[Использование новой орфографии в книгах Живой Этики]

[Использование новой орфографии в книгах Живой Этики]

Вы пишете, что кто-то сожалеет, что книги Живой Этики издаются в новой орфографии, ибо «всякие Ариманы [24] пользуются этим обстоятельством для своей агитации...» На это должна сказать, что на подобные инсинуации мы не обращаем внимания, ибо в этом «Ариманы» проявляют присущую им невежественность. Можно напомнить им, что изменение в орфографии было проведено Импер(аторской) Академией Наук еще задолго до революции. Война помешала этому нововведению. В связи с этим, вспоминается мне прискорбный инцидент. В 1917 году, во время нашего пребывания в Финляндии, как-то навестил нас профессор Р. Беседуя с ним, я упомянула о том, что на днях мне прислали книгу, изданную по новой орфографии, и что я не могу читать подобную бездарную безграмотность, при этом крепко выразилась о тех, кто думает лишь об облегчении усвоения, вероятно, меря все мозги по своим. Можете представить мой конфуз, когда уважаемый профессор заявил, что мера эта была проведена еще до войны особой комиссией при Академии Наук и что сам он был ее членом!!

Но должна сказать, что теперь новая орфография не представляет для меня трудностей, хотя я и не вполне согласна с нею. Букву ? я с полным удовольствием уступаю профессору Р. и его ученым коллегам. На обычные возражения, что с изъятием буквы ? стало невозможно понять, когда «есть» означает «быть» и когда «кушать», я отвечаю: если вы можете читать гн?зда, с?дла и зв?зды, как будто вместо ? стоит звук ё, то с такою же легкостью привыкнете разбираться и в этом звуковом совпадении; также и в другом случае, когда слово осел (ос?л) не означает осла, ибо стоит поставить две точки над злосчастной буквой, и осёл будет отмечен. Не сказано ли в книгах Учения, что «люди готовы причитать над выносом каждой буквы». Именно, эти слова относились к возмущению некоторых лиц новою орфографией. Следует проявлять подвижность во всем и стремиться к упрощению, но, конечно, при условии улучшения, потому откровенно скажу, что новая орфография не вполне удовлетворяет меня. Так я нахожу, что изъятие женского рода во множественном числе затрудняет понимание точного смысла, когда в длинных фразах является сомнение, к которому из разнородных существительных относятся местоимения и определительные. Это затруднение я иногда встречала при переводах с английского, где вообще отсутствует женский род, исключая местоимения единственного числа.

Так отнесемся с полным спокойствием к нападкам злобствующих «Ариманов». Дисциплина и соизмеримость научают ко всему относиться с должной терпимостью.