ПРАКТИКА ВОСЬМОГО ДНЯ. ВОЗВРАЩЕНИЕ ОСИ МИРА

ПРАКТИКА ВОСЬМОГО ДНЯ. ВОЗВРАЩЕНИЕ ОСИ МИРА

— Я предлагаю вам провести одну сложную и довольно жесткую практику, которая позволит вам сделать это. Это ритуал, магическое действо, которое шаман производит над смертельно больным. Маг пытается вернуть ось мира больного в пределы его тела. Если это удается — больной выздоравливает. Если же нет — больной умирает. Мы тоже попытаемся это сделать, только никто не умрет. Если все пройдет как надо, вы получите представление о реальности. Если нет — останетесь в плену майи. Но я хочу предупредить мне: столкновение с реальностью так же болезненно, как и лобовое столкновение с поездом, несущимся на всех парах. Если кто-то боится выполнять ритуал — у вас есть минута, чтобы попрощаться и уйти. Кастанеда выдержал паузу. К моему удивлению, ушел только один Ник (несколько дней назад, когда мы должны были открыться Силе, в зале осталось лишь трое).

— Это практика, которую вы будете выполнять не над собой, а над своим партнером. — сказал Карлос по истечении минуты. — Для Мага-Собаки этот ритуал полезен еще и тем, что он учится слышать не только себя одного. Выбирайте себе пару. Я встану к тому, кто останется один.

Я хотел пригласить в пару Рудольфа, но ко мне подошла Касси.

— Можно я встану с тобой? — спросила она. Я был удивлен и польщен одновременно: я не сомневался, что Касси во что бы то ни стало постарается набиться в партнеры к самому Кастанеде. Но Кастанеде досталась Люсинда — «серая мышка», девушка, от которой с самого начала семинара никто не слышал ни слова. Все пары почему-то получились разнополые. Кастанеда начал давать указания.

— Когда ритуал проводится над смертельно больным, больной лежит, а шаман садится на него сверху, — сказал он. — Но вы все, к счастью, здоровы, поэтому никто ни на ком сидеть не будет. Ритуал проведем стоя. «Шаман» будет зрячим, «больной» — слепым. Первыми в роли шаманов попробуют себя мужчины.

И по его хлопку ассистентки принесли повязки из черной ткани и помогли девушкам завязать глаза.

Затем Кастанеда велел «больным» нащупать свой пульс и начать дышать в ритме сердца. Дыхание должно было идти определенным образом:

— Вдохните носом, задержите дыхание, пропустите три удара сердца, на четвертый выдохните ртом. — объяснял Карлос девушкам. — Перерыв между выдохом и вдохом — один удар. Можете держать руку на пульсе, если не уверены, что попадете в ритм. Дышать надо так, чтобы уши не слышали ни вдоха, ни выдоха, а грудь оставалась на месте. Дыхание, таким образом, будет очень короткое и поверхностное.

— Задача «шамана» гораздо труднее. — обратился Кастанеда к нам. — Во-первых, вам надо поймать незаметное дыхание «больного». Для этого вы должны встать позади «больного», очень близко к нему, и положить руки ему на плечи. Встаньте максимально близко, но касаться «больного» вы должны только руками. Через прикосновение вы услышите ритм его сердца. И дышать на первом этапе ритуала вам нужно будет так, как дышит больной — удар-вдох — три удара — перерыв — удар-выдох — удар-пауза.

А вот второй этап будет гораздо сложнее. Продолжая дышать дыханием «больного», вы должны будете уловить собственный пульс и перевести ритм дыхания больного в ритм вашего сердца. Если у вас это получится, его ось мира сместится в область вашего тела. И «больной» через прикосновение ваших рук почувствует ее. Вы не сможете удержать ее в этих границах длительное время. И это хорошо. Практика, как я сказал, очень жесткая. В первый раз вам и один миг покажется вечностью.

* * *

Кастанеда дал знак приступать.

Я встал позади Касси и взял ее за плечи. Меня охватило волнение. Я стоял очень близко, и, хотя прикасался к ней только ладонями, я чувствовал ее тепло, слышал запах ее кожи. Сердце мое сильно билось, его громкий стук мешал мне уловить пульс ее сердца. Так прошло довольно много времени; мысли мои текли совсем не в направлении ритуала. Боковым зрением я заметил, что Кастанеда осторожно подходит к парам и некоторое время стоит рядом.

Подошел он и к нам. То ли его присутствие подействовало на меня успокаивающе, то ли еще что, но волнение мое улеглось. И скоро я почувствовал, как бьются жилки на плечах у Касси. Вдох — два-три-четыре — выдох — пауза. Я дышал в том же ритме, что и Касси, но как действовать дальше, не знал. Легко сказать: перевести дыхание «больного» в ритм собственного сердца! А как это делается практически?

Но все случилось само собой. Я прикрыл глаза и продолжал дышать вместе с Касси. В какой-то момент я понял, что волнение ко мне вернулось. Мое сердце снова громко забилось, но одновременно с его ударами, я слышал и слабую пульсацию в плечах у Касси. Через ладони я стал «навязывать» Касси собственный ритм. Это было трудно — пульс у нее был спокойным и ровным, мое же сердце колотилось быстро и сильно. Но вот удары совпали, и мы с Касси одновременно сделали вдох. В этот-то момент все и произошло. Касси громко, с ревом выдохнула и буквально обрушилась мне на руки. Мгновение спустя Кастанеда хлопнул в ладоши, дав понять, что практика закончена. Теперь мы должны были поменяться местами: Касси должна была стать шаманом, я — больным. Я беспокоился о ней: если она упала в обморок, значит, переживание было слишком сильным. Но Кастанеда сказал, именно теперь, когда она почувствовала свою Ось Мира так близко, у нее все получится легко и без проблем.

Однако у Касси ничего не получилось, и в этом, конечно, виноват я. Когда она встала сзади и обняла меня за плечи, я совсем потерял голову. Мое сердце чуть не выскочило из груди. Я не мог дышать в таком бешеном ритме, я задыхался, а значит, не давал Касси подстроиться под мое дыхание. Моя Ось Мира так и не приблизилась ко мне.

* * *

Вечер восьмого дня мы провели вместе с Касси. Это была не моя инициатива: я бы в жизни не решился пригласить ее куда-либо. После семинара она подошла ко мне и сказала, что очень жалеет о том, что мне не удалось почувствовать Ось Мира. И предложила повторить практику — там, где мне будет удобно.

Я знал, что Якова не будет дома до самого вечера, но не стал приглашать Касси к себе. Я боялся ее. До семинара я знал о Кассандре только то, что она красива и вовсю пользуется своей красотой, выбирая себе парней, от которых можно получить что-то по максимуму. Таких она вычисляла очень четко. Не могу сказать, что претендент в ее бой-френды обязательно должен был быть очень богат (хотя материальное положение играло не последнюю роль). Главное, чтобы Касси могла его заставить таскать каштаны из огня. Хотя многие «золотые сыночки» добивались ее расположения, Касси не всегда смотрела на богатство. К примеру, Бирсави она обошла стороной, хотя его отец — миллионер. Из всех ее ухажеров мне больше всего было жаль Шостера: хотя этот немец и идеалист, но у него открытое и благородное сердце, он сделает все ради счастья любимой женщины. Самое печальное был то, что, когда Касси его бросила, Рудольф разочаровался не в ней, а в себе; считал, что сам недостоин такой прекрасной девушки. Я же и не заглядывался на Касси, зная, что не могу ничего ей дать: я жил на стипендию, а подрабатывать у меня времени не было, все занимала учеба. Но этот семинар явил мне новую Кассандру. И она меня приводила в смятение.

И мы пошли в галерею университета. Такого волнения, как на семинаре, у меня в этот раз не было, но у нас все равно ничего не получилось. Только мы начали практику, как галерея наполнилась голосами: привезли каких-то школьников, начиналась экскурсия. Мы просто отправились бродить по залам галереи и гуляли там до самого закрытия. Я проводил Касси домой, напоследок попросил рассказать, что она почувствовала в тот момент, когда удары наших сердец совпали.

— Это в самом деле столкновение, — сказала она. — Но не лоб в лоб с поездом. А с чем-то бесконечно прекрасным. Большего я сказать не могу, потому что мне не с чем это сравнить. Но я бы очень хотела, чтобы ты это пережил. Пока, Тед.

И она поцеловала меня.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.