II

II

1. Нужно еще показать тебе то, чем демон отличается от героя и души по сущности, в возможности и действительности. Итак, я говорю, что демоны появляются благодаря порождающим и демиургическим силам богов в предельном завершении их продвижения и последних разделений, а герои-благодаря смыслам божественной жизни, и из них образуются и выделяются первые и последние меры душ ⁶¹.

После того как природы демонов и героев возникли описанным образом вследствие иных по сравнению с ними причин, они с необходимостью обладают каждая своей особенной сущностью. Демоническая является созидающей и образующей космические природы и осуществляющей наблюдение за отдельным возникающим, а героическая – животворящей, вразумляющей и руководящей душами. И за демонами следует признать способность к порождению

и наблюдению за природой и связью душ с телами, а за героями стоит оставить те, которые связаны с жизнью, управлением людьми и освобождением от становления.

2. Соответственно нужно определить и их действия. Прежде всего следует установить, что действия демонов – космические и распространяющиеся в большей степени среди совершаемого ими самими, а действия героев имеют отношение к низшему и обращены к расположению душ. Так вот, в то время как эти роды определены именно так, душа является низшей, находит свое место подле предела божественных порядков, получила по жребию от двух описанных родов некие отдельные частицы их способностей, благодаря самой себе изобилует другими излишними придатками, предпочитает то те, то иные образы, одни слова вместо других и то одни, то другие жизненные пути, пользуется во всяких местах космоса многообразными жизнями и идеями, вступает в общение с тем, с чем хочет, и отстраняется от того, от чего пожелает, уподобляется всему и отличается от всего благодаря инаковости, предуготовляет слова, сродственные сущему и становящемуся, и приходит в соприкосновение с богами при помощи как тех гармоний сущностей и возможностей, в соответствии с которыми демоны и герои соединяются с ними, так и иных. Далее, она ценит вечность подобной жизни и деятельности меньше, чем те, часто восходит ввысь при помощи благого воления богов и предоставляемого ими светового сияния и возносится к высшему ангельскому чину ⁶². Так вот, тогда она уже не остается в границах души и тем самым совершенно приуготовляется для роли ангельской души и несмешанной жизни. Именно поэтому и считается, что душа содержит в себе всевозможные сущности и действительности, разнообразные смыслы и всяческие образы. Итак, правильно

говоря, душа всегда определена как некое единство, но, имея общность с собой, приходит в соприкосновение то с одними, то с другими предшествующими причинами ⁶³.

Стало быть, поскольку общее различие описанных родов таково, не следует более расходиться во мнениях относительно того, чем же на самом деле оказывается различающий их признак. По сути дела, в каком положении находятся от природы отдельные роды, при помощи такого и следует отличать их друг от друга; и насколько возможно выработать для себя единый путь их рассмотрения, настолько же необходимо исследовать их общность. Ведь в результате этого можно было бы составить о них правильное общее представление и вынести частные определения.

3. Впрочем, я перехожу к их явлениям. Какое, в самом деле, они имеют различие? Ведь ты спрашиваешь, какова примета присутствия бога, ангела, архангела, какого-либо архонта или души. Итак, я определяю их явления одинаковым образом с их сущностями, возможностями и действительностями. Ибо какими они обычно пребывают, такими и показываются обращающимся к ним, являют действия и обнаруживают соответствующие самим себе облики и сообразные приметы.

Так вот, если нужно дать частные определения, то знамения богов всегда одинаковы по внешнему виду, демонов – преходящи, ангелов-более чисты, чем демонические, но менее совершенны, чем божественные, архангелов- в некотором отношении подходящие вплотную к божественным причинам, архонтов же, если ты имеешь в виду владык мира, управляющих подлунными стихиями, то – преходящи, но приведены в определенный порядок, а если тех, которые начальствуют над материей, то еще

более разнообразны и еще менее совершенны, чем у первых; знамения же душ проявляются как разнородные. Далее, те, что принадлежат богам, блистают, прекрасные на вид, архангелам-одновременно грозные и кроткие, ангелам – более спокойные, демонам -ужасные. Знамения же героев-хотя речь о них в вопросе и не шла, но истины ради пусть будет дан ответ и в отношении их – более спокойные, чем демонические, архонтов-наводящие ужас, если речь идет о тех, что господствуют в космосе, или пагубные и мучительные для видящих их, если о материальных, а душевные похожи в чем-то на героические, разве что они менее совершенны, чем те.

Итак, повторим: знамения богов совершенно неизменны и по размерам, и по форме, и по внешнему виду, и по всему сопутствующему; архангелов -будучи подобны божественным, отстают от них в тождестве; ангелов -менее совершенны, чем тех, но неизменны; демонов-уподобляются то одной, то другой форме, будучи видимы то большими, то малыми, то равными по размерам. Точно так же и знамения архонтов: всех тех, которые властвуют,- не подвержены изменениям, а материальных – изменчивы во многих отношениях; героические же подобны демоническим, а душевные ни в малой степени не отстают от демонических в переменчивости.

Далее, богам подобают порядок и спокойствие; в знамениях архангелов имеется деятельное начало порядка и спокойствия; в ангельских присутствуют уже несвободные от движения упорядоченность и спокойствие; волнение и беспорядок сопутствуют знамениям демонов; знамениям архонтов соответствуют видения, находящиеся в полном соответствии с обоими ранее высказанными нами мнениями: беспорядочно движущиеся соответствуют материальным,

а стойко покоящиеся в себе-властным; знамения героев подпадают под воздействие движения и не лишены изменчивости, а душевные подобны, конечно, героическим, но стоят ниже даже тех.

Помимо этих особенностей, божественные знамения излучают безыскусственную, чудесно захватывающую созерцающих их красоту, которая предоставляет от себя божественную радость, проявляется в неизреченной соразмерности и стоит превыше всех остальных видов благообразия. Блаженные видения архангелов также являют величайшую красоту, но, однако, не столь неизреченную и удивительную, как божественные; ангельские уже лишь в некоторой мере причастны красоте, которую воспринимают от архангелов. Демонические и героические самовидные духи, как те, так и другие, содержат красоту в виде определенных образов: демоническая заключена в смыслах, описывающих сущность, героическая же являет мужество. А знамения архонтов пусть будут разделены надвое: ведь одни обнаруживают властную и самоприродную красоту, а другие являют измышленное и привнесенное изящество. Душевные же сами упорядочены в определенных смыслах, истолковывающихся более детально, чем в отношении героев, ограниченных в деталях и подвластных единому виду. Если же нужно дать общее определение, то я утверждаю в отношении всех их, что каким образом занимает свое место в общем порядке отдельное и каким образом дело обстоит по отношению к собственной природе, таким, в соответствии с существующим положением вещей, и причастно красоте.

4. Далее, переходя к другим их особенностям, давайте скажем, что у богов проявляется быстрота в действиях, превышающая даже быстроту самого ума, хотя эти действия

в себе и неподвижны и устойчивы;⁶⁴ у архангелов их скорость каким-то образом смешана с деятельными энергиями; действия ангелов уже имеют отношение к некоему движению и не содержат в одинаковой степени одновременную с высказываемым способность к свершению; у демонов же фантазия более, чем истина, соответствует быстроте дел. В героическом в движениях обнаруживается некое великолепие, но свершение того, что они намереваются сделать, не так стремительно, как это присуще демонам. У архонтов заслуживающими внимания оказываются первичные и повелительные действия, вторичные же имеют видимость весьма значительную, но неспособны к завершению дела; что же касается душ, то их действия теснее связаны с движением, чем героические, но представляются более слабыми, чем те.

Кроме того, величие явлений богов столь огромно, что иногда оно затмевает собой и все небо, и Солнце, и Луну, а Земля, когда они сходят вниз, не с состоянии более оставаться в покое; когда же являются архангелы, вместе с ними приходят в движение некие части космоса и им предшествует движущийся впереди особый свет. Сами же они обнаруживают величие, соответствующее значимости их господства. Ниже этого по малости размеров и количественной обособленности-ангельское величие, а что касается демонов, то, со своей стороны, их величие предстает еще более ограниченным и не всегда одинаковым. Героическое же оказывается ниже и этого, но в большей мере обнаруживает величие духа в постоянстве. Среди архонтов же все те роды, что возглавляют космические образы, являют огромное и массивное, а те, что относятся к материи, в основном используют спесь и хвастовство. То же величие, что принадлежит душам, не всегда видится

одинаковым, но проявляется как низшее по сравнению с тем, что относится к героям. Вообще же точно так же, как и величины принадлежащих отдельным родам сил и размеры области господства, которой они обладают и в которой владычествуют, каждому из них свойственно и определенное величие явлений.

Именно в этом месте давай определим и то, что относится к самовидным изваяниям. Итак, при сверхъестественных явлениях богов видения предстают более отчетливыми, чем сама истина, достоверно блистают, даже будучи расчленены на отдельные части, обнаруживаются вполне явственно; видения архангелов кажутся истинными и совершенными, ангелов -сохраняют тот же самый облик, кроме того что неким образом ослабевает его познавательная насыщенность. Неясными кажутся видения демонов и еще менее совершенными, чем предшествующие,- героев. Видения же архонтов -мировых отчетливы, а материальных смутны, но и те и другие кажутся облеченными знаками власти; видения же душ предстают в облике теней.

Далее, то же самое относится и к свету. Изображения богов сверкают превыше света; изображения архангелов полны сверхъестественного света, ангельские -лучезарны. Демоны являют замутненный огонь, герои-смешанный из многого; среди архонтов космические обнаруживают более чистый огонь, а относящиеся к материи -смешанный из несогласного и противоположного; души же являют его иногда вполне отчетливым, хотя и вновь образованным из многих смешений становления.

Сообразно с уже сказанным божественный огонь, неделимый и невыразимый, сияет и наполняет все глубины космоса, как это свойственно огню, но не космосу. Огонь архангелов неделим, но наблюдается в великом

множестве вокруг себя самого, впереди или позади себя самого. Собственный огонь ангелов появляется вслед им в отсутствие более совершенных зрелищ. Огонь демонов – дело дальнейшего разделения: он заключен в меньших границах, выразим в слове и недостоин взора созерцающих лучшее. Огонь героев имеет такой же тип, однако не достигает полного подобия предшествующему. Со своей стороны, огонь тех архонтов, которые выше, видится более ясным, а материальных-более темным. В свою очередь, огонь душ проявляется как неоднородный и многообразный, будучи составлен из многих космических природ. Далее, огонь богов кажется совершенно неподвижным при его созерцании; архангелов -равномерно движется; огонь демонов непостоянен, а героев -еще более склонен к изменению: он спокойно сопутствует первым архонтам и беспорядочно- последним, душам же-изменяясь во многочисленных движениях.

5. Далее, очищающее души совершенство пребывает среди богов, а возвышающее-среди архангелов; ангелы освобождают только от оков материи, а демоны принижают до природы; герои низводят до заботы о чувственных вещах; архонты вручают или начальствование над космическим, или господство над материальным; являющиеся же души в некотором смысле повергают в становление.

Кроме того, рассмотрим вот еще что. Всю чистоту и устойчивость в являющемся изображении относи на счет лучших родов: их ослепительную яркость и устойчивую заключенность в себе считай принадлежащими богам, сияние, установившееся, словно в ином,- архангелам, а пребывающее в ином -ангелам. На счет иного же относи движущееся, непостоянное и вновь образованное из чуждых природ – все то, что подобает менее совершенным чинам.

Впрочем, пусть будет произведено разделение и последнего- на основании признака смешения. Ибо с демонами смешиваются мировые испарения, которые в отличие от движения мира перемещаются неустойчиво. С героями соединяются порождающие состояния духов, вместе с которыми и сами они одновременно движутся. Космические архонты пребывают в покое, являя то мировое, чем они владеют, а материальные наполнены материальным ихором ⁶⁵. Души наполняются лишними осквернениями и чуждыми духами. Вот вместе с чем каждый из этих родов обнаруживает самого себя в явлениях.

Немаловажным признаком для тебя будет и мгновенное исчезновение материи, если речь идет о богах. Если об архангелах,-то постепенное ее распадение, об ангелах- освобождение и отстранение от нее, что же касается демонов,-то ее благопристойное упорядочение. Далее, что касается героев, то-сочетание с ней в подобающих пропорциях и благосклонная забота о ней. Архонты- владыки космоса подчиняют ее себе в своем превосходстве и тем самым проявляют себя. Материальные же архонты обнаруживают себя всецело образованными из материи. Души чистые предстают свободными от материи, а иные-окруженными ею.

6. Далее, подносимые в явлениях дары не все одинаковы и приносят не одни и те же плоды. Так, присутствие богов дает нам здоровье тела, добродетель души, чистоту ума и, попросту говоря, восхождение всех наших качеств к их собственным началам. Оно устраняет холод и разрушение в нас, а тело взращивает и делает более сильным и могучим, позволяет душе и уму все измерить, сияет светом в умопостигаемой гармонии и показывает глазам души при помощи телесных глаз то, что не является телом как

тело⁶⁶. Присутствие архангелов производит то же самое действие, за исключением того, что оно предоставляет блага не во всех отношениях, не вполне достаточные, несовершенные и не являющиеся неотчуждаемыми, хотя и оно сходным образом сияет в явлении. Присутствие ангелов приносит еще более частные блага и обладает энергией, при посредстве которой оно проявляется, значительно отстающей от объемлющего ее в себе совершенного света. Присутствие демонов отягощает тело, наказывает его болезнями, низвергает душу к природе, не отклоняет ее от тел и свойственных телам ощущений, спешащих к огню задерживает в здешнем месте и не освобождает от оков рока. Присутствие героев в основном подобно демоническому, но отличается тем, что, кроме всего прочего, побуждает к неким благородным и великим делам. Сверхъестественное видение космических архонтов дарует космические блага и все необходимое для жизни, материальных-приносит материальные и земные предметы. Далее, созерцание чистых и отнесенных к разряду ангелов душ возвышает и спасает душу, обнаруживается в священной надежде и предоставляет в дар те блага, которые она стремится обрести в священной надежде, созерцание же других душ низвергает в становление, губит плоды надежды и наполняет страстями, пригвождающими созерцающих их к телам.

7. Далее, в сверхъестественных явлениях возникает видение строя, в котором выступают видимые, поскольку боги держат вокруг себя богов или ангелов; архангелы имеют в качестве сопровождающих выстроенных вместе с собой или следующих позади ангелов или какую-то иную многочисленную ангельскую стражу; ангелы являют собственные порядки того чина, в который они вступили; благие демоны позволяют одновременно созерцать свои творения и блага,

которые они даруют, охраняющие демоны показывают зрелища заступничества, а остальные, в некотором отношении дурные⁶⁷, окружены некими зверями вредоносными, кровью питающимися и дикими; один вид архонтов вместе с собой являет некие частицы космоса, а остальные влекут за собой беспорядочность и неправильность материи. Применительно ко всеобщей и ни в каком частном облике не содержащейся души ⁶⁸ видится бесформенный космический огонь, являющий собой целостную, единую, неделимую и неоформленную душу всего; у очистившейся души видны огненная печать и чистый, несмешанный огонь, и в этом случае проступают ее сердечный огонь и чистый и стойкий облик, и вместе с возвышающим вождем она с радостью следует благому волению и сама обнаруживает присущий ей действительный порядок. Склоняющаяся же вниз душа несет на себе знаки оков и наказаний, обременена соприкосновениями с материальными духами, опутана переменчивыми волнениями материи и видится поставившей выше себя господство свершающих рождение демонов ⁶⁹.

Говоря вкратце, все эти роды являют вместе с собой собственные воинства. Кроме того, они показывают и местности, которые они получили в удел, и наделы, в которых обитают, а также огонь: воздушный -воздушные, земной и менее яркий -земные, более яркий -небесные. В самих же этих трояких пределах все роды разделены на три строя: начало, середина и конец. Божественные роды являют высшие и чистейшие причины этого троякого порядка, ангельские – как бы выделяются из архангельских, демонические предстают как прислуживающие им, а героические -точно так же, как служебные, однако выполняющие не те же самые обязанности, что и демоны, но иные и отличные от тех. Роды архонтов как бы владеют положением,

обращающим их или к миру, или к материи. Роды душ соответствуют всему низшему среди лучших. Именно потому в каждом из этих трех положений первые роды вместе с собой показывают и первые местности, а вторые – вторые и остальные -как каждому назначено.

8. Далее, боги сияют светом такой тонкости, что его не могут вынести телесные глаза, но люди испытывают подобное рыбам, вытащенным из мутной и вязкой влаги на тонкий и прозрачный воздух⁷⁰. Ибо и созерцающие божественный огонь, будучи не в состоянии дышать им по причине его тонкости, бессильны оказаться видящими и отрезаны от родственного духа. Архангелы сияют сами по себе невыносимой для дыхания чистотой, которая, однако, не столь же невыносима, как принадлежащая лучшим. Присутствие ангелов создает переносимое смешение с воздухом, так что оно может уже прийти в соприкосновение с теургами. Что же касается демонов, то из-за них никак не изменяется весь воздух, и тот, что расположен вокруг них, не становится более тонким, и впереди них не движется свет, в котором они являют свой облик, овладевающий воздухом и охватывающий его, и некое сияние, окружающее их, не освещает всего вокруг. Что же касается героев, то вместе с ними приходят в движение некие части земли и вокруг звучат шумы; весь воздух не становится более тонким и неподходящим для теургов, так что последние в состоянии вместить его. Что же касается архонтов, то большинство их знамений окружает труднопереносимое обрамление, космическое или земное, однако из-за них не возникает надмирной тонкости, как и тонкости высших первоначал. Душевным же явлениям более всего родствен обыкновенный воздух; он воспроизводит их очертания в себе, соприкоснувшись с ними.

9. Наконец, состояния души у совершающих заклинания, когда речь идет о явлении богов, связаны с восприятием особенного и превосходящего совершенства, всецело лучшего действия, божественной любви и неизъяснимой радости, которую они получают. Когда речь идет об архангелах, то они достигают чистоты, умного созерцания и неколебимой силы, когда об ангелах-то они приобретают словесную мудрость и истину, чистую добродетель, прочное знание и соразмерное устройство. Всякий раз, когда они созерцают демонов, они воспринимают стремление к становлению, вожделение к природе и наполнение делами рока, а также силу, способную совершить подобные действия. Если же они созерцают героев, то приобретают многие стремления приобщающихся к единству душ и другие подобные нравственные черты. Когда же они приходят в соприкосновение с архонтами, в душе возбуждаются космические или материальные движения. Вместе же с созерцанием душ они получают стремление к становлению и соответственную власть для заботы о телах и все другое, с этим связанное.

Кроме того, явление богов приносит истину и силу, благополучное завершение дел и дарует величайшие блага, а явление остальных направляет соразмерное чину каждого так, как это ему внутренне присуще. Например, явление архангелов дает истину, причем не совершенно во всем, а ограниченно и применительно к чему-то, и не всегда, а иногда, и не безгранично для всех или повсюду, а определенно вот так и по отношению к чему-то, и точно так же сообщает силу: не совокупно во всем, и не всегда неразличимо, и не повсюду, а иногда и где-то. А явление ангелов в даровании блага выделяет всегда еще более ограниченные сферы. Демоническое дарует уже не душевные блага, но

или телесные, или подходящие для тела, и то когда это мог бы позволить порядок космоса. Точно так же и героическое предоставляет вторые и третьи блага, поскольку оно устремлено к целостному земному и космическому государству душ. Явление одних архонтов дарует космические и все жизненные блага, а других, пусть даже менее совершенных материальных,- все равно предоставляет немалые выгоды. Души же, являясь, приносят созерцающим их то, что способствует человеческой жизни. Таким образом, у нас в соответствии с собственным положением каждого рода, как подобает определен и его дар и получен подходящий и полный ответ на твой вопрос об их явлениях. Итак, пусть будет сказано нами именно это в данном отношении.

10. Ну а то, что ты сам привносишь в качестве их определения, выставляя то ли как собственное мнение, то ли как будто услышанное от других, не является ни истинным, ни справедливо высказанным. Ибо ты говоришь, что бахвальство и явление призрачных видений -это общее для богов, демонов и всех лучших родов. Дело обстоит не так, как ты полагаешь. Ведь бог, ангел и благой демон пользуются перед лицом человека своей сущностью как примером, но никак не преувеличением на словах наличной силы или собственных благ. Ведь богам сопутствует истина, так же как и Солнцу по самой сущности положен свет. Вместе с тем мы утверждаем, что бог не нуждается ни в чем-ни в красоте, ни в какой-либо добродетели, которую можно приписать ему на словах. Далее, ангелы и демоны всегда перенимают истину от богов; так что те и другие, будучи совершенными в соответствии с тождественной сущностью, не высказывают никогда ничего ей противоречащего и не в состоянии присоединить к ней излишнего для славословия.

Ну а когда же случается описываемый тобой обман, связанный с бахвальством? Тогда, когда имеет место некая ошибка в теургическом искусстве и появляются не те самовидные изваяния, которые нужны, а одни подменяют другие. Ведь тогда менее совершенное принимает облик более почитаемых чинов, выдает себя за то, облик чего оно приняло, и потому произносит хвастливые слова, превосходящие имеющуюся у него силу. Ибо, поскольку, я думаю, рядом возникает поддельное первое начало, из этого заблуждения проистекает многая ложь, которую-то и следует жрецам узнавать на основании всего порядка знамений. Тщательно соблюдая последний, они опровергают и отвергают их надуманное изображение, поскольку оно никак не подходит истинным и благим духам. Впрочем, в истинном суждении о сущем не следует оставлять без внимания и ошибки. Ведь применительно к остальным наукам и искусствам мы не одобряем, когда из-за них разрушается содержание тех.

Конечно, и здесь ты не должен составлять себе представление о том, что с трудом и в мириадах сражений исправлено, опираясь на тех, кто внезапно по невежеству нападает на божественное учение; тем более заметь себе вот еще что в отношении их. Ведь если не достигающие самоочевидного подтверждения дела, как ты говоришь, хвастливые и ложные, то те, что принадлежат истинным знатокам огня, неподдельны и истинны. Ибо, как во всем остальном изначальное первичным образом отправляется от самого себя и предоставляет самому себе то, что вкладывает в остальное, например в сущность, жизнь и движение, точно так же и управляющее истиной изначально говорит истину о себе всему сущему и являет созерцающим в первую очередь свою собственную сущность. Именно по-

этому оно и открывает теургам сверхъестественный огонь. Ибо не теплоты дело -охлаждать и не света -затемнять или скрывать нечто сущее, и не присутствует ни в чем как бы то ни было действующем в соответствии с сущностью одновременно и способность к противоположному действию. Однако то, что не пребывает в согласии с природой и противоположно наличествующему по сущности, может допустить к себе противное или по природе впасть во зло. Далее, то же самое мы скажем и относительно призраков. Ибо если сами они не являются истинными, а иные, каковыми выступают именно сущие предметы, таковы, то, конечно, они не заключены среди самовидных духов, но лишь воображаются истинными. Они причастны лжи и обману точно так же, как и проявляющиеся в виде призраков образы; тем самым они попусту влекут мышление к тому, что заведомо не будет каким-либо из лучших родов⁷¹. Сами же они будут отнесены к обманчивым заблуждениям; ведь подражание сущему, неясное изображение и то, что оказывается причиной обмана, не подходит ни одному из истинных и явно сущих родов. Напротив, боги и следующие за богами роды открывают свои истинные образы, а призраки их, подобные тем, что искусственно возникают на воде или в зеркалах, ни в коей мере ничего подобного не предлагают. Ибо ради чего они могли бы их показывать? Не потому ли, что они несут доказательство их сущности и силы? Однако они всецело несовершенны, ибо оказываются причиной заблуждения и обмана для верящих в них и отвлекают созерцающих их от истинного познания богов. Или чтобы они предоставили обращающим на них взор некую пользу? Но какая же польза могла бы возникнуть от лжи? Но если не таково по природе божественное, зачем ему предоставлять от себя призраки? Да разве мог бы

стойкий и расположенный в себе род, причина сущности и истины, произвести из себя для иного вместилища какое-либо ложное подражание себе?

Следовательно, бог никоим образом не предстает сам в виде призраков и не предлагает их от себя иному – напротив, истина сияет в истинных обиталищах душ. Точно так же и спутники богов являются ревнителями сверхъестественной истины богов.

То же, что ты сейчас говоришь, будто призрачность и бахвальство являются общими для богов, демонов и остальных, приводит к смешению всех лучших родов между собой и не допускает между ними никакой разницы. Ведь тогда все они будут одинаковыми и высшим не будет свойственно никакого превосходства. Итак, возможно и весьма справедливо спросить тебя в ответ, чем же, в самом деле, божественный род будет лучше, чем демонический? На самом же деле эти роды не обладают общностью и не связаны с призраками, и не подобает делать на основании низших и принадлежащих последним промахов вывод относительно первых и располагающихся среди первого истинных отображений. Тем самым и в отношении этих мнений можно было бы достичь подобающего и угодного богам представления.

11. Следующие рассуждения, в которых ты полагаешь незнание их и заблуждение за нечестивый поступок и испорченность и побуждаешь нас к истинной передаче учения о них, не встречают ни единого возражения, но в равной мере принимаются всеми. Ибо кто не согласится, что знание божественной причины, достигающее сущего, наиболее подходит богам, а незнание, обращающееся к несущему, далее всего отстоящему от божественной причины, не постигает их истинных образов. Но поскольку этого сказать

недостаточно, я присоединю недостающее. Так как подобное доказательство производится обычно скорее философски и логически, а не на основании действительного жреческого искусства, я думаю, следует сказать об этом нечто более теургическое.

Ибо пусть будут незнание и заблуждение неправильностью и нечестием; право, по этой причине не делаются ложными ни подобающие богам подношения, ни божественные дела – ведь не мысль связывает теургов с богами: в таком случае что препятствовало бы людям, занимающимся теоретической философией, вступать в теургическое единение с богами? На самом же деле это не так. Теургическое единение дают свершение неизреченных и богоугодно осуществляющихся превыше всякого мышления дел и сила мыслимых только богами невыразимых символов. Именно потому мы и не свершаем эти дела при помощи мышления. Ведь тогда их осуществление будет чисто умным и зависящим от нас, а ни то ни другое не является истинным⁷². Ибо, даже когда мы не мыслим, условные знаки сами по себе делают свое дело, и неизреченная сила богов, к которым восходят эти знаки, узнает свои изображения сама по себе, но не потому, что побуждается нашим мышлением. Ведь по природе не положено, чтобы объемлющее приводилось в движение объемлемым, или совершенное несовершенным, или целое частями. Именно потому в первую очередь не нашими мыслями божественные причины приглашаются к действию; напротив, нужно полагать эти мысли, все лучшие состояния души и нашу чистоту прежде всего некими сопутствующими причинами, а по праву пробуждающими божественное воление являются сами божественные условные знаки. Таким образом, божественное приходит в движение благодаря себе

самому, не воспринимая от менее совершенного никакого начала для своей деятельности.

Я привел эти рассуждения для того, чтобы ты не полагал, будто вся власть над теургическим действием исходит от нас, и чтобы не подразумевал, будто в истинных наших мыслях выполняется правильно истинное их дело, а в заблуждении- совершенно ложное. Ибо неверно то, что если мы познали особенности, сопутствующие каждому роду, то, значит, и постигли их истину в действительности. Однако деятельное единение возникает и не без познания, хотя и не обладает тождеством с ним. Таким образом, божественная чистота появляется не через правильное знание, как и телесная-не через здоровье, но скорее она сама сверхъедина и чиста превыше познания. Однако, за исключением его, и ничто иное в нас, то есть человеческие качества, никак не способствует свершению божественных дел

Прими вот еще что, высказанное как побочное, но как раз соответствующее всему твоему представлению о теургическом искусстве. На той же самой возможности, что и предшествующее суждение, основываются и те рассуждения, в которых ты признаешь знание о богах священным и полезным и называешь то, что связано с незнанием почитаемого и прекрасного, тьмой, а то, что принадлежит знанию,- светом. Ты полагаешь, что первое из-за невежества и дерзости исполняет людей всяческим злом, а второе считаешь причиной всяческих благ. Но ведь все это относится к тому же самому роду проблем, что и сказанное прежде, и получило достаточное освещение вместе с ним. Итак, это стоит пропустить, и перейти к вопросам, касающимся мантики ⁷⁴, и сообразно ответить на них.