Коллекция «Гарфанг»
Коллекция «Гарфанг»
Литература беспокойного присутствия
Густав Майринк. «ВАЛЬПУРГИЕВА НОЧЬ»
(Изд-во «Судостроение», Ленинград, 1991)
Переиздание под названием «КАБИНЕТ ВОСКОВЫХ ФИГУР»
(Изд-во «Terra Incognita», СПб, 1992)
Говард Филипп Лавкрафт. «ПО ТУ СТОРОНУ СНА»
(Изд-во «Terra Incognita», СПб, 1991)
Густав Майринк. «АНГЕЛ ЗАПАДНОГО ОКНА»
(Изд-во «Terra Incognita», СПб, 1992)
Жан Рэ. «ТОЧНАЯ ФОРМУЛА КОШМАРА»
(Изд-во «Языки русской культуры», Москва, 2000)
Томас Оуэн. «ДАГИДЫ»
(Изд-во «Языки русской культуры», Москва, 2000)
Фридрих Шиллер, Ганс Гейнц Эверс. «ДУХОВИДЕЦ»
(Изд-во «Языки русской культуры», Москва, 2000)
Дэвид Линдсей. «НАВАЖДЕНИЕ»
(Изд-во «Языки русской культуры», Москва, 2001)
Эдгар А. По (в переводе К. Д. Бальмонта). «СООБЩЕНИЕ АРТУРА ГОРДОНА ПИМА»
(Изд-во «Языки русской культуры», Москва, 2001)
Титус Буркхарт, Виктор Гюго. «АЛХИМИЯ И НОТР-ДАМ ДЕ ПАРИ»
(Изд-во «Эннеагон Пресс», Москва, 2007)
Вальтер Ф. Отто, Э. Т. А. Гофман, Эдгар А. По, Ги де Мопассан, Г. Ф. Лавкрафт. «БЕЗУМИЕ И ЕГО БОГ»
(Изд-во «Эннеагон Пресс», Москва, 2007)
Вот сонет русского поэта Эллиса, названный «Безумие»:
Безумие, как черный монолит,
Ниспав с небес, воздвиглось саркофагом;
Деревьев строй подобен спящим магам,
Луны ущербной трепетом облит.
Здесь вечный мрак с молчаньем вечным слит,
С опущенным забралом, с черным стягом,
Здесь бродит Смерть неумолимым шагом,
Как часовой среди беззвучных плит.
Здесь тени тех, кто небо оскорбил
Богохуленьем замыслов безмерных,
Кто, чужд земли видений эфемерных,
Зла паладином безупречным был;
Здесь души тех, что сохранили строго
Безумный лик отвергнутого Бога.
Сонет оставляет удивительно спокойное впечатление кладбища, правда, несколько необычного и донельзя торжественного. Завершающий аккорд полного минора. Возьмем еще один пример — несколько строк Эмиля Верхарна:
Я хочу идти к безумию и к его солнцам, К его белым лунным солнцам. Издали доносится лай, В лае проступают румяные собаки. Тик-так равнодушной смерти безумных.
В динамике, в напряженной незаконченности образов ощущается беспокойство. Если в сонете Эллиса — триумфальная завершенность, в строках Верхарна— нервическое стремление к пролонгации.
Что удивляет в этих примерах и вообще в литературе беспокойного присутствия? Автономия ведущих субстантивов, их собирательная способность. Композитор Игорь Стравинский писал в «Музыкальной поэтике»: «В новой музыке диссонанс не обязан разрешаться в ассонансе, а септаккорд в тоническом трезвучии». Так же и в литературе беспокойного присутствия: рассказ или роман не должны заканчиваться счастливой свадьбой, согласной смертью преследуемых любовников, обретением нежданного наследства после долгих лет нищенской жизни, радостной встречей после бесконечных страданий в лабиринте или на необитаемом острове. Здесь нет оппозиций, противопоставлений, резко разграниченных понятий и либо-либо. Безумие, беспокойство, несчастье никак не противоречат уму, покою и счастью, наоборот, первые могут включать последних в свою сферу. Так рассказ Эдгара По «Падение дома Эшер», полный тревожного ожидания, безумия и смерти, заканчивается удивительно спокойно: дом тихо опускается в недвижное озеро, гость мирно уезжает. Иное дело, какого колорита мирный отъезд и эта тишина. Иное дело, какого качества спокойствие героя, уехавшего в длительное путешествие после кошмара «Собаки Баскервилей». Беспокойство, безумие, недоверие лишило жизненное плаванье малейшей стабильности.
Раньше люди рождались и умирали, не спрашивая зачем. Сейчас пребывание на земле превратилось в присутствие.
Очень и очень беспокойное.