Мистический центр индоевропейцев

Мистический центр индоевропейцев

Нам прекрасно известны основные достижения человека послепотопной истории. Первейшим стало возникновение государства — аппарата угнетения и завоевания новых земель. Вся последующая человеческая история — история войн между государствами. Мы знаем большинство особенностей древних цивилизаций. Древний Восток ассоциируется с деспотической монархией и сакрализацией власти, ярчайшие примеры которой дали Китай и семитские государства Двуречья. Греция — очаг европейской цивилизации, давшей зачатки демократии и свободомыслия. Египет — страна безграничной жреческой власти, высоких познаний, многие из которых сгорели в Александрийской библиотеке в бурные первые века нашей эры. Несмотря на все различия этих цивилизаций, на все их особенности, можно говорить об их общности. Индивидуальные отличия цивилизаций возникли со временем, а основа одна — государство. Это было изобретение постатлантидских шаманов и во всех центрах своего расселения служители запредельности применили это ноу-хау, организуя государственность. Для современной историографии понятия «цивилизация» и «государство» фактически слились. Этому, казалось бы, свидетельствуют все исторические факты — где возникли центры культуры, там появились и ранние государства. Но не всегда это верно.

Оказавшись в среде диких племен, шаманы столкнулись с властью вожаков или вождей. В то время основным занятием первобытных коллективов была охота, и, как правило, лучший, сильнейших охотник становился главой племени. Наплыв шаманов с затопленной Атлантиды сменил расстановку сил, но вожди не могли так просто разделить власть с «богами». Народ оказывается между вождем и шаманом и государство становится компромиссом в борьбе противоборствующих сил. Шаманы и вожди разделяют сферы влияния, возникают первые монархии, где царь был одновременно верховным жрецом. Однако нашлись группы шаманов, которые обошлись без государств и их культура от этого нисколько не проиграла.

Еще несколько лет назад господствовало мнение, что без существования сильной организованной государственной власти не было возможности создания гигантских и сложных сооружений типа египетских пирамид или зиккуратов Двуречья. Эта мысль была бы верной, если бы исключительно бытие определяло сознание. Но, заметим, что и пирамиды, и зиккураты — культовые сооружения, их роль для экономики нулевая, если не сказать больше — минусовая. И тут даже не на дворцы правителей бросались тысячи человекодней, а на здания, служившие идее контакта с иным миром. Этой работой изначально руководили специалисты по связям с сакральным — шаманы, жречество, а не надсмотрщики с плетьми. Убеждает в этом тот факт, что циклопические культовые сооружения создавались и там, где еще не было следов угнетающего аппарата государства. Яркий пример — астрономический и жреческий центр Стоунхендж в Англии, созданный палеоевропейцами задолго до появления тут государства45. Кто руководил этой гигантской стройкой? Кто, если не было централизованной власти, мог объединить тысячи людей ради одной цели? Эти строители не были рабами, или слугами, ведь эти социальные группы — признак наличия сложной социальной организации. Значит, строительство осуществлялось духовными авторитетами, происходило под главенством шаманов. Возможно даже, строители находились в состоянии гипноза, или внушения. Хорошо известно, что ради достижения какой-либо ярко окрашенной цели толпы людей способны превращаться в фанатичный муравейник, выполняющий волю своего идола — суггестора. Первые годы советской власти, ударный труд, стахановское движение — показательные примеры того, на что способна фанатичная вера в идею. Но в СССР мы даже не имеем дела с шаманами, а, наоборот, — с режимом, отрицавшим любой мистический опыт и превозносившим материю. Шаманы древности в лучшие свои времена были способны объединять усилия общества, не имея механизмов принуждения, опираясь исключительно на авторитет и, возможно, «немножко магии».

Стоунхендж.

Археологические раскопки Стоунхенджа подтверждают эту мысль. «Мак-Кой связывает эти разнообразные факты с гипотезой о наличии в неолитическом обществе сильной жреческой элиты. Деревянные хижины и более поздние круглые дома сверххенджей он считает центрами культа, где постоянно жили жрецы и их помощники… обитатели круглых домов занимали в общине особое положение. Обычными земледельческими работами они не занимались и предположительно выполняли какие-то другие обязанности. По мнению Мак-Коя, это были жрецы, астрономы, мудрецы, хранители тайных знаний геометрии и астрономии, а остальное население одевало и кормило их и работало на них»46. Здесь мы имеем дело с уникальной характеристикой цивилизованного шаманистического общества. Чистая власть интеллигенции и никаких вождей, воинов, надсмотрщиков с кнутами. Народ добровольно содержит «мозги общества», потому что они приносят реальную, ощутимую пользу этому народу. Идеал общественного устройства по Платону.

Такая форма власти (можно сказать, идеальной власти, чем-то напоминающей теократию) оказалась настолько эффективной, что пережила многие поколения. В 2400 г. до н. э. на Британские острова вторгаются новые племена, названные бикерами. Они подчиняют строителей Стоунхенджа, «но в то же время неолитические жрецы-астрономы, по-видимому, сохранили свое могущество и продолжали жить в уединенных круглых домах еще не менее 200 лет»47. Сменяются поколения жителей Британии, но государство здесь так и не возникает. В 1 тыс. до н. э. здесь появляются кельты — первые из индоевропейцев на островах. Они имели сложную культуру, особенную и неповторимую, с элементами особого мистицизма и почитания жрецов-друидов. Кельты в какой-то период заселяли большую часть Западной Европы, имели общность культуры, не смотря на то, что состояли из множества разрозненных племен, были смелыми воинами и не раз угрожали самому Риму. Но кельтского государства никогда не существовало. Почему? Да все по той же причине: кельтские жрецы друиды, имевшие много черт настоящих шаманов, играли особую роль в кельтском обществе и не противопоставлялись военным вождям. Сильная духовная власть не вызывала нужды в формировании государства. Являлись ли друиды потомками шаманов докельтского населения, или пришли вместе с кельтами? Возможно, они были итогом синтеза традиций. Не случайно почитание священных камней Стоунхенджа не прерывалось и в кельтскую эпоху.

Несмотря на близость по языку к германцам и италикам, кельты имели особое культурное лицо, отражавшее так называемое «кельтское очарование» их загадочной религиозно-мифологической системы. Возможно, это очарование кельты принесли на запад со своей прародины — некоего мистического центра, располагавшегося где-то на востоке. Судя по всему, этот центр находился в степи, о чем говорит характер культуры кельтов, их страсть к животноводству, воинственный нрав. Существующие археологические данные подтверждают мысль о присутствии кельтов ранее на Украине, а Карпаты и Польша еще долго входили в ареал их обитания. В кельтской культуре особое значение имел символ сакральной чаши (в христианском преломлении эта чаша стала именоваться Святой Грааль), что характерно и для степных индоевропейских традиций — скифской, индоиранской. Семантика чаши — прежде всего сосуд для экстатического шаманского напитка, что придает ей столь важное значение в культе (ср. «чара» — чаша, сосуд и «чародей», укр. «чарівник»).

Бог Кернунос у кельтов изображался в образе человека-оленя. Весьма похоже на палеолитического шамана из «Пещеры трех братьев». Олень был важнейшим животным в идеологии скифов, а позже — донских казаков. Знаменитый «звериный стиль» — отличительный знак искусства как скифов, так и кельтов, а позже — северных финских народов (см. Великий Бьярмаланд).

Территория нынешней Украины вполне могла послужить мистическим центром кельтов. Культура Триполья — ровесница древнешумерской и египетской. Более того, если искать тех, кто древнее, то таковой окажется цивилизация лесостепной Украины. Раскопки трипольских поселений в начале 1970-х годов дали ошеломительные результаты. В газетах стали появляться восторженные заметки о найденных городах с 20-тысячным населением, двухэтажных глиняных домах… Но также, как появились, внезапно и стали исчезать сообщения о трипольских находках. Возможно, не обошлось тогда без окрика с Москвы, позавидовавшей историческим богатствам украинской земли. Но нас интересует другое. В нашумевшей в свое время книге киевского археолога Ю. Шилова «Космические тайны курганов»48 приводятся сенсационные факты находок на Украине курганов-насыпей, по сложности сооружения ничем не уступавших пирамидам или Стоунхенджу. И снова возник вопрос: как осуществлялось такое строительство, если не было государства? Ю. Шилов считает, что роль организаторов сыграло жречество, которое вдохновляло людей и названное Шиловым «пракосмонавтами»: «Героизм пракосмонавтов основан был, конечно же, на вере в целесообразность самопожертвования. Но это была не та вера в волю господню, которая утвердилась в религии и которой у строителей «степных пирамид» еще не было. Самоотреченность героев зиждилась на том представлении о мироздании, которое создавалось усилиями мудрецов: звездочетов, мыслителей, песнопевцев…»49. Интересно, что строители «степных пирамид» не ограничивались рамками трипольской культуры, но простирались далее на восток. Ю. Шилов приводит достаточное количество параллелей мифологического мировоззрения древних жителей Украины и Ближнего Востока, прежде всего Шумера, реконструируемых по археологическим находкам. Памятники степной культуры оказались древнее, чем шумерские, но государство здесь так и не возникло, а это свидетельство не примитивности древних жителей Украины, а совершенства их социальной организации, способной к большим свершениям без принуждающего аппарата угнетения.

Непростительное забвение шаманских цивилизаций древней Европы возникло еще и потому, что они не оставили после себя письменных документов. Шумер, Египет, Китай создали свои письменные знаки, сохранили тексты, по которым мы узнаем об их жизни и идеологии. Их каменные сооружения живы по сей день, а глиняные строения древней Украины сохраниться не смогли. Возможно, для кого-то отсутствие письма и государства у некоторых ранних культур — свидетельство их примитивности, но о возможности хранения знаний без доверия их письменным знакам пишет Дж. Вуд: «Единственный неписьменный способ запоминания абстрактных сведений — это превращение соответствующих обязанностей и задач в ритуалы, чтобы они повторялись с абсолютной точностью до мельчайших подробностей»50.

Юрий Шилов вслед за шумерологом Кифишиным обнаруживает в символах Каменной Могилы (Приазовье) праобразы многих символов, которые позже появляются в культуре древнего Шумера.

Устная передача информации шаманами обусловлена не их консерватизмом, а не желанием приобщать к знанию непосвященных. Ведь доверие информации материальному носителю и письменному знаку чревато тем, что знание попадет к людям неподготовленным. Почему шаманы оказались врагами всеобщей грамотности можно понять. Способностью сильных шаманов является и предвидение будущего. Значит, они могли знать о пагубных последствиях появления письма. При всех своих плюсах, письмо принесло человечеству и все прелести безудержного, неконтролируемого прогресса, который подвел нас к черте самоуничтожения. Нужно быть поистине великим ясновидцем, чтобы понять — знания в руках дурака становятся могучей силой. Именно таким дураком предстает современный человек, ставший рабом своих вещей. Материалистическая, технократическая цивилизация начинается с письменного знака и ее породила определенная часть шаманов, создавших государства. По всей видимости, эти думали о сиюминутном успехе, а не отдаленном будущем.

Историю древних египтян, шумерцев, китайцев мы знаем довольно хорошо — все благодаря тем же письменным источникам. А что можно сказать о более предусмотрительных шаманах, создавших многие культуры древней Европы? Трипольцы, как уже было сказано, являлись родственниками шумерцам, а также этрускам, пеласгам, лелегам и хатам. Языковое родство сближает их с современной северокавказской языковой семьей и — отдаленно — с китайцами, прямых же потомков этого культурного народа историки не знают. Забегая несколько вперед, скажу, что ближайшие потомки трипольцев Украины все-таки существуют, но обитают ныне в Сибири и называются кетами, но о них — чуть позже. Если вотчиной трипольцев было правобережье Украины и карпато-балканский регион, но на левом берегу Днепра в те времена проживали безымянные племена строителей «степных пирамид», которые оставили после себя ямную археологическую культуру (названа по обычаю погребений в ямах). Ю. Шилов находит в культуре ямников не только шумерские элементы (они объяснимы, ведь рядом обитали братья шумерцев — трипольцы), но и следы древнеарийской космогонии архаических общеиндоевропейских мифов. Исходя из времени этих находок, археологи приходят к мнению, что ямники и явились той общностью, которая впоследствии разошлась по Евразии грозными кочевыми ариями. Подтверждений этой мысли находят множество и главная из них — факт обнаружения древнейшего центра приручения коня на восточной Украине. В 3 тыс. до н. э., оседлав лошадь, индоевропейцы почувствовали тягу к странствиям и нагрянули на Ближний Восток грозными завоевателями городских государств. В 17 в. до н. э. хетты, явившись в Малую Азию и подчинив хаттов, организовали первую индоевропейскую империю по образу и подобию восточных деспотий. Чуть позже греки-дорийцы приходят в Элладу, а на Ближнем Востоке, в окрестностях Вавилонии, образуется второе арийское государство — Митанни. Параллельно арии подчиняют Индию, двигаясь, вероятно, через Среднюю Азию.

Несомненно, рост ариев под началом атлантов в украинской степи наложил отпечаток на эту семью народов, на всю их идеологию, язык и дальнейшую судьбу. Но индоевропейцы отличались от соседних трипольцев хотя бы уже тем, что были прилежными учениками, а не сынами атлантов. Родственны по духу, но не крови. Древняя культура передалась палеоевропейским народам — трипольцам, критянам, хаттам, шумерам (последних можно условно тоже называть палеоевропейцами, поскольку археология убеждает: единая прародина всех этих народов находилась в малоазийско-эгейском регионе, на стыке Европы и Азии) вместе с кровью атлантов. Это были земледельцы, строители городов, металлурги, но не завоеватели. Степные арии подчинялись воле шаманов, но их природа оставалась варварской. Кочевник, тем более на коне, стремится к захвату, войне. Поэтому у кочевников-захватчиков всегда высока роль военного вождя, а значит потенциального монарха, напоминающего восточных деспотов городов-государств. Попав на восток и познакомившись с образцами таможней государственности, вожди ариев быстро переняли эту форму власти, пожертвовав при этом кочевым образом жизни.

Бросив свою прародину, расселившись далеко на запад и восток, индоевропейцы сохранили еще на тысячелетия память о своем мистическом центре. Еще не имея оформившихся государств, арии, тем не менее, состояли из трех социальных слоев или каст, типичных и для государства. Высшей кастой всегда были шаманы, называвшиеся друидами у кельтов, брахманами у индийцев. То, что это были типичные шаманы, а древнейшая религия ариев — типичный шаманизм, утверждают на множестве фактов Бонгард-Левин и Грантовский в известной книге «От Скифии до Индии». Поэтому древних степных ариев можно сравнить с близкими нам по времени шаманистами Сибири. Если в городских цивилизациях имелось скопление шаманов, где выделялись специалисты по астрономии, медицине, изящной словесности, музыке и т. п., то в охотничье-кочевых культурах шаман всегда был фигурой универсальной — и жнец, и жрец, и на дуде игрец. Как правило, на каждое селение приходился один шаман, который мог иметь помощников и учеников, был лекарем, прорицателем, поэтом. Если в городских цивилизациях, большинство из которых превратились в государства (хотя бы для защиты от агрессивных соседей и набегов степных кочевников), шаманы объединялись в своеобразные цеха, превратившись в корпорацию жрецов, то шаман охотничьего или кочевого племени — индивидуалист, блюдящий свой местечковый авторитет. Он не любит соперников, хотя и имеет последователей-учеников (чаще — единственного ученика, ведь общине достаточно иметь одного шамана). Такой шаманизм был и у древних ариев. Заметное исключение тут, пожалуй, составляли лишь кельты на западной окраине арийского мира да индоарии — на восточной рубеже индоевропейских завоеваний. Кельтские друиды, как известно, составляли особую закрытую социальную группу, жившую в тес— ном контакте между собой, что и обусловило длительное влияние у кельтов древней культуры и их длительное неприятие государства.

Шаманизм дал арийцам не только богатую мифологию. Тяготение к сложности, к высокой культуре, тяга к новизне осталось у индоевропейцев устойчивым элементом ментальности. Поэтому, не смотря на воинственный характер, арийские народы не стремились разрушать покоренные цивилизации, а готовы были перенимать их лучший опыт. Порабощая более культурные народы, арийцы воспринимали все передовое, могли легко переходить к оседлой жизни, пользуясь достоянием предшественников. Это случилось и с хеттами, и с индийцами, и с греками. Имея устойчивую тягу к культуре и познанию, арийцы в конечном счете стали теми, кем они есть в современном мире — локомотивом движения человечества вперед, порой даже чрезмерно быстрого, революционного движения. Бердяев в свое время писал о тяге индоевропейцев к трансцендентности, что есть, по сути, характеристикой шаманской. Ведь экстаз, основа всей шаманской практики, представляет собой безустанный «выход за границы». Феномен глобализованного человечества строится на европейской культуре, науке и философии, а основные индоевропейские языки — английский, французский и русский — считаются важнейшими международными средствами общения.

Империя хеттов.

Основы этой загадочной и сложной культуры были заложены более пяти тысячелетий назад в степях Украины, где праиндоевропейцы находились в тесном контакте с трипольцами — потомками выходцев из Атландиты. Многое из положений этой культуры остается неясным до сих пор. Понятно тяготение арийцев к идее троичности, запечатлившейся в их социальном устройстве — она воспитана на шаманизме, где важнейшей из догм является трехчленное мироздание. Не случайно, видимо, индоевропейское древо первоначально разделилось на три ветви народов, начавших самостоятельный путь и распространившихся в разные части Евразии — индоиранскую, отправившуюся на восток, кельто-итало-иллирийскую, покорившую западную Европу, и германо-балто-славянскую, занявшую ближайшие рубежи арийской прародины. Каждая из этих трех ветвей в свою очередь вскоре разделилась тоже на три. Так, славяне, балты и германцы — ответвления некогда единой общности. Далее каждая группа разделилась снова на три: германцы — северные, южные и восточные (последняя группа, к которой относились готы, со временем исчезла); славяне — западные, восточные и южные; балты — латыши, литовцы и вымершие пруссы. У древних греков известны также три группы племен — дорийцы, ахейцы и данайцы. У индоиранской общности тоже была третья ветвь, малоизвестный сегодня народ тохары (вернее, группа народов, у которых по письменным источникам удалось найти два языка), расселившиеся в районе Синцзяна в Китае. Не роковая ли предопределенность с неизвестным мистическим смыслом преследует индоевропейцев в этом троичном делении? Вопрос остается открытым.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.