Невинность разумна

Невинность разумна

Ребёнок — это воплощённый разум, потому что ребёнок ещё не загрязнён. Ребёнок — это чистая грифельная доска; на нём ничего не написано. Ребёнок — это абсолютная пустота, tabula rasa.

Общество немедленно начинает писать, что вы — христианин, католик, индуист, мусульманин, коммунист. Общество тут же начинает писать на вас Бхагавад-Гиту, Коран, Библию. Общество не может ждать. Общество очень боится, что если разум ребёнка оставить в неприкосновенности, он никогда не станет частью никакого рабства, никакой авторитарной структуры. Он не станет главенствовать сам и не позволит кому бы то ни было главенствовать над собой. Он не будет ни владеть, ни позволять владеть собой. Он будет воплощённым бунтарством. Поэтому его невинность должна быть тотчас же разрушена. Его крылья должны быть подрезаны, ему должны быть даны костыли, чтобы он никогда не научился ходить собственными ногами, чтобы он всегда оставался в своего рода зависимости.

Поначалу дети зависимы от родителей, и родители очень этим наслаждаются. В каждой ситуации, когда дети оказываются зависимыми, родители чувствуют себя очень хорошо. Их жизнь начинает приобретать какой-то смысл: они знают, что помогают вырасти неким новым людям, красивым людям. Они не бессмысленны. То, что они испытывают, — заменитель наслаждения творчеством. Это не истинное творчество, но, по крайней мере, они могут сказать, что что-то делают, чем-то заняты. Они могут забыть собственные проблемы в заботах воспитания детей. И чем более дети от них зависимы, тем они чувствуют себя счастливее. Хотя на поверхности они продолжают говорить, что хотят, чтобы их дети были независимыми, это только на поверхности. Действительно независимый ребёнок ранит родителей. Им не нравится независимый ребёнок, потому что независимый ребёнок в них не нуждается.

Это одна из самых больших проблем, с которыми сегодня сталкивается старшее поколение: дети современной эпохи не зависимы от них, и поскольку они не зависимы, им нельзя ничего навязать. Нельзя им говорить, что делать, а что не делать; родители не могут быть их хозяевами. Старшее поколение очень страдает. Впервые в человеческой истории старшее поколение чувствует себя совершенно пустым, бессмысленным, потому что вся их занятость кончилась, и радость того, что они растят детей, разбита вдребезги. Фактически, они чувствуют себя виноватыми, боятся, что, может быть, разрушают детей. Кто знает? — то, что они делают, может быть неправильным.

Родители разрушают разум детей, потому что это единственный способ их поработить; затем — учителя, школа, колледж, университет... Никто не хочет бунтарей, а разум — это бунт. Никто не хочет подвергнуться критическому изучению, никто не хочет, чтобы его авторитет подвергался сомнению, чтобы его разум подвергался сомнению. Разум — это чистое сомнение. Да, однажды из этого чистого сомнения возникает доверие, но оно не против сомнения; оно возникает только посредством сомнения.

Доверие рождается из сомнения, как ребёнок рождается из чрева матери. Сомнение — это мать доверия. Настоящее доверие приходит только посредством сомнения, оспаривания, исследования. А фальшивое доверие, которое нам известно как верование, происходит из убийства сомнения, из разрушения оспаривания, из разрушения всего путешествия, исследования, поиска, из выдачи людям готового набора истин.

Политик не заинтересован в том, чтобы дети были разумными, потому что вожди остаются вождями только потому, что люди глупы. И если люди так глупы, они найдут глупых вождей. Люди так неразумны, что будут готовы попасться на удочку любого, кто может притвориться, что их возглавляет.

Дети рождаются с чистым разумом, и мы ещё не научились его уважать. Дети — самый эксплуатируемый класс в мире, даже более, чем женщины. За освобождением женщин рано или поздно последует освобождение детей; это гораздо более необходимо. Мужчины поработили женщин, а мужчины и женщины сообща поработили детей. И поскольку ребёнок так беспомощен, естественно, ему приходится зависеть от вас. Очень подло с вашей стороны эксплуатировать беспомощность ребёнка. Но до сих пор родители поступали подло. И я не говорю, что они это делали преднамеренно или сознательно, — почти бессознательно, сами не зная, что они делают. Именно поэтому мир пребывает в таком страдании, мир находится в таком хаосе. Бессознательно, не осознавая этого, каждое поколение продолжает разрушать следующее поколение.

Это поколение — первое, которое пытается бежать из ловушки, и это начало совершенно новой истории. Но дети, несомненно, очень разумны. Просто наблюдайте детей, смотрите им в глаза, смотрите, как они откликаются.

Маленький Папо, казалось, прекрасно проводил время с отцом в зоопарке. Тем не менее, когда они смотрели львов, на лице мальчика появилось озабоченное выражение, и отец спросил его, что случилось.

— Я просто подумал, папа... если лев вырвется и съест тебя, на каком автобусе мне ехать домой?

Просто наблюдайте детей, будьте более внимательными.

Учительница просит класс маленьких детей нарисовать рисунок на тему одной из историй Ветхого Завета, которая им больше всего нравится. Один маленький мальчик нарисовал человека за рулём старой машины. На заднем сиденье два пассажира, оба едва одеты.

— Это хороший рисунок, — сказала учительница. — Но какую он описывает историю?

Юный художник, казалось, был удивлён.

— Как же! — воскликнул он. — Разве в Библии не говорится, что Бог вывез Адама и Еву из Эдемского сада? [3]

Никакого другого доказательства разума не нужно! Просто оглянитесь — дети есть везде, просто наблюдайте. Другая история, которую я слышал...

В другой школе учительница задала детям такое же задание: изобразить на рисунке историю, которая им нравится. Этот ребёнок нарисовал вместо машины самолёт. У самолёта было четыре окна. Из одного окна выглядывал Бог-Отец, из другого — Святой Дух, из третьего — Иисус Христос. Но тут учительница была озадачена, и она спросила:

— Этих троих я понимаю, но кто же четвёртый? Ребёнок сказал:

— А это — Понтий Пилот!

Но никто не обращает внимания на детей. Фактически, все думают, что они — просто досадная помеха. Их нужно слушать, не только смотреть на них; их слова веками были афоризмами. Кто обращает внимание на то, что они спрашивают? Кто обращает внимание на то, что они говорят? Кто их слушает?

Ребёнок прибежал домой. Задыхаясь и сопя, он сказал матери:

— Послушай, что со мной случилось! Тигр гнался за мной от самой школы до дома! Я едва убежал; мне пришлось бежать изо всех сил!

Мать ответила:

— Я же тебе миллион раз говорила: не преувеличивай — миллион разр не преувеличивай! И вот ты опять за своё! Ты нашёл тигра на улице? Где же этот тигр?

— Ты можешь выглянуть в окно, он до сих пор там стоит.

Маленькая собачка!

Мать посмотрела и спросила:

— Это и есть тигр? Ты же прекрасно знаешь — это собачка! Пойди и помолись Богу, и попроси прощения! И ребёнок ушёл. Через несколько минут он вернулся. И мать спросила:

— Ты помолился? Попросил прощения у Бога? Он сказал:

— Да! Я сказал: «Боже, прости меня! Я был совершенно не прав, когда подумал, что маленькая собачка — это тигр». И Бог сказал: «Не волнуйся! Когда я сам в первый раз её увидел, я тоже подумал, что это тигр!»

Дети обладают безмерным разумом, но многие века ему не позволяли развиваться.

Мы должны создать нового рода образование, в котором детям ничего не навязывают, но помогают укрепить естественный, данный Богом разум. Их не следует набивать информацией, которая, фактически, бесполезна. Девяносто восемь процентов информации, которую мы продолжаем заталкивать в умы детей, — просто глупая, дурацкая. Но из-за этого груза, этого багажа ребёнок никогда не освободится от бремени.

Я был и профессором в университете, и студентом, от самой начальной школы и до университета. Моё собственное наблюдение состоит в том, что девяносто восемь процентов информации, которой мы заваливаем детей, — совершенно бесполезная информация; в ней нет никакой необходимости. И она не только бесполезна, но и вредна, положительно вредна.

Детям нужно помогать быть более изобретательными, а не поощрять в повторении заученного, — как делает наше образование прямо сейчас. Вся наша система образования построена на повторении. Если ребёнок повторяет лучше других, он считается более разумным, фактически, у него просто лучше память, не разум. И почти всегда выходит, что у человека с хорошей памятью нет большого разума, и наоборот.

У Альберта Эйнштейна была не очень хорошая память. Ньютон, Эдисон и многие другие великие изобретатели часто многое забывали.

Но вся наша система образования вращается вокруг памяти, не вокруг разума. Набейте в память как можно больше информации, сделайте человека машиной! Наши университеты — это фабрики, в которых люди низводятся до машин. Двадцать пять лет тратится впустую — третья часть жизни — на то, чтобы сделать вас машиной! И потом становится действительно трудно снова вас исправить, снова сделать человеческим существом

Это моя работа. Вы стали машинами, усохшими, полными памяти, информации, знания, съёжившимися в одну голову, подвешенными в голове. Вы потеряли всякий контакт с сердцем и существом. Стащить вас вниз, в сердце, а затем — в существо — действительно трудная задача. Но в лучшем мире этого не понадобится. Образование должно помогать людям становиться более разумными, не более и более повторяющими. Прямо сейчас царит повторение: вы набиваете голову любой ерундой, которую вам говорят, затем исторгаете её во время экзаменов — и чем лучше вас стошнит, тем лучшие вы получите оценки. Только одно важно: повторять как можно точнее. Ничего не добавлять, ничего не удалять, не быть изобретательным, не быть оригинальным.

Оригинальность убивается, поощряется способность к повторению. А разум может расти только в атмосфере, поощряющей оригинальность.

Невинность — это сама ваша природа. Вы не приобретаете её, вы уже — она. Позднее на вашу невинность накладываются многие слои обусловленности. Ваша невинность похожа на зеркало, а обусловленность — на слои пыли. Зеркала достигать не нужно, зеркало уже есть. Зеркало не потеряно, только скрыто под слоями пыли.

Вам не нужно следовать никакому пути, чтобы открыть свою природу, потому что вы не можете потерять свою природу, не можете уйти от неё в сторону. Даже если бы вы захотели, это невозможно. Именно в этом точное определение природы: природа означает то, что не может быть оставлено, то, от чего нельзя отречься. Но вы можете забыть о ней. Потерять её нельзя, но можно забыть.

И произошло именно это. Зеркало не потеряно, но забыто — забыто потому, что оно больше не действует как зеркало. Никакого изъяна не возникло на его поверхности, её лишь покрывает много слоёв пыли. И всё, что нужно, — это стереть, удалить эти слои пыли.

Процесс того, чтобы стать невинным, — на самом деле не процесс становления, это процесс открытия своего существа. Это открытие, не достижение. Вы не достигаете ничего нового, вы просто достигаете того, чем всегда были. Это забытый язык.

Часто бывает, что вы видите на дороге человека, узнаете его, его лицо кажется знакомым. Внезапно вы вспоминаете, что знаете также его имя. Вы говорите: «Оно вертится у меня на языке», но всё же оно к вам не приходит. Что происходит? Если оно вертится на языке, почему тогда вы не можете его назвать? Вы знаете, что знаете его, но всё же не можете вспомнить. И чем более вы пытаетесь, тем это становится труднее, потому что это усилие делает вас более напряжённым, а в напряжении вы дальше от своей природы, дальше от того, что уже есть. В расслаблении вы ближе; когда вы полностью расслабленны, имя всплывает на поверхность само собой.

И вот вы пытаетесь изо всех сил, но оно не приходит, и вы забываете о нём. Потом вы просто принимаете ванну или плаваете в бассейне, даже не пытаясь вспомнить имя этого человека, и внезапно оно всплывает. Что произошло? Вы не пытались вспомнить, вы были расслаблены. Когда вы расслаблены, вы расширяетесь, когда вы напряжены, вы сужаетесь — чем более вы напряжены, тем вы уже. Проход между вами и тем, что внутри вас, становится таким узким, что ничто не может по нему пройти, даже одно имя.

Все великие научные открытия были сделаны очень таинственным образом — очень ненаучным образом, если можно так выразиться.

Мадам Кюри три года работала над определённой математической проблемой, и чем больше она прикладывала усилий, тем дальше казалось решение. Она испробовала всё возможное, но ничего не помогало, ничего не получалось. Но у неё было глубокое внутреннее чувство: «Решение существует. Я не борюсь за что-то абсурдное». Это внутреннее чувство продолжалось всё время словно подводное течение; поэтому она не могла и отбросить все попытки. Она начинала уставать — три года потрачены впустую на одну проблему. Но глубоко внутри неё что-то говорило: «Решение возможно.Это усилие не бесполезно. Продолжай». И она упрямо продолжала, упорствовала. Она бросила все остальные проекты, принудила себя тотально войти в эту одну проблему. Но чем более она пыталась, тем более это становилось невозможным.

Однажды ночью это случилось — почти как с Гаутамой Буддой... конечно, проблемы были разные, но процесс — один и тот же. Будда шесть лет боролся, чтобы достичь просветления, и ничего не достиг. Тогда однажды ночью он отбросил все усилия, уснул, и к утру, когда садилась последняя звезда, он стал просветлённым. Той ночью мадам Кюри отбросила эту идею, весь проект — она закрыла эту главу. «Довольно! Выбросить три года на одну проблему — этого достаточно». Были и другие проблемы, которые ожидали решения. Эта проблема завершилась у неё в уме, хотя внутреннее понимание по-прежнему осталось, словно постоянный шепот. Но она следовала ему достаточно долго, время вышло. У неё было лишь ограниченное количество времени; три года — слишком долгий срок для одной проблемы. Намеренно она отбросила эту идею. Во всём, что касалось её, она закрыла весь проект. Она уснула, чтобы никогда больше не беспокоиться об этой проблеме. И проснувшись утром, она была удивлена. На листке бумаги на столе лежало решение, написанное её почерком. Она не могла поверить своим глазам. Кто это сделал? Слуга не мог этого сделать — он ничего не знал о математике, и если мадам Кюри не смогла этого сделать за три года, как мог это сделать слуга? В доме больше никого не было. И слуга ночью не входил — двери были закрыты изнутри. Она присмотрелась, и почерк был похож на её собственный.

Тогда внезапно она вспомнила сон. Во сне ей снилось, что она встала, подошла к столу, что-то написала... Мало-помалу сон прояснился. Мало-помалу она вспомнила, что сделала ночью. Это был не сон, она действительно это сделала. И это было решение! Три года она боролась изо всех сил, и ничего не получалось — и той ночью, когда она отбросила весь проект, получилось. Что произошло? Она пришла в расслабление.

Как только вы отбрасываете усилие, вы приходите в расслабление, состояние отдыха, становитесь мягкими, расширяетесь, раскрываетесь. Это было внутри неё, и теперь вышло на поверхность. Найдя, что ум больше не напряжён, решение вышло на поверхность.

Невинность есть, вы просто её забыли — принуждены были её забыть. Общество коварно. За многие века человек научился тому, что выжить в этом обществе можно только будучи коварным; чем более вы коварны, тем большего добьетесь успеха. В этом состоит вся игра политики: быть коварным, коварнее, чем другие. Это постоянная борьба и соревнование в том, кто окажется коварнее всех. Самый коварный добьется успеха, получит больше власти.

За многие века коварства человек научился одному: оставаться невинным опасно, вы не сможете выжить. Поэтому родители пытаются вывести детей из состояния невинности. Учителя, школы, колледжи, университеты существуют ради простой работы придания вам большего коварства, большей хитрости. Хотя они и называют это разумом, это не разум.

Разум не против невинности, помните. Разум — это вкус невинности, разум — это аромат невинности. Коварство против невинности; и коварство, хитрость не синонимичны разуму. Но, чтобы быть разумным, требуется большое путешествие вовнутрь. В этом не может помочь никакая школа, никакой колледж, не может помочь никакой университет. Родители, священники, общество — все они экстравертны; они не могут вам помочь двигаться вовнутрь. А будды очень редки, они встречаются редко. Не каждому может посчастливиться найти будду. Только будда может помочь вам быть разумным человеком, но вы не сможете найти много будд, которые захотят быть учителями начальной школы, учителями старшей школы или профессорами университетов; это невозможно.

Поэтому был создан заменитель разума. Коварство — это заменитель разума; очень бедный заменитель, помните. И сверх того, что этот заменитель беден, он к тому же прямо ему противоположен. Разумный человек не коварен; несомненно, он разумен, но его разум удерживает в неприкосновенности его невинность. Он не разменивает её на обыденное. Коварный человек готов променять душу на любую мелочь.

Иуда продал Иисуса за тридцать серебряных монет — всего тридцать серебряных монет. И Иисус может быть продан. Иуда, наверное, думал, что поступает очень разумно, но он был просто коварен. Если вам не нравится слово «коварный», можете назвать его умным; Это только хорошее название, значащее то же самое, то же самое уродство.

Общество готовит вас быть коварными, чтобы вы были способны состязаться в борьбе за существование, в борьбе за выживание. Это жестокое соревнование, в котором все готовы перегрызть друг другу горло. Люди готовы на всё, чтобы добиться успеха, быть знаменитыми, взобраться по лестнице успеха, имени и славы. Они готовы шагать по вашим головам. И если вы не настолько же коварны, вас будут использовать, манипулировать вами. Поэтому общество учит каждого ребёнка быть коварным, и эти слои коварства скрывают вашу невинность.

Невинность не нужно достигать, она уже есть. Следовательно, это не вопрос становления — это ваше существо. Её нужно только открыть — или открыть заново. Вам нужно отбросить всё, чему вы научились у других, и тотчас же вы будете невинными.

Поэтому я отрицательно отношусь ко всему знанию, которое заимствованно. Не цитируйте Библию, не цитируйте Гиту. Не ведите себя как попугаи. Не продолжайте жить на заимствованной информации. Начните искать и исследовать собственный разум.

Необходим негативный процесс; результат достигается путём via negativa.

Это путь Будды. Вы должны отрицать всё, что было вам дано. Вы должны сказать: «Это — не моё; поэтому я не имею на это никаких прав. Может быть, это истина, может быть — нет. Кто знает? Другие говорят, что это так; пока это не станет моим опытом, я не могу соглашаться или не соглашаться. Я не могу верить или не верить. Я не буду католиком или коммунистом, я не буду индуистом или мусульманином. Я просто не буду следовать никакой идеологии». Потому что, кому бы вы ни следовали, вы будете окружать себя пылью. Прекратите следовать.

Моя работа состоит не в том, чтобы чему-то вас научить, но в том, чтобы помочь вам открыть самих себя. Просто отбросьте всё знание. Это больно, потому что вы носили с собой это знание так долго и так хвалились этим знанием — своими степенями, своими М. A., Ph. D. и D. Litt., вы хвалились всеми этими степенями. И вдруг я вам говорю: отбросьте весь этот вздор.

Просто будьте простыми, как ребёнок. Просто будьте снова ребёнком, таким, как вы родились, каким Бог прислал вас в этот мир. В этом подобном зеркалу состоянии вы сможете отражать то, что есть. Невинность — это двери к познаванию. Знание — это преграда; невинность — мост.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.