Учение святителя Марка Евгеника об очистительном огне

Учение святителя Марка Евгеника об очистительном огне

Святитель Марк, митрополит Ефесский, на Ферраро-Флорентийском Соборе был одним из главных действующих лиц и выразителем святоотеческого учения по всем темам. Изучая его учение, можно убедиться, что он – выразитель православного учения, главным образом богословия святителя Григория Паламы. В этом мы можем увидеть всю ценность его богословия.

Естественно, что он занимался темой очистительного огня и излагал православный взгляд на этот вопрос. Сказанное им на Соборе очень интересно и касается многих богословских вопросов, поэтому его слова мы подвергнем подробнейшему анализу.

Материал для нашего анализа мы почерпнем из двух сохранившихся гомилий святителя Марка. Он произнес их во время собеседований на Соборе в Ферраре. Сохранились также некоторые его главы, в которых кратко излагается все его учение и где святитель отрекается от учения латинян о существовании очистительного огня.

Первая гомилия имеет следующее надписание: «Всесвятейшего Митрополита Ефесского кир Марка Евгеника опровержение латинских глав, которые они предложили об очистительном огне»[143]. Как представляется, речь идет о той гомилии, которую святитель Марк составил сразу же после постановки вопроса о чистилище, согласно повелению императора. Вторая гомилия надписана так: «Премудрого и ученейшего Ефесского кир Марка Евгеника апология к латинянам вторая, в ней же излагается Греческой Церкви истинная вера» [144]. Главы надписаны так: «Десять силлогизмов доказывающих, что нет очистительного огня»[145].

Естественно, трудно представить все учение святителя Марка по этому вопросу. Для изучения всех аспектов потребуется целая диссертация. Я постараюсь изложить его главные тезисы об очистительном огне, не искажая их содержания. Мне кажется это очень важным, потому что об очистительном огне мы знаем очень мало. А наши представления часто далеко не полно выражают православный взгляд на этот вопрос.

А) Необходимая догматическая дискуссия

В начале своей второй гомилии святитель Марк подчеркивает необходимость настоящего исследования тех догматических вопросов, которые подвергались сомнению.

Исследование спорных догматических моментов должно происходить честно, без лукавства, с использованием самых сильных доводов. Такая дискуссия принесет большую пользу, потому что благодаря ей откроется истина. «Велика же от такового собеседования получаемая польза»[146]. Святитель подчеркивает, что польза будет велика лишь в том случае, когда обе стороны будут стремиться отыскать истину, а не будут стремиться к спору и к победе любой ценой и любыми средствам[147]. Эти слова обличали латинян, стремившихся как раз к обратному. Они не искали истины об очистительном огне, а просто, как и в других вопросах, желали навязать свое мнение.

Он упоминает апостольский Собор, созванный для того, чтобы определить, следует ли обрезываться христианам из язычников. На этом Соборе между апостолами завязался спор, а после Собора было достигнуто единомыслие. Святитель говорит, что и они должны стремиться к миру и единомыслию, даже если будет бурная дискуссия[148].

Итак, необходима догматическая дискуссия, когда среди доводов с обеих сторон есть доводы и заинтересованность в мире и единомыслии. Но если возникнет раздор, если одна сторона будет стремиться навязать свое мнение другой, тогда не будет из того никакой пользы. Эта мера совершенно необходима для любой догматической дискуссии. Потому что если не будет действовать Святой Дух, если во время собеседований не будет мира, то невозможно обрести истину.

Б) Есть РАЙ И АД

Учение латинян об очистительном огне связано с учением о рай и аде, поэтому нам нужно поговорить немного об этом.

Святитель Марк отвергает существование очистительного огня, ссылаясь на притчу о богаче и Лазаре, рассказанную Христом. Душа Лазаря находилась на лоне Авраама, а душа богача – в аду. Господь в этой притче, как говорит святитель Марк, под лоном Авраама имел в виду «совершеннейшее состояние в блаженном уделе друзей Божиих». Под адом Он представил «последнее осуждение на муки и вечный суд грешников». В этой притче Христос «не оставил между ними никакого иного места временных мучений». Следовательно, есть рай и ад, но нет какого-то временного места мучений. Кроме того, между раем и адом пролегает великая пропасть, как сказано в этой притче[149].

Нигде в Священном Писании не сказано, что тотчас по выходе души из тела есть рай, ад и очистительный огонь. Душа человека, освободившись от тела, как бестелесная и невещественная, «по справедливости не может быть мучима телесным (материальным) огнем», потому что тело ее истлело. Но после воскресения, когда душа вновь войдет в нетленное тело, а все творение изменится, появится огонь, то есть появится просвещающая и пожигающая сила огня. Тогда человек вкусит вечную муку, как и демоны, потому что и они состоят из некоей материи и облечены определенной дебелостью, обладают телами воздушными и огненными^. Следовательно, существуют лишь рай и ад, но нет ничего между ними среднего. Предвкушение как мук ада, так и блаженства рая начинается тотчас по выходе души из тела. [150]

Конечно, в Священном Писании говорится об аде и до вочеловечения Христова и упразднения смерти посредством Его Крестной жертвы. Но и тот ад, который описан в Священном Писании, не может быть отождествлен с очистительным огнем латинян. Ад – место мысленное, потому что души не имеют образа[151]. Души праведников удерживаются в аде лишь до пришествия Спасителя, удерживаются лишь за первородный грех, «не в огне и муке, но как в узилище и темнице» [152]. Следовательно, и тут не может быть очистительного огня, как говорят латиняне.

Существование некоего очистительного огня между раем и адом некоторым образом связано с учением о всеобщем восстановлении, потому что культивирует лень у ленивых. Всеобщее восстановление и конец вечной геенны, как тому учил Ориген и как это восприняли некоторые древние церковные писатели, были отвергнуты и анафематствованы Пятым Вселенским Собором, потому что это учение делает ленивых еще более ленивыми, ибо они надеются на избавление от мучений. Таким же образом и учение об очистительном огне должно быть отвергнуто Церковью, потому что производит такое впечатление, что не нужно подвизаться в настоящей жизни, поскольку нас еще ожидает другое очищение. «Сего ради и настоящий догмат об очистительном огне должен быть отвергнут Церковью, как возбуждающий лень в добродетельных и убеждающий их не подвизаться всячески очистить себя в настоящей жизни, потому что ожидает иное очищение»[153].

Рассматривая вопрос о рае и аде, святитель Марк, излагая церковное учение, говорит, что ни праведники по смерти не обладают в совершенстве тем блаженным состоянием, ни грешники не приводятся в вечную муку, где будут страдать вечно, но и то, и другое «произойдет после окончательного дня Суда и всеобщего воскресения». Сейчас и праведники, и грешники «находятся в подобающих им местах». Праведники пребывают в отдохновении и свободе вместе с Ангелами на небе и предвкушают Царство Небесное, а грешники, заключенные в аду, видя вечные страдания, в тесноте и безутешной скорби ожидают как подсудимые решения Судии[154].

Из учения святителя Марка видно, что не существует среднего состояния душ, как утверждают латиняне, что якобы между раем и адом размещается особое место, где находится очистительный огонь. Однако существует среднее состояние душ с той точки зрения, что после исхода души из тела праведники ожидают совершенного наслаждения раем, а грешники – окончательного решения Судии и окончательной муки. Но наслаждение праведников видением Бога после исхода души из тела будет в большей степени, нежели в настоящей жизни. Он пишет, что праведники после смерти наслаждаются блаженным созерцанием Бога, «и оттуда исходящим сиянием совершеннее и чище, нежели было то в жизни» [155].

Святитель Марк в подтверждение этого мнения приводит многочисленные ссылки на Священное Писание и отцов Церкви. Во время окончательного Суда, который произойдет после Второго пришествия Христова, праведники услышат следующее: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царство (Мф. 25,34). Это означает, что они еще не наследовали его сразу по исходе души из тела. Иначе, если бы они наследовали его, то не нужно было бы воскресение тел, пришествие Судии и страшное и всемирное судилище[156].

Апостол Павел также пишет: Всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить [соответственно тому], что он делал, живя в теле, доброе или худое (2 Кор. 5, 10). Это означает, что до этого судилища, на котором мы предстанем перед Христом, пока душа живет без тела, «никто не получает того, что сделал посредством тела»[157].

Святитель Афанасий Великий на вопрос, получают ли праведники после исхода души из тела блага, а грешники – муку, отвечает: «Никак. Но та радость, которую ныне имеют души святых, есть частичное воздаяние, также как и та скорбь, которую имеют грешники, – есть частичная геенна»[158].

И святитель Марк приходит к выводу, что ни праведники не получают в совершенстве те вечные блага, ни грешники не получают совершенное осуждение и не отосланы еще в геенну. Ведь до воскресения тел они еще несовершенны «и как бы рассечены пополам как лишенные тела». Только по входе душ в нетленные тела они воспримут награды и похвалы за подвиги[159].

Следовательно, между раем и адом, которые предвкушают праведники и грешники тотчас по исходе души из тела, то есть после биологической смерти, не существует никакого тварного очистительного огня. Этот латинский догмат не может иметь оснований в церковном Предании.

В) Очистительный огонь не существует

Сказанное не является единственным доводом о несуществовании очистительного огня. Святитель Марк, носитель православного предания, при помощи неопровержимых доводов ниспровергает мнения латинян и представляет православное учение.

В начале он утверждает, что нигде ни в Священном Писании, ни в святоотеческом предании не говорится о существовании очистительного огня. Где бы ни заходила речь на эту тему, говорится, подразумевается нетварный и вечный огонь, который испытают на себе грешники после Второго пришествия Христова. Но к этому мы обратимся ниже. Здесь нужно заметить, что невозможно, опираясь на Священное Писание, обосновать латинское учение об очистительном огне прежде Второго пришествия Христова.

Мнение о том, что души могут очиститься в тех муках, которые вызывает некий временный огонь, и освободиться от греха, «мы с очевидностью не находим ни в Писании, ни в молитвах и песнопениях, бываемых у нас, ни в словах поучений»[160]. В некоторых текстах, использованных латинянами, говорится об этом. Однако тексты эти понимаются неправильно, включаются в иное предание, как мы увидим ниже.

В текстах святых отцов можно встретить слова о том, что согрешившие и не покаявшиеся «мучаются, но отчасти», но не потому, что оказались в геенне. В Священном Писании и у отцов говорится о печали тех, кто находится в среднем положении. Эта печаль их мучает и наказывает. Или говорится о стыде и муках совести, или о позднем раскаянии, или о заключении и тьме, или о страхе и неизвестности будущего, или только об отсрочке божественного созерцания, в зависимости от содеянного. Но никогда не говорится об огне «телесном, мучащем и очищающем бестелесные души»[161]. Никто из отцов Церкви, толковавших соответствующие места Священного Писания, не понимал это как очистительный огонь, которому учат латиняне[162].

Господь в Своей Нагорной проповеди говорит, что тот, кто назовет брата своего безумным, «подлежит суду»[163]. И святитель Марк объясняет, что Господь отсылает не «в чистилище, а в геенну». Он (Господь) учит, что будет дан ответ за каждое праздное слово «во время Суда, но не будет очищения через огонь»[164].

В Священном Писании говорится, что видение Бога – это совершенная награда тех, кто очистил сердце, по слову Христа: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8). Конечно, в соответствии со степенями очищения есть и степени видения Бога. Следовательно, ни люди не стоят на одинаковой ступени очищения, ни, конечно, нужды в очистительном огне не существует, хотя у некоторых очищение, возможно, недостаточно. Во всем Священном Писании видно, что «меньше будут видеть Бога менее очистившиеся». Люди будут видеть Бога в соответствии со степенью очищения. Именно поэтому нет необходимости в каком-либо ином очищения после исхода из этой жизни[165].

Таким образом, в Священном Писании нигде не говорится о существовании временного очистительного огня после исхода души из тела. Но также латинское новшество не гармонизирует и со всем духом Священного Писания. Очистительного огня между смертью каждого человека и Вторым пришествием Христовым не существует.

Г) Богословские доводы против существования очистительного огня

Гомилии святителя Марка Евгеника об очистительном огне насыщены богатейшим материалом, который трудно представить в этом аналитическом обзоре его учения. По необходимости мы будем кратки и отрывочны. Несмотря на эти трудности, мы постараемся не искажать его учения, а исследовать его основные взгляды.

В конце своей первой гомилии он излагает доводы, согласно которым невозможно существование очистительного огня, каким его мыслят латиняне – тварным, временным и находящимся между смертью и Вторым пришествием Христовым. Доводы эти следующие:

1. Поскольку влечение к божественному, сама эта любовь очищает людей и делает их боговидными, то почему после смерти не может происходить того же самого, чтобы это влечение очищало их от мелких грехов? Зачем нужен какой-то очистительный огонь?

2. Благости Божией подобает обращать внимание и на малое добро или наказывать за малый грех? Но малое добро среди больших грехов не имеет никакого воздаяния. Но таким же образом малое зло у тех, кто достиг великого преуспеяния в добре, не может быть поводом к осуждению. Именно поэтому нет никакой необходимости в очистительном огне.

3. Малое добро у грешников не может иметь воздаяния, но лишь различие в муках. Также и у святых. Малое зло у них не приводит их к геенне, но лишь к различию в воздаянии. Поскольку есть различие в воздаянии у святых и различие в муках грешников, то нет никакого смысла в существовании очистительного огня.

4. Следствием ранее сказанного является то, что зрения Божия сподобляются все люди, но это зрение зависит от степени чистоты. Следовательно, те, кто недостаточно очистился, «тоже не нуждаются в очистительном огне».

5. Святитель Григорий Богослов в своем слове на Пасху с очевидностью показывает, что нет никакого очищения «за пределами сей ночи», то есть нет никакого очищения за пределами этой жизни, которая называется ночью.

6. В своем слове святитель Григорий Богослов говорит, что предпочтительнее очиститься нам здесь, а не отсылать себя к мучению геенны, потом что тогда «время мучения, а не очищения». Из этого очевидно, что нет очищения по выходе души из тела, но есть лишь вечная мука.

7. Христос в притче о богаче и Лазаре между раем и геенной «не оставил более никакого места, но пропасть великую и непроходимую, отделяющую одних от других и представляющую крайнее их противостояние».

8. Невозможно бестелесной и невещественной душе после ее освобождения от тела быть мучимой телесным огнем. Этот вечный огонь будет существовать после Второго пришествия Христова и после восприятия нетленного тела.

9. Ад, в который спускались души ветхозаветных святых, был не по образу огня и геенны, а по образу темницы и узилища. Таким же образом души умеренно согрешивших «таковый ад удержит после смерти». То есть мало согрешившие до Второго пришествия Христова будут жить как в темнице и узилище, ожидая окончательного Суда, когда начнется геенна. Поэтому нет нужды в существовании очистительного огня.

10. Преподобные отцы, проводившие равноангельную жизнь на земле, посвященные видениями и чудесами в жизнь вечной геенны нечестивых и грешников, как описывает то притча о богаче и Лазаре, «нигде и ничего не говорили об очистительном огне».

11. Догмат об очистительном огне должен быть отвергнут, потому что провоцирует у людей небрежение – не заботиться о своем очищении в нынешней жизни, ожидая некоего будущего очищения. Именно по этой причине был отвергнут догмат об апокатастасисе (всеобщем восстановлении), потому что приводил человека к тем же результатам[166].

Те же доводы он развивает и в своих силлогизмах о несуществовании очистительного огня, где выявляются те же самые причины, по которым мы не можем принять бытие такого огня – временного и тварного. В этих силлогизмах все доводы святителя Марка сведены к трем.

Первый заключается в том, что, согласно Священному Писанию и Преданию Церкви, различие в созерцании Бога зависит от степени очищения человека в этой жизни. В большем совершенстве созерцает Бога тот, кто больше очистился. Поэтому существует большее и меньшее созерцание Бога, в зависимости от степени очищения. И тот, кто имеет некоторые грехи, «тоже видит Бога, не нуждаясь в очистительном огне», довольствуясь для этого человеколюбием Божия в соответствующей, конечно, степени. Но учение об очистительном огне отвергает различие в наслаждении славой Божией. Поскольку люди этой категории проходят через временный очистительный огонь, из этого следует, что все души праведников «пребывают в одной и той же славе, которая и является блаженством». Но это ложь, ибо Христос сказал, что в Царстве Отца Его обителей много (Ин. 14, 2).

Второй довод заключается в том, что воля человека после его исхода из этой жизни не может измениться под воздействием очистительного огня. «И движение воли, и движение предметов по необходимости ограничивается настоящей жизнью». Воля может измениться лишь при нахождении человека в этой жизни. Оказавшись же в той жизни, после смерти, она пребывает неподвижной. «Именно по этой причине она подлежит награде или суду, а не по причине прохождения через очистительный огонь». Итак, поскольку для блаженства необходима прямота воли, а очистительный огонь не может изменить волю из злой во благую, потому что это происходит лишь при нахождении человека в биологической жизни, поэтому блаженству «очистительный огонь не способствует ничем». Это происходит потому, что люди не могут очиститься ни в каком чистилище.

Третий довод состоит в том, что как существует различие в наслаждении Царством Небесном, так существует различие и в мучениях. И, как мы говорили выше, малое добро грешников не может иметь воздаяние, «но лишь различие мук». Также и малое зло у праведников «не вызовет мук, но лишь различие в наслаждении». По этой причине очистительный огонь существовать не может, несмотря на утверждение латинян.

Д) Истолкование апостольского отрывка

Латиняне для подтверждения верности своего учения об очистительном огне использовали различные отрывки из Священного Писания. Именно по этой причине святитель Марк Евгеник в этих гомилиях, которые использовались в дискуссиях на Ферраро-Флорентийском Соборе, по-православному истолковывает эти отрывки из Священного Писания и доказывает, что латиняне неправильно их истолковали, чтобы подкрепить свой новый догмат.

Главный отрывок, на который было обращено его внимание, это строки из Первого Послания апостола Павла в Коринфянам, где говорится об испытании огнем человеческих дел. А именно, апостол Павел пишет так: Но каждый смотри, как строит. Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос. Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, – каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня (1 Кор. 3, 10–15).

Хотя и кажется, что этот отрывок, как говорит святитель Марк, вводит учение об очистительном огне, но на самом деле он «лучше всего его опровергает». Доказывает это следующее. Первое: апостол Павел назвал этот огонь испытывающим, а не очищающим. Второе: все дела, даже добрые и порядочные, пройдут через этот огонь, что означает, что не все нуждается в очищении. Третье: апостол говорит, что дела злых людей сгорят, и потому последние потерпят урон, хотя по латинскому учению очистившиеся приобретут. Четвертое: то, о чем говорит апостол, произойдет в день Суда и в будущем веке. Он не говорит о каком-то очистительном огне между раем и адом. Да и нигде в Священном Писании об этом не говорится. Кроме того, и Христос говорит вполне категорично: И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мф. 25,46).

Следовательно, на самом деле здесь говорится о нетварной благодати Божией, просвещающей праведников и пожигающей грешников. Этому вторят и приводимые святителем Марком библейские цитаты. Пророк Давид говорит: Огонь пред Ним возгорится и вокруг Него сильная буря (Пс. 49, 3). И еще: Огонь пред Ним пройдет и попалит вокруг врагов Его (Пс. 96, 3). И пророк Даниил пишет: Огненная река выходила и проходила пред Ним (Дан. 7,10).

Особенно важное значение имеет фраза апостола Павла: А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня (1 Кор. 3, 15). Святитель Марк, толкуя эту фразу, говорит, что то дело, которое будет сожжено огнем и исчезнет окончательно, – это злое расположение или действие. «Потерпит урон» относится к злому багажу, который был у грешников, а «спасется» – к их сохранению. Вот его характерные слова: «Но будет спасен, то есть в приснобытии удержит и сохранит, не погибая вместе со злом»[167].

Это означает, что благодать Божия сохранит и грешников, восстановит их природу, и они вечно будут пребывать в геенне. Таким образом, под словом «спасение» понимается сохранение.

Это толкование святителя Марка Евгеника не является произвольным. Это учение святых отцов Церкви. Святитель Марк приводит толкование святителя Иоанна Златоуста и учение святителя Василия Великого об огне будущего века.

Святитель Иоанн Златоуст, которого называют устами Павла, а апостол Павел – это уста Христовы, истолковывая эту фразу апостола Павла, пишет буквально следующее: «Ибо спасется», говорит, «грешник как из огня», то есть пребывает в муках в огне и не погибает вместе с лукавыми делами и расположениями» [168]. Это связано с православным учением о том, что человек – это личность, что он не может прийти в небытие и что Христос Своим воскресением дал всем людям, праведникам и неправедникам, как Свой дар – воскресение, которое произойдет после Его Второго пришествия. Православное учение говорит о том, что произойдет восстановление естества, а не воли, и что праведники вкусят «вечное благо бытие», а грешники восприимут «вечное увы бытие».

Святитель Василий Великий, истолковывая строку из псалма, глас Господа высекает пламя огня (Пс. 28, 7), говорит, что поскольку огонь обладает двумя свойствами, свойством просвещать и пожигать, то глас Господа разделит этот огонь, «чтобы огнем наказания стало несветлое, а светом упокоения осталось несожигающее»[169].

Приводя эти слова святителя Василия Великого, святитель Марк говорит, что светлые и сияющие дела праведников станут еще более светлыми, а праведники – наследниками Света. Но грешники потерпят урон из-за гибели своих дел, хотя «спасутся таким спасением, которое хуже погибели, вечно пребывая в огне (ибо это главным образом означает слово «спастися»), дабы не представлялось им, что благодаря разрушительной силе огня они исчезнут навсегда»[170]. В то же время святитель Марк говорит, что если и есть кто-нибудь, кто под словом «спасение» будет понимать освобождение от мучений, а под прохождением через огонь будет понимать очищение, то такой человек «представляется исказившим это совершенно»[171].

По святителю Марку Евгенику, толкование святителя Иоанна Златоуста наиболее ценно. С ним соглашаются все учителя Церкви. Златоустовское толкование, таким образом, «всех точнее и истиннее»[172]. В рамках этого учения святитель Марк добавляет еще одно толкование, связанное с событиями в Коринфе, которые дали повод апостолу Павлу сказать это слово.

Святитель Марк утверждает, что в данном случае апостол имеет в виду коринфского блудника. Это был один из учителей, который пал в великий грех, «но удерживал достоинство учителя, имея немалую ученость, уповая на внешнюю мудрость и богатство»[173]. Так становится ясным, что апостол имел в виду некоего учителя, который, и согрешив, продолжал учить, доверяя своей внешней мудрости и интеллектуальному богатству. Такой вывод он делает из всего контекста Послания апостола Павла.

Следовательно, по святителю Марку, это слово «к соблудившему, очевидно, имеет расширительное значение». Такой учитель не только не получит вознаграждения за свое учительство, но и дело его учительства сгорит. Но сам он останется, чтобы быть судимым за свои дела. «Но такой учитель не будет истреблен вместе со своим делом, но пребудет и предстанет Судии, и воздаст отчет за содеянное, и претерпит вечное осуждение, не получив никакой пользы от дела того учительства, которое истреблено, и спасется таким спасением, которое хуже погибели. Ибо для него было бы лучше не рождаться и не спасаться, чем приносить на себе столько хвороста»[174].

Нужно заметить, что святитель Марк повторно использует слово святителя Иоанна Златоуста о том, что под спасением понимается «остаться в живых»: «…под спасением понимается лишь одно только – не быть уничтоженным вместе с делом, но остаться в живых, тогда как дело уничтожится». Такой человек предстанет пред Судией «опаленным». Этот огонь, о котором говорит апостол Павел, является лишь испытательным, «но он не тот, который навечно принимает грешников»[175]. Здесь святитель Марк очевидным образом различает испытательный огонь Суда во время Второго пришествия Христова от вечного огня геенны. Естественно, огонь геенны есть огонь нетварный. Полагаю, это различие выявляет, с одной стороны, испытание Судом Христовым, а с другой стороны – опаляющее свойство энергии Божией, которое зависит от духовного состояния человека.

Отвергая то мнение, что слово «спасение» не употребляется по отношению к злу, но лишь к добру, святитель

Марк приводит соответствующую цитату из Иова. После катастрофы вестник пришел к Иову рассказать о происшедшем и сказал: Спасся только я один, чтобы возвестить тебе (Иов 1, 15). Спасся, уцелел в катастрофе и пришел рассказать о зле[176].

Следовательно, слова апостола не могут поддержать никакого учения об очистительном огне, как говорят латиняне. Очевидно, что апостол говорит о будущем Суде, о сохранении грешника, то есть о его прохождении через огонь, о том, что он, несмотря на свои погибшие дела, уцелеет.

Е) Святоотеческие цитаты, использовавшиеся во время диалога

Латиняне для подкрепления своего нового учения об очистительном огне во время диалога использовали святоотеческие цитаты, потому что православные желали узнать, на чем основано их учение, чуждое Православной Церкви. Ниже мы увидим, что в действительности латиняне искажали цитаты из отцов, как, впрочем, поступали и с цитатами из Священного Писания.

Здесь нет необходимости проводить глубокий анализ этой темы. Я просто сделаю некоторые замечания, чтобы прийти к необходимым выводам.

Латиняне использовали «некие изречения Пятого Вселенского Собора», благодаря которым создается впечатление, что Собор принимал учение блаженного Августина и святителя Амвросия Медиоланского. Еще они использовали цитаты из святителя Григория Двоеслова, молитв святителя Василия Великого, изречения святителя Григория Нисского, божественного Дионисия Ареопагита, Епифания Великого и богоглаголивого Иоанна Дамаскина. Также делались ссылки и на блаженного Феодорита[177].

Используя все эти святоотеческие цитаты, латиняне приходили к выводу о том, что божественное правосудие ничего не оставит без наказания. Поэтому необходимо другое место для тех, кто не был наказан в этой жизни, чтобы в нем испытать наказание и очиститься. Они не могут испытать наказание на небе или в аду. После этого латинянами было сказано: «Значит, необходимо быть особому месту, где должно происходить очищение. Благодаря ему каждый человек, становясь чистым, тут же восходит к небесному наслаждению»[178].

Святитель Марк Евгеник, носитель православного предания и достоверный истолкователь Писания и святоотеческих слов, анализирует и толкует по-православному все эти цитаты, отвергая латинские мнения. Он убедительно доказывает, что ни в одной из святоотеческих цитат не говорится прямо о существовании так называемого очистительного огня. Поэтому существование чистилища, о котором говорили латиняне, не оправдано ничем. Просто в своей попытке обосновать его они изменяли и искажали слова отцов.

Святитель Марк доказывает, что в одних цитатах ясно не говорится об очистительном огне, как в цитатах, принадлежащих блаженному Августину и святителю Амвросию. Другие цитаты, святителя Василия Великого, Дионисия Ареопагита, преподобного Иоанна Дамаскина, святителя Григория Нисского и других, понимались неправильно.

Нужно заметить, что святитель Григорий Нисский не говорит о всеобщем восстановлении так, как говорил бы философ или еретик. Таким его хотят представить некоторые современные исследователи, находящиеся под влиянием западной герменевтики. Мысль святителя Григория Нисского вполне вписывается в Предание Православной Церкви. Мы займемся этим в другой главе.

Использование латинянами цитат из деяний Пятого Вселенского Собора становится предметом критики и обличения со стороны святителя Марка, который утверждал, что этот великий Вселенский Собор не мог утвердить такое учение. Он делает заключение в следующих словах: «Ибо ни Писание, ни Пятый из Вселенских Соборов не передали нам (учение) о двойном наказании и двойном огне»[179].

В своей второй гомилии святитель Марк делает развернутый анализ этой темы, приводя как святоотеческие цитаты, говорящие о будущем, но в которых не говорится прямо об очистительном огне, так и учение святителя Григория Нисского, и то, как Церковь рассматривает эту серьезную тему.

В целом святитель Марк утверждает, что латиняне ошибочно понимают и искажают учение святых отцов по этому вопросу. Латиняне не обладают православными предпосылками для понимания отцов Церкви, поэтому и ошибаются, используя для толкования Писания их цитаты.

Да, в православном предании говорится об оставлении грехов и ценности поминовения. Ни то, ни другое латиняне не могут понять правильно. Ниже мы коснемся этого аспекта церковного вероучения.

ОСТАВЛЕНИЕ ГРЕХОВ в православном предании – это освобождение от геенны и наказания. Это оставление бывает тремя способами, в разное время. Первое – во время Крещения, второе – после Крещения, посредством обращения и скорби во время настоящей жизни, а третье – после смерти по молитвам, добрым делам и всего того, что совершает Церковь Христова.

Оставление грехов в Крещении дается без труда, оно одинаково для всех. Это дело благодати. От человека не требуется ничего, кроме веры. Прощение грехов после

Крещения сопряжено с трудом, для него от человека требуется покаяние и сокрушение. Оставление грехов после смерти тоже тяжело, потому что тесно связано с покаянием, «обличениями совести и печалью о недостигнутых благах». Но такое прощение не связано с наказанием, потому что не могут быть вместе и прощение, и наказание.

В первом и третьем случае преизбыточествует благодать Божия, свой вклад вносят и молитвы, «с нашей же стороны привносится малое». Второе прощение бывает тоже по благодати Божией, но по большей части зависит от нашего собственного труда. Первое прощение во святом Крещении отличается от последнего, после смерти, потому что в первом прощаются все грехи, а в последнем – только лишь не смертные и, конечно, те, в которых человек каялся в продолжение биологической жизни.

Это учение Православной Церкви, как говорит святитель Марк, поэтому она молится о прощении усопших. Она молит Бога простить грехи христиан покаявшихся и скончавшихся в вере, не определяя никакого наказания, ибо в таких прегрешениях «божественная благость много превосходит правосудие». Таким образом, в Православной Церкви мы говорим о благости Божией, а не об удовлетворении божественной справедливости[180].

С оставлением грехов связан вопрос о ПОМИНОВЕНИЯХ. Православная Церковь совершает поминовение усопших христиан и молится о них Богу, но не так, как латиняне, и подругой, нежели они, причине. Иными словами, очистительный огонь латинян не может быть соединен с поминовениями в Православной Церкви. Первое (очистительный огонь) предполагает очищение в страданиях, второе (поминовение) – совершенство в бесконечном восхождении человека к обожению. Святитель Марк дает нам интересные сведения по этому вопросу.

Поминовения в Православной Церкви совершаются за всех людей, почивших в надежде воскресения и с верою в Иисуса Христа. Следовательно, поминовения и молитвы Церкви приносят пользу всех усопшим – праведникам и неправедникам, святым и грешникам. Конечно, молитвы о разных христианах отличаются друг от друга. Мы поминаем святых и в память о них приносим коливо. Но поскольку они обладают признаками святости и причислены к лику святых, то и молитва за них творится иная. Мы не молим Бога о помиловании их, но молимся «в честь и память», а также просим для себя их благословения.

Святитель Марк пишет о пользе молитв и поминовений: «Также мы творим о всех усопших в вере и говорим, что всем нам содействует во всем приходящая от них сила и помощь»[181]. Следовательно, молитвы приносятся о всех усопших в православной вере.

В начале Церковь молится о грешниках, заключенных во аде, «да малого некоего ослабления сподобятся, если и не совершенного освобождения». Молится она главным образом об усопших в вере, «даже если они самые грешные». Конечно, бывали случаи, когда святые молились о нечестивых, но «Церковь Божия за таковых не молится никак»[182]. Грешники и люди, заключенные во аде, получают пользу от этих молитв потому, что, с одной стороны, они еще не осуждены окончательно и не имеют о себе окончательного решения Судии, а с другой – потому, что еще не впали в геенну, что произойдет после Второго пришествия Христова. Если это действенно для грешников, то тем более поминовения и молитвы помогают тем, кто покаялся, но не успел полностью очиститься и достигнуть просвещения ума. Если у них небольшие и легкие грехи, то они восстанавливаются в сонме праведников или остаются там, где находятся, то есть в аду, но «освобождаются от тяжелых (грехов) и возводятся к надежде на лучшее»[183].

Поминовения и молитвы Церкви помогают и праведникам, и тем, кто проводил преподобническую жизнь. Это ключевое учение нашей Церкви. Святитель Марк утверждает, что молитвы Божественной Литургии доказывают, что «и к уже вкушающим блаженство у Бога сих молитв и особенно таинственной жертвы переходит сила». Это видно из соответствующей молитвы из Литургии святителя Иоанна Златоуста: «Еще приносим Ти словесную сию службу о иже в вере почивших праотцех, отцех, патриарсех, пророцех, апостолех, проповедницех, евангелистех, мученицех, исповедницех, воздержницех, и о всяком дусе праведнем в вере скончавшемся». Даже если, молясь за святых, мы не просим для них благ, но благодарим за них и «во славу их сие творим, и так некоторым образом жертва приносится и за них и до них достигает» [184].

В другом месте святитель Марк проводит развернутый анализ по вопросу о том, в чем заключается польза святых, испытывающих на себе тот огонь, который всегда вместе с Богом и является Его нетварной энергией. Он пишет: «Ибо таковой огонь святых, которые не несут на себе ни единого злого дела и признака, светлейшими являет, как золото, испытываемое в печи…»[185] Из этого отрывка видно, как и из параллельных мест из творений святых отцов, что святые просвещаются все больше и становятся более способными приобщаться славе Божией.

Святитель Марк использует и отрывок из святителя Дионисия Ареопагита, из которого видно, что иерарх молится и о тех, кто скончался в божественной жизни.

Приводя эту цитату, святитель говорит, что сила молитв, а в особенности таинственной жертвы достигает «и праведных, и в преподобии поживших». Это объясняется тем, что по сравнению с совершенством несовершенны и сами святые и, следовательно, они могут стать более способными вмещать в себе славу Божию. В частности, он пишет: сила молитв и Божественной Литургии достигает и поживших в преподобии и правде, «потому что и они несовершенны, и всегда воспринимают преуспеяние к лучшему, никогда не вкушая совершенного блаженства»[186].

Следовательно, молитвы Церкви достигают до всех, и до грешников, и до праведников, но на каждого воздействуют по-разному, в зависимости от того духовного состояния, которое он приобрел в этой жизни. И святитель заканчивает: поскольку молитвы Церкви доходят до всех, поэтому нет нужды принимать учение об очистительном огне. Очищение и спасение совершают благость и человеколюбие Божие [187].

Это учение святителя Марка является православным. Его можно встретить во многочисленных текстах святых отцов. Мы не намерены развивать его здесь более подробно. Но нужно подчеркнуть, что, согласно православному учению, существуют три стадии духовного совершенства: очищение сердца, просвещение ума и обожение человека. Совершенство человека бесконечно. Человек всегда способен к улучшению своего духовного состояния. Это движение будет продолжаться и в будущем веке. Значит, когда человек при помощи покаяния входит в стадию очищения, но по причине смерти не может завершить своего очищения и перейти к просвещению, то это произойдет благодаря молитвам и поминовениям, совершаемым Церковью. То есть будет непрестанным развитие в причастии очищающей, просвещающей и обоживающей энергии Божией. Именно так мы должны понимать многочисленные случаи из жизни святых, когда их молитва служила оправданию их духовных чад. Если мы подумаем о том, что оправдание – это просвещение ума и, естественно, главным образом и прежде всего это оставление грехов, тогда мы сможем понять эти моменты из их житий.

Ж) Вечный огонь является нетварным

Нигде у святых отцов не говорится о том, что существует место мучений и карающий огонь, через который после смерти пройдут люди, особенно же те, кто не успел исполнить своей епитимьи. В учении святых отцов, как мы видели, ясно говорится, что существуют рай и геенна после Второго пришествия Христова, а также предвкушение рая и геенны после исхода души из тела. До самого Второго пришествия Христова Церковь совершает поминовения, сила которых доходит до всех почивших в вере, будь они грешники, праведники или святые. Нигде не говорится о том, что для кающихся, но не окончивших свое покаяние христиан существует очистительный огонь.

Святитель Марк говорит, что там, где в Священном Писании или святоотеческих творениях говорится об огне, имеется в виду вечный огонь геенны, который не является тварным, но нетварным. То есть говорится не о чем-то тварном, не о тварной действительности, но об энергии Божией, которая неисцеленными ощущается как огонь.

В одном месте первой гомилии святитель утверждает следующее: «Если же где-либо в песнопениях и молитвах упоминается огонь, то не какой-либо временный, имеющий очистительную силу, а самый вечный огонь и бескрайняя геенна, избавить от которой в вере усопших святые просят Бога…»[188]

Этот огонь, о котором говорится в церковных текстах, не временный огонь, а вечный. Приводя цитату из святителя Григория Богослова, он говорит: «Не временным и преходящим он называет тот огонь, но преболезненным и весьма длительным»[189].

Огонь геенны, таким образом, не есть огонь вещественный и тварный, но нетварный. Для достойных свет есть созерцание Бога, говорит святитель Марк. Свет этот – нетварная Божия слава. Святитель Марк связывает нетварный свет с огнем геенны. Он говорит, что вечный огонь не вещественен, «как и свет достойным – Его созерцание». Развивая эту мысль, он говорит, что святые Церкви вечный огонь и бесконечные муки «понимали аллегорично». Это аллегория, потому что как свет для праведников не является вещественным, так и огонь для грешников не является вещественным и сотворенным. Это подлинные и истинные состояния, но совсем не те состояния, о которых мы знаем в материальном мире.

Разумеется, Священное Писание использует многочисленные образы, чтобы показать состояние людей, находящихся в геенне: это огонь, червь, пресмыкающиеся и скрежет зубов. Но за этими образами стоит иная реальность. Под словом «огонь» святые понимают неведение Бога: «Чтобы под огнем вещественным там и тьмой внешней понимать нечто иное, как неведение Бога». Говоря о неведении Бога, он имеет в виду непричастие Богу. Потому что мы знаем, что грешники будут видеть Бога, то есть будут созерцать Его, но не будут приобщаться к Нему, то есть будут пребывать в неведении. В православном предании под знанием Бога понимается причастие Богу. Червь или какое-либо ядовитое и плотоядное пресмыкающееся являют муку совести распутных людей и их раскаяние. То же самое означает и скрежет зубовный, являющий печаль, горький плач и бешенство гневливых людей!.

Очевидно, что там, где в церковном Предании упоминается огонь, имеется в виду огонь вечный и нетварный. Это означает, что речь идет не о каком-то временном очищающем огне, а о восприятии нетварной благодати как огня, что случается по причине нечистоты самого человека. Как раз по этой причине невозможно существовать очистительному огню, о котором помышляют латиняне.

В целом мы можем сказать, что учение святителя Марка Евгеника, как видно из его собеседований во время Ферраро-Флорентийского Собора, органически включено в Предание Православной Церкви о жизни человека после исхода души из тела. Святитель Марк – достоверный истолкователь православного учения, потому что он сам является носителем православного предания. Так доказывается, что очистительный огонь латинян – это пустое учение, новое учение, новоявленный догмат, который не может быть усвоен Православной Церковью. Святитель Марк в этом вопросе проявляет себя как достоверный истолкователь православного предания.

3. Чему обязано учение латинян об очистительном огне

Интереснейшей частью занимающей нас темы является вопрос о причинах, приведших латинян к учению об очистительном огне. Это необходимо выяснить, потому что мы считаем, что появление этого учения неслучайно.

Нужно заметить, что из изучения этой темы выявляется, что учение об очистительном огне органически включено во все латинское богословие и развивается во всей его атмосфере. Значит, это не случайное событие, а симптом западного богословия, развивавшегося после его отсечения от православного богословия. Нам уже была дана возможность увидеть это из предшествующего анализа, но теперь мы рассмотрим это ближе и подробнее.

Можно выявить здесь пять причин, приведших западную богословскую мысль к учению об очистительном огне.

ПЕРВОЕ: отсутствие святоотеческого опытного богословия. Западное богословие в своем удалении от православного богословия, а в особенности от святоотеческого предания об очищении сердца, просвещении ума и созерцании Бога, создало предпосылки для развития учения об очистительном огне.

Это говорится с тех позиций, что исихастское святоотеческое богословие Православной Церкви говорит об энергии Божией, которая, как огонь, очищает человека. В соответствии с действием благодати Божией она получает свое особое имя, называется очищающей, просвещающей и обоживающей энергией. Иными словами, когда нетварное действие Божие очищает человека, тогда она называется очищающей; когда просвещающей – называется просвещающей; а когда обоживает – обоживающей.

Сам Христос сказал: Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся! (Лк. 12,49). А апостол Павел пишет: Потому что Бог наш есть огнь поядающий (Евр. 12, 29).

Преподобный Иоанн Лествичник, излагая все святоотеческое предание по этому вопросу, говорит, что мы испытываем на своем опыте благодать Божию сначала как огонь, пламя, а потом – как Свет. Пренебесный огонь, придя в сердце, одних опаляет по причине недостаточного очищения, а других просвещает «по мере (их) совершенства». Один и тот же огонь называется «и огнем поядающим, и просвещающим». Поэтому одни вышли из молитвы, как будто из полыхающей печи, ощущая облегчение от грязи, а другие при окончании молитвы ощущают, что выходят просвещенными Светом и облеченными в одежду смирения и радования[190].

В другом месте преподобный Иоанн Лествичник говорит, что весь наш труд приносится до тех пор, пока огонь Божий не войдет внутрь нашего святилища, то есть внутрь нашего сердца. Бог, Который есть огонь, поядает «всякое воспламенение, и движение, и предчувствие, и окаменение, и помрачение, и внутри, и снаружи, и видимое, и мыслимое» [191].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.