IV

IV

Таким образом может быть показано, что и современное масонство, и церковный ритуализм непосредственно происходят от посвященных гностиков, а также неоплатоников и жрецов-изменников языческих мистерий, тайны которых были утеряны ими, но были, тем не менее, сохранены теми, кто не пошел на компромисс. И если и церковь, и масоны хотят забыть историю своего истинного происхождения, то не таковы теософы. Они повторяют: масонство и три великие христианские религии – это богатство, полученное в качестве наследства. «Церемонии и пароли» первого, и молитвы, догмы и ритуалы последних, являются искаженными копиями чистого язычества (которое было столь старательно скопировано и заимствовано евреями) и неоплатонической философии. Также и «пароли», используемые доныне библейскими масонами и связываемые с «коленом Иуды», «Тувал-Каином», и другими зодиакальными высшими званиями в Ветхом Завете, являются еврейскими названиями древних богов языческого простонародья, а не богов иерограмматиков, представителей истинных мистерий. Это будет должным образом доказано впоследствии. Добрые братья-масоны вряд ли могли бы отрицать, что номинально они являются поистине Solicoles, то есть поклонниками Солнца в небесах, в котором эрудированный Рагон видел величественный символ G.A.O.T.U. – и, безусловно, это так. Но ему трудно было бы доказать, – и этого никто не смог сделать, – что так называемое G.A.O.T.U., это не Sol небольшой экзотерической кучки pro-fanes [непосвященных], но Solus высших эпоптов [посвященных]. Ибо тайна огней SOLUS, дух которого излучает «Пылающая Звезда», – это герметический секрет, который, несмотря на изучение масоном истинной теософии, навсегда утерян для него. Он перестал понимать сегодня даже небольшой неосторожный поступок Цхадди. До сего дня масоны и христиане сохраняют святость субботы и называют ее днем «Господа»; и все же они знают так же хорошо, как и все остальные, что Sunday и Sonntag в протестантской Англии и Германии обозначают Солнечный День, или день Солнца, так же, как это было и две тысячи лет назад.

И вы, преподобные и добрые отцы, священники и епископы, вы, кто столь милосердно называет теософию «идолопоклонством», и открыто и приватно осуждаете ее последователей на вечное проклятие, можете ли вы похвастаться хотя бы одним ритуалом, облачением или сосудом в церкви или храме, который не перешел бы к вам от язычества? Нет, утверждать это было бы слишком опасно, и даже не только в связи с историей, но и из-за убеждений ваших собственных церковных властей.

Мы приведем здесь несколько цитат лишь для того, чтобы подтвердить свои утверждения.

«Римские жрецы должны были поверить перед тем, как совершать жертвоприношение», – пишет дю Шол. Жрецы Юпитера одевали высокую квадратную черную шляпу (ср. с современными армянскими и грузинскими священниками), их голова была украшена фламиной. Черные сутаны римско-католических священников – это черные иерокорации, широкие мантии мифраических священников, называемые так из-за своей окраски цвета воронова крыла (ворон – коракс). У короля-жреца Вавилона был золотой перстень с печатью и туфли, которые целовали побежденные монархи, белая мантия, золотая тиара, к которой были подвешены два пояска. Папы имеют перстень с печатью и такие же туфли для подобного же применения; белая сатиновая мантия, окаймленная золотыми звездами, два пояска, усыпанных драгоценностями, которые подвешены к ней, и т. д., и т. д. Белый льняной стихарь (alba vestis) – это одеяние жрецов Изиды; макушка голов у жрецов Анубиса была обрита (Ювенал) – отсюда произошла тонзура; риза христианских «отцов» представляет собой копию с верхнего облачения финикийских жрецов-священнослужителей, которое называлось каласири, завязывалось на шее и ниспадало до пят. Епитрахиль пришел к нашим священникам от женского одеяния, которое носили в Галлии научи (храмовые танцоры мужского пола), служба которых была аналогична еврейским кадашим; их пояс невинности (?) произошел из эфода евреев и тонкого шнура в культе Изиды; жрецы Изиды давали обет безбрачия. (См. подробности в трудах Рагона).

Древние язычники использовали святую воду или приносили очистительные жертвы для совершения обряда очищения своих городов, полей, храмов и людей, точно так же, как это делают сейчас в римско-католических странах. Купель помещалась перед входом в любой храм, была наполнена очищающей водой и называлась фависсой и акваминарией. Перед принесением жертвы, первосвященник, или курион (отсюда французские кюре), погружая лавровую ветвь в очищающую воду, обрызгивал ею собравшуюся благочестивую паству, и то, что называлось тогда люстрика и аспергилиум, ныне называется кропило (или гупиллон, по-французски). Последнее было у жриц Митры символом Универсального лингама. Его погружали в течении мистерий в очищающее молоко и затем обрызгивали им верующих. Оно было символом всеобщего плодородия; отсюда и пошло использование святой воды в христианстве, ритуал, имеющий фаллическое происхождение. И более того, идея, лежащая в его основании, является чисто оккультной и относится к церемониальной магии. Очистительные ритуалы совершались при помощи огня, серы, воздуха и воды. Для того, чтобы привлечь внимание небесных богов, прибегали к омовению; для изгнания низших богов, использовали окропление.

Сводчатые потолки греческих и латинских соборов и церквей часто окрашены в голубой цвет и усыпаны золотыми звездами, чтобы представлять собой небесный свод. Это является копированием египетских храмов, где совершалось поклонение солнцу и звездам. И опять-таки, в масонской и христианской архитектуре оказывается такое самое почтение в отношении Востока (или восточной точки), как и во времена язычества. Все это в полной мере описал Рагон в своих сокрушительных томах. Princeps porta, врата Мира и «Царь Славы», под которым сначала понимали Солнце, и ныне признается его человеческий символ, Христос, являются вратами Востока, и обращены на восток в каждой церкви и каждом храме.[5] Через эти «врата жизни» совершается торжественный путь, по которому ежедневно каждым утром светило входит в прямоугольный квадрат[6] земли, или временную обитель Солнца, и «новорожденный» младенец вносится внутрь и подносится к крестильной купели; слева от этого сооружения (темный север, куда отправлялись «новички», и где кандидаты проходили свое испытание водой) ныне находятся купели, а в древности размещались источники (присцины) с очищающей водой в античных храмах, которые были языческими святилищами. Алтари древней Лютеции были погребены и вновь обнаружены под хорами собора Нотр-Дам в Париже, и ее древние очистительные источники существуют до сих пор в этом храме. Почти каждая крупная древняя церковь на континенте во времена, предшествующие средним векам, была когда-то языческим храмом, согласно тем приказаниям, которые отдавались епископами и римскими папами. Григорий Великий («En sa Vie» Platine) таким образом отдал распоряжение монаху Августину, своему миссионеру в Англии: «Разрушай идолы, но никогда не трогай храмы! Окропляй их святой водой, помещай в них мощи, и позволяй народам совершать поклонение в местах, к которым они привыкли». Нам стоит лишь обратиться к трудам кардинала Барония, чтобы обнаружить в году XXXVI его «Анналов» такого рода убеждение. Он говорит, что святая церковь позволяет перенимать ритуалы и церемонии, применяемые язычниками в своих идолопоклоннических культах, поскольку она (церковь) искупает их грехи своим освящением! В «Antiquit?s Gaulises» («Древности галлов», книга 2-я, гл. 19) Фуше мы читаем о том, что епископ Франции принял и применял языческие церемонии для обращения их последователей ко Христу.

Это происходило в то время, когда Галлия еще была языческой страной. И не те же ли самые ритуалы и церемонии исполняются сегодня в христианской Франции и других римско-католических странах, в благодарную память о язычниках и их богах?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.