Портал времен Станции «Сокольники», «Охотный Ряд», «Арбатская», «Сретенский бульвар», наземный перегон между «Измайловской» и «Первомайской»
Портал времен
Станции «Сокольники», «Охотный Ряд», «Арбатская», «Сретенский бульвар», наземный перегон между «Измайловской» и «Первомайской»
И тусклый мир, где нас держали,
И стены пасмурной тюрьмы
Одною силой жизни мы
Перед собою раздвигали.
Максимилиан Волошин.
Спустилась ночь
Сестра моей бабушки (в семье ее почему-то звали тетушкой) жила у метро «Сокольники», когда его только открыли 15 мая 1935 года. Конечно, отмечали открытие с помпой. Было торжественное заседание в Колонном зале, первые пробные поездки, потом в метро спускались передовики, поощренные билетами на новое чудо света. Но не стоит думать, что все восприняли идею подземного транспорта на ура. Все-таки – подземелье, почти преисподняя. Моя тетушка, тогда еще совсем молоденькая, была из таких – опасливых.
Случай, который она рассказала, стал семейным преданием. Со времени открытия метро прошло какое-то время. Тетушка стала спокойнее относиться к новому виду транспорта, тем паче что все ее знакомые его уже освоили, спускались под землю множество раз и ничего с ними не случилось, возвращались домой живые-невредимые и даже полные восторженных впечатлений.
Вот и тетушка осмелилась. Спустилась по лестнице, сошла вниз на пролет, повернула по ходу и оказалась чуть не сбита с ног несколькими парнями, как она потом выразилась, в старинных шутовских костюмах. У одного из парней в руке была какая-то дудка, у другого большая железная погремушка. Тетушка прижалась к стене, пропуская компанию, подумала: «Массовики-затейники, что ли?»
«Затейники» между тем столпились на лестнице, ошалело озираясь, и вмиг, словно неведомая сила включила звук, тетушка услышала их хриплые голоса. Говорили быстро и вроде по-русски, но смысл понять было трудно. Тетушка и поняла-то одно восклицание: «То не наша хоромина!»
И тут словно опять звук выключил кто-то – парни открывали рот, но звуков не было. Ну а затем… Тетушка услышала гул. Потом уже только она поняла, что это был шум приближающегося подземного поезда. Но в тот миг бедная тетушка, испуганная донельзя, вылетела наверх по лестнице как пробка из бутылки.
Долго еще вся семья потешалась над ней. Это называлось «как наша Тата испугалась метро». Но тетушка испугалась вовсе не метро, а невесть откуда возникшей прямо перед ней нелепо одетой компании, которая ужасалась и восклицала что-то про какую-то хоромину.
Конечно, потом тетушка вместе с мужем осмелилась и прокатилась в метро. Но та краткая встреча произвела на нее неизгладимое впечатление. И я точно знаю, что всю жизнь она предпочитала наземный городской транспорт.
Правда, теперь я, кажется, поняла, кого привелось встретить юной Тате и о какой «хоромине» шла речь. Дело в том, что в далеком XVII веке при царе Алексее Михайловиче Романове здесь были царские вотчины для соколиной охоты (отсюда и название Сокольники). В 1657 году в деревне Возниковской царь повелел построить для себя Преображенский дворец. А деревня эта располагалась как раз на месте между теперешним входом в метро «Сокольники» и входом в сам нынешний парк. В 1672 году (4 июля) царь издал указ, повелевающий устроить в Преображенском дворце специальную «комедийную хоромину» и «учините комедию, а на комедии действовати из Библии книгу „Эсфирь“». Следует заметить, что в то время любая пьеса называлась на Руси комедией, хоть с самым трагическим финалом. Спектакль «Эсфирь» (или, как принято его называть, «Артаксерксово действо») состоялся при большом успехе 17 октября 1672 года. Этот спектакль и положил начало русскому театру. Вслед за ним было показано и еще несколько пьес – «потех», как их называли.
Так не актеров ли из этих потех увидела тетушка? Их странное одеяние – платья того времени и шутовские костюмы. Дудка и железная погремушка – непременные музыкальные инструменты. Да и то, что говорили они вроде по-русски, но плохо понятно, объяснимо. Язык древности весьма отличается от современного, хотя корни едины. Да и восклицание многое объясняет: вот они, старые актеры, только что были в своей «хоромине», да вдруг очутились невесть где!
Но почему они перенеслись сквозь время?! Разве метро может быть временным порталом?!
Вполне! Многие писатели-фантасты пророчески предрекали, что именно метро может стать своеобразной машиной времени. Особенно когда оно становится многолинейным, разветвленным. Разогнанное в разные стороны, усложненное подземными переходами с одной станции на другую, метро приобретает свойство линии Мебиуса, когда невозможно определить, где начало, где конец, где вход, где выход. Между прочим, многие пассажиры метро (и не только московского, но и всего мира) сталкиваются с таким феноменом: человек думает, что идет и едет в одну сторону, но оказывается в другом месте. Вот и актеры, выйдя из своей хоромины XVII века, попали в пространство метро века ХХ. А если вспомнить конфигурацию станции «Сокольники», ее лестницы, идущие навстык друг к другу, словно перевивающиеся вокруг, то вполне можно предположить, что даже тут возникло некое завихрение пространства. Ведь оно начиналось и заканчивалось не на плоскости земли, а под землей, включая сложную конфигурацию туннелей и разъездов – станция-то раньше была конечной!
О том же портале времени говорят, кстати, и случаи с поездом, о котором рассказывал Маринке Димыч. Ведь в туннеле начала XXI века оказались люди, ехавшие на поезде 1930-х годов века ХХ.
А вот 3 июня 1940 года в метро на станции «Проспект Маркса» (ныне «Охотный Ряд») обнаружилась «дикая парочка» – девушка была одета в юбочку, едва прикрывавшую ее девичьи прелести, а юноша оказался в шортах. Впрочем, тогда и названия такого еще не существовало. Парни того времени ходили в широких брюках, да и слова «мини-юбка» не было по причине ношения юбок, обязательно прикрывающих колени. Ясно, что, едва завидев такую срамную одежду на пассажирах, вокруг собралась толпа. Девушка затравленно пыталась спрятаться за спину спутника. Тот озирался и вопил: «Где мы? Какой это год?!»
Что стало с парочкой, оказавшейся в сороковом году из времени семидесятых, а то и позже, ясно без подсказок – их забрали сотрудники НКВД.
Но вот женщине лет сорока, одетой в непривычные для того времени ткани с блестками и стразами (коих тогда тоже не было в Советском Союзе), оказавшейся 24 января 1987 года на станции «Арбатская», повезло. Она тоже в отчаянии кидалась к пассажирам с вопросом: «Какой сейчас год?» Бдительные пассажиры опять-таки вызвали милицию. Но ее представители как-то не торопились. Дама успела смешаться с толпой и убраться подальше, поняв, что ее вопросы не сулят ничего хорошего. Впрочем, вряд ли само попадание из годов девяностых, а то и двухтысячных во времена на двадцать лет раньше вообще могло сулить хоть что-то хорошее…
Еще один поразительный случай рассказал москвич Александр Ушанов. Он ехал 14 мая 1999 года в районе шести вечера по Арбатско-Покровской линии. Между прочим, именно на ней находится «Курская», как мы помним по рассказу Маринки, станция первого знака зодиака, где могут чаще других открываться неведомые ворота входа. Так вот поезд Александра выехал на наземный участок между станциями «Измайловская» и «Первомайская». Неожиданно вагон тряхнуло, поезд вздрогнул, и стало темно. Конечно, все подумали, что в вагоне отключился свет. Вот только поезд-то шел по наземным рельсам и светило солнце. Оно-то никак не могло выключиться!
Впрочем, испугаться люди не успели – вновь стало светло. Но!..
В Измайловском парке, обычно сонном и благодушном, сквозь который проходил путь, шла… война. Гремели пулеметные очереди. Отчаянно ржали вздыбленные кони. Шла реальная битва. И воевавшие были в гимнастерках и шинелях времен Гражданской войны. Прямо на вагон поезда неслась обезумевшая лошадь, а ее всадник был весь в крови.
Пассажиры поезда в ужасе окаменели. Правда, кто-то крикнул: «Кино снимают!» Но тут окровавленный всадник съехал с лошади и, упав, застонал так, как не сможет ни один актер ни в одном кино.
И в это время двери прямо рядом с Александром открылись и взмыленный конь, не разбирая ничего, влетел в вагон. Его копыта уже взлетели прямо над головой сидящего Александра, раздался жуткий храп обезумевшего коня, и вдруг… взмыленный гнедой жеребец растаял в воздухе. Двери с шипением закрылись. Состав рванул на станцию «Первомайская». Пассажиры, изумленные донельзя, стали возмущенно переговариваться:
– Позор! Совсем распустились!
– Не смотрят за своими лошадьми!
– Ни одного кино снять толком не могут!
Едва приехав домой, Александр кинулся узнавать – снимали ли сегодня кино в районе Измайловского парка. Ответ его не удивил – никаких съемок не было! Впрочем, не удивило его и то, что по его часам поезд простоял на станции пятьдесят минут, тогда как на станции «Первомайская», когда он вышел, было на пятьдесят минут меньше. То есть поезд пятьдесят минут находился где-то не в своем времени.
А совсем недавно появилось в метро место совершенно уникальное. Станция «Сретенский бульвар» открылась 29 декабря 2007 года. Так вот многие из тех, кто входят в нее со стороны бульвара (там, где вход разветвляется на две станции – «Сретенский бульвар» и Тургеневская»), попадая после эскалатора в небольшой коридорчик, чувствуют себя весьма странно. Одним мерещатся события давно минувших лет (кто-то увидел картинки Олимпиады-80, кто-то купчиху, пьющую чай за столом с самоваром, а кто-то огромные котлованы строящегося метро). Другие видят вообще фантастические картины – оранжевые деревья, ярко-голубые пустыни, ультразеленые снежные долины. Или это вовсе и не песок и не снег, а нечто непонятное? Одно ясно, что, проходя метров десять по переходу, человек то ли воспринимает некие картинки, то ли переносится куда-то. Странному ощущению способствует и сам переход – у него закругленные стены, как в некоей огромной бочке, блестящие и бликующие скользкие полы. Людям кажется, что стен вообще нет, что пространство кренится из стороны в сторону, все становится неустойчивым. Хочется зацепиться за что-нибудь. Как сказал один пассажир: «зафиксироваться во времени». Вот вам и реальный временной портал…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.