Глава 6. Шанкарачарья

Глава 6. Шанкарачарья

Тысяча двести лет назад в деревне Калади жил весьма ученый человек по имени Шива Гуру со своей женой Араей Амба. Жизнь Шивы Гуру была целиком посвящена изучению и преподаванию Вед и Упанишад, за что его глубоко уважали. Арая Амба почитала Бога и ухаживала за садху (странствующими монахами), часто посещавшими деревню.

У супружеской пары не было детей; и чем ближе подходила старость, тем больше они горевали. И вот однажды ночью им обоим приснилось, что к ним пришел мудрец Вьяса и сказал: «Великая душа снизошла к вам. Скоро у вас родится необычайно мудрый сын с великой духовной миссией». И действительно, спустя некоторое время у них родился мальчик, которого супруги назвали Шанкарой.

С самого раннего детства мальчик поражал всех необычайными способностями: обладая проницательным умом и крепкой памятью, он уже к семи годам изучил все священные писания — подвиг, на который обычно требуется более шестнадцати лет интенсивного и кропотливого труда. Казалось, он уже знал то, чему его учили.

Шанкара любил обсуждать с отцом философские вопросы и духовные практики. Однажды, вскоре после продолжительной и глубокой беседы с сыном о природе души, рождении, смерти и переселении душ, Шива Гуру тяжело заболел. Видя, как отец слабеет с каждым днем, Шанкара задавал себе вопрос: как физическая слабость может повлиять на внутреннюю духовную сущность его отца? Что в действительности страдает от болезней и старости — тело, ум или нечто другое?

Вскоре отец Шанкары скончался. В то время, как все члены семьи громко оплакивали покойника, Шанкара, занятый глубокой медитацией, оставался неподвижным и безмолвным. Он ничего не слышал и не видел. Люди думали, что он подавлен горем, некоторые полагали даже, что он помешался. Собравшиеся стали готовиться к обряду кремации, но Шанкара по-прежнему оставался неподвижным. Через некоторое время что-то произошло с его сознанием: его лицо преобразилось, и он вдохновенно пропел следующие слова:

Волны вздымаются над океаном и в своем стремлении к небу превращаются в тучи, а потом проливаются дождем в океан.

Независимо от своей формы и цвета, тучи сливаются с океаном.

Так и душа снисходит с небес на землю, отделяясь от мировой души, и после окончания земных странствий она сливается вновь с мировой душой.

Произнося эти слова, Шанкара воздел руки к небу, и окружавшие его люди воспряли духом. Слезы радости и умиления вытеснили печаль утраты.

После этого события у Шанкары совершенно пропал Интерес к внешнему миру с его развлечениями и наслаждениями, а когда жизнь возвратилась в нормальное русло, он попросил у матери разрешения на отречение от мира, чтобы продолжить свой духовный поиск. Но Арая Амба была уже пожилой женщиной и сильно расстроилась: «Сынок, ты один у меня остался. Ты — моя надежда и опора. Не оставляй меня. Я не проживу без тебя и дня». После этого Шанкара больше не поднимал этот вопрос; он ждал, когда судьба предоставит ему возможность исполнить свое духовное предназначение.

Прошло несколько лет. Однажды мальчик шел с матерью вдоль берега реки; они проходили мимо группы купающихся в реке людей. Внезапно из воды на берег выскочил крокодил и потащил Шанкару в реку. Испуганные люди стали кричать, бросать камни и палки, надеясь, что крокодил отпустит мальчика, но это не помогло. Шанкара закричал матери: «Мама, я погибаю, но крокодил может оставить меня, если ты позволишь мне сейчас же отречься от мира ради духовного поиска!»

Мать тут же дала согласие и стала отчаянно молиться: «О Боже, пожалуйста, освободи моего сына из пасти крокодила». Рептилия тут же выпустила мальчика, и Шанкара, лишь слегка поцарапанный, радостно выбрался на берег. Коснувшись ног матери, он простился с ней, а Арая Амба со смешанным чувством счастья и горя долго стояла и смотрела ему вослед.

Так для Шанкары началась новая жизнь, посвященная поиску наивысшей духовной истины. Он прекрасно понимал, что знаний, приобретенных из книг и бесед с эрудитами, недостаточно, чтобы сорвать покрывало с сокровенной истины. Он был уверен, что неподкрепленное опытом знание подобно незащищенному пламени свечи под открытым небом. И так же, как для поддержания горения лампы необходимы масло и фитиль, для истинного знания необходим наставник и постоянные занятия по определенной системе. Без такой поддержки даже безупречное знание священных текстов не спасет от сомнений. Шанкара не хотел быть простым доктринером, который проводит жизнь в академических дебатах и умирает, так и не достигнув самореализации. Он хотел выйти за пределы интеллекта, но, чтобы сделать это, нужно было найти опытного наставника.

Мальчик долго странствовал, побывал во многих местах, беседуя со святыми, мудрецами и йогинами, но никто из них не мог удовлетворить его пытливый ум. Вскоре он познакомился с великим мудрецом и йогином Гаудападой. Но Гаудапада был очень стар и хотел уединения, поэтому он направил Шанкару к своему ученику Говиндападе, жившему в центральной части Индии, в ашраме на берегу реки Нармады. Шанкаре пришлось долго добираться до этого места, но когда он наконец прибыл, гуру и ученик сразу узнали друг друга. Учитель тут же дал своему незаурядному ученику самое высокое духовное посвящение. Так в двенадцать лет Шанкара стал самым эрудированным и преданным учеником Говиндапады.

Говиндапада чувствовал, что Шанкаре суждено осуществить важную духовную миссию и со временем он должен будет оставить ашрам. Он верил в необыкновенные интеллектуальные способности мальчика, в его ораторский и организаторский талант, но прежде, чем благословить его на исполнение духовной миссии, хотел испытать способность Шанкары противостоять ударам судьбы. Поэтому учитель решил проверить у своего ученика мощь санкальпа шакти, силу его воли и решительности.

Однажды Говиндапада собрал всех своих учеников и объявил, что собирается выполнять духовную практику, которая будет длиться несколько недель. Он распорядился, чтобы никто его не беспокоил, а Шанкаре сказал: «Ты отвечаешь за ашрам. Никто не должен мешать мне». После этих слов он уединился, закрыл глаза и вошел в глубокое самадхи.

В это время начались проливные дожди, и через несколько дней уровень реки настолько повысился, что ашрам оказался под угрозой. Начались горячие обсуждения, что делать, как спасти учителя. Шанкара, однако, никого не слушал. Многие Ученики, один за другим, стали покидать монастырь, снимая с себя всякую ответственность и возлагая на Шанкару всю вину за бездействие. Большинство учеников советовали ему Предупредить Говиндападу или, по крайней мере, перенести в более безопасное место.

Но Шанкара по-прежнему сохранял хладнокровие, наблюдая за повышением уровня воды. Когда же ворота монастыря вот-вот готовы были распахнуться под напором воды, он повелел реке: «Управляй собой, о река Нармада, иначе я заключу тебя в свою камандалу (сосуд для воды), где ты останешься, пока мой учитель не выйдет из самадхи!» Ко всеобщему удивлению река стала немедленно отступать и вошла в свое русло. Когда Говиндапада вернулся во внешнее сознание, он благословил Шанкару и даровал ему титул «ачарья» (облеченный высшей властью наставник, которому более не нужно опираться на священные писания). С тех пор Шанкару стали называть Шанкарачарьей.

Говиндапада сказал: «Твоя цель здесь достигнута. А теперь иди и раздели богатство, которое ты приобрел, со всеми. Отныне ты будешь сам давать свет миру».

Шанкарачарья спросил: «Какие наставления вы мне дадите на прощание, Гурудева? Какую миссию я должен выполнить?»

И Говиндапада ответил:

• Будь бесстрашным. Пусть бесстрашие исходит от тебя, и тогда ты развеешь страх в сердцах других людей. Не угрожай никому и не рассматривай других как угрозу. Освобождение приходит только от откровений мудрецов и из таких писаний, как Веды и Упанишады.

Не принуждай и не манипулируй теми, кто следует за тобой. Посвяти свою жизнь высшей истине, и пусть свет этой истины притягивает к тебе людей.

• Не обучай тем принципам, которым сам не следуешь.

• Не обучай принципам, которым ты доверяешь благодаря своему опыту, но которые противоречат священным писаниям. Сначала найди соответствие между твоим опытом и священными писаниями. И только после этого говори о них.

• Не стремись обучить людей всему, что знаешь; гораздо важнее дать им знание, которое они должны получить и которого заслуживают.

• Направляй людей так, чтобы они улучшили свою жизнь, развили свои способности, углубили свое понимание и могли в итоге оценить высшую мудрость.

• Будь паривраджакой (вечным странником). Куда бы ты ни пришел, узнавай, в чем нуждаются люди и как им можно помочь. Найди такой способ общения с людьми, чтобы не вредить им.

• Отныне твоей постелью будет земля, твоей подушкой — руки, твоей крышей — небо, под которым ты будешь спать; свежий ветер будет твоим опахалом, солнце и луна будут освещать твой путь, а беспристрастность и хладнокровие будут постоянными спутниками. Не обладая никаким имуществом, ты станешь императором вселенной. Да обретешь ты вечный мир!

С глубокой признательностью Шанкарачарья склонился к стопам своего учителя, получил его благословение и оставил ашрам; в левой руке у него был горшочек для воды, а в правой — посох.

Восьмое столетие нашей эры — одно из самых мрачных в истории Индии. Полуостров был тогда разделен на множество феодальных княжеств; сотни культов и сект враждовали между собой, их лидеры пытались навязать другим свои вероучения. Буддизм искажался с одной стороны монахами-фанатиками и сложной обрядовостью, с другой — последователями черной магии. Джайнизм раскололся на крайний аскетизм и разнузданные тантрические оргии. Индуизм сковала жреческая обрядовость. Ученые враждовали между собой, ревностно отстаивая свои философские взгляды, и люди не знали, кому и чему верить. Одни царства возвышались, другие приходили в упадок; власть переходила из Рук в руки, религии сменяли друг друга. Последователи всех религий потеряли веру, устав от продажных служителей культа, взимавших с народа непомерные поборы.

При виде этого сердце Шанкарачарьи переполнилось состраданием. Он понимал, что чем меньше различий среди людей, тем скорее утвердится мир и согласие. Он знал, что конфликты можно устранить, если люди приблизятся к пониманию единой, всеобщей истины; только при этом условии могут произойти качественные перемены как в частной, так и в общественной жизни. Он понял, что людям необходимо дать мощную философию, которая была бы практичной и жизненной. Его система должна была уничтожить различия между религиями, кастами и всеми людьми. Только такая единая философия жизни могла привести к освобождению.

Будучи хорошо знакомым с философией Вед, Шанкарачарья понимал, что путь адвайты, или путь недвойственной трансцендентальной истины, — единственная дорога к свободе и миру. И он решил обратить все свои знания и накопленную духовную силу на благо своих собратьев, сознание которых все еще было омрачено неведением. Свою философию он назвал адвайта-веданта, или доктрина недвойственности.

Он переходил от деревни к деревне, от города к городу и со всех сторон к нему стекались толпы самых разных людей, желающих его послушать. Эти встречи всегда приносили ему радость. Многие приходили, чтобы поучиться и разделить его мудрость. Люди с чистым сердцем и неиспорченным умом слушали и понимали его, — их сердца преображались, священники же различных мастей были не на шутку встревожены потерей прихожан. Шанкарачарья стал подвергаться преследованиям. Но, как ночь не может противиться восходящему солнцу, так и они не могли противостоять мудрости и духовной мощи просветленного мастера. Подобно могучему солнцу он продвигался по Индии, рассеивая мрак невежества на огромных пространствах. В течение нескольких лет сотни ученых, религиозных деятелей и правителей стали его последователями.

Не останавливаясь более трех суток в одном месте, Шанкарачарья прошел от южной оконечности Индии до Кашмира на севере и от Гуджарата на западном побережье до Бенгалии и Пури на востоке. Он встречался со многими известными учеными и йогинами, но попадались также и изощренные лицемеры. Далее мы расскажем о некоторых подробностях этой духовной одиссеи.

Священный город Бенарес (ныне Варанаси) в течение многих столетий был центром знания, куда со всех концов Индии стекались желающие обучиться искусствам и наукам. Во времена Шанкарачарьи каждая новая философская система должна была пройти закалку в публичных дебатах. Светские правители не вовлекались в эти обсуждения, но все желающие — а в особенности ученые и философы — могли всегда бросить вызов новым идеям и испытать их на прочность.

Шанкарачарья достиг священного города с сотней своих последователей. Одна группа пандитов (ученых мужей) тепло их приветствовала, другая выступала против, а третья оставалась нейтральной, выжидая, чем закончится академическое сражение.

Шанкарачарья, однако, был невозмутим и не реагировал на резкие выпады оппонентов. После омовения в священной реке Ганге он объявил своим последователям, что собирается пойти в храм Вишванатха и принести дары Богу Шиве. Это заявление многих озадачило: как сторонник недвойственности мог поклоняться Богу в храме и, тем не менее, обучать абсолютной истине, не имеющей ни имени, ни форм? Поэтому в храме собралось множество людей. Многие пришли, чтобы принять участие в поклонении, но были и просто любопытствующие.

Ритуал прошел как обычно: ученые-брамины пели гимны Вед, а приверженцы Шанкарачарьи совершали обычные Ритуальные жертвоприношения. После окончания ритуала Шанкарачарья молитвенно сложил ладони и произнес:

— Прости меня, Господи, за три ошибки. Во-первых, я знаю и чувствую, что Ты — безграничный, и все же я пришел сюда, в ограниченное пространство этого храма, чтобы выразить свое почтение Тебе. Во-вторых, признавая, что есть только одна недвойственная истина и никакого различия между Тобой и мной быть не может, я все же почитаю Тебя, как если бы Ты отличался от меня и находился вне меня. И, наконец, я сознаю, что сама эта «ошибка» есть просто моя собственная идея, и все же я прошу простить меня.

Это было удивительно: Шанкарачарья смог выразить почтение, не нарушая традиции, и в то же время, не отклоняясь от своей недуалистической философии. Весь город был у его ног. Некоторые были очарованы его интеллектом, другие восхищались его духовной мудростью и йогической силой, остальные были поражены тем фактом, что он обладал такой мудростью в столь молодые годы.

Шанкарачарья провел несколько бесед в различных районах города Варанаси. Одна из бесед, которая состоялась под священным деревом пипал у Джняна Вапи, оказалась особенно важной, так как она пролила свет на вопрос о традиционном противоречии между действием и знанием. В царстве чистого интеллекта ученые поддерживают строгое и бескомпромиссное различие между этими двумя путями. Но в практической жизни вполне возможно достигнуть равновесия между ними. Ниже приводится выдержка из беседы Шанкарачарьи в Джняна Вапи. Эта беседа показывает, каким образом великому мудрецу удалось перекинуть мост между этими двумя путями.

«Джняна Вапи» означает «кладезь мудрости». Также это название места, которое находится рядом с известным храмом Шивы в Варанаси. На протяжении столетий здесь собирались философы, духовные учители и религиозные лидеры, чтобы обсуждать духовные вопросы. Одна из таких «конференций» была созвана в честь прибывшего Шанкарачарьи.

Кто-то из аудитории начал дискуссию, обратившись к Шанкарачарье со следующими словами:

— Согласно вам, сударь, лишь знание ведет к свободе. Действия индивидуальной души в этом мире порабощают и ведут к перерождению; поэтому, чтобы достичь освобождения, мы, стало быть, должны прекратить всякую деятельность. Если вашу истину принимать всерьез, как нам выжить в этом мире?

Шанкарачарья ответил:

— Да, верно: абсолютное знание является единственной силой, ведущей к освобождению. Но мы не можем игнорировать наши обязанности и заниматься лишь накоплением знания. Я не вижу никаких противоречий между знанием и действием. Весь вопрос в следовании одному или другому пути на той или иной стадии жизни. Пока мы не понимаем природы нашего внутреннего мира, природы нашего тела, дыхания, ума и души, как и наших отношений с внешним миром, мы придерживаемся пути действия.

Но, даже следуя по пути действия, мы должны обращать внимание на его слабые и сильные стороны. Мы также должны обращать внимание и на важность знания. Путь знания непосредственно ведет к самореализации. Но путь действия никоим образом не хуже пути знания, потому что направляет нас к нему.

Ясно, что никто не может жить, не совершая действий. Но если мы совершаем их, не обращая внимания на процесс и на наше отношение к нему, такое отсутствие духовного знания заставляет нас рождаться и умирать снова и снова и ведет к новым страданиям.

Поэтому действовать необходимо, но с верным пониманием. Как правило, наши действия обусловлены либо стремлением получить желаемое, либо опасением, что мы не получим то, что хотим. Таким образом, уже с самого начала наш ум сосредоточен на плодах действий, и, когда результат достигнут, мы привязываемся к нему. Если же мы не достигли ожидаемого результата, нас ждет разочарование, так как наши желания не удовлетворены. В любом случае нас мучает страх.

Этот страх сковывает наш творческий потенциал и лишает покоя ум. Достигнув успеха в своих делах, мы либо хотим еще большего, либо боимся утратить достигнутое. Потерпев неудачу, мы страдаем от безнадежности и страха за будущее. Таким образом, важно знать, как выполнять действия, чтобы не привязываться к их плодам.

Воспользовавшись паузой, кто-то из аудитории возразил:

— Сударь, даже у самых невежественных людей всегда есть определенное представление о том, ради чего они действуют. Прежде чем что-то делать, люди думают, чего они хотят достичь. Так обычно совершается действие. Любому действию предшествует желание. Чем сильнее желание, тем больше энергии затрачивается на достижение цели. Желание определяет ценность достижения. В зависимости от ценности тех или иных целей люди выбирают, какие задачи решить в первую очередь, а какие — отложить на потом. Таким образом, я не понимаю, как можно начать действовать без желания или привязанности к плодам.

Шанкарачарья ответил так:

— Я и не говорил о том, что мы должны слепо идти к первой попавшейся цели. Есть три типа действий. К первому относятся естественные и необходимые действия, которые совершаются ради поддержания собственного существования: прием пищи, соблюдение личной гигиены, стирка одежды, уборка жилища и так далее. Эти действия не создают кармы.

Ко второму типу относятся также необходимые действия, которые мы должны совершать ради поддержания здоровых отношений с другими людьми. Например, мы имеем кармические обязательства по отношению к нашим родным. Мы должны выполнить свой долг по отношению к своим родителям, детям, жене или мужу, общине и обществу. Хотя мы часто недооцениваем важность этих обязанностей, сердцем мы понимаем, что их нельзя игнорировать, иначе они приведут к внутреннему конфликту и чувству вины. В результате возникнет самоосуждение. Чтобы избежать этого, достаточно выполнять обязательные действия. Кармические долги возникают тогда, когда мы не выполняем свои обязанности.

К третьему типу относятся действия, которые мы совершаем, надеясь на достижение определенных целей на земле или на так называемых небесах. Именно эти действия связывают нас. Такова уж природа человеческого ума, который не желает довольствоваться выполнением действий первых двух типов, которые считаются обыденными. Чувство удовлетворения приходит при совершении необязательных действий. Именно они придают «вкус» нашей жизни.

Мы должны научиться выполнять наши действия самоотверженно, с любовью и умением, отдавая плоды этих действий высшей истине. Поступая так, мы ослабляем предыдущие кармы. Другими словами, с помощью одних действий мы освобождаемся от последствий других — наших прошлых поступков. Это подобно тому, как засевший в теле шип вытаскивают с помощью другого шипа. Рано или поздно мы достигнем царства, где нет никаких шипов. Это и есть царство знания.

Хорошо сознавая, что цель наших действий состоит в удалении последствий предыдущих, порабощающих действий, мы должны выполнять наши действия самоотверженно и с любовью, не привязываясь к их плодам, иначе занозы останутся. Извлеките один шип с помощью другого и выбросьте их оба. Только так можно освободиться от рабства кармы.

Что касается желания, то оно необходимо лишь для того, чтобы извлечь занозы предыдущих действий. И это желание нельзя назвать нездоровым, потому как именно оно заставляет грамотно совершать действия. Однако желание удержать плоды своей деятельности является нездоровым, так как оно обрекает нас на зависимость от них.

Так Шанкарачарья прояснил сущность знания и помог своим слушателям глубже понять философию действия.

Во время пребывания в Варанаси Шанкарачарья нашел двух преданных учеников — Падма Паду и Тотаку. Когда он покидал город, они последовали за ним в Гималаи, вместе с другими учениками. Согласно священным писаниям, многие великие мудрецы прошлого совершенствовали свои духовные практики и основывали духовные центры именно в гималайских горах. Когда же Шанкарачарья приблизился к тому месту, где сейчас расположен Ришикеш, он обнаружил лишь разрушенные хижины и дома. Из-за страха перед хозяйничавшими в предгорьях бандами разбойников паломничество в эти места прекратилось.

Бандиты готовили нападение на Шанкарачарью и его учеников, но, согласно преданию, великий мудрец излучал такой могучий свет любви и милосердия, что они побросали свои луки и стрелы и пали к его стопам. Их деструктивная энергия была преобразована мастером в конструктивную силу. И с их помощью Шанкарачарья восстановил в предгорьях Гималаев многие из красивых священных мест, самое известное из которых — Бхарат Мандир.

В это же время Шанкарачарья основал первый из десяти дашанами (монашеских орденов), с тем, чтобы создать духовную общину, которая бы защищала и поддерживала тех, кто желал обратиться к духовной жизни. Все, получавшие посвящение в этом ордене, не обязательно должны были отрекаться от мира и жить монашеской жизнью — они могли иметь семью и дом. Интересно, что первыми святыми в этой общине стали бывшие преступники, о которых шла речь выше. Даже сегодня монахи других орденов называют посвященных из общин дашанами «армией Шанкарачарьи».

Оставив большинство своих последователей в Ришикеше, Шанкарачарья с несколькими учениками отправился высоко в горы. Через несколько недель он достиг святыни Бадринатх, где остановился в пещере, известной сегодня как Вьяса Гупха; там он разъяснил ученикам сокровенный смысл Упанишад и Брахма-сутры.

Однажды Шанкарачарья сообщил своим ученикам, что для него наступило время оставить тело. После этого он уединился в пещере, попросив, чтобы его не беспокоили. Вскоре в монастырь зашел неизвестный йогин и потребовал привести его к Шанкарачарье. Когда ученики сказали, что учителя сейчас нельзя тревожить, так как он собирается покинуть тело, незнакомец ответил: «Да, да, знаю. Именно поэтому я здесь».

Когда мудрец приблизился к Шанкарачарье, тот сразу понял, что пришел необычный гость. Незнакомец сказал:

— Я — Вьяса. Раньше я жил в этой пещере, а сейчас пришел, чтобы предотвратить твой преждевременный уход из тела.

— Но мое время истекло, — ответил Шанкарачарья. — Кто живет больше отпущенного срока, тот нарушает закон природы.

— Не волнуйся, — сказал Вьяса, — я дам тебе еще шестнадцать лет моей собственной жизни. Ты еще не завершил своей миссии, так как должен написать комментарии к Упанишадам, Брахма-сутре и Бхагавадгите. Ты обязан подготовить своих учеников, чтобы они могли продолжить твою миссию. Ты должен основать четыре центра обучения в разных частях Индии для распространения ведических знаний. Только тогда ты сможешь возвратиться к своему источнику.

Шанкарачарья с почтением принял благословение Вьясы и в сопровождении своих последователей начал продвигаться к северным равнинам Индии. По пути он остановился в небольшом селении Джоши Матха, где основал первую школу. Это место теперь широко известно как северный монастырь Шанкарачарьи. В него сразу же съехались ученые-брамины со всей страны для духовного просвещения местных жителей и паломников. Вот уже в течение двенадцати веков брамины ревностно оберегают эту северную обитель, равно как и другие святыни гималайских гор.

Шанкарачарье удалось также основать школы на востоке и западе Индии. Однако на юге это было сделать нелегко. В то время Южная Индия была цитаделью жреческой касты браминов, занимавшихся, в основном, ритуальной практикой. Для укрепления своих позиций в обществе они популяризировали только те брахманы (ритуальные тексты) ведической литературы, которые поддерживали их точку зрения. Из касты браминов выделилась замысловатая и известная своей изощренной софистикой школа миманса, дававшая философское обоснование ведической обрядовости.

Шанкарачарья понимал, что у него серьезный оппонент. Он решил вызвать на диспут главного проповедника мимансы Кумарилу. Кумарила не только представлял традицию мимансы, но и был крупным ученым своего времени, знатоком Вед и Упанишад. Шанкарачарья полагал, что если ему удастся убедить этого ученого в обоснованности и корректности философии адвайты, она получит признание среди широкого круга философов. Лишь тогда он смог бы привлечь на свою сторону мудрецов Южной Индии.

Кумарила занимает важное место в истории индийской философии. Приблизительно за пять столетий до рождения Шанкарачарьи и Кумарилы буддизм в Индии получил статус господствующей философии и государственной религии. Буддийские монахи создали непревзойденную систему логических доказательств, вследствие чего буддизм превратился в наиболее убедительную философскую доктрину. Однако его уже мало что связывало с первоначальными каноническими текстами, а йогические и духовные аспекты учения Будды были фактически заменены сложными ритуалами.

К тому времени монашеская культура буддизма охватила почти все индийское общество, и тысячи мужчин и женщин становились монахами и монахинями. Они ходили по городам и деревням, от двери к двери, выпрашивая милостыню у домохозяев, которые сами с трудом содержали собственных детей, но вынуждены были поддерживать монахов. Во многих монастырях процветала коррупция.

Общество терпеливо ожидало реформ, и Кумарила решил предпринять атаку на монашество. Будучи великим ученым, прекрасным оратором и человеком во всех отношениях неординарным, он открыто выступил против социальных злоупотреблений в монашеской культуре, однако не смог расшатать существующую систему. В общественных диспутах буддисты нанесли ему поражение, потому что были сильнее его в логике. И тогда, чтобы узнать сильные и слабые стороны своих противников, он решил основательно изучить философию и логику буддизма.

Кумарила решил начать обучение в Наланде, где находился известный университет буддизма; для того чтобы поступить туда, он должен был безоговорочно принять буддизм и стать монахом. Наконец ему было позволено учиться у известного учителя Дхармапалы. Это было серьезным испытанием: ежедневно ему приходилось сносить оскорбления и испытывать нравственные страдания в чуждой для него обстановке — в школе обучали искусству опровергать и обличать других. Будучи знатоком Вед и Упанишад, он мог бы разъяснить монахам истинный смысл священных писаний, но другие философии и вероучения подвергались в университете жестокой Цензуре. Так прошло несколько лет. Однажды, сидя позади всех в классной комнате, он не смог сдержать слез, услышав искаженную интерпретацию Вед и Упанишад. Учитель заметил перемену в ученике и спросил, что он считает неправильным. «Мне очень жаль вас, — еле сдерживаясь, ответил Кумарила. — Вы не понимаете сущности веданты и осуждаете ее высшую мудрость из-за своих предубеждений».

Разгневанный учитель приказал ученикам схватить Кумарилу и сбросить с крыши. Ученики повиновались, но Кумарила поднял руку и сказал: «Если я действительно искренне изучал мудрость святых и уверовал в нее и если моя вера чиста, я останусь невредим».

Ученики сбросили его с крыши и были очень удивлены, увидев, что Кумарила остался цел, если не считать потери одного глаза. Кумарила ушел, не понимая, почему сила его веры не защитила его полностью. Он пошел к своему прежнему учителю, который обучал его Ведам и Упанишадам, и спросил, почему, несмотря на веру, он потерял глаз. Мудрый наставник ответил ему: «Ты употребил слово «если», сын мой. На пути познания нет места для «если». В глубине твоего сердца существовало семя сомнения, и в результате ты был защищен лишь отчасти. Ты не до конца доверился силе решимости и веры».

Как бы то ни было, с тех пор Кумарила мог побеждать в спорах всех своих противников и учить людей пути мудрости. Он написал широко известную работу Шлока Варттика и подготовил интеллектуально и духовно таких могучих последователей, как Прабхакара и Мандана Мишра. Но так как большинство людей не было готово к недуалистической веданте, он продолжал преподавать науку ритуалов мимансу (не исключающую, впрочем, духовные дисциплины). В этом смысле благородная деятельность Кумарилы ограничивалась областью религии.

Когда Кумарила достиг преклонного возраста, он решил очиститься от чувства вины перед своим учителем. Для него не было греха хуже, чем предать учителя, а затем осуждать его и учение. Поэтому он отправился, как паломник, в Аллахабад, к слиянию рек Ганги и Ямуны; после омовения Кумарила разжег погребальный костер на берегу реки и вошел в него. Управляя своим сознанием, он начал постепенно выходить из тела, поскольку огонь уже охватил его нижние конечности и подбирался к верхним частям тела.

В это же самое время Шанкарачарья путешествовал по Северной Индии в поисках Кумарилы. Огонь уже полностью охватил Кумарилу, когда они наконец встретились. Последними словами Кумарилы были: «Ты пришел слишком поздно, о Ачарья. Найди Мандану, моего студента. Его знание не уступает моему. Побеседуй с ним. Если сможешь убедить его в истинности твоей философии и методов, он станет твоим учеником и последует за тобой. Да благословит вас Господь и поможет вам выполнить вашу задачу». После этого мудрец оставил тело, а Шанкарачарья отправился на юг.

Как и его наставник, Мандана был великим учителем, и в его ашраме жили сотни учеников. В предании говорится, что по пути к обители Манданы Шанкарачарья встретил нескольких женщин, несших воду, и спросил у них, далеко ли до деревни Манданы. Женщины переглянулись и сказали: «Вы идете в правильном направлении, но до деревни еще несколько миль. Подойдя к ней, вы сразу поймете: здесь живет Мандана. Вы услышите говорящих попугаев, обсуждающих, реален наш мир или нет; это и есть ашрам Манданы».

Шанкарачарья и его спутники с воодушевлением поспешили вперед. Вскоре они увидели мальчиков, читающих мантры. Воздух был напоен ароматом благовоний. В небо поднимались клубы дыма от ритуального огня. Алтари были украшены листьями манго и завешены листьями банана. Вся атмосфера была пропитана умиротворением и покоем, а янтры и мандалы, составленные из цветного риса и ячменной муки, казалось, излучали особую энергию. Коровы с Достоинством приветствовали гостей, в то время как телята весело резвились подле своих матерей. Говорящие попугаи кричали: «Добро пожаловать, добро пожаловать!»

Мандана Мишра с почтением принял гостей и спросил о Цели визита. Прежде всего, Шанкарачарья сообщил хозяину о самосожжении Кумарилы на берегу Ганги, а затем выразил Делание обсудить с ним некоторые духовные вопросы, в особенности цель священных писаний.

Мандана ответил: «Моя первая обязанность состоит в том, чтобы исполнить поминальный обряд в честь моего гуру. Вы — мои почтенные гости, и я с удовольствием буду обсуждать с вами все, что пожелаете, но вам придется подождать окончания обряда».

Шанкарачарья согласился ждать, и Мандана приступил к поминальному обряду. Тем временем новость о предстоящем диспуте стала известна всей округе, и люди начали стекаться в деревню, чтобы послушать мудрецов. Оставалось найти компетентного судью, что было нелегко, поскольку судья должен был обладать познаниями, равными знанию двух великих ученых. Единственным подходящим человеком оказалась Бхарати, жена Манданы. Она смиренно приняла эту роль. Далее следуют фрагменты дискуссии, которая продолжалась несколько дней.

Бхарати: Где найти наивысшее и самое авторитетное руководство, которое поможет постичь непостижимое, увидеть невидимое и гармонизировать жизнь согласно божественным законам?

Мандана: В Ведах.

Шанкарачарья: В Ведах.

Бхарати: В чем суть учения Вед?

Мандана: В совершении ритуалов.

Шанкарачарья: В обретении знания.

Бхарати: Как вы обосновываете, что совершение ритуалов является сущностью учения Вед? Каким образом ритуалы помогают каждому достичь высшей цели жизни?

Мандана: Веды, как это явствует из священных писаний, можно разделить на две основные части. В первой описывается непроявленная, абсолютная истина; материальный мир, место человека в творении; явления, связанные с рождением, смертью и перевоплощением душ. Во второй части формулируются правила жизни в этом мире: как взаимодействовать с другими людьми, правильно исполнять свой долг и в конце концов достигнуть высшей цели жизни.

Важно знать, кто создал этот мир, как мир развивался, что является высшей истиной и кто мы такие. Но еще важнее знать, как участвовать в тех процессах творения, которые приводятся в движение высшими силами природы. Важно понять, как следовать ритму природы и как установить гармонию между индивидуальным и коллективным сознанием, между микромиром и макромиром. Ритуалы, как сказано в Ведах, и являются тем средством, которое помогает взаимодействовать с природой. Ритуалы — это связующее звено между природой и нами. Ведические ритуалы повторяют процессы, совершающиеся в природе, а именно: процессы отдавания и получения, материализации и дематериализации, приобретения и утраты, созидания и разрушения. Принося жертву огню, мы являемся свидетелями процесса дематериализации. Предлагая подношения в конце ритуала, мы постигаем принцип приобретения и утраты. Согласно ведическому учению, в конце каждой церемонии физический объект должен быть предан огню, и этот ритуал обнажает тайну созидания и разрушения.

Шанкарачарья: Ритуалы подобны покрывалам, за которыми сокрыт истинный смысл. Они — ловушка для нашего интеллекта. Они заставляют сосредоточивать наше сознание на преходящих ценностях этого мира. Взгляды тех, кто верит в ценность ритуальных методов, ограничиваются лишь материальным миром. Их подсознание и интуиция ориентируются на внешний аспект ритуальной практики, и люди начинают полагать, что все достигается с помощью ритуалов.

Поскольку в ритуалах используются материальные объекты, люди верят в их особую силу. Но, как это обычно и бывает, они не получают ожидаемого результата, и людей постигает разочарование. Чтобы справиться с разочарованием, они пытаются обнаружить ошибку в проведении ритуала. Тогда знаток обрядов, то есть священнослужитель, использует ситуацию в своих интересах и просто сваливает всю вину на исполнителя, говоря примерно так: «Вы совершали обряд не с тем настроем ума, который необходим; вы неправильно следовали предписаниям; вы совершали ритуал формально, без любви, не так, как подобает священнослужителю, верно исполняющему свои обязанности».

В древних текстах священных писаний ясно сказано, что первоначально ритуалы служили средством выражения преданности Божественной Сущности. Тогда не требовалась помощь служителей веры. Теперь, однако, ритуалы выполняются священнослужителями. И чтобы убедить людей в том, что искусство ритуала — дело тонкое и чрезвычайно важное, а также оказать давление на людей, священнослужители до предела усложнили ритуалы, что привело к появлению догм и суеверий.

Подобная практика продолжается по сей день; изобретаются новые изощренные приемы, чтобы еще больше заинтриговать зрителей таинством церемоний. Ритуалы утратили свое первоначальное предназначение средства воспитания религиозных чувств и превратились в социальное явление, в некую форму развлечения, в способ достижения высокого положения. Другими словами, они деградировали. Но даже с самого начала они имели лишь прикладную ценность и почти никакой духовной.

Мандана: Но если ритуалы бессмысленны, то почему Веды защищают их?

Шанкарачарья: Тонкая сущность ритуала сокрыта в его символическом и созерцательном значении, и именно этот внутренний смысл должен быть привнесен в повседневную жизнь. Чтобы усвоить духовную ценность ритуалов, не следует ограничиваться простым их исполнением. Необходимо проникнуться смыслом того послания, которое они передают, а суть этого послания в обретении непривязанности, самоотверженности и освобождения от объектов мира.

Мандана: Все ли ритуалы имеют символическое значение?

Шанкарачарья: Да. Ритуалы— это карты духовных практик. Искатели не смогут достичь цели, если будут просто рассматривать изображения на карте, многократно открывая и закрывая ее. Поначалу, для ознакомления с духовной картой, они могут выполнять ритуалы; но если они не знают, как практически использовать эти карты в жизни, они останутся лишь картографами.

Ритуальные практики являются тем средством, которое может облегчить жизнь. Ритуалы дают людям возможность общаться друг с другом. Но если люди привносят в ритуал свои личные симпатии и привычки, то они будут сражаться даже у алтаря. Поэтому помимо ритуала для достижения состояния Брахмана необходимо внутреннее преобразование, требующее теоретического и практического знания истины — наивысшей, недвойственной, абсолютной Реальности.

По ходу дебатов отношение Манданы к Шанкарачарье менялось. Он прекратил спорить с ним ради спора и начал задавать искренние вопросы, так как хотел углубить свое понимание.

На седьмой день Бхарати объявила Шанкарачарью победителем, и Мандана склонился к ногам Шанкарачарьи. Обращаясь к победителю, Бхарати сказала: «Вы одержали победу лишь наполовину, потому что я, жена Манданы, еще не побеждена». Потом она сама начала дискуссию с Шанкарачарьей.

Бхарати: Что такое знание? Каковы его градации и степени? И что достигается благодаря знанию?

Шанкарачарья: Знание— это непосредственное переживание наивысшей истины, Брахмана, абсолютного Недвойственного сознания. С достижением этого знания не остается ничего неизвестного. Достигнув этого знания, люди отождествляются с состоянием, которое называется самореализацией: они знают свое истинное «я» и понимают, что это же «я» окружает их со всех сторон. И потому они становятся бесстрашными. Сомнения, внутренние конфликты и страх исчезают навсегда. Их защищает чистое сознание, и они спокойны даже перед лицом ужасных катастроф.

Бхарати: Похоже, что в этой концепции нет места мирскому знанию. Является ли мирское знание и абсолютное знание взаимоисключающими понятиями? Бессмысленно ли одно с точки зрения другого?

Шанкарачарья: В священных писаниях знание мирских объектов называют апара видья (низшее знание), а знание абсолютной истины называют пара видья (высшее знание). Не имея непосредственного опыта высшей истины, нельзя увидеть связь между мирским знанием и абсолютным знанием; с другой стороны, познавшие высшую истину не только видят эту связь, но и лучше понимают цель мирского существования.

Это можно подтвердить на следующем примере. Находясь на равнине, мы не видим всего пространства. Чем выше мы поднимаемся в горы, тем больше мы начинаем видеть. Достигший вершины может увидеть все — и равнину, и предгорья, и вершины гор.

Бхарати: Возможно ли, минуя мирское знание, сразу обрести высшее знание?

Шанкарачарья: Возможно, но крайне трудно. Чтобы подняться до высшего уровня осознания истины, искателям следует начинать восхождение с той точки, на которой они находятся. Если они ведут постоянную борьбу за существование, их сознание поглощено инстинктом самосохранения. Если их действия обусловлены желанием, страхом, гневом, жадностью и т. д., у них весьма небольшой шанс на продвижение дальше мирского знания; они не смогут подняться на вершину, не преодолев эти препятствия.

Для начала люди должны понять, что собой представляет внешний мир, какое место они занимают на шкале творения, какую роль они играют в семье, обществе и культуре. Это знание позволит им жить здоровой жизнью, правильно использовать время и энергию. Чем больше люди будут знать об устройстве мироздания, тем успешнее они будут жить в этом мире.

Вместе с тем большинство помех для духовного развития создается либо непосредственно во внешнем мире, либо косвенно, нашим отношением к внешнему миру. Люди затрачивают большую часть своего времени и сил на внешний мир, и у них остается слишком мало времени для духовной практики. Большинство этой энергии тратится на то, чтобы приобрести желаемое или извлечь пользу. Те, кто постигли природу мирских объектов и мирской любви, больше ничего от них не ожидают, и поэтому ни внешний мир, ни возлюбленные не могут их разочаровать.

Человек, свободный от разочарований, не жалуется; его ум обретает покой, и тогда он погружается внутрь себя и исследует природу высшей истины. Именно поэтому в священных писаниях сказано, что с помощью мирского знания человек может избавиться от страха смерти, но только с помощью высшего знания он обретет бессмертие.

Бхарати: Каково различие между свободой от страха смерти и достижением бессмертия?

Шанкарачарья: Достижение свободы от страха смерти означает освобождение от страданий, обусловленных различного рода страхами. Тем, кто находится в неведении, смерть внушает великий страх, и это причиняет им глубочайшее страдание. Страх смерти возникает из мысли «я все потеряю». На протяжении всей жизни люди упорно трудятся и непрерывно отождествляют себя с успехами и неудачами в своих действиях. В конечном счете все их действия и связанные с ними успехи и неудачи сосредоточены в них самих. Чем больше сознание отождествляется с телом и инстинктами эго, тем более человек ужасается при мысли об утрате тела. В момент смерти он больше всего опасается именно этого. Поэтому даже тот, кто мучается от боли, все равно не хочет умирать.

Кто знаком с законами природы, которые определяют любые перемены, смерть, распад и разрушение, тот может преодолеть свои привязанности и ложное отождествление с телом и спокойно пройти сквозь смерть. И чем спокойнее этот переход, тем спокойнее вход в следующий мир. Чем слабее привязанность к мирским объектам, тем свободнее становится тело.

Каждый умирает — и те, кто цепляется за объекты, и те, кто добровольно оставляет их. Различие в том, что первые уходят насильно, вторые добровольно. Тот же принцип применяется к рождению: некоторые вынуждены рождаться, а другие входят в тело по собственной воле. Если первые просто теряются в цикле рождений и смертей, то вторые воплощаются там, где пожелают. Для первых рождение и смерть — неволя, а для вторых — часть божественной воли, божественная игра; индивидуум просто играет свою роль.

Свобода от страха смерти, однако, вовсе не означает, что освобожденные личности никогда не умрут физически; подразумевается, что они возвысили свое сознание до такого уровня, на котором можно свободно выйти из одного тела и войти в новое, по желанию.

С другой стороны, достижение бессмертия — это осознание бессмертного «я». И это не только освобождает от страха потери и приобретения, но и приводит к состоянию вечного счастья. Испытав ощущение вечного счастья, человек больше не стремится удовлетворить свое вожделение. Высшее «я» не чувствует себя одиноким и опустошенным, ибо постоянно наслаждается своим совершенством, независимо от внешних обстоятельств. «Я» возвысилось над умом и чувствами и теперь удовлетворено не внешним миром, а собственным счастьем. Такое состояние вечно, так как не изменяется подобно приходящим и уходящим объектам мира.

Бхарати: Почему все-таки люди тянутся к мирским объектам и жаждут чувственных удовольствий?

Шанкарачарья: Объекты внешнего мира пробуждают васаны (тонкие отпечатки прошлого опыта в подсознании). Поскольку ум и чувства стремятся искать те же самые удовольствия снова и снова, ум проецирует васаны на объекты, которые и связывают его. Объекты сами по себе не могут привлечь ум; ум сам наделяет материальные объекты привлекательностью, а затем притягивается к ним.

Бхарати: Как впервые возникли васаны? Что заставило ум подчиняться васанам на протяжении столь долгого времени?

Шанкарачарья: Все началось с авидьи (неведения), которая так запутала ум, что он был не в состоянии освободиться.

Бхарати: Но как ум попал под влияние авидьи? Шанкарачарья: Авидья существовала изначально, и поэтому процесс этот не имеет начала.

Бхарати: Это обескураживает! Но объясните, пожалуйста, какова связь между неведением и Брахманом, или вашей недвойственной, абсолютной истиной? Является ли неведение вполне независимой категорией реальности? Если это так, то следует признать, что есть две реальности: Брахман и неведение. Даже если неведение — не независимая категория реальности, получается, что она все равно отделена от Брахмана. Это превращает Брахман в ограниченную истину, ставя под сомнение его абсолютность. Если же неведение является несуществующей категорией, то оно не может оказывать влияние на ум. Поясните вашу позицию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.