Цзюэюань и его собратья

Страницы шаолиньской истории X–XII вв. почти полностью размыты временем. Где-то промелькнет сообщение о том, как грозный монах разогнал десятки бандитов, защищая простолюдинов, или о том, как Шаолиньсы горел в очередной раз.

Даже в просвещенную эпоху Сун, в период расцвета придворных боевых искусств, шаолиньское ушу то ли полностью приходит в упадок, то ли еще не складывается в сколько-нибудь целостную систему. Нетрудно заметить, что все рассказы о Бодхидхарме, 13 монахах – спасителях императора Ли Шиминя, 18 мастерах, преподававших ушу в стенах монастыря, больше напоминают легенды, да и встречаются эти истории в тех источниках, которые отстоят от описываемых событий на сотни лет. Разумеется, в основном они дописывались позже, дабы придать боевой обители особый колорит, «патину древности».

Все хроники Шаолиньсы сходятся в том, что в начале XIII в. монастырь пришел в упадок, за которым последовало возрождение «утраченной» системы монашеских боевых искусств (хотя ее, как отмечалось, может быть, до той поры не было вообще). Основной источник по истории монастыря, «Хроники Шаолиньсы» («Шаолиньсы чжи»), почти ничего не говорит об этом периоде.

По преданию, новый расцвет монастыря был связан с человеком Цзюэюанем, ставшим настоящей легендой Шаолиня наряду с самим Бодхидхармой. Позже о нем были сочинены стихи, устные рассказы, а в наше время даже сняты фильмы.

…Наполовину выгоревшие постройки, груды мусора перед некогда роскошными воротами, почти полностью скрывшиеся под слоем копоти настенные росписи – в таком виде застал Шаолиньский монастырь юноша, пришедший сюда в 1224–1232 гг. и принявший монашеское имя «Прозревающий далекое» (Цзюэюань). Он ушел из родных мест, из области Яньчжоу, лишь с одной целью – постичь тайны боевых искусств шаолиньских монахов. В течение нескольких лет он тренировался у лучшего инструктора монастыря, могучего Хунвэня, который преподавал сразу четыре монастырских дисциплины: буддийское учение, медицинские знания, боевые искусства и гражданские дисциплины. Отличался он неимоверной силой. Например, он становился, широко расставив ноги и немного присев, клал себе на голову каменную плиту весом под 50 кг, на каждое колено ставил еще по человеку и стоял таким образом, пока не сгорит наполовину огромная курительная свеча в человеческий рост.

Вот к такому удивительному человеку и попал молодой Цзюэюань, у него изучал комплекс «18 рук архатов», постигал основы буддийской медитации. И все же Цзюэюань считал, что шаолиньская система ушу оставалась слабее многих армейских методик ушу. К тому же, как ему казалось, многое из шаолиньского знания было утрачено из-за того, что часть монахов-бойцов покинула обитель. Цзюэюань решил восстановить древнюю славу Шаолиньсы и, получив благословение Хунвэня, отправился в путь. Он посетил немало мест, встречался со многими бойцами, но ни один из них не мог показать что-либо достойное шаолиньской традиции.

Как-то дорога привела его в город Ланьчжоу, где он повстречал мастера Ли Соу – Старца Ли. По одной из легенд, Цзюэюань помог Ли Соу отбиться от бандитов, после чего им пришлось несколько месяцев скрываться от разбойников в бамбуковых зарослях недалеко от города. Узнав о цели путешествия Цзюэюаня, Ли Соу рассказал, что в Лояне, т. е. совсем недалеко от Шаолиньсы, живет мастер Бай Юйфэн, который хотя и не является монахом, но знаком с тайными традициями ушу. Цзюэюань решил немедленно отправиться в Лоян, а Ли Соу, взяв с собой сына, присоединился к нему. В Лояне они нашли Бай Юйфэна и уже вчетвером пришли в Шаолиньский монастырь.

Бай Юйфэн действительно оказался знатоком многих закрытых методик ушу и, поселившись в Шаолиньсы, начал передавать их монахам. Через несколько лет Цзюэюань мог без труда увернуться от летящего в него копья, кулаком разбивал каменные плиты, ударом пальца проделывал углубление в камне, дробил в порошок гальку у себя на ладони, великолепно владел всеми шаолиньскими видами оружия. От Бай Юйфэна он перенял искусство «боя пяти животных», которое до того времени не входило в шаолиньский арсенал.

Долгими годами Цзюэюань по крупицам воссоздавал шаолиньские искусство. На основе самого раннего шаолиньского комплекса «18 рук архатов» он разработал принципиально новый комплекс в 72 базовых приема (или в «72 руки», как тогда обозначалось понятие приема или связки приемов). Пополнив его при помощи своих учителей, он создал систему, в которую вошли 173 приема, ставшие классикой шаолиньского ушу.

Система Цзюэюаня выглядела следующим образом. 18 классических приемов были расширены до 18 базовых связок, или «дорожек» (лу), имеющих вид короткого завершенного комплекса. Каждая «дорожка» включала 18 приемов, таким образом, получалось 324 приема.

Арсенал шаолиньского искусства значительно расширился. Многие приемы уже представляли немалую сложность для освоения, так как требовали хорошей гибкости, координации движений, большой резкости, «взрывного» «выброса силы» во время удара. В свою очередь, это потребовало введения в монашеский комплекс тренировки новых разделов «внутреннего искусства», о чем мы расскажем чуть позже.

Уже при жизни Цзюэюань почитался святым, и его называли не иначе, как «высокомудрый» или «высокопросветленный Цзюэюань». Его система не дошла до нас полностью. Тем не менее некоторые приемы, которые ввел Цзюэюань, и сегодня используются шаолиньскими монахами. В том числе парный комплекс «72 приема Цзюэюаня» – одно из наиболее полных собраний шаолиньской техники реального боя (саньда). Обращает на себя внимание большое количество ударов ногами, зачастую по два-три в одной связке, например, чередование ударов ногой в колено и в шею. В более ранней технике шаолиньских или каких-то других школ мы этого не встречаем. В комплекс вошли даже броски с упором стопы в живот («толкать ногой Небо»), броски через бедро с захватом шеи («взвалить камень на спину»), освобождения от захватов рук, корпуса, головы, ноги. Бой велся на очень короткой дистанции, поэтому плотность ударов была довольно высока. Цзюэюань ввел в практику широкий круговой удар ногой пяткой в голову изнутри наружу, который в те времена образно назывался «архат косит высокую траву».

Слава Цзюэюаня была столь велика, что сразу после его смерти перед портретом мастера совершались такие же ритуалы, как и перед изображениями Будды. В монастыре ходит легенда о том, что, будучи уже глубоким старцем, Цзюэюань собрал монахов и произнес: «Мне кажется, я начал чувствовать истину боевого шаолиньского искусства. И сегодня я достигну через него окончательного освобождения». От него вдруг распространилось яркое сияние, и Цзюэюань исчез.

Из хроник следует, что основным носителем знаний ушу стал Бай Юйфэн. В пору встречи с Цзюэюанем ему уже перевалило за пятьдесят лет. Родился мастер Бай в зажиточной семье землевладельца, молодость он провел в родном городе Тайюане, центре провинции Шаньси. Но однажды дом его сгорел, и Бай Юйфэн отправился скитаться по Китаю, обучаясь в народных школах ушу, пока судьба не занесла его в город Лоян.

Придя в Шаолиньсы, Бай Юйфэн принял монашеское имя «Осенний месяц» (Цююэ), имея в виду свой немолодой возраст. Более десяти лет пробыл он в монастыре.

Считается, что Бай Юйфэн дополнил шаолиньскую школу большим разделом – «13 шаолиньских захватов». Он включает болевые захваты, заломы, надавливания на точки. Так как сам Бай Юйфэн практиковал технику подражания животным, на ней основывались и все захваты: «летящий дракон», «извивающаяся змея», «взлетающая ласточка», «сидящий тигр», «феникс, расправляющий крылья», «резвящаяся обезьяна», «удар головой барса», «лягающаяся лошадь», «щипок аиста», «когти орла», «опускающийся на землю буйвол», «легкий заяц», «удар шпорой петуха».

Но Бай Юйфэн не ограничился лишь «захватами животных» и разрабатал систему «боя пяти животных». Ему приписывается один из самых обширных трактатов шаолиньского канона «Утонченные требования к пяти стилям» («Уцюань цзинъяо»), где раскрыта система боя на основе повадок пяти животных – тигра, леопарда, дракона, змеи и журавля. Бай Юйфэн решает пожертвовать «похожестью» на животных, отказавшись от прямой имитации их повадок в пользу боевого аспекта. По сути, животные превратились в символы, навеянные образностью древних ритуальных танцев. О прототипе напоминал лишь характер движений, например, яростный прыжок тигра, гибкость змеи и т. п.

Итак, характеристика стилей из трактата Бай Юйфэна.

«Кулак дракона» был предназначен для воспитания «духа», или «духовного поля» человека (шэнь). «Во время тренировки нет необходимости в использовании силы всего тела, лишь едва слышно, как ци клокочет в даньтянь, наполняя все тело движением. Руки спокойно опущены. Пять центров находятся во взаимосоответствии (т. е. центры обеих ладоней, стоп и центр корпуса, между которыми устанавливается энергетическая связь. – А. М.). Будь подобен дракону, странствующему в пустоте, и безграничен, словно Небо и Земля».

«Кулак тигра» позволял укреплять кости. Он включал много мощных прыжков и ударов «лапой тигра», подходил для людей физически крепких. «Во время тренировки необходимо, чтобы ци бурлило, наполняя все тело. Руки крепко напряжены, поясница наполнена. Единое ци пронизывает все тело, циркулируя от начала и до конца без малейших перерывов. Подъемы и опускания ци внутри организма соответствуют движениям во внешней форме, а гневный взгляд усиливает ее. Форма подобна тому, как яростный тигр выходит из леса и своими ударами когтей сносит горы».

«Кулак леопарда» особый упор делал на развитие физической силы и считался «жестким» стилем. Боец наносил удары размашистыми, «рвущими» движениями «когтей» или предплечий. «Леопард не то же самое, что и тигр, но по своей мощи подобен тигру. Леопард предпочитает прыжки, а его поясница к тому же не столь слаба, как у тигра. Во время тренировки необходимо все подъемы и опускания (т. е. изменения положения тела по вертикали. – А. М.) выполнять в невысокой стойке мабу («стойка наездника». – А. М.). Все тело сотрясается от силы, кулаки крепко сжаты, пальцы словно медные крюки и металлические копалки, поэтому в форме леопарда используется много ударов кулаками и зовется эта форма также «Кулак золотого леопарда».

Четвертый стиль – «Кулак змеи» – по своему техническому рисунку был полностью противоположен «Кулаку леопарда». Им занимались монахи, обладающие повышенной гибкостью и подвижностью суставов. Этот стиль требовал великолепной работы корпусом – (наклоны, вращения, волнообразные движения поясницей), а также постановки особого типа дыхания, сопровождаемого некоторым шипением. Большинство ударов наносилось двумя или одним пальцем по болевым точкам, в глаза, горло, пах. Считалось, что «Кулак змеи» тренирует ци, или дыхание, а Бай Юйфэн объяснял: «От упражнения ци появляется гибкость тела, руки находятся в движении, поясница извивается, а два пальца, как жало, совершают надавливания, опускаются и поднимаются, как раздвоенный язык змеи».

Пятый стиль – «Кулак аиста» – считался самым многоплановым. Он «пестовал семя-цзин» и требовал установления взаимной координации между различными частями тела, не столько на физическом, сколько на энергетическом уровне. «Семя аиста произрастает из ступней, но дух его проистекает из спокойного состояния сознания. Поэтому, упражняясь в этой форме, необходимо очистить семя и сделать свой дух подобным стали». Это означало, что в форме аиста сочетались два типа тренировки: во-первых, развитие внутренних энергетических связей, «напитывание» энергией от земли через ступни, и, во-вторых, тренировку сознания, приведение его в предельно спокойное, «незамутненное» состояние.

Под влиянием формы, введенной Бай Юйфэном, позже возникло немало известных шаолиньских комплексов, связанных с пятью священными животными, например, «Кулак пяти форм» (усинцюнь), «Пять форм и восемь способов» (усин бафа цюань). Последний комплекс стал базовым таолу, входившим в обязательную программу шаолиньских монахов.

Итак, согласно преданию, трое бойцов – Цзюэюань, Бай Юйфэн и Ли Соу – дали монахам обновленную стройную систему ушу, значительно углубив ее понимание как пути проникновения в сокровенное пространство внутреннего мира человека. На основе этой системы было выпестовано немало замечательных усэнов, ставших известными по всему Китаю. Среди них был и сын Ли Соу, ушедший вместе с тремя друзьями из родных мест в Шаолиньский монастырь и принявший монашеское имя Светильник Мудрости (Дэнхуэй). Современникам он запомнился благодаря своему удивительному умению метать особое оружие (бяо), которое представляло собой наконечник стрелы. Его носили либо в кармане, либо за отворотом монашеской одежды. Принадлежало бяо к тайному, или «темному», оружию (аньци). Дэнхуэй упражнялся во владении бяо более десяти лет, после чего «попадал из ста бросков в цель сто раз», за что и получил прозвище Чудесное Бяо. Другой известный боец той эпохи, Цзунинь, попадал выстрелом из лука в глаз сопернику более чем со ста шагов.

В Шаолине стали заниматься и специальными разделами «внутреннего искусства» (нэйгун) управления ци и «успокоения сознания», применимыми к ушу. Эти методы в стенах монастыря постепенно выделились из практики буддийской медитации. Принято считать, что именно Бай Юйфэн начал использовать буддийские приемы психотренинга в занятиях ушу. Так формировалась истинная шаолиньская школа.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.