Неповторимость Тигра (невидимки)

Неповторимость Тигра (невидимки)

Помните Александра Милна с его «Винни-Пухом»? Там был такой персонаж — Тигра. Он очень любил прятаться, а потом внезапно напрыгивать. Что ж, Тигры действительно любят прятаться, в этом их шарм и неповторимость.

Если Тигр хочет похвалить себя за прожитую жизнь, то он непременно произнесет какую-нибудь коронную фразу, типа «Мир ловил меня, но не поймал» (Григорий Сковорода)… Примерно то же, но по-норвежски сказал Юхан Борген. Да что там Борген, так могли бы сказать все довольные собою Тигры.

Одним из атрибутов тигриных пряток является их голос. То есть Тигра как бы нет, а голос есть. Вот, скажем, Юрий Левитан. Его голос знала вся страна, каждая нотка, каждая вибрация его голоса заполняла все уголки нашей страны. Это он говорил: «От Советского информбюро…» — и страна выходила из тьмы, ведомая его голосом. Эту ситуацию очень точно понял Гитлер и отдал приказ уничтожить носителя голоса. Бросали бомбу на радиокомитет, создавали диверсионную группу. Но спрятаться Тигру удалось, цену голоса понимали и у нас. Народ требовал присвоения Левитану ордена Победы, его зачисляли в списки воинских частей, потому что его голос и был творцом Победы, одним из творцов.

Голос Высоцкого — это еще более длинная история. Самого Высоцкого еще не было, не было нигде, ни в кино, ни на пластинках, ни на концертах. Но голос его был везде, в каждой квартире, в каждом дворе, его копировали у туристских костров, в кают-компаниях и подворотнях. Как знать, если бы не пошел процесс перетаскивания Высоцкого на экран, на сцену, может быть, он и сейчас жил. Потому что хорошо лишь спрятавшемуся Тигру, публичному Тигру — тяжко.

Еще один голос нации — Виктор Цой. Тембр еще более странный, чем у Левитана или Высоцкого, какие-то жуткие басы, почти на пределе различимости. Он вынырнул так неожиданно, почти ниоткуда и потянул нас вперед через границу 1989 года («В нашем смехе и в наших слезах и в пульсации вен… Мы ждем перемен»). Перетащил и так же быстро ушел, говорят просто уснул… за рулем мчащейся машины.

У каждой нации найдется свой список легенд о чудодейственных свойствах тигриного голоса. Тот же генерал де Голль дважды разворачивал нацию силой своего голоса. Один раз в июне 1940 года, когда ему нужно было поднять на борьбу разбитую и униженную Францию. Второй раз в 1961 году, когда надо было подавить путч и избежать гражданской войны. Текст он говорил один и тот же: «Я — Франция, ее судьба. Верьте мне. Следуйте за мной. Повинуйтесь мне».

Тембр голоса для Тигров главное свидетельство индивидуальности человека. Шум, гам, невнятица, болтовня для них невыносимы. Пастернак на собрании, травившем Шостаковича, встал и сказал: «Не орите, а уж если вы орете, то не все на один голос, орите на разные голоса». Тот же Пастернак сказал: «Тишина — лучшее, что я слышал».

Можно любовь к тишине расценить и по-другому. Крик, ор, шум лишают Тигра главного оружия — завораживающего голоса. А без голоса нет гипноза. Оскаленные клыки, прищуренные глаза, неподвижный пронизывающий взгляд. Все это здорово, но без голосовых команд гипноз не случится. А дело это для Тигра одно из главных. Знаменитый Франц Месмер, придумавший гипноз, как-никак был Тигром. Владимир Леви, многократно и подробно описавший свой гипнотизерский дар, возникший, кстати, в достаточно раннем детстве, также Тигр. Да что там Месмер и Леви, вся тигриная власть сплошной гипноз.

Прятки Тигра иногда плавно перетекают в уход. Непонятый и непризнанный, в затворничестве умирал Песталоцци. Макс Штирнер умер на улице. Стефан Малларме — некоронованный король французского символизма, равно холодно принимавший и славу и забвение, оценен через много лет после смерти. Шарль Кро никак не реагировал на литературную возню, так и не узнал о выходе сборника своих стихов, единственного за время литературной деятельности… Великий немец Гельдерлин не понят и не оценен. Продолжать можно долго…

Любовь к пряткам особенно завораживает в правителях. Чемпионом тут был Иван Грозный, бесследно исчезавший из царских палат на многие дни и даже недели, благо для этого были одному ему известные подземные ходы.

В наше время Тигры продолжают действовать тем же манером. Например, Михаил Суслов. Его так и называли «серым кардиналом». Это был очень невидимый Тигр. Потом роль главного невидимки страны занял Юрий Андропов. Он вышел к народу только в 1982 году, когда запах разлагающейся державы был уже очень сильным.

Борис Пастернак написал строки: «Быть знаменитым не красиво…» Во многом это и есть призыв к уходу из пределов видимости. Величайший поэт Франции Артюр Рембо начал слагать стихи в 8 лет, а последнее стихотворение написал в 19 лет. Рембо считал, что поэт должен быть ясновидцем — человеком, которому известен смысл и закономерности жизни. Он прожил еще 18 лет, но больше ничего не писал. Венедикт Ерофеев, написавший свою великую поэму по пути от Москвы к Петушкам, так и остался невидим. Как только наступили времена, в которых Ерофеев получил шанс на легализацию, он сразу же ушел. Герберт Уэллс, знакомый нам с детства, между прочим, написал роман «Человек-невидимка». Может быть, это и есть наиболее привлекательная для Тигров позиция — везде быть, все видеть, голос подавать, но оставаться при этом невидимым. Еще один символ невидимого Тигра — это «Черный квадрат» Малевича. Нет никого, все ушли и свет погасили. Впрочем, слово осталось, точнее, два слова: «черный» и «квадрат».

Эмили Дикинсон. Сейчас она признана величайшей американской поэтессой. Более 1800 стихов необыкновенно высокого уровня. И все это исключительно благодаря тому, что никто и никогда не заставил ее выйти из тени на солнце, никто не принудил ее к публичным выступлениям. Родственники любили и опекали ее, знакомые считали чокнутой. Она прожила счастливую жизнь невидимого миру Тигра.