаметным. Эти системы живучи. Бывает, что дети естественных лидеров-общественников портят социальные системы, выстроенные их родителями, попадаясь, например, на демонстративно паразитическом образе жизни. Но за это они платятся своими головами и состояние незаметности системы вновь восстанавливается. Высунулся – заметили – тебе "отрубили голову". Другие это видят и "высовываются" осторожнее.

Но чем больше общественников, тем сложнее им маскироваться. Дело в том, что они обладают сопутствующими качествами, свойствами личности, у них более развита метапрограмма "здесь и сейчас", нежели метапрограмма "будущее" и др. Не у всех, конечно. Есть общественники, которые блестяще строят системы обмана с учётом прогноза изменений на десятки и даже сотни лет вперёд. Речь идёт чуть о другом. Когда общественников становится слишком много, когда тем, кто способен через систему межличностных отношений обманывать других, начинают подражать массово, то качество самих общественников падает. В их среду входят лица с менее выраженными психофизиологическими способностями к объегориванию других. Но падает и качество населения. Из него все больше и больше лиц стремится перейти в общественники. Вновь падает их качество.

Естественно, начинаются массовые ошибки в общении, которые становятся системными. Общественников становится так много, что они начинают бороться друг с другом, начинают принимать решения, которые дают тактические успехи, но приводят к стратегическим провалам. Всё это "вылезает наружу" в периоды высокой солнечной активности и изменения силы притяжения Земли. Со своей метапрограммой "здесь и сейчас", со сниженной моральной нормативностью, с отсутствием способности видеть сложные системы и т. д., общественники не в состоянии понять как им поступать в серьёзно изменившейся реальности. Массово идут ошибочные решения и начинают разоряться не только те, кто в силу перехода с рационального уровня мышления на уровень мышления общественников, привёл своё предприятие к банкротству, но и те, кто мыслит рационально. Они просто не в состоянии изменить общее состояние экономики, психики, панических действий.

Экономика, пройдя через кризис, постепенно восстанавливает своё равновесие. Неспособные управлять предприятиями разоряются, на первые роли в экономике, в обществе, во власти выходят предметники. Всё это хозяйство более-менее складно существует до очередного "торжества" общественников. И опять начинают проявляться разнообразные предкризисные явления. Все настораживаются и начинают искать виновных. В этой ситуации общественники ищут причины где угодно, но только не в себе. Появляются удивительные экономические теории, которые описывают процессы в реальной экономике периода господства резонаторов. Эти теории переходят в учебники и все начинают ими руководствоваться. Но экономика ведёт себя согласно этим теориям только в том случае, если всё в ней подчинено интересам жизни людей, если на экономике не висят паразиты, пьющие из неё соки.

Поэтому в период власти общественников эти теории "не работают", так как существует реальная экономика и некая виртуальная, созданная в головах экономистов и просто людей. Если реальная экономика подчинена объективным законам и эти законы можно установить (отсюда – верные теории), то виртуальная – только злой или доброй воле тех, кто ею командует. Какая тут возможна наука? Здесь надо просто знать, что именно затевают финансовые воротилы. Только в этом случае можно понять, что происходит.

Но любая экономика – чрезвычайно сложная система. Если в какой-то её элемент внести не вызванное никакими потребностями реальной жизни воздействие для получения, например, сиюминутного результата в другом элементе, то вся система вынуждена будет переуравновеситься. Как она будет идти к своему новому равновесию – просчитать практически невозможно. На какое-то время наступает своего рода хаос, от которого страдают все, кроме тех, кто его затеял и успел нажиться. Если такие воздействия поставить "на поток", то рано или поздно либо экономика рухнет, либо люди возмутятся, когда осознают, что их изощрённо и каждодневно грабят.

Мысли предметников направляет знание реальности, которая подчинена одной логике. Мысли общественников направляют биологические, психофизиологические закономерности борьбы за лидерство, за доминантность, за власть, за то, чтобы стать первыми в системе межличностных, социальных отношений. Но это совершенно другая "логика". При росте доминантности общественников растёт значимость биологических законов, уменьшается влияние собственно социальных. Общественники тонко обходят нормы человеческой морали, что диагностируется даже с помощью экспертных оценок. Но это касается только тех общественников, которые особо "высунулись" из принятой нормы.

Чрезмерно общительные люди, яркие общественники позволяют себе быть пренебрежительными к нормам человеческой морали, а выраженные интроверты (среди предметников чаще встречаются интроверты) это себе позволяют значительно реже.

В исследовании Кухтерина С.Е. [7] приводятся данные о связи общительности и моральной нормативности. Психологическое одиночество, интровертность, отсутствие близких друзей и т. д. чаще рождает лиц с более высокой моральной нормативностью. Такой биографический факт как отсутствие референтной микрогруппы приводит к формированию более высокого индекса моральной нормативности. Это подтверждает тезис о том, что по своей сути мы – "хорошие", а портит нас только "плохое" окружение. "Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя", писал В.И. Ленин.

Типичные общественники входят в самые различные микрогруппы, неформальные объединения людей, а предметники заняты делом, но у них более высокая моральная нормативность. Появись у них несколько референтных микрогрупп – индекс моральной нормативности "покатился" бы вниз. Но если этот факт распространить на всех, то следует вывод: надо менять общественные отношения, надо повсеместно избавляться от засилья общественников.

Этот факт мы осознаем с трудом, а из него следуют немало и других важных выводов. Так, через голосование мы выбираем тех, кто вошёл в нашу душу, кому мы поверили, кто обладает более филигранной общительностью с элементами артистизма. Затем кусаем локти – не тех выбрали. Бывают и достойные исключения, но даже лучшие из лучших во власти чаще всего будут обыграны силой общественников. Эти "реалии", которые определяющим образом влияют на все происходящие процессы, находятся на грани понимания большинством людей, так как осознаёт человек, как правило, только крайности.

Есть так называемый эффект края. В своё сознание мы включаем только то, что "переваливает" за этот край, как, например, в случае с общительностью и моральной нормативностью. То, что в "середине", мы не осознаём, так как не замечаем в силу наших психофизиологических особенностей, хотя наше бессознательное "не проходит мимо" и всё это диагностирует. Более того, уже существуют методические и технологические средства, которые позволяют зафиксировать наши бессознательные установки.

Психологи, которые изучают закономерности брендирования, заметили, что наиболее сильными являются бренды, соответствующие установкам, которых выходят из подсознания. Потребность у человека уже есть, но он этого ещё не осознаёт либо в себе подавляет. Успешные бренды эксплуатируют именно эти особенности взаимодействия сознательного и бессознательного. Например, в период становления рыночных отношений в нашей стране многим казалось, что можно достаточно результативно использовать рынок в своих интересах. Эти установки были в бессознательном. Хотелось побыстрее купить и "Волгу", и шубу, и просто иметь хорошие деньги. Этот естественный эгоизм людей использовала реклама МММ, конечно для того, чтобы их в итоге обобрать.

Сам процесс осознания связан со слоганом, который помогает быстро перевести в сознание то, чем мучается подсознание. Внушается некий простой алгоритм действий. Надо лишь поступать как Лёня Голубков: "Сапоги я справил. Теперь будем на шубу копить". "И это просто, Лёня! МММ!". Под воздействием такого слогана внутри человека формируется так называемая непреодолимая сила, которая влечёт его к окошку кассы для того, чтобы отдать свои реальные деньги, в надежде забрать их через некоторое время с большим процентом. Далеко не у всех получилось. Но что примечательно: этот факт достаточно быстро выветрился из памяти людей, а механизм такого поведения остался. Но он же проявился и в кризисе 1929 года. Он и сейчас притягивает деньги участников рынка в сложные, рискованные и заведомо проигрышные вложения. С мнимым ожиданием больших процентов от вложенного. Причины экономического кризиса в нас самих.

К чему все эти рассуждения? Дело в том, что в подсознании людей имеется немало установок и предустановок по поводу той негативной роли, которую играют общественники в нашей жизни. Общественное сознание дозревает до готовности воспринять эту истину-слоган и осознание того факта, что во многих наших бедах виновны общественники. Остаётся только обнародовать, довести до масс уже эмпирически открытые законы поведения людей, действий организаций, паразитирующих внутри нашего общества.

Ещё более закономерно проявляются способы выживания общественников в любых кризисных ситуациях. В конечном счёте именно общественники в итоге и возглавляют протестные движения, даже если их случайно организовали предметники. Часто цитируют фразу: "революции задумывают гении, делают её фанатики, а пользуются её плодами мерзавцы". "Замена" гениев на мерзавцев происходит на всех уровнях, повсеместно и незаметно для людей. Мы это замечаем только когда мерзавцы проявили себя вдоль и поперёк. Это и есть процесс постепенной победы хитрых общественников над эмпатичными общественниками, над предметниками, над народом. Поэтому пока не будет создан понятный механизм блокирования этого процесса – всё будет повторяться и народ никогда не сможет воспользоваться плодами произошедших изменений.

Исследования показывают, что в настоящее время у молодёжи есть понимание того, что во власть, ближе к прибыли пробились далеко не самые достойные. Однако в большей степени вину за такое положение молодёжь возлагает на саму власть, что вытекает из данных, полученных в результате многочисленных опросов:

"В политическом сознании молодёжи присутствуют представления о тотальной «нечестности» и «некомпетентности» власти, её «коррумпированности», о работе «исключительно в интересах личного обогащения». Большинство молодых людей нисколько не сомневаются, что «политика – грязное дело», а люди, попадая во власть, подвергаются ее разлагающему влиянию.

1. «Противоестественный отбор». На вершину политической пирамиды попадают не лучшие и самые достойные, а «свои», лояльные. Лояльность воспринимается как негативная характеристика, связанная с безусловным отсутствием должной квалификации. В данном случае категории «лояльность» и «профессионализм» являются антонимами.

2. В России нет элиты. Правящая элита – это вовсе не элита, потому что элита – это лучшие люди. В правящей элите нет «лучших», там собрались только худшие. В стране свирепствует «противоестественный отбор», всасывающий в государственные институты людей глупых, лицемерных, слепо преданных начальству, жадных, своекорыстных. Молодёжь не верит, что правящая элита всерьёз радеет о величии страны. Напротив, она думает исключительно о собственном кармане и о том, чтобы вывезти свои капиталы и детей за границу.

3. Глупая элита управляет неэффективно. Респонденты очень часто заявляют, что Россия – самая богатая в мире страна, но её ресурсы из-за коррумпированной, бездарной и неэффективной власти либо разворовываются, либо расходуются самым неэффективным образом (примеры – Сколково или размытая дорога, построенная к саммиту АТЭС во Владивостоке).

4. Власть плоха, но Россия – великая держава. Другой тезис, столь же распространённый в молодёжной среде: власть в России плоха, делает все неправильно, проводит грабительскую политику. В то же время Россия – великая держава, особая цивилизация со своей миссией. Всё, что есть в России плохого, сделано властью. Всё, что есть в России хорошего, сделано не властью, а возникло само (например, богатые недра) или создано усилиями народа.

5. «Власть – кормушка». Не пекут пирог, а делят. Респонденты в целом склонны оценивать политический процесс как борьбу за некий «пирог», олицетворяющий богатство страны. На их взгляд, «пирог» этот был в основном «испечён» в период существования Советского Союза. Нынешнее поколение чиновников стремится растащить его по кускам. Никто не занимается тем, чтобы увеличить «пирог» общественного богатства. Никто не печёт «новый пирог», все делят старый. Поэтому все институты власти респонденты склонны называть «кормушкой». Люди идут во власть, чтобы «присосаться к кормушке», «встать у кормушки». Про человека, испорченного властью, говорят: «его не оторвать от кормушки».

6. Мы должны быть богатыми, но мы бедные. Респонденты уверены, что в России есть все необходимые ресурсы для трансформации страны в передовое государство. Нефть и газ должны сделать каждого российского гражданина миллионером (как в Кувейте, например). Но где это богатство? Чиновничий аппарат расхищает наши ресурсы. И поэтому в России чиновники богатые, а народ бедный.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.