[Личное сознание и память прошлых воплощений]

[Личное сознание и память прошлых воплощений]

Вопрос 20. И чуть немного далее: «Было ли Эго добрым, злым или нейтральным – сознание покидает его так же внезапно, как пламя оставляет фитиль – его способности восприятияисчезают навсегда». (Ответ: «А разве может физический мозг, еслион мертв, сохранить свои способностивосприятия? Нечто, облеченное [астральной] оболочкой воспринимает, при помощи заимствованного, или отраженного, света». См. Пояснения.)

Тогда какова природа воспоминания и самосознания оболочки? Это касается вопроса, над которым я часто думал – желая дальнейших разъяснений, – о степени тождества личности в элементариях.

Ответ. Все, что имеет отношение к материально-психологическим атрибутам – и чувствованиям пяти низших сканд; все, что вновь родившимся в Дэвачане Эго будет отброшено как мусор, как недостаточно соответствующее чисто духовным восприятиям, эмоциям и чувствам шестого принципа – и недостойное его, – усиленного и, так сказать, сцементированного частью пятого (принципа), которая необходима в Дэвачане для сохранения божественно-одухотворенного понятия «Я» в монаде, которая иначе совершенно была бы лишена осознания объекта и субъекта, – все это «угасает навсегда» именно в момент физической смерти, чтобы вернуться еще раз, торжественно проходя перед глазами нового Эго на пороге Дэвачана, и быть отброшенным им. Оно вернется в третий раз в полном объеме в конце малого цикла, после завершения семи Кругов, когда взвешиваетсясумма коллективных существований: заслуги в одной чаше весов, проступки в другой. Но что касается индивидуума – Эго «доброго, злого или нейтрального» как отдельной личности, то сознание покидает его так же внезапно, как «пламя оставляет фитиль». Задуйте вашу свечу, милый друг, и пламя оставит эту свечу «навсегда», но разве частицы, которые были в движении, производившем объективное пламя, уничтожены или рассеяны благодаря этому? Никогда. Зажгите свечу, и те же самые частицы, притягиваемые взаимным сродством, вернутся к фитилю. Поставьте длинный ряд свечей на вашем столе. Зажгите одну и потушите ее; затем зажгите другую и сделайте то же; третью, четвертую и так далее. Та же материя, те же газообразные частицы, представляющие в нашем случае карму личности, будут призываться условиями, созданными вашей спичкой, чтобы создать новое свечение. Но можем ли мы сказать, что пламя свечи № 1 не угасло навсегда? Даже в случае «ошибок природы», немедленного перевоплощения [умерших] детей и прирожденных идиотов и т.д. – фраза, вызвавшая гнев Ч.К.М., – мы не можем назвать их теми же экс-личностями, хотя тот же жизненный принцип и тот же Манас (пятый принцип) полностью входят в новое тело, и это можно справедливо назвать «перевоплощением личности». Между тем при возрождении Эго из Дэвачана и Авитчи в кармическую жизнь возрождаются лишь духовные свойства Монады и ее Буддхи. Все, что мы можем сказать о перевоплощенных «ошибках», – это что они перевоплощенный Манас, пятый принцип мистера Смита или мисс Грей, но, конечно, не перевоплощения мистера С. и мисс Г. Поэтому ясное и краткое (хотя, возможно, и менее литературное, чем вы могли бы составить) объяснение для Ч.К.М., помещенное в «Теософе» в ответ на его злобный выпад в «Свете», не только правильно, но также и искренне. Вы сами и Ч.К.М. были несправедливы к Упасике и даже ко мне, сказавшему ей, что именно надо написать, поскольку даже вы ошибочно поняли мои причитания и сетования на путаные и отрывочные объяснения в «Изиде» (за неполноту которой никто, кроме нас, ее вдохновителей, не ответствен) и мою жалобу на то, что мне пришлось применить всю мою «изобретательность», чтобы привести все к ясности. Вы поняли это в том смысле, что я, якобы, признаюсь в том, что под словом «изобретательность» имеется в виду хитрость и изворотливость, тогда как мною под этим словом подразумевалось искреннее желание (хотя и очень трудноосуществимое) исправить и разъяснить недоразумение. Я не знаю ничего с самого начала нашей переписки, что так сильно не понравилось бы Чохану, как это. Но мы к этому предмету не должны более возвращаться.

Но тогда «какова природа воспоминания и самосознания оболочки», спрашиваете вы. Как я написал в вашей записке – это не более чем отраженный, или заимствованный, свет. Память – одно, а способности восприятия – совсем другое. Сумасшедший может помнить очень ясно фрагменты своей прошлой жизни, тем не менее он не в состоянии воспринимать что-либо адекватно, ибо высшая часть его Манаса и его Буддхи парализованы в нем, оставили его. Если бы животные – собака, например, – могли говорить, они доказали бы вам, что их память соответствует их собачьей личности и так же свежа, как и ваша. Несмотря на это, их память и инстинкт нельзя назвать «способностями восприятия». Собака помнит, что хозяин ударил ее, когда она схватила его палку, в других ситуациях она не имеет воспоминания об этом. То же и с оболочкой; войдя в ауру медиума, все, что она будет воспринимать через медиума и тех, кто находится в магнетической связи с ним, она будет воспринимать очень отчетливо – но не более того, что можно найти в способностях восприятия и памяти медиума и круга [спиритов]. Отсюда часто разумные, а то и высокоинтеллектуальные ответы [на спиритических сеансах], отсюда также совершенное забвение вещей, известных всем, за исключением медиума и его круга. Оболочка высокоинтеллектуального, образованного, но совершенно недуховного человека, который умер естественной смертью, будет существовать дольше, и с помощью тени его собственной памяти (эта тень является отбросом шестого принципа, оставленном в пятом) она может произносить речи через тех, кто находится в трансе, и повторять, подобно попугаю, то, что человек знал и о чем много размышлял в течение своей жизни. Но найдите мне хотя бы один-единственный пример в анналах спиритуализма, когда бы вернувшаяся оболочка Фарадея или Брюстера (ибо даже они были вовлечены в ловушку медиумического притяжения) сказала хотя бы слово о том, чего не знала при своей [земной] жизни. Где же та ученая оболочка, которая когда-либо засвидетельствовала то, что приписывается «развоплощенному Духу», а именно, что свободная Душа, Дух, освобожденный от оков тела, воспринимает и видит то, что скрыто от глаз живых людей? Бесстрашно вызывайте спиритов на бой, говорю я! Предложите лучшему, наиболее надежному из медиумов – С. Мозесу например – через высокую развоплощенную оболочку, которую он принимает за «Императора» ранних дней своего медиумизма, сказать вам, что вы спрятали в ваш ящик, если сам С. Мозес этого не знает, или повторить строку из санскритского манускрипта, неизвестного его медиуму, или что-либо в этом роде. Pro pudore![338] Они называют их «Духами»! Духами с личными воспоминаниями? С таким же основанием вы можете назвать личными воспоминаниями изречения, выкрикиваемые попугаем.

Почему бы вам не попросить Ч.К.М. испытать Имератора? Почему бы не успокоить его и ваш собственный ум, подав ему мысль попросить друга или знакомого, который неизвестен С. Мозесу, избрать какой-либо объект, незнакомый Ч.К.М., и посмотреть, сможет ли «Император» назвать этот объект – ведь это доступно даже хорошему ясновидящему. Пусть «Дух» Цёлльнера теперь, когда он уже находится в «четвертом измерении пространства» и появлялся у нескольких медиумов, скажет им последнее слово в связи со своим открытием, завершит свою астро-физическую философию. Нет, Цёлльнер, читая лекции через интеллектуального медиума, окруженного людьми, знакомыми с его сочинениями и заинтересованными в них, будет повторять на различные лады то, что известно другим (даже не то, что, по всей вероятности, было известно только ему одному), а доверчивая невежественная публика, смешивая post hoc с propter hoc[339], остается твердо убежденной, что это вещает Дух. Действительно, вам стоило бы стимулировать исследования в этом направлении. Да, личное сознание оставляет-таки каждого во время смерти, и даже когда центр памяти восстановился в оболочке, она будет помнить и сообщать свои воспоминания лишь через мозг живого человеческого существа.

Вопрос 21. Духовное Эго циркулирует через миры, всегда сохраняя ту меру идентичности и самосознания, какой оно обладало – ни больше, ни меньше.

а)Но оно постоянно порождает личности, которым – пока оно с ними соединено – свойственно чувство полной идентичности.

б)Эти личности, как я понимаю, в каждом случае представляют собой абсолютно новую эволюцию. А.П. Синнетт, такой, какой он есть, является абсолютно новым изобретением. И он оставит после себя оболочку, которая какое-то время будет жить.

в)Допускаю, что духовная монада, которая была временно связана с этим воплощением, найдет достаточно приличного материала в пятом принципе, чтобы захватить его с собою.

г)У оболочки сразу после смерти не будет никакого сознания, потому что «сознание требует некоторого времени на установление нового центра тяготения, чтобы развить у себя надлежащее восприятие».

д)Но какой объем сознания у нее будет, когда она это сделает?

е)Будет ли эта оболочка все еще А.П. Синнеттом, о котором духовное Эго будет до последнего думать как о человеке, которого оно знало, или же оболочка будет сознавать, что индивидуальность ушла? Будет ли она в состоянии рассуждать о себе и помнить о своих, когда-то высоких, интересах? Будет ли помнить, какое имя носила?

ж)Или же она наполняется воспоминаниями такого рода лишь в присутствии медиума, оставаясь спящей в другое время?

з)И сознает ли, что теряет что-либо похожее на жизнь, по мере того как постепенно разлагается?

Ответ. Более или менее полное, но все же тусклое воспоминание о своей личности и своей чисто физической жизни. Как в случае полного сумасшествия, окончательное разделение обеих высших дуад (7-й – 6-й и 5-й – 4-й) в момент, когда первая переходит в состояние созревания, создает между ними непроходимую пропасть. Ни даже части пятого принципа, которая уносится – и менее всего 2,5 принципа, как мистер Xьюм примитивно изложил в своих «Фрагментах», – не уходит в Дэвачан, оставляя позади себя лишь 1,5 принципа. Манас, лишенный своих тончайших свойств, уподобляется цветку, внезапно лишенному своего аромата; раздавленной розе, из которой добывают розовое масло в промышленных целях; а то, что остается – всего лишь запах увядающей травы, земли и гнили.

а)Я полагаю, что второй вопрос достаточно освещен (ваш второй абзац). Духовное Эго продолжает порождать личности, у которых «чувство личного “Я”»очень полное при жизни. После их отделения от физического Эго это чувство возвращается очень слабым и всецело принадлежит воспоминаниям физического человека. Оболочка может быть совершенным Синнеттом, когда он всецело погружен в карточную игру в своем клубе, выигрывая или проигрывая крупную сумму денег – или каким-нибудь Бабу Сматом Мёрки Дассом, пытающимся обмануть своего хозяина на какую-то сумму рупий. В обоих случаях экс-редактор и Бабу в качестве оболочек будут напоминать каждому, кто будет иметь привилегию наслаждаться беседой с этими блистательными развоплощенными ангелами, скорее, обитателей сумасшедшего дома, которых заставили играть роли в любительском спектакле в качестве оздоровительной процедуры, нежели тех Цезарей и Гамлетов, которых они изображают. Малейшая неожиданность собьет их, и они понесут чушь.

б)Ошибка: А.П. Синнетт не является «абсолютно новым изобретением». Он – дитя и творение своего предшествующего личного «Я»; он – кармический потомок Нония Аспрены, консула «Императора» Домициана (94 год нашей эры), вместе с Аррицинием Клеменсом[340], и друга Flamen Dialis того времени (верховного жреца Юпитера и главы Flamines[341] ) или самого Flamen, чем и объяснилось бы внезапное влечение А.П. Синнетта к мистицизму [9]. А.П. Синнетт, друг и брат К.Х., пойдет в Дэвачан, а А.П. Синнетт – редактор и игрок в лаун-теннис, слегка донжуан в дни славы «Святых, грешников и пейзажей», опознаваемый по скрытым родинкам или шраму, будет, возможно, бранить Бабу через медиума какому-нибудь старому другу в Калифорнии или Лондоне.

в)Она найдет «достаточно приличного материала», с лихвой. Несколько лет теософии доставят его.

г)Совершенно правильно.

д)Такой, какой заключается в личности – в А.П. Синнетте как зеркальном отражении реального, живого А.П. Синнетта.

е)Духовное Эго будет думать об оболочке А.П.С. не больше, чем о последнем костюме, который оно носило, также оно не будет сознавать, что индивидуальность ушла, ибо единственная индивидуальность идуховная личность, которой она будет обладать, будет в ней самой. Nosce te ipsum (познай самого себя) есть прямой указ оракула духовной монаде в Дэвачане. «Ересь индивидуальности» – доктрина, выдвинутая Татхагатой, – имеет в виду оболочку. Последняя – чья самоуверенность так же общеизвестна, как и самоуверенность медиума, – когда ей напомнят, что она А.П.С., отзовется: «Конечно, без сомнения; протяните мне консервированных персиков, которые я с таким аппетитом поедал за завтраком, и стакан кларета!» И после этого кто из знавших А.П.С. в Аллахабаде посмеет усомниться в его идентичности? Но, будучи оставлена в покое на короткое время из-за какой-либо суеты в кругу, или если мысль медиума на миг отвлечется к другому лицу – эта оболочка начнет сомневаться, есть ли она А.П.С., С. Уилер или Раттиган, и закончит уверением, что она – Юлий Цезарь.

ж)И в конечном счете «останется спящей».

з)Нет, оболочка не сознает утраты связности. Кроме того, поскольку подобное чувство в оболочке совершенно бесполезно для целей Природы, она едва ли сможет понять то, о чем ни медиум, ни те, кто к нему тянется, не могли даже мечтать. Она смутно осознает свою физическую смерть, хотя и после продолжительного времени, – вот и все. Несколько исключений из этого правила – случаи наполовину преуспевших колдунов, очень испорченных людей, страстно привязанных к своему низшему «я» – представляют реальную опасность для живущих. Эти очень материальные оболочки, последняя предсмертная мысль которых была «Я-Я-Я…» и «жить, жить!», часто инстинктивно ощущают свою смерть. То же делают и некоторые самоубийцы, хотя и не все. Что случается тогда – ужасно, ибо подобные оболочки прибегают к посмертной ликантропии[342]. Вместо того чтобы подчиниться уничтожению, оболочка будет так упорно цепляться за подобие жизни, что будет искать пристанища в новом, животном организме – в собаке, гиене, птице, если нет поблизости человеческого организма.