Письмо № 34 (ML-39) [М. – Синнетту] Получено в Аллахабаде около декабря 1881 г. [Деловые вопросы]

Письмо № 34 (ML-39)

[М. – Синнетту]

Получено в Аллахабаде около декабря 1881 г.

[Деловые вопросы]

Если в моем совете нуждаются и его просят, то, прежде всего, нужно правдиво определить, каково в действительности положение дел. Мои обеты «Архата» произнесены, и я не могу ни искать отмщения, ни другим помогать мстить. Я могу помочь ей наличными только тогда, когда знаю, что ни один грош, ни одна доля серебряной унции не будет истрачена на нечестивые цели, а месть грешна. Но у вас есть защита, и она[148] имеет на нее право. Она должна получить защиту и полное оправдание, вот почему я телеграфировал и предложил выбор, прежде чем подавать в суд. Требовать отказа от своих слов и угрожать подачею в суд она имеет право; она также может возбудить дело – и он откажется от своих слов. По этой причине я подчеркнул необходимость статьи, не затрагивающей никаких других тем, кроме указанного «долга». Этого одного будет достаточно, чтобы напугать доносчика, это разоблачит его перед публикой как «клеветника» и покажет ему, что он в неловком положении. Ошибка своим происхождением обязана неразборчивому и безобразному почерку Маколифа (каллиграфа и писаки, подобного мне), который послал сообщение в «Стейтсмен». Это очень счастливая ошибка, так как на ней можно построить все ваше оправдание, если вы будете действовать разумно. Но ее можно использовать вовсю теперь, иначе вы упустите этот счастливый случай. Итак, если вы снизойдете воспользоваться еще раз моим советом, раз уж вы дали первый выстрел в «Пионере», ищите отчеты в «Теософе», и по этим данным в статье во вторник напишите за нее хорошенькое едкое письмо, подпишите ее именем и именем Олькотта. Это можно сначала опубликовать в «Пионере», а если вы возражаете, то в какой-нибудь другой газете, но во всяком случае нужно печатать в виде циркулярного письма и переслать его во все газеты страны. Требуйте в этой статье отказаться от своих слов в «Стейтсмене» и угрожайте привлечением к суду. Если вы так поступите, я гарантирую успех.

Одесская старая леди – Надежда[149] – очень жаждет вашего автографа, автографа «великого и знаменитого писателя». Она говорит, что была весьма не склонна расставаться с вашим письмом генералу, но надо же было послать вам доказательство, кто она такая. Скажите ей, что я, «Хозяин» (она звала меня Хозяином своей племянницы, когда я посещал ее три раза), случайно сказал об этом вам, советуя написать ей и таким образом снабдить автографом, а также послать обратно через Е.П.Б. ее[150] портреты после того, как вы их покажете вашей жене, ибо г-жа Фадеева в Одессе очень озабочена тем, чтобы получить их обратно, в особенности то молодое лицо... Оно – ее, какой я встретил ее впервые «миловидной девушкой»...

В данное время я занят, но снабжу вас объяснительными дополнениями, как только у меня будет досуг, скажем, в течение двух-трех дней. «Прославленный»[151] позаботится обо всем, что требует присмотра. Как насчет великолепного обращения мистера Хьюма? Не сможете ли вы его приготовить к январскому номеру? То же самое и в отношении вашей передовицы в ответ на передовицу спиритов. Надеюсь, вы не будете обвинять меня в желании сесть на вас и также будете рассматривать мою скромную просьбу только в правильном освещении. У меня двойная цель: развивать вашу метафизическую интуицию и помочь журналу путем вливания в него нескольких капель настоящей хорошей литературной крови. Ваши три статьи, несомненно, достойны похвалы: хорошо выявлена суть и, насколько я могу судить, рассчитаны на привлечение внимания всех ученых и метафизиков, в особенности первых. Потом вы узнаете больше относительно созидания.

Тем временем я должен приготовить себе обед – боюсь, вряд ли он вам понравился бы.

М.

Ваш молодой друг, Лишенный Наследства, опять на ногах. Вы действительно хотели бы, чтобы он писал вам? В таком случае лучше «провентилируйте» в «Пионере» вопрос о желательности прийти к соглашению с Китаем в отношении установления регулярного почтового сообщения между Праягом и Шигацзе.