«Кладезь Сокровищ Передач»

«Кладезь Сокровищ Передач»

Комментарий «Драгоценной Сокровищницы Дхармадхату»

Так же как солнечные лучи содержатся в мандале солнца, так и все проявляющиеся и существующие вещи заключаются в источнике пробужденного ума. Если мы исследуем сущность самсары и нирваны, которые подобны сновидению, проанализировав место их возникновения, пребывания и исчезновения, то мы обнаружим отсутствие этих трех мест, потому что самсара и нирвана просто не существуют.

Лонгчен Рабджам, «Кладезь Сокровищ Передач», гл. 6

Сансара и нирвана не существуют так же, как отсутствуют места их пребывания, возникновения и исчезновения.

Пробужденный ум именуют «основное пространство, опорная основа», то есть это то, на что мы опираемся. Здесь Лонгчен Рабджам говорит: «Все вещи заключены в природе явлений, подобной пространству». Однако мы должны понимать, что и заключающиеся явления, и то состояние, в котором они заключены, не имеют ни точки опоры, ни основания.

Когда мы не различаем наше тонкое сознание, подобное пространству, восприятие сужается. Тогда ум впадает в мысленную активность, связанную с телом и конкретным местоположением, схватывается этой мысленной активностью.

Как бы ни проявлялись обусловленные вещи, они заключены в состоянии осознавания тем же образом, как все сновидения содержатся во сне.

Лонгчен Рабджам, «Кладезь Сокровищ Передач», гл. 6

В сновидении вы можете видеть будду, божество, друга, врага, демона, который пытается ухватить вас, видеть что-то очаровательное. Вы можете испугаться пламени, бушующего океана, каких-то неприятностей, или, наоборот, вы можете привлечься чем-либо. Тем не менее с точки зрения сновидения все эти явления имеют один вкус. По большому счету между пламенем и океаном, между демоном и буддой как таковой сущностной разницы нет. И то и другое – в сновидении. Ни будда в сновидении не имеет реальности, ни демон. Они сделаны из одного материала, материала сновидения. А материал сновидений – это просто тонкое сновидческое неведение. Поэтому после пробуждения человек понимает, что все эти явления были «единого вкуса». Они подобны иллюзии.

Пример со сновидениями можно распространить и на все переживания этого мира, поскольку святые говорят, что переживания этого мира – это разновидность такого же сновидения, только в более грубом аспекте. Все явления этого мира имеют один «вкус». То есть сами по себе они иллюзорны, несубстанциональны, не являются самосущими. Нет мужчин и женщин, нет царей и нищих, нет богатых и бедных, нет золота и грязи. Есть только игра энергии, которая истекает из пробужденного основания.

Это пробужденное основание изначально чисто и совершенно. А различия вторичны и не имеют значения. Нет живых и мертвых, животных, богов, адов или небес с точки зрения этой пробужденной Основы. Есть игры этой пробужденной Основы в аспекте богов или небес, в аспекте живых и мертвых, в аспекте будд и демонов.

Когда мы это понимаем, наше видение мира изменяется. Мы приближаемся к видению «единого вкуса». Разумеется, вначале мы принимаем «единый вкус» в качестве воззрения, а не поведения. Поскольку, даже если мы интеллектуально понимаем, что это игры единой Основы, тем не менее, эти игры нам бы не понравились. К примеру, если бы у нас забрали одежду и мы бы оказались на холоде и без прасада, мы бы подумали: «Ну и ну! Вот это игры! Хороши игры!» Если бы нам говорили: «Да ты пойми, это же все сон и иллюзия, игры единой Основы. Быть насыщенным и голодным – одно, быть в холоде и тепле – то же», – нас бы это не убедило, поскольку, пока праны и элементы в теле не растворились, пока элементы полностью не трансформировались в чистое видение, тело состоит из грубых элементов, которые требуют своих пран. Поэтому мы и говорим о принятии такого понимания в качестве воззрения. Мы постепенно к нему приближаемся. Однако это воззрение «единого вкуса» всех явлений (самарасья-видья) должно существовать с самого начала. Пока йогин не выработал «единый вкус», ему невозможно прийти к полному Пробуждению.

«Единый вкус» имеет несколько аспектов. Во-первых, двойственные противоположные категории должны быть уравнены (добро и зло, хула и хвала, честь и бесчестие, правильное и неправильное, святое и обыденное). Это означает, что все видится одинаково чистым и совершенным.

Кто-то, неправильно понимая «единый вкус», думает так: «Если все имеет „единый вкус”, то святое ничуть не лучше обыденного», – и начинает терять бхаву при восприятии святых предметов. Это неправильно.

Принцип «единого вкуса» означает, что обыденное так же свято, как и святое. То есть это принцип возвышения бхавы, а не понижения.

Когда человек думает, что если живые существа и будды есть одно, то к буддам можно относиться так, как к живым существам, – это понижение бхавы. Но правильный «единый вкус» означает – к живым существам относиться как к буддам.

Другой аспект «единого вкуса» означает, что внутреннее и внешнее пространства становятся Одним.

Третий аспект «единого вкуса» означает, что будущее, прошлое и настоящее пребывают как Одно.

Четвертый аспект «единого вкуса» означает, что глубокое состояние медитативного самадхи и состояние по выходу из медитации неразделимы и составляют Одно. Таковы аспекты «единого вкуса».

Поскольку и чистые видения Будд, и все нечистые и омраченные переживания живых существ заключены в состоянии личного осознавания каждого из них, то нет ни одного явления, которое бы не содержалось в пробужденном уме, осознавании. Осознавание подобно солнцу, которое присутствует спонтанно, будучи светоносным по своей природе. Оно схоже с небом, чья пустота не имеет обособленной сущности. Оно называется «просветлением так как есть», «изначальной Дхармакаей», а также «самосуществующей пробужденностью».

Природа ума показана как великое пространство.

Так как небесная сфера – это основное пространство и опора для всего проявляющегося и существующего во Вселенной, то оно царит надо всем, предоставляя место для каждой вещи.

Лонгчен Рабджам, «Кладезь Сокровищ Передач», гл. 6

Пространство здесь является самым лучшим, самым удачным примером, метафорой, которая указывает на природу Ума.

Если человек заблуждается и опутан концепциями, образами, внешними формами, ему легче всего дать понимание природы Ума, сказав: «Абсолют подобен пространству. Пойми принцип пространства и избавься от иллюзий. Пространство не имеет протяженности, качественных характеристик, конкретно заданных направлений. В нем нет определенного центра, фиксированных границ».

Когда вы настраиваетесь на пространство, у вас возникает бхава бесконечного расширения, полной свободы во всех направлениях. Вот эта бхава передает принцип природы Ума.

Точно так же царит пробужденный ум природы явлений – лоно основного пространства всей самсары и нирваны. Ничто не покидает это всеохватывающее пространство никоим образом.

Лонгчен Рабджам, «Кладезь Сокровищ Передач», гл. 6

Человек, который открыл «вкус» (расу), – это тот, кто уловил это пространство, увидел эту Единую Сферу.

Пока мы не уловили это пространство, нас постоянно вводят в заблуждение: снаружи – внешние объекты, внутри – собственные мысли и переживания.

Когда мы уловили это пространство, ничто ни снаружи, ни внутри не вводит нас ни в какие заблуждения. Обычно наш ум пытается где-то задержаться: либо снаружи – в объектах, либо внутри – в чувствах и мыслях, либо где-то посередине.

Когда мы открываем принцип Единой Сферы, наш ум больше ни на чем не задерживается, а только скользит по мыслям и объектам, сам же он однонаправленно фокусируется на Единой Сфере. Другой термин – Уникальное Бинду.

Когда йогин сфокусирован на Уникальном Бинду, все становится на свои места. Больше нет никаких связанностей иллюзиями. Даже один проблеск этой Единой Сферы устраняет огромное количество заблуждений.

Предшествуя всему, оно (это пространство) изначально присутствует в виде открытой сферы природы явлений.

Лонгчен Рабджам, «Кладезь Сокровищ Передач», гл. 6

Это изначальное пространство предшествует всему. С точки зрения личного достижения кажется, что мы должны его достичь, что это плод, результат наших суровых усилий в практике. Но с точки зрения реальности это не так. Мы не можем стать буддами во второй раз. Это изначальное пространство уже как таковое открыто и присутствует в своем совершенстве.

Ставить это изначальное пространство в зависимость от условий – означает думать, что солнце будет светить в зависимости от того, как расположатся тучи на небе. Но солнце сияет за пределами Земли на огромные расстояния, и тучи на небе не могут как-то повлиять на свет солнца.

Тучи на небе влияют только на глаза людей, которые пытаются на него смотреть. Это означает, что клеши и обуславливающее мышление влияют не на само изначальное пространство ума, а на нашу постигающую ясность, наше сознание.

Когда у нас постигающая ясность омрачена – есть двойственный ум. Когда же она не омрачена, она созерцает Единую Сферу; двойственного ума на самом деле нет, а есть прямой контакт с этой Единой Сферой.

Непоколебимость (осознавания), включающего в себя все, может быть показана на следующем примере.

«Так же, как все подданные и поместья в любом царстве подчинены своему царю, не покидающему дворца, так и вся самсара и нирвана заключены в состоянии, не покидающем природы явлений».

Лонгчен Рабджам, «Кладезь Сокровищ Передач», гл. 6

Сначала кажется, что сансара и нирвана – суть две разные вещи. Сансара есть омраченное, нечистое кармическое видение с грубыми мирами и вселенными, то место, где мы находимся. Нирвана есть тончайшее сознание вне всего этого, полностью свободное, которое находится за пределами объектов чувств и мышления. Когда мы прорываемся в махашанти в восьмую дхьяну – это нирвана. Когда мы открываем сон без сновидений, Ясный Свет, подобный пространству, – это нирвана или очень близкое к ней состояние. Когда мы осознаем небывалое расширение ума без субъекта и объекта – это нирвана. Когда угасает всякое чувство «я» и возникает только единое безграничное состояние пространства – это нирвана.

Вначале кажется, что два эти видения – сансара и нирвана – разные вещи.

Однако когда йогин, упражняющийся в созерцании, глубже пробуждает свое сознание, он видит единство сансары и нирваны. Пятый аспект «единого вкуса» означает единство сансары и нирваны. Его так и называют: «Сансара и нирвана – великое равенство».

Йогин начинает понимать, что с самого начала не было неведения. Изначально он был Абсолютом. С самого начала не было кармических ситуаций и обусловленности, а были игры великого пространства.

С самого начала не было жизни и смерти. Было видоизменение игр великого пространства, которое не улучшается, не ухудшается ни при рождении, ни при смерти, ни при омраченности, ни при пробуждении.

В связи с этим, поскольку все явления обладают равностностью, говорят, что ни одно из них не лучше и не хуже другого и не требует ни усилий, ни достижений.

Понимание этого недоступно йогинам ни низших категорий, ни даже средних категорий. Это понимание доступно лишь йогинам с выдающимися, величайшими способностями. Поэтому когда вы слышите подобные наставления, следует всегда делать поправку на свои способности и принимать эти наставления как принцип воззрения, а не поведения.

В противном случае, если вы примете их как нечто уже реализованное и попытаетесь придерживаться их в поведении, вы сможете увидеть, что они для вас не работают. Тогда у вас возникнет разочарование. Слишком большой разрыв между собственным состоянием и наставлениями сутр или словами святых.

Это воззрение нужно принимать и хранить как драгоценное сокровище в сердце и постепенно к нему привыкать, думая так: «Хотя я это еще не совсем понял, тем не менее это видение – нечто очень драгоценное. Хотя мое состояние отлично от него, как небо от земли, я буду к нему постепенно привыкать, чтобы когда-нибудь обязательно сделать его своим собственным состоянием. И хотя оно уже прямо сейчас существует, оно просто еще мной не распознано».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.