Письмо № 123[404] (ML-84) [Ученик К.Х. – Лондонской Ложе] Получено 7 февраля 1884 г. [Организационные проблемы; руководство и структура Теософского общества]

Письмо № 123[404] (ML-84)

[Ученик К.Х. – Лондонской Ложе]

Получено 7 февраля 1884 г.

[Организационные проблемы; руководство и структура Теософского общества]

Лондонской Ложе Теософского общества – привет!

Так как телеграммы в адрес миссис Кингсфорд и мистера Синнетта и мое письмо из Майсора не были полностью поняты, мне было приказано Маха-Чоханом посоветовать вам отложить выборы этого года, чтобы избежать чего-нибудь похожего на опрометчивость и выиграть время для обсуждения настоящего письма. Холодный прием, оказанный членами Лондонской Ложи Теософского общества 16 декабря предложению, изложенному на 29-й странице печатного конфиденциального циркуляра от миссис Кингсфорд и мистера Мейтленда (см. «Замечания и предложения» последнего), а именно о необходимости создания особого образования, или группы, внутри Лондонской Ложи Теософского общества (предложение это если и не идентично, то близко тому, что изложено мной в письме от 7 декабря), с одной стороны, и известные ошибочные представления, ложные надежды и недовольство – с другой, сделали отсрочку выборов абсолютно необходимой.

Как следовало из моего последнего письма, во время вышеупомянутого общения актуальнейшим вопросом дня являлся не буквальный или аллегорический характер последнего труда мистера Синнетта, но лояльность или нелояльность вашего председателя и ее сотрудника по отношению лично к нам, которых многие из вас считают подходящими, чтобы избрать в качестве ваших Наставников эзотеризма. С этой точки зрения и так как к тому времени (21 октября) никакой другой жалобы не было подано, возникла настоятельная необходимость сохранить, по мудрым словам миссис Кингсфорд, являющимся отголоском собственного голоса Татхагаты, политику «отделения авторитета имен, принадлежащих прошлому или настоящему, от абстрактных принципов» (вступительная речь Председателя 21 октября 1883 года). Рассуждая по справедливости, неосведомленность миссис Кингсфорд об истинном характере нашей деятельности, о наших доктринах и статусе, которая легла в основу всех ее нелестных замечаний по отношению к автору этого письма и его коллегам, делает эти замечания легковесными, легче пушинки хлопчатника, в вопросе об ее переизбрании. Присоединение к этому свойственного ей личного достоинства и ее милосердия к бедным животным, а также и того факта, что она просила мадам Блаватскую «передать мое (ее) письмо Кут Хуми», оправдало ее прежний образ действий.

Далее ход событий со времени отправления телеграммы, возможно, подсказал некоторым из вас истинную причину такого необычного, если не сказать – произвольного, поступка, как вмешательство в принадлежащее Отделению право выбора. Время часто нейтрализует самые тяжелые бедствия, ускоряя кризис. Кроме того, судя по выступлению, в котором ваш председатель, исходя из моего частного письма мистеру Уорду, намекала на «очевидное незнание нами фактов, что и не удивительно», о нас могут подумать, что мы не знали содержания частного и секретного письма, распространенного среди членов Лондонской Ложи Теософского общества 16 декабря. Итак, миссис Кингсфорд едва ли должна удивляться, что это письмо в значительной мере изменило положение. Так как мы всегда руководствуемся принципом объективной справедливости, мы не считаем себя обязанными ратифицировать наше решение о ее переизбрании, но добавим к этому решению определенные пункты с тем, чтобы председатель и члены Общества правильно понимали наши взаимоотношения. Мы далеки от мысли создать новую иерархию для будущего угнетения находящегося под властью духовенства мира. Нашим желанием было выразить свое мнение, что человек может быть активным и полезным членом Общества, не вписывая себя в число наших последователей или исповедующих ту же религию; это желание таким и осталось. Но именно потому, что этот принцип должен соблюдаться обоюдно, мы, несмотря на наше желание ее вторичного избрания, хотим, чтобы стало известно: мы считаем, что не имеем права влиять на свободную волю членов в том или ином вопросе. Такое вмешательство было бы вопиющим противоречием основному закону эзотеризма, а именно: персональный психический рост сопровождает pari passu[405] развитие индивидуального усилия и является свидетельством накопления личных заслуг. Кроме того, в поступивших к нам сообщениях обнаруживаются большие расхождения по поводу последствий, вызванных среди членов «инцидентом Кингсфорд – Синнетта». Перед лицом этого факта я не могу согласиться с несколькими желаниями миссис Кингсфорд, выраженными в ее письме к мадам Блаватской. Если мистер Мэсси и мистер Уорд отдают «свое одобрение и симпатии всецело» этой леди, кажется, что подавляющее большинство членов сочувствуют мистеру Синнетту. Поэтому если бы я поступил по советам мистера Мэсси, как изложено миссис Кингсфорд в ее письме от 20 декабря, в котором она приводит его мнение, что «одного слова от Махатмы К.Х. было бы достаточно, чтобы примирить мистера Синнетта с моим (то есть этой леди) мнением по этому делу и установить между ним и Ложей самую полную сердечность и понимание», то я действительно был бы там подобием папы римского, которого она осуждает, и, кроме того, проявил бы несправедливость и произвол. Я тогда действительно поставил бы себя и мистера Синнетта под справедливую критику, даже более суровую, чем та, которая содержалась в ее выступлении, в тех удивительных высказываниях, в которых она подтверждает свое неверие «во все апелляции к авторитету». Человек, который сказал при этом: «Я с грустью и озабоченностью смотрю на возрастающую тенденцию Теософского общества вводить в число своих методов… преувеличенное почитание лиц и личного авторитета… неизбежным результатом чего является рабское поклонение героям... Между нами слишком много разговоров об Адептах, наших «Учителях» и тому подобном… Слишком много значения придают их высказываниям и деяниям» и т.п…», – не должен просить меня о таком вмешательстве, пусть и будучи уверенным, что мой верный друг, мистер Синнетт, на это не обиделся бы. Если бы я согласился с желанием этой леди назначить ее «апостолом восточного и западного эзотеризма» и старался насильно навязать ее избрание хотя бы одному не желающему ее члену; если бы, пользуясь непоколебимым дружественным расположением ко мне мистера Синнетта, я стал оказывать на него воздействие, чтобы склонить его в пользу ее самой и ее движения, то я, действительно, заслужил бы, чтобы меня в насмешку называли «Оракулом теософов» и смотрели на меня как на «Джо Смита «Святых последнего дня»[406] и Томаса Лэйка Харриса», трансцендентального соединителя двух миров. Я не могу поверить, чтобы человек, который всего за несколько дней до этого утверждал, что «наш мудрый и истинно теософский курс не направлен на то, чтобы насаждать новых пап и провозглашать новых Владык и Учителей», когда дело коснулось ее самой, просил содействия и прибегал к «авторитету», который способен утверждаться только благодаря слепому отказу от личного суждения. А так как я предпочитаю приписать желание миссис Кингсфорд незнанию истинных чувств ее коллег, характер которых, вероятно, скрывается под изысканной неискренностью цивилизованной жизни Запада, я рекомендую ей и другим заинтересованным в этом диспуте лицам обратиться к решению посредством голосования, с помощью которого все смогут выразить свои желания, не рискуя навлечь на себя обвинение в нелюбезности. Это будет только использованием того преимущества, которое представлено им третьей статьей их Устава.

Теперь рассмотрим другое. Как бы мало мы ни заботились о личном подчинении нам, признанным руководителями и основателями Основного теософского общества, мы никогда не сможем одобрить и допустить нарушения верности основным принципам, действующим в Основной Организации, от какого бы Отделения или члена оно ни исходило. Правила Основного Общества должны соблюдаться личным составом всех Отделений при условии, что они не нарушают стремление к трем объясненным целям организации. Опыт Основного Общества доказывает, что успешность какого-либо Отделения если не целиком, то в значительной степени зависит от лояльности, благоразумия и старания его председателя и секретаря; сколько бы их коллеги ни прилагали усилий, чтобы помочь им, успешность деятельности их группы развивается пропорционально деятельности этих должностных лиц.

В заключение я должен повторить, что советовал задержать ежегодные выборы должностных лиц вашей Ложи до прибытия настоящего письма именно для того, чтобы предотвратить деятельность по переизбранию миссис Кингсфорд, пока не изгладятся всякие превратные истолкования, вызванные моими предыдущими сообщениями. Кроме того, ожидается, что Президент-Основатель (Олькотт), который знает наши мысли по этому поводу и пользуется нашим доверием, вскоре приедет в Англию, поэтому нет надобности в спешке. Ему дан общий обзор положения дел, чтобы он мог беспристрастно разобраться во всем и действовать как представитель своего Учителя, соблюдая наилучшим образом интересы Общества.

(По приказанию моего Высокочтимого Гурудэва

Махатмы К.Х.)

Было бы разумно прочесть это письмо членам Общества, в том числе и миссис Кингсфорд, до новых выборов. Я бы хотел, чтобы вы, если возможно, предотвратили другой подобный «coup de thйвtre»[407]. Как бы естественны ни были такие сенсационные сюрпризы в политике, когда партии составляются из приверженцев, души которых с увлечением отдаются партийным интригам, подобные ситуации больно наблюдать в обществе людей, которые посвятили себя наиболее возвышенным вопросам, касающимся интересов всего человечества. Пусть более низкие натуры пререкаются и спорят, если хотят. Мудрые удерживают свои расхождения в духе взаимотерпимости.

К.Х.

На замечания и обзор «Эзотерического буддизма», написанные мистером Мейтлендом, полностью ответили Субба Роу и другой, еще больший ученый. Ответы будут высланы на следующей неделе в виде брошюр. Просим мистера Синнетта раздать их тем членам, которых эта критика могла заинтересовать.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.