Суфийские притчи о Ходже Насреддине

Суфийские притчи о Ходже Насреддине

Как Ходжа укротил гнев Тимурленга

Тимурленг, наводивший казнями ужас на румские земли, сзывал к себе, куда ни заходил, ученых и мудрецов и спрашивал: – Кто я – справедливый человек или тиран?

Если кто говорил: «Ты справедлив», – Тимурленг отсекал ему голову; но и тем, кто говорил: «Ты тиран», – он тоже рубил голову.

Задумались ученые и не знали, что делать. Но так как слава о ходже разнеслась повсюду, народ обратился к нему с мольбою:

– Сжалься, Ходжа! Кроме тебя, нам не от кого ждать помощи. Сделай что-нибудь. Отведи меч тирана от невинных рабов божьих.

Ходжа сказал:

– Дорогие мои, хотя это и не так легко, как вы думаете, но праведный Бог – помощник угнетенных, и, может быть, благодаря силе ваших молитв мне что-нибудь удастся сделать.

Скрепя сердце он пошел ко дворцу Тимурленга. Тимурленгу сообщили, что явился Ходжа, который готов дать ответ на его вопросы. Когда Тимурленг задал Ходже свой обычный вопрос, Ходжа ответил:

– Нельзя сказать, что ты справедливый властитель или мятежный тиран. Мы тираны, а ты – меч правосудия. Всемогущий бог послал тебя на нас, тиранов, достойных наказания. Знаешь стих: «Господь, по милости, проявляет к тебе снисхождение и ласку. Но того, кто преступает заповеди, он делает посмешищем»?..

Говорят, что именно такого правильного ответа и ждал Тимурленг. Очень ему полюбился Ходжа, и он сделал его своим приближенным; и все время, пока находился в Руме, не отпускал его от себя. Быть может, из уважения к Ходже и пощадил он Акшехир и его округу, да и Караман тоже. Так избавились эти города от меча Тимура и от грабежа его назойливых воинов.

Спасение ростовщика

Тонул ростовщик. Подбежавшие к нему люди кричали:

– Давай руку, а то утонешь!

Но он ничего не предпринимал. Тут подошел Ходжа Насреддин, улыбнулся и сказал:

– Что же вы делаете? Где это видано, чтобы ростовщик что-то давал? Нужно так…

И с этими словами он протянул ростовщику руку.

– На руку! – сказал он и, конечно, спас ростовщика.

За все надо платить

Прохожий увидел, что Насреддин кидает деньги в пруд, и спросил его, зачем он это делает.

Насреддин сказал:

– Я ехал верхом на осле. Он поскользнулся и стал сползать в сторону этого пруда, теряя равновесие и почти падая. Казалось, что от падения уже ничто не может нас спасти. Вдруг лягушки в пруду начали квакать. Это испугало осла, он встал на дыбы и таким образом спасся. Так разве лягушки ничего не должны получить за то, что спасли нам жизнь?

Лицо на подоконнике

Впав в нищету, Насреддин решил одолжить денег у богатого знакомого, которому он когда-то помог. Подходя к дому богача, Мулла заметил, как знакомое ему лицо мелькнуло в окне и скрылось. Насреддин постучал. Дверь открыл привратник.

– Хозяина нет дома, – ответил он на просьбу Насреддина принять его.

– Да ну? Тогда передай хозяину, когда он вернется, чтобы больше не оставлял свое лицо на подоконнике без присмотра. А то не ровен час – украдут, и тогда беды не оберешься!

Строптивый теленок

Однажды Мулла Насреддин поймал своего теленка и хотел его приласкать. Но теленок начал лягаться и убежал, и как ни старался Мулла, поймать его не мог. Выбившись из сил, он схватил палку и начал бить корову.

– Чем же она виновата, эта корова? – спросили у него.

– Именно она во всем и виновата. Если бы корова его не научила, то разве шестимесячный теленок умел бы лягаться и упрямиться? – ответил Мулла Насреддин.

Все зависит от погоды

Незнакомец зашел в магазин Муллы Насреддина за товаром и увидел на стене надпись: «Этот магазин будет закрыт двадцать восьмого августа по причине погоды». Поскольку было только пятнадцатое августа, человек спросил Муллу, как он может знать за столько дней, какая будет погода.

– Ну, – сказал Насреддин, – если будет небольшой дождь, я пойду на рыбалку. Если сильный дождь – я останусь, дома и буду работать своими инструментами.

– Но откуда вы знаете, что будет дождь? – спросил человек.

– Не имеет значения, будет дождь или нет, – ответил Насреддин. – Если будет солнце, я пойду на рыбалку или буду работать своими инструментами; так или иначе все зависит от погоды.

Надоело

Однажды Мулле Насреддину приснилось, что он был в раю. Красота вокруг! Тихая долина, птицы поют, солнце восходит – а он один и под деревом. Правда, вскоре он начал ощущать голод а вокруг – никого! Райское одиночество! Никто не мешает! Однако вскоре ему все это надоело, и он крикнул:

– Эй! Уважаемые! Есть тут кто-нибудь?!

И явился к нему очень красивый человек и сказал:

– К твоим услугам, да буду я жертвой за тебя! Что ни прикажешь – все исполню!

Насреддин для начала попросил поесть, и вмиг все исполнилось. И чего бы он ни попросил – все вмиг исполнялось и в самом деле! Уж он наелся, напился, отоспался! Ну чего бы ему еще? Красивую женщину попросил, и вмиг доставили ему гурию – небесную деву. Кровать с лебяжьей периной – и была ему кровать!

И вот так продолжалось несколько дней. Но долго очень хорошо – уже нехорошо! И все было слишком хорошо, и всего слишком много. Долго вытерпеть он так не мог. Он стал желать какого-нибудь несчастья, так как все было слишком уж прекрасно. Ему захотелось какого-нибудь напряжения, труда, так как за всю жизнь он не был без напряжения, без чего-либо, из-за чего люди переживают, печалятся. Все было просто невыносимо блаженно!

Тогда он позвал Того, кто исполняет желания, и сказал ему:

– Нет! Хватит! Это уж слишком! Мне бы какой-нибудь работенки. Знаешь, страшно надоело сидеть вот так – с пустыми руками.

И Тот, кто все исполняет, сказал ему:

– Я могу сделать все, кроме этого: здесь невозможна никакая работа. Я готов дать все, что только пожелает твоя душа. Да и зачем тебе работа?

Мулла сказал:

– Да надоело! Понимаешь?! Надоело! Уж лучше в ад отпустите, если здесь нет никакой работы!

Тот, кто все исполняет, смеялся до изнеможения и сказал, наконец:

– А где же ты, по-твоему, находишься?

Не знаю

Насреддин произносил проповедь, и кто-то задал ему каверзный вопрос.

– Не знаю, – ответил Насреддин.

– Зачем же в таком случае ты забрался на минбар? – не унимался слушатель, и Насреддин отрезал:

– Мои знания возвысили меня до минбара. Если бы я захотел взобраться на высоту своего невежества, то пришлось бы строить минбар до самого неба.

Проверка на глупость

Однажды Насреддин насобирал хворост, навьючил на осла и пошел домой, погоняя осла.

По дороге ему пришла мысль проверить, сухой ли хворост. Он разжег фитиль, поднес к хворосту, тот как назло вспыхнул как факел. Осел с испугу дал такого стрекача, что Насреддин не мог его догнать. Насреддин, уставший от погони, крикнул вслед ослу:

– Если у тебя есть капелька ума – беги к реке!

Свет для других

Однажды в чайхане Насреддин похвастался:

– Я вижу даже в полной темноте!

– Тогда почему вечерами ты шагаешь домой, освещая путь фонарем?

– Чтобы другие люди не сталкивались со мной.

Ходжа бежит в деревню

У Тимурленга было в обычае убивать всех, кто во сне беспокоил его.

Как только об этом узнал Ходжа, он быстрехонько собрал свой скарб и убежал к себе в деревню. Кое-кто начал ему говорить:

– Дорогой ты наш! Ведь только ты и можешь с ним ладить. Что бы ты ни сделал, что бы ни сказал, он на тебя не сердится. И землякам твоим от того польза. Зачем же побросал ты все и пришел сюда?

Ходжа отвечал:

– Когда он бодрствует, я, по милости Аллаха, могу принимать соответствующие меры против всякого его действия; но вот если я ему приснюсь во сне, то действовать так, как ему хочется, – это уж не в моих силах.

Время и результат

Однажды в чайхане какой-то пожилой человек начал навязчиво давать всевозможные советы Насреддину.

– Почему я должен поступать так, как ты мне говоришь? – спросил Насреддин.

– Потому что я тебя старше! – вскричал человек, оглаживая бороду.

Тогда Насреддин заметил:

– Насыщает не время, проведенное в чайхане, а количество съеденного плова!

Сложный вопрос

– Нет ничего такого, на что нельзя было бы ответить с помощью моего учения, – сказал монах, только что вошедший в чайхану, где сидел Насреддин со своими друзьями.

– И тем не менее совсем недавно один ученый задал мне вопрос, на который невозможно было ответить, – откликнулся Насреддин.

– Жаль, что меня там не было! Задай мне этот вопрос, и я отвечу на него.

– Пожалуйста. Он спросил: «Какого черта ты пытаешься пролезть ко мне в дом на ночь глядя?»

Страшное событие

В одной компании каждый рассказывал о том, что с ним случалось в жизни.

– А с тобой бывали какие-нибудь происшествия? – спросили у Муллы Насреддина.

– Одиннадцать дней корабль боролся с бурей, – начал рассказывать Мулла, – судно пошло ко дну. Люди, вещи – все до единой щепки потонуло. Более страшного события я не переживал.

– А как же ты спасся? – удивились все.

– А я не был на том корабле, потому и спасся! – ответил Насреддин.

Уроки музыки

Мулла Насреддин решил научиться играть на лютне.

– Первый урок будет стоить пять серебряных монет, Молла, – сказал учитель, – зато второй и все последующие – всего лишь по две монеты.

– Прекрасно, – воскликнул Насреддин, – я начну сразу со второго урока.

Истина или победа

– Мулла, пойдем быстрее! В чайхане собрались на диспут все мудрецы нашей страны! Неужели тебе не интересно посмотреть, кто победит в этом споре и кто знает истину?

– Что касается состязаний, то я предпочитаю петушиные бои или скачки, – ответил Насреддин. – В споре безрассудно спорящих не может родиться истина. Для этого им следовало бы прекратить любые диспуты – ведь истина говорит сама за себя. Но они ищут не истины, а лишь победы. Их спор будет разгораться все сильнее, и ни один из этих мудрецов не успокоится до тех пор, пока все остальные не будут повержены.

Рассказчик историй

Однажды Насреддина заметили сидящим у дороги. Он вел себя довольно странно: то смеялся, то становился серьезным; иногда делал какие-то странные жесты, а потом опять начинал смеяться. Проходящие мимо подошли к нему и спросили:

– Мулла, что тебя так забавляет?

– Смешные истории, – ответил тот. – Я рассказываю себе смешные истории.

Прохожие удивились, но один из них спросил:

– Время от времени ты становишься очень серьезным. Почему?

– Это случается тогда, когда попадается история, которую я уже слышал.

Сначала сами попробуйте

Однажды Мулла Насреддин, странствуя по свету, забрел в деревушку, где жили уж больно прижимистые люди. Мулла всеми правдами и неправдами старался раздобыть у них еды, но те прогоняли его прочь. Тогда Мулла притворился безумным и пошел по улочкам селения, выкрикивая:

– Хочу есть! Хочу есть! Дайте мне хлеба, сластей и навоза! Дайте навоза, хлеба, шербета! Я съем все это! Дайте поесть!

Решив позабавиться, люди принесли все названное Муллой. Подталкивая друг друга локтями, они стали пересмеиваться:

– Давайте посмотрим, как этот безумный собирается съесть навоз в шербете – с хлебом или без?

Мулла съел все продукты, а к навозу не притронулся.

– Ты что это? – разочарованно спросили селяне. – Ведь ты обещал съесть навоз!

– Да как-то подозрительно он выглядит! – ответил Насреддин. – Сдается мне, что вы его отравили! Сначала вы сами попробуйте – тогда и я не откажусь.

Ум жены

Мулле сказали:

– Жена твоя потеряла рассудок.

Мулла задумался.

– О чем ты думаешь? – спросили у него.

– У моей жены отродясь ума не было. Что же она могла потерять? Вот о чем я думаю, – ответил Мулла.

Друзья и враги

– Мулла, – спросили Насреддина, – почему друзья так легко становятся недругами? А вот врагов в друзей превратить гораздо труднее.

– Такова природа вещей, – отвечал Насреддин. – Подумайте сами, что легче: построить дом или разрушить его? Слепить кувшин или разбить? Заработать деньги или растратить?

– А трудно ли вернуть порушенную дружбу?

Мулла взял глиняный кувшин и бросил на пол. Кувшин разлетелся на крупные и мелкие черепки.

– А теперь склей его, – просто сказал Мулла.

Молитва детей

Однажды Мулла Насреддин увидел, как школьный учитель ведет группу школьников в сторону мечети.

– Зачем ты их туда ведешь? – спросил он.

– В стране засуха, – ответил учитель, – мы надеемся, что мольбы невинных не оставят Всемогущего равнодушным.

– Дело не в мольбах, – ответил Насреддин, – будь это мольбы невинного ребенка или закоренелого преступника. Все дело в мудрости и осознании.

– Как смеешь ты так богохульствовать в присутствии детей?! – воскликнул учитель. – Докажи то, что сказал, или тебя обвинят в ереси.

– Все очень просто, – сказал Насреддин. – Если бы дело действительно было в мольбах учеников, то в стране не было бы ни единого учителя, ведь больше всего на свете дети не любят ходить в школу. Причина, по которой ты смог пережить все эти молитвы, заключается в том, что именно мы – а взрослым виднее, чем детям, – позволяем тебе остаться на своем месте.

Награда и время

Насреддин решил искупаться в турецких банях. Так как он был одет в лохмотья, банщики дали ему старый таз и огрызок мыла. Уходя, Насреддин вручил изумленным банщикам золотую монету.

На следующий день великолепно одетый Насреддин снова появился в бане, где ему оказали, разумеется, самый лучший прием. После купания он дал банщикам самую мелкую монету и сказал:

– Это за прошлый раз, а золото вы получили за сегодня.

Сын в отца

Собрался Мулла Насреддин пообедать. Известно: кто любит деньги, тот любит только деньги. Поэтому Мулла приказал своему слуге:

– Неси на стол обед, а потом запри ворота и говори всем, что меня нет дома. Не люблю гостей!

Услышал эти слова сын Насреддина. А известно: у богатого отца сын часто нищ душой. Вот он и говорит:

– О, отец! А не лучше ли будет, если слуга сперва скажет всем соседям, что нас нет дома, потом запрет ворота и лишь после этого подаст обед?

Выслушал старый скупец юного скрягу, огорчился и в то же время обрадовался, засмеялся и одновременно заплакал:

– Когда на старости лет мой сын откажется меня кормить, утешительно мне будет сознавать, что сын мой пошел в меня!

Вор в доме Муллы

Однажды в дом к Мулле забрался вор. Жена с беспокойством сказала:

– Эфенди, у нас вор.

На что Мулла беззаботно ответил:

– Тс-с-с! Ты молчи. Может быть, он найдет что-нибудь подходящее, а отнять у него уже будет легко.

Компромисс

Однажды к Насреддину пришли несколько будущих учеников и попросили его почитать им лекцию.

– Хорошо, – сказал он, – следуйте за мной в лекционный зал.

Повинуясь приказу, все выстроились в цепочку и пошли за Насреддином, сидевшим задом наперед на своем осле. Сначала молодые люди были несколько смущены этим обстоятельством, но потом вспомнили, что они не должны подвергать сомнению даже самые невероятные поступки учителя. Однако, в конце концов, они уже не могли сносить насмешки обычных прохожих.

Почувствовав их неловкость, Мулла остановился и посмотрел на них. Самый смелый из них подошел к Насреддину:

– Мулла, нам не совсем ясно, почему ты сидишь на осле задом наперед?

– Это очень просто, – сказал Насреддин. – Видите ли, если бы вы шли впереди меня, это было бы неуважением по отношению ко мне, а если бы я ехал спиной к вам, это было бы неуважением к вам. Таким образом, это единственно возможный компромисс.

Индюшка Муллы

Однажды Мулла встретил на базаре человека, продававшего попугая и спросил:

– Что это такое?

– Попугай, – ответили ему.

– Сколько он стоит?

– Пятьдесят монет.

Мулла, ни слова не говоря, вернулся домой, поймал индюшку и принес на базар.

– Мулла, – спросили его, – сколько ты хочешь за свою индюшку?

– Пятьсот монет.

– Ай, Мулла, – стали его урезонивать, – ты с ума сошел, что ли? Разве индюшка может столько стоить?

Мулла указал на продавца попугая:

– Он продает такую маленькую птичку за пятьдесят, вы же ничего не говорите, а я оценил в пятьсот монет индюшку величиной с целого барана, и вы меня еще упрекаете. Разве моя индюшка не в тридцать раз больше этого попугая?

– Но ведь это попугай, Мулла, – сказал один из присутствующих.

– Ну так что, а это – индюшка.

– Да, но попугай умеет говорить, как проповедник.

– Ну и что! Индюшка же всегда погружена в думы, как ученый. Что же, по-вашему, лучше?

Кувшин без дна

Однажды Насреддин, стоя у колодца, вливал ведро за ведром в кувшин, не имеющий дна. Ему обратили внимание на изъян в сосуде, на что он резонно ответил:

– Я стараюсь наполнить кувшин. Для того чтобы увидеть, когда он будет полон, я не отрываю глаз от горлышка кувшина, а не от его дна. Когда я увижу, что вода поднялась доверху, я буду считать его полным. И может, тогда я заинтересуюсь дном кувшина.

Страх

Жестокий и невежественный правитель сказал Насреддину:

– Я повешу тебя, если ты не докажешь мне, что действительно обладаешь тем глубоким восприятием, которое тебе приписывают.

Насреддин сразу же заявил, что может видеть золотых птиц в небесах и демонов подземного царства. Султан спросил его:

– Как же ты можешь делать это?

– Кроме страха, для этого ничего не нужно, – ответил Мулла.

Ты кому больше веришь?

К Насреддину пришел сосед и попросил одолжить ему ишака.

– Я его уже одолжил, – ответил Насреддин.

В этот момент в сарае раздался ослиный рев.

– Но я слышу ослиный рев, – сказал сосед.

– Кому ты больше веришь: мне или ослу?

Если Богу будет угодно

Беседуя ночью с женой, Ходжа сказал:

– Если завтра утром будет дождь, я пойду за дровами, а не будет дождя – буду пахать.

– Прибавь: если Богу будет угодно, – заметила жена. А Ходжа сказал:

– Ну что там! Либо этак, либо так, без работы не буду, что-нибудь да уж сделаю.

Когда утром вышел он за город, ему повстречались сипахи (воины в Османской империи).

– Эй ты, дяденька, – крикнули они ему, – поди сюда! Как проехать туда-то?

– Не знаю, – беззаботно сказал Ходжа.

А грубые сипахи, не дав Ходже опомниться, ударили его несколько раз.

– Ах ты, такой-сякой, – закричали они, – марш вперед, веди нас! – и погнали его вперед.

Под дождем, в грязи, Ходжа довел их до города. А сам в полночь, избитый, усталый, полуживой, подошел к своему дому и начал стучать:

– Кто там? – спросила жена.

– Открой, жена, это я, если Богу будет угодно, – про бормотал Ходжа.

Скупцы

Несколько человек приготовили в складчину еду и сели поесть. Тут как раз подоспел Насреддин и говорит:

– Мир вам, о скупцы!

– Зачем возводишь на нас напраслину? – спросил один из них. – Слава Аллаху, никто из нас не скряга!

– Если этот человек говорит правду, – воскликнул Насреддин, – то прости меня, о Боже, за напраслину!

Потом он уселся в их круг и стал есть за двоих, но никто не посмел и пикнуть.

Возвращение

Жена Муллы Насреддина была больна, и ее прооперировали. Несколько дней назад она вернулась из больницы, Кто-то из соседей спросил у Насреддина:

– Ну, как твоя жена? Она уже вернулась из больницы?

– Нет, она все еще говорит о ней.

Уважение с завтрашнего дня

Как-то Эмир спросил Насреддина:

– Послушай, кого ты уважаешь больше всего на свете?

– Тех, кто расстилает передо мной богатый достархан и не скупится на угощение.

– Приглашаю тебя завтра на угощение! – тут же вскричал Эмир.

– Ну, тогда я и вас начну уважать с завтрашнего дня!

Внимательный слушатель

– Мулла, – обратился правитель к Насреддину, приглашенному на прием, – как ты посмел заснуть, когда я начал рассказывать такую чудесную историю?

– Я не спал, о повелитель, я слышал каждое слово!

– Врешь, негодяй! Ведь я приказал своим людям тихонько отнести тебя в соседний зал, а затем вновь занести на место, когда закончится история.

– Если я спал, как же я мог слышать все, что вы рассказали?

И тут Мулла начал подробно пересказывать историю, рассказанную правителем. Тот был настолько удивлен, что пожаловал Насреддину халат со своих плеч.

– Мулла, как тебе это удалось? – спросил его приятель.

– Ну, честно говоря, по лицу и голосу правителя я сразу понял, что он собирается рассказывать эту старую скучную длинную повесть. Тут я и решил полчасика вздремнуть.

Приметы глупца

Однажды Мулла Насреддин шел по дороге в Бухару. В попутчики ему достался беспокойный и болтливый человек. Он задавал Мулле вопросы и, не дожидаясь ответов, сам находил их, рассказывая случаи из своей жизни, а чаще – из жизни знакомых его знакомых. Мулла все больше помалкивал, и скоро говорил только его попутчик:

– Царям не стоит охотиться с соколами, лучше с беркутами, беркут легко берет ягненка… Ягненка надо готовить с особой травкой. Мой родич, повар при дворе шаха в Бухаре, говорил, что эта приправа обостряет ум. Я мог бы стать советником шаха – так часто я ел это жаркое! А ведь шаха окружают одни глупцы… Кстати, как распознать глупца?..

– По двум приметам, – вдруг вновь заговорил Насреддин. – Глупец много говорит о вещах, для него бесполезных, и высказывается о том, о чем его не спрашивают.

Ты бы про Ходжу спросила

Однажды Ходжа, будучи софтой (слушателем медресе), отправился в деревню для сборов. Во время проповеди в мечети зашла речь об Иисусе – да будет над ним мир! – и Ходжа заметил, что он находится на четвертом небе. Когда он выходил из мечети, к нему подошла старушка и сказала:

– В твоей проповеди меня очень заинтересовало одно место. Ты сказал, что Иисус – да будет над ним мир! – находится на четвертом небе. Голубчик мой! Что же он там кушает и что пьет?

Ходжа рассердился и закричал:

– Ах ты, дерзкая! Вот уж месяц, как я в вашей деревне, ты бы лучше спросила, что кушает и что пьет бедняжка Ходжа. А ты вздумала спрашивать меня о великом угоднике, залитом сиянием милостей на предвечном пиршестве на четвертом небе.

Вверх дном

На одном собрании зашла речь о падении нравов.

– Если так пойдет и дальше, мир перевернется вверх дном! – воскликнул один из присутствующих.

Не успел он закончить, как Насреддин заметил:

– Как знать, а может быть, дно окажется лучше верха!

Равновесие мира

У Муллы спросили:

– Отчего это, когда наступает утро, один человек идет в одну сторону, а другой – в другую?

– Если бы все пошли в одну сторону, – разъяснил Мулла, – нарушилось бы в мире равновесие, и мир бы перевернулся.

Узнавание

– Мулла! Мулла, скорее идем со мной, – сосед Насреддина вне себя от восторга схватил его за руку и потащил из дома. – Приехал такой-то и такой-то! Видишь ли, идет молва, что он наимудрейший, и прославленный, и…

– Что ж, пойдем, посмотрим на наимудрейшего, – согласился Мулла.

Они пришли в чайхану. Мудрец важно восседал на почетном месте и слушал хвалебные речи собравшихся вокруг него. Он едва обратил внимание на вошедших.

– Вот он, Мулла, видишь! – зашептал Насреддину на ухо его приятель. – Такой важный, даже и не заметил нас! Ты никогда раньше его не встречал?

– Много раз, – сказал Насреддин, – ведь он глупец. А глупцов я повидал в своей жизни немало.

– Быть того не может! Наимудрейший – и вдруг глупец! Откуда ты знаешь?

– Мудрый всегда узнает глупца, ибо когда-то и сам был глупцом, – ответил Насреддин. – Но глупец никогда не узнает мудреца, ибо сам мудрым никогда не был.

Ей нужнее, чем мне

Однажды Мулла принес домой кусок мыла и попросил жену выстирать ему рубашку. Едва она намылила рубашку, как вдруг появилась огромная ворона, схватила кусок, улетела прочь и уселась на ветке. Женщина подняла невероятный крик. Мулла выбежал из дома.

– Что случилось, дорогая моя?

– Я только собралась постирать твою рубаху, как при летела большущая ворона и стащила мыло!

Мулла был абсолютно спокоен.

– Посмотри-ка на цвет моей рубашки и на оперение вороны. Ее нужда, несомненно, больше, чем моя. И очень хорошо, что она смогла получить мыло, хотя бы и за мой счет.

Мясо ест мясо

Мулла Насреддин прогуливался со своими учениками по базарной площади. Вдруг он заметил, что ученики уставились на большое блюдо с кусками поджаренного мяса, стоящее перед дородным важным купцом. Мулла ничего не сказал, а лишь спокойно наблюдал, как очарованные запахами ученики поедают глазами блюдо. Так кошка могла бы караулить мышь.

Купец приступил к трапезе. Он схватил толстыми пальцами большой кусок мяса и вгрызся в него с жадностью тигра. Сок брызнул в разные стороны, жир стекал по подбородку купца и его рукам, капая на дорогое платье. Взор его был устремлен только на мясо, и он вряд ли замечал орнамент на блюде, который оценил Насреддин.

Ученики со стыдом и отвращением отвели взоры от этого зрелища и встретили взгляд своего учителя, о котором совсем забыли на время. Они ждали упреков, но Насреддин смеялся.

– Вот чудное зрелище, – сказал он, – мясо, поедающее мясо. Но существует нечто страшнее увиденного вами: когда мясо, которое даже и не вам принадлежит, начинает пожирать вас самих.

Убедительное молчание

Придворный мудрец произносил на городской площади речь о тщете всего земного. Он говорил, что на пороге смерти человек не возьмет в мир иной ни полушки, поэтому следует быть щедрым, и призывал к пожертвованиям на благо родины. Потом мудрец отправился на пир во дворец правителя. Там он увидел, что правитель отличил и наградил другого мудреца. Он был потрясен и неожиданно умер от удара.

– Такой светоч премудрости угас! – сетовали люди. – Такой родник красноречия иссяк! А ведь еще вчера он так прекрасно говорил о тщете всего земного!

– Да, – согласился Мулла Насреддин, – вчера он был очень красноречив. Но сегодня его молчание выглядит еще убедительнее!

А чей это был выстрел?

Ярмарка была в полном разгаре, и старшие ученики Насреддина спросили, будет ли им и их товарищам позволено посетить ее.

– Конечно, – сказал Насреддин, – ведь это идеальный случай продолжить практическое обучение.

Мулла направился прямо в тир, одно из самых привлекательных мест на рынке: здесь выдавался большой приз даже за одно попадание в мишень. При появлении Муллы и его паствы жители города столпились вокруг них. Когда же сам Насреддин взял лук и три стрелы, напряжение толпы возросло. Сейчас они наверняка увидят, как Насреддин перехитрит сам себя…

– Следите за мной внимательно.

Мулла согнул лук, сдвинул шапку на затылок, как это делают солдаты, тщательно прицелился и выстрелил. Стрела пролетела очень далеко от цели. Толпа осыпала его градом насмешек, а ученики Насреддина неловко переминались с ноги на ногу и перешептывались между собой. Мулла повернулся к ним.

– Тихо! Это была демонстрация того, как стреляет солдат. Он часто не попадает в цель. Вот почему он проигрывает войны. В тот момент, когда я стрелял, я отождествился с солдатом. Я сказал себе: «Я – солдат, стреляющий по врагу».

Он поднял вторую стрелу, вложил ее в лук и быстро спустил тетиву. Стрела упала близко, наполовину не долетев до цели. Наступила мертвая тишина.

– Сейчас, – сказал Насреддин собравшимся, – вы видели выстрел человека, который полон желания стрелять и который тем не менее, промахнувшись при первом выстреле, слишком нервничает, чтобы он мог сконцентрироваться. Стрела не долетела.

Даже владелец тира был очарован этим объяснением. Мулла с безразличным видом повернулся к мишени, прицелился и пустил стрелу. Она попала в самое яблочко. Тщательно обследовав имеющиеся призы, он выбрал один, который больше всего ему понравился, и собрался уйти прочь. Толпа разразилась криками протеста.

– Тихо! – сказал Насреддин. – Пусть кто-нибудь один спросит меня то, что все вы, кажется, хотите узнать.

Мгновение никто ничего не говорил. Затем вперед неуклюже протиснулся один деревенский простофиля.

– Мы хотим знать, который же из вас сделал третий выстрел?

– Этот? О, это был я.

Стоит ли зазнаваться

Случилось как-то Мулле Насреддину обратиться к каймакаму. Возмущенный чванливостью этой чиновной особы, Мулла Насреддин не стерпел:

– С чего это, любезный, ты так зазнаешься, кто ты такой?

– Будто не знаешь, я – каймакам!

– Ну, хорошо, а потом кем станешь?

– Губернатором!

– Ну, а дальше?

– Министром.

– А еще кем?

– Садразамом.

– А дальше?

– Никем.

– А я уже сейчас никто. И стоит ли так зазнаваться?

Какое суждение правильное?

Как-то раз Мулла Насреддин говорит своей жене:

– Пойди и принеси немного сыра. Он укрепляет желудок и возбуждает аппетит.

– У нас дома нет сыра, – ответила жена.

– Вот и хорошо, сыр расстраивает желудок и расслабляет десны, – сказал Мулла.

Жена с удивлением спросила:

– Какое же из этих двух противоположных суждений правильное?

– Если в доме есть сыр, то первое, если нет – второе, – ответил Насреддин.

С другими, как с собой

Один мудрец сказал Насреддину:

– Каждый человек должен вести себя так, как он хочет этого от других. Сердце твое должно желать для других того же, чего оно желает себе.

Мулла ответил:

– Одна птица лакомилась ядовитыми ягодами, не причинявшими ей никакого вреда. Однажды она собрала немного этих ягод и угостила ими свою подружку лошадь…

Божественная воля

У Ходжи спросили:

– Что ты скажешь о совершенстве божественной воли?

– С тех пор как я себя помню, – сказал Ходжа, – случается постоянно то, что говорит Господь Бог. А если бы сила была не в руках Господа, когда-нибудь да исполнилось бы и то, что я говорю.

Кошка и собака

Однажды ночью Мулла Насреддин со своей женой сидели у огня. Ночь была холодная. Мулла читал свою газету, а его жена что-то вязала. Кошка и собака тоже отдыхали у огня, дремля и наслаждаясь теплом.

Вдруг жена сказала:

– Насреддин, посмотри на кошку и собаку, как мирно они живут друг с другом. Почему мы так не умеем?

– Почему мы так не умеем? Привяжи их друг к другу и посмотри, что получится.

Бегство целого племени

– Когда я был в пустыне, – сказал однажды Насреддин, – я заставил бежать целое племя наводящих ужас кровожадных бедуинов.

– Однако как вы это сделали?

– Легко. Просто я побежал, а они побежали за мной.

Скажи мне, кто твой друг

Сын Муллы Насреддина хвастался однажды, утверждая, что у него сто друзей. Молодой человек был уверен, что каждый из этих ста человек не бросит его в трудную минуту, так как зовется его другом. Тогда мудрый Мулла спросил: «А уверен ли ты, сын мой, что эти люди – твои друзья?» На что получил ответ сына: «Да!» В свою очередь Мулла предложил юноше проверить дружбу на прочность.

– Возьми мешок, набей его травой, – велел он сыну.

После того как мешок был подготовлен, последовало следующее указание отца:

– Обойди всех своих друзей по очереди, говоря каждому, что ты попал в беду. Скажи, что от твоей руки погиб человек и его тело сейчас находится в мешке. Попроси каждого из своих друзей помочь тебе избавиться от тела.

И молодой человек, взвалив мешок на плечи, вышел из дома. По истечении некоторого времени он вернулся. На лице его читалась обида и разочарование.

– Что случилось? – спросил Мулла.

– 90 из моих друзей закрыли дверь перед моим носом, едва услышав о теле в моем мешке! – сообщил раздосадованный юноша.

– Понятно, – покачал головой Мулла. – Эти 90 из 100 не являются твоими друзьями. Они не помогут тебе в трудную минуту. Но что же сказали остальные 10?

– 9 из оставшихся согласились помочь мне закопать мешок с телом и готовы были отправиться со мной рыть могилу, – сказал юноша.

– А что же сказал последний? – спросил Мулла.

– Он сказал: «Отдай мешок мне, я закопаю тело. А сам ты отправляйся спать. Не волнуйся, все будет хорошо».

– Понятно, сын мой, – вновь покачал головой Мулла, – 90 из 100 не твои друзья, 9 – друзья наполовину и лишь один из сотни – твой настоящий друг.

Игра воображения

Шел однажды Насреддин по пустынной дороге и вдруг увидел вооруженных воинов на лошадях, приближавшихся к нему. У Насреддина тут же разыгралось воображение, и он уже увидел себя связанным, избитым, прикованным к коню и волочащимся за воинами по пустынной дороге.

Не желая испытывать судьбу, Насреддин рванул с дороги в сторону, чтобы спрятаться, но поскользнулся, покатился в грязную канаву и больно стукнулся головой. Когда он очнулся, то увидел, что спешившиеся воины обступили его, и один из них спросил:

– Что делаешь здесь в канаве? Может, чем помочь?

Насреддин почесал ушибленный затылок:

– Если возник вопрос, то это еще не значит, что на него существует прямой ответ. Все зависит от вашего мировоззрения. Но если вы настаиваете на ответе, то скажем так: я здесь из-за вас, а вы здесь из-за меня.

На море и на суше

Однажды на море начался сильный шторм. Парусное суденышко бросало из стороны в сторону. Пассажиры, сбившись в кучу, стали молить Аллаха о спасении. А Мулла Насреддин, забравшись в укромный уголок, преспокойно покуривал трубку.

Наконец буря утихла, опасность миновала, и судно пришвартовалось к берегу.

– Послушай, Мулла, неужели ты не боялся, когда мы все дрожали от страха? – полюбопытствовал один из пассажиров.

– А чего бояться?

– Как чего, разве ты не видел, что во время шторма от нас до смерти было рукой подать?

– Верно, но разве этого не бывает на суше? – ответил, смеясь, Насреддин.

Бывает хуже

В одном собрании заспорили, что на свете для человека хуже всего. Кто говорил – болезни, кто говорил – смерть, кто говорил – бедность… Много всякого было сказано. Спросили у Насреддина:

– А ты, Мулла, что думаешь?

– Плохо, когда не сбывается то, чего хочешь, – ответил Насреддин. – Но кудахуже, когда сбывается то, чего не хочешь, – подумав, добавил он.

Ваша правда

Однажды, во время пребывания Насреддина при дворе, король пожаловался на то, что его подданные лживы. Насреддин сказал:

«Ваше величество, истины бывают разные. Прежде чем люди смогут использовать относительную истину, им необходимо практически познать реальную истину, но они всегда пытаются делать все наоборот. В результате люди слишком бесцеремонно обращаются со своими же искусственными истинами, подспудно чувствуя, что это не более, чем выдумка».

Все это показалось королю слишком сложным. «Вещи должны быть или истинными или ложными. Я заставлю людей говорить правду, и с помощью этого они приобретут привычку быть правдивыми». На следующее утро перед открытыми городскими воротами красовалась виселица, которую окружали гвардейцы короля во главе с капитаном. Глашатай объявил:

«Каждый, кто войдет в город, должен прежде всего правдиво ответить на вопрос капитана королевской гвардии». Насреддин, поджидавший снаружи, вошел в город первым.

Капитан спросил:

– Куда ты идешь? Говори правду, иначе тебя повесят.

– Я иду, чтобы быть повешенным на этой виселице.

– Я не верю тебе!

– Прекрасно. Если я солгал, – повесь меня.

– Но это будет означать, что ты сказал правду.

– Вот именно, – сказал Насреддин, – вашу правду.

Слова

Однажды некий дервиш загородил Молле дорогу и стал читать ему касыду. Молла выслушал ее, и, как только касыда кончилась, он хотел идти дальше.

– Молла, – сказал дервиш, – дай мне что-нибудь.

– Пожалуйста, приходи завтра, – ответил Молла, – и получишь.

На следующий день дервиш поймал Моллу на базаре:

– Давай деньги.

– Какие деньги? – спросил Молла.

– Обещанные вчера.

– Я не помню, за что обещал тебе вчера деньги.

– Я прочел тебе касыду, и ты обещал мне деньги.

– Дал ты мне какую-нибудь вещь или нет? – спросил Молла.

– Нет, никакой вещи я тебе не давал, – ответил дервиш.

– Ты только прочел касыду?

– Да, только прочел касыду.

– Ты прочел мне слова, и я тебе дал слово. При чем тут деньги? Другое дело, если бы ты дал мне какую-нибудь вещь. А за слова и получил слова.

Ах и ох

Однажды шел Ходжа Насреддин по базару и встретил своего земляка. Тот чуть не плакал. Насреддин подошел к нему с вопросом, отчего он так печален. И тогда бедняга рассказал Ходже, что нанялся работать к богатому купцу. Трудился у него честно и усердно, а когда пришла пора расплачиваться за работу, хозяин велел ему поймать и наказать ветер, который сбил с его любимого дерева все персики. Когда выполнишь эту задачу, сказал, тогда и заплачу тебе. Не смог слуга поймать легкий ветерок… Так и ушел без денег.

– Эх, – сказал Насреддин, – да это ж известный в городе скряга! Всех своих работников он держит до тех пор, пока те не начинают требовать заработанные деньги. Тогда он дает слуге поручение, которое невозможно выполнить, а потом выгоняет беднягу в три шеи. Посочувствовал Насреддин своему земляку и решил отомстить богатому скряге, проучить его. Пришел к нему.

– Хочу, – говорит, – господин, к тебе на работу наняться.

Сговорились на три месяца. Работал Насреддин эти три месяца не за страх, а за совесть, а когда срок к концу стал подходить, явился к хозяину за заработанным.

– Я расплачусь с тобой сегодня же, но при условии, что ты выполнишь мое последнее поручение, – сказал хозяин. – Выполнишь – деньги твои, не выполнишь – пеняй на себя.

– А что мне надо сделать? – осведомился Насреддин, давно уже ждавший этого приказания.

– Пойди-ка на базар и принеси мне ах и ох, – ухмыльнулся богач, очень гордый своей выдумкой, в полной уверенности, что даже Насреддину не под силу такая задачка.

– Хорошо, господин, – ответил наш хитрец.

Но пошел вовсе не на базар, а в рощу за городом. Поймал там скорпиона и фалангу, посадил их в кошелек и довольный вернулся домой к хозяину. Потирая руки и хихикая, скряга спросил Насреддина:

– Ну, ты купил то, что я просил?

– А как же, господин, – ответил тот почтительно.

– Так, где же это?

– Здесь, – сказал Насреддин и подал хозяину кошелек. Скряга засунул руку в кошелек, и скорпион тут же ужалил его.

– О-о-ох! – во весь голос завопил скряга.

– А еще поглубже в кошельке и ах найдется, – усмехнулся Насреддин.

Так и пришлось богачу своими распухшими от укусов пальцами отсчитать Насреддину его жалованье.

Каверзный вопрос

Мулла Насреддин сидел в чайхане с друзьями. Туда зашел один человек, который завидовал способности Моллы находить ответы на неожиданные вопросы. Он решил опозорить Муллу перед друзьями, задав ему каверзный вопрос, на который тот не сможет сразу найтись с ответом.

– Мулла, а Мулла, скажи, веришь ли ты, что наш мир создан Богом?

– Да, – просто ответил Мулла.

– Хорошо, – тут человек достал из кармана орех, а с блюда взял финик и положил их перед Муллой.

– Так растолкуй же мне, почему божественное провидение сделало у финика съедобной наружную часть, а у ореха – внутреннюю. А?

– Божественное провидение, – сказал Насреддин, задумчиво доедая финик, – заботится не о том, как будет съедено созданное им. Божественное провидение заботится о сохранении созданного навечно, – продолжил Молла, доедая орех.

Спор Ходжи и дехри

Когда Тимурленг был в Акшехире, пришел в город дехри (философ-материалист) и объявил:

– Я хочу предложить вопросы. Если есть у вас искусные ученые, давайте устроим состязание.

Тимурленг собрал именитых граждан города и сказал:

– К нам пришел со стороны ученый и хочет состязаться с вами в науках естественных и материалистических. Он странствует, ходит по всему свету. И если вы не выставите против него человека, ум которого постиг различные науки, он повсюду расславит, что в Руме ученый люд иссяк и исчез, а это поведет к умалению нашего достоинства среди государств и народов.

Старейшины города устроили совещание и сперва хотели было с сожалением признаться, что, действительно, у них ученых нет, но потом подумали: «Нет, так не годится, нужно найти выход из положения и спровадить эту погань». Они решили вызвать ученых из Коньи, Кайсери, но кто-то заметил:

– Звать ученых со стороны – на это потребуется много времени, и этим мы только обнаружим собственное ничтожество, да это и унизит нас среди жителей нашего города. Говорят ведь: «Умный совет идет от дураков». Давайте узнаем, как смотрит на это наш ученый Ходжа. Может быть, он что-нибудь придумает, и мы сплавим этого чужака, который нашего языка не знает.

Все нашли это предложение удачным и, позвав Ходжу, рассказали ему, в чем дело.

– Ладно, – заметил Ходжа, – вы предоставьте это мне. Если я утихомирю его метким ответом – великолепно; а нет, так вы скажете: «Это – человек тронувшийся, дувана, и сам залез сюда на собрание». И выставите против него другого, ученого человека. Только если будет мне удача – от всех вас я желаю подарочек. Благоволение государя в счет нейдет.

– Голубчик Ходжа, – закричали старейшины, – ты только не посрами нас, а уж там, что ни пожелаешь, все для тебя сделаем.

В назначенный день на площади города были разбиты палатки, и эмир Тимурленг со свитой, все одетые в золото, разукрашенные, величавые, предстали в военных доспехах и оружии. Потом явился и дехри, растрепанный весь, чудной, и уселся около Тимурленга. Когда все собравшиеся расселись, стали поджидать Ходжу. Вот, наконец, пришел и ходжа с громадным сарыком на голове; на нем надет был биниш с широкими рукавами; позади шли Хаммад и другие его ученики. Ходжу посадили по правую руку государя.

Выпили шербет, и, когда передохнули, выступил вперед дехри и торжественно очертил круг, потом, как бы требуя от ходжи ответа, взглянул ему в лицо. Ходжа поднялся и, проведя как раз посередине круга черту, разделил, таким образом, круг на две части и тоже посмотрел на дехри. Потом провел еще черту, перпендикулярно к первой, и разделил круг на четыре равные части. Делая знак рукой, он три раза как бы тянул к себе, а одну часть как бы отталкивал в сторону дехри и опять посмотрел на него. Дехри знаком одобрил решение Ходжи, давая понять, что он знает эту задачу. Потом дехри сложил руку в виде распустившегося тюльпана и несколько раз поднял пальцы кверху. А ходжа сделал наоборот и, держа ладонь книзу, опустил пальцы; дехри опять согласился. Наконец, дехри указал на себя и, изображая пальцами, как будто это ходит зверь по земле, провел себе по животу, как будто оттуда что-то выходит. А Ходжа достал из кармана яйцо и, показав его, начал махать руками, изображая, что он летит. Дехри одобрительно закивал. Он встал и, склонив почтительно перед Ходжой голову, поцеловал ему руку и поздравил государя и вельможей города, что среди них находится такое «чудо времени».

Присутствовавшие на собрании были очень обрадованы исходом, и со своей стороны тоже поздравили Ходжу, избавившего их от срама. Все начали подносить ему в подарок деньги, заранее приготовленные на всякий случай, кто-то пообещал дать после; Тимурленг тоже осыпал ходжу драгоценными дарами.

Когда все разошлись, падишах, приближенные и вельможи города отозвали дехри в сторону и через переводчика сказали ему:

– Из ваших знаков мы ничего не поняли. Что вы говорили Ходже и что он такое вам ответил, что вы признали это соответствующим истине?

Дехри объяснил:

– Между учеными греческими и учеными еврейскими существует разногласие о сотворении мира. Так как мнение мусульманских ученых об этом мне неизвестно, я очень хотел узнать истину. Поэтому я изобразил шаровидность земли. Ходжа мало того, что подтвердил это, – он еще линиями, проведенными им, разделил землю на северное полушарие и на южное полушарие. Потом он провел еще линию, перпендикулярно к первой, и три части потянул в свою сторону, а четвертую – ко мне; он хотел сказать, что три части земного шара – вода, а одна четверть – суша: так он объяснил «семь климатов» земли. Потом, чтобы обследовать тайны создания и творения, я поднял пальцы кверху, указывая на растения, деревья, источники, рудники. А Ходжа, наоборот, опустил пальцы книзу и тем, согласно последним изысканиям ученых, правильно объяснил мне, что все это – благодаря дождям, изливающимся с неба, от действия солнечного света и прочих высших небесных тел, и что так рождаются и произрастают на земле творения. Тогда, показывая на себя, я говорил, что творения, возникающие на земле, размножаются путем дифференциации частей; при этом я, по-видимому, о значительной части одушевленных предметов выразился неясно. А Ходжа достал из кармана яйцо и, делая рукой движения, как будто он летит, намекнул на летающих тварей. Таким образом, кратко, но вразумительно он высказался о создании мира и о многочисленности человеческого рода. Из этого я понял, что ваш ученый действительно гений, обладающий знанием наук небесных и земных, или, иными словами, наук осязаемых и реальных. И вы можете гордиться, вы, его земляки и соотечественники, таким ученым знатоком естественных наук.

Проводив дехри с почестями и подарками, все окружили теперь Ходжу и стали расспрашивать также его. Ходжа сказал:

– Ну что там говорить! Это человек больной, жадный, голодный, как собака. Вы-то наговорили мне про него, что он ученый, и только напрасно взволновали меня. Я пришел; как вы видели, он очертил рукой круг, – он подумал: «Ах, вот если бы был поднос с пирожками!» Я сперва разделил поднос надвое, по-братски; смотрю, а он и в ус не дует. Тогда я разделил на четыре части: три части взял себе, а одну часть дал ему. Бедняжка согласился и закивал головой, как бы говоря: «Мне и этого довольно», – хотя на самом деле он хотел больше. Потом он сказал: «Вот если бы изготовили плов, мы бы покушали!» А я прибавил: «Да, но нужно сверху посыпать сольцы, положить перцу, фисташек, изюму и так далее». Так мы разрешили и этот вопрос. Потом он показал себе на живот, а рукой показал, что он пришел издалека и давно уже не кушал ничего вкусного. А я сказал ему, что я еще более проголодался, чем он: от пустоты в желудке я так потерял в весе, что могу летать, как перышко. Встал я утром, и жена всего-то и дала мне яичко. А тут вы пришли за мной, и я не успел съесть даже яйцо и положил его про запас в карман. Вот и все.

Присутствующие, вспоминая изречение «Что я спросил у тебя? А ты что понял? Удивительная история!», изумились тому, как, несмотря на разность восприятия, вопросы и ответы удовлетворили обе стороны.

Три вопроса

Заморский государь прислал к правителю Бухары трех мудрецов, желая доказать, что его мудрецы – самые мудрые. Они стали задавать правителю и придворным совет – никам вопросы, на которые никто не мог ответить. Правитель не знал, что и делать. В замешательстве он приказал послать за Насреддином, умоляя его спасти честь отчизны.

Насреддин прибыл во дворец на своем сером длинноухом ослике.

Мудрецы восседали на помосте в тени, попивая шербет и презрительно поглядывая вокруг. Когда подъехал Насреддин, они чуть не покатились со смеху – мол, и этот простофиля будет тягаться с нами!

– Эй, неуч, ответь-ка, где центр Земли? – спросил первый мудрец.

– Центр Земли находится под правым задним копытом моего осла, – спокойно ответил Насреддин.

– Чем ты это докажешь?

– Коли не веришь, ступай и измерь Землю. И ты убедишься в моей правоте, – последовал ответ.

Мудрецы слегка присмирели и стали внимательнее присматриваться к Насреддину.

– А может, ты знаешь, сколько звезд на небе? – спросил второй мудрец.

– Конечно. Их число в точности совпадает с количеством шерстинок на шкуре моего длинноухого.

– Этого не может быть!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.