Сеунг Сан (Соен-Са)

Сеунг Сан (род. 1927 г.), известный более своим ученикам под именем Соен-Са, родился на территории современной Северной Кореи. Его родители были христианами-протестантами. В 1944 году, когда Корея находилась под довольно суровым военным японским управлением, Соен-Са присоединился к подпольному независимому движению, был схвачен и едва остался в живых. После тюремного заключения он с двумя товарищами бежит в Китай, где надеется вступить в освободительную корейскую армию.

Соен-Са. С фотографии мастера.

Ему это не удалось, и после войны Соен-Са поступает в университет в Южной Корее на философский факультет. Время шло, и ситуация в Корее ухудшалась с каждым годом. Однажды Соен-Са решил, что ни политика, ни академические занятия не были путем, на котором он стал бы полезен людям, и он покидает университет, бреет голову и уходит в горы, клянясь никогда более не возвращаться в мир, не познав абсолютной истины.

Один монах маленького горного монастыря познакомил Соен-Са с буддизмом, дав ему почитать «Алмазную Сутру», ту самую сутру, которая озарила просветлением Хуэй Нэнга. Сознание Соен-Са очистилось, когда он прочитал слова: «Все, появляющееся в этом мире, преходяще. Если вы мните все явившееся никогда не являющимся, значит вы осознаете вашу истинную самость».

В 1948 году его посвятили в буддийские монахи.

Его понимание истины, содержащейся в строках сутр, нуждалось в практике, дабы предоставить ему полную реализацию ее, поэтому он начал стодневный ход на Вон Гак, гору подлинного просветления. Продолжительное питание измельченной в порошок хвоей в сочетании с многочисленными каждодневными «ваннами» в снегу, с чтением священных писаний до двадцати часов в сутки породили в молодом человеке очень сильные сомнения по поводу полезности сих крайностей. Он с завистью думал о японских монахах секты Сото, живущих спокойной жизнью в маленьких храмах со своими семьями и постепенно достигающих просветления. Мысли эти стали столь убедительно звучать в его сознании, что однажды ночью он твердо решил уехать и собрал вещи. Но на утро воля его победила желание, и он распаковался. В течение следующих нескольких недель он собирал и разбирал вещи девять раз.

По истечении времени его начали посещать видения как жуткие, так и приятные. На сотый день, когда он сидел и читал священные молитвы, ударяя в мактак (гонг), его тело вдруг исчезло, и он оказался в бесконечном космосе. Как бы издалека доносились до его слуха звуки гонга и его собственного голоса. Он оставался в этом состоянии некоторое время. Когда же он возвратился в свое тело, он все понял. Скалы, река – все, что он видел, слышал – все это была его истинная самость. Все вещи были именно такими, какими они были на самом деле. И в этом заключалась истина.

Спустившись с горы, Соен-Са отправился к мастеру дзэн Ко Бонгу – величайшему учителю в Корее – за советом по дальнейшей практике.

Ко Бонг сказал ему: «Однажды монах спросил мастера дзэн Джо Джу, почему Бодхидхарма пришел в Китай?» Джо Джу ответил: «Ель растет в саду». Что это могло значить? Соен-Са понял коан, но не нашелся, как ответить, и сказал: «Я не знаю». Ко Бонг молвил тогда: «Вот и держи всегда это сознание «я-не-знаю». Это самая верная практика дзэн».

Летом Соен-Са работал во дворе. Осенью он пришел в монастырь Су Док Са на стодневную медитацию. Он изучил язык дзэн в словесных перепалках и дискуссиях. Зимой он стал немного диковат в поведении и выкидывал всякие трюки с монахами и монашенками монастыря, чтобы разбудить их, но был уличен, и его заставили извиниться перед всеми.

Я слышу дыхание лилового колокольчика. Я его люблю. Он связан со мной. И через любовь мою к цветку я связан со всем великим миром.

М.М. Пришвин

Затем он оправился к мастеру Чун Сонгу, известному своими дикими выходками, дабы испытать свое сатори. Соен-Са поклонился ему м сказал: «Я убил всех Будд прошлого, настоящего и будущего. Что можешь сделать ты?» Чун Сонг сказал: «Ага!» и пристально посмотрел в глаза Соен-Са. Затем спросил: «Что ты видел?» Соен-Са ответил: «Ты уже понимаешь». Чун Сонг спросил: «Это все?» Соен-Са молвил: «Кукушка поет в деревьях за окном». Чун Сонг засмеялся и сказал: «Ага!» После еще нескольких вопросов, на которые Соен-Са ответил быстро, Чун Сонг воскликнул: «Ты просветлен, просветлен!»

Когда закончились сто дней, Соен-Са пошел навестить своего первого мастера Ко Бонга. 11о пути он дважды получил инка (печать, легализирующую его просветление) от мастеров дзэн Кеум Бонга и Кеум Оха.

Когда же он, наконец, явился в храм Ко Бонга, тот задал ему наиболее сложные вопросы из 1700 традиционных коанов. Соен-Са ответил на них без колебаний. Затем Ко Бонг сказал: «Хорошо, еще один вопрос. Мышь ест пищу кошки, но кошачья миска разбита. Что это значит?»

Соен-Са ответил: «Небо голубое, трава зеленая».

Ко Бонг затряс головой и сказал: «Нет».

Соен-Са никогда не ошибался в своих ответах на вопросы дзэн и не мог поверить в то, что он промахнулся на этот раз. Он попробовал отвечать еще и еще раз подобным образом, но мастер Ко Бонг продолжал качать головой. Наконец, Соен-Са выкрикнул: «Трое мастеров дзэн удостоили меня своими печатями. Почему же ты говоришь, что я не прав?»

Ко Бонг едва слышно сказал: «Что это значит? Расскажи мне».

После пятидесяти минут абсолютной и напряженной тишины Соен-Са вдруг узнал. Ответ его был: «Именно так».

Радостно Ко Бонг обнял Соен-Са, говоря ему: «Ты цветок, а я пчела».

25 января 1949 года Соен-Са получил от Ко Бонга его духовную передачу, став таким образом семьдесят восьмым патриархом. Это была единственная передача Ко Бонга в его жизни.

После церемонии Ко Бонг сказал Соен-Са: «В течение последующих трех лет ты должен молчать. Ты свободный человек. Мы встретимся снова через пятьсот лет».

Соен-Са едва минуло двадцать два года, и он уже был мастером дзэн.

Корейский дзэн считается ближе к оригинальной китайской традиции, нежели чем к современному японскому дзэну. К примеру, нет разделения на секты Риндзаи и Сото, а многие корейские монастыри включают обучение монахов, несколько отличающееся от чисто дзэнского. Во многих корейских монастырях монахи сидят (зачастую с просто скрещенными ногами, даже не в полулотосе, не говоря уже о позиции полный лотос) три месяца во время зимней сессии и летней по девять-тринадцать часов в день (в зависимости от монастыря), а в течение других шести месяцев они свободно странствуют или обучаются в других монастырях. Существуют формальные речи, произносимые мастером один или два раза в месяц, но такой формы общения как беседы, не существует. Если монах чувствует, что он достигает некоторого понимания, он идет проверить себя к мастеру, в ином случае нет причины для беспокойства. Индивидуальные затяжные уходы более практикуемы, чем в Японии: монахи уединяются в своих отшельнических скитах на 100 или 1000 дней или даже лет на пять, затем возвращаются и демонстрируют свое понимание мастеру. А до того, как ученик получит инка, он должен «победить» (или, по крайней мере, выдержать свою позицию) трех мастеров дзэн или своего собственного мастера.

Соен-Са использует целый ряд традиционных коанов, главным образом китайских и корейских, но в то же время он считает себя не привязанным ни к какой форме или традиции, дзэну или чему бы то ни было еще. К примеру, он проводил трехдневные семинары в Биг Суре (Калифорния), предоставляя своим ученикам восемь часов в день в высшей степени напряженности воспевать под аккомпанемент барабанов, тамбуринов, кастрюль, трещоток, колокольчиков и других подобного рода инструментов. Тридцать человек гремели часами, предельно напрягая свои легкие и глотки. Это было личным изобретением Соен-Са специально для калифорнийской кармы; и многие люди, не способные сидеть в дзадзэне, или те, кто проводил время в сэсшинах (дзэн семинарах) безрезультатно в течение лет, не получая и легкого намека на опыт действительного очищения, смогли, наконец, вдохнуть глубоко радость и мощь целостного сознания.

Это будет конец искусственности.

Шри Ауробиндо

Соен-Са часто использует пение мантр в своей практике, особенно для учеников, которые находят для себя коан «Кто Я?» или дыхательную медитацию чрезвычайно трудной. Обычно это интеллектуалы с постоянно «бурлящими мозгами» (главным образом психологи и философы) и люди (часто женщины) с очень высокой эмоциональностью. Но финал медитации на мантрах не отличается от медитации на коане или шикантазы. Техника различна, но раскрепощенное сознание, к которому они ведут, одно и то же.

Любая техника подобна берегу реки: человек стоит там и смотрит на реку, не прыгая в поток, не уносясь с ним, до тех пор, пока есть где стоять и кому.

Но основное ударение в своем учении Соен-Са делает на поддержание чистоты сознания в течение целого дня: «Ежедневное сознание есть Путь». Он увидел, что многие ученики, практиковавшие японский дзэн, сильно привязались к практике сидения и создали как бы различие между медитацией и другого рода активностью. Таким образом, хотя его ближайшие ученики и имеют довольно основательную практику сидения, он обычно учит их тому, что техника и сидение не важны, но действительно важно, как владеете вы вашим сознанием в данный момент настоящего.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.