Глава 3 На вершине Мира

Глава 3

На вершине Мира

Лавина, которая промахнулась

Всего нас было пять человек — два моих приятеля, которые давно мечтали побывать в Тибете, два местных проводника и ваш покорный слуга. Компания небольшая, но веселая и надежная — а это очень важно в горах. К подножию Канченджанги — цели нашей сегодняшней вылазки — не шло ни одной приличной шоссейной дороги, быстро и с комфортом добраться туда можно было разве что на вертолете. Но я по ряду причин решил не привлекать к себе излишнего внимания, да и для здоровья, говорят, намного полезнее ходить пешком. Поэтому, взяв с собой все необходимое, на рассвете мы двинулись в путь.

Дорогу до Канченджанги нельзя назвать простой. Собственно говоря, никакой дороги там фактически и нет. Есть только «маршрут», которым ходят альпинисты, и то — не слишком часто. Восхождения на Канченджангу — большая редкость. Дело в том, что эта гора пользуется дурной славой — за последние 10 лет в ее окрестностях погибли 7 человек, как правило, в результате схода лавин. Тела четырех так и не были найдены.

Правда, как уверяет меня один из спутников, который лазает по горам уже 15 лет, смерть в среде альпинистов — явление нередкое и почти что обыденное. То же самое наблюдается, кстати, и у парашютистов, байкеров, дайверов и других им подобных любителей экстремальных ощущений. Но все-таки 7 человек за 10 лет — это, по-моему, многовато.

Правда, вскоре этот список едва не увеличился почти вдвое. Где-то наверху раздался глухой хлопок, а вслед за ним — нарастающий гул. Я еще толком не успел понять, что происходит, как мой товарищ-альпинист сразу сориентировался: «Лавина!»

Дело принимало весьма серьезный оборот. Мы стояли на покрытом глубоким снегом склоне, быстро убежать с которого просто не было возможности. Спасло меня то, что я не ошибся при выборе проводников. Большинство туристов берут с собой тех, кто весело смеется и громко рекламирует свои услуги. Я же обращал внимание на опыт и только на опыт. Ну и еще, что греха таить, на политические взгляды — убежденного коммуниста подкупить куда труднее, чем обычного человека.

В общем, я оказался прав. Спас нас именно невысокий средних лет человек, на куртке которого был значок с портретом Мао. Коротко крикнув «За мной!», он рванулся вверх по склону, навстречу сходящей лавине. В первую секунду его поступок показался мне безумием. Но за свою многотрудную жизнь я усвоил еще одно правило: в подобных ситуациях нужно не пытаться размышлять самостоятельно, а довериться профессионалам. Они сами потом объяснят тебе, почему нужно было делать все именно так, а не иначе. Тем более что мой многоопытный приятель, не медля ни секунды, рванулся вслед за проводником, крепко ухватив меня за куртку и таща за собой.

Признаюсь, в обычной жизни мне не очень нравится подобное обращение — как с багажом. Но в обычной жизни на меня не сходят лавины.

С расстояния метров в пять я наконец увидел его — занесенный снегом скальный выступ, под которым была уютная впадина. Мы едва успели добежать дотуда, как снаружи все загрохотало, и белая масса закрыла нас от всего остального мира. У нее были неплохие шансы стать нашим саваном.

Через пару минут все стихло. Как сказал потом мой приятель, лавина оказалась не слишком большой. Сход крупного ледника похоронил бы нас в любом случае, так что и никакое укрытие не спасло бы — воздушные потоки просто вымели бы нас наружу. Впрочем, и сейчас мы выкарабкались чудом.

Разгребая снег, мы пробили себе дорогу к свету. Путь к Канченджанге был полностью перекрыт. Такой маленькой группе нечего было даже думать прорваться туда, нам требовалось как минимум в два раза больше людей. Впрочем, и вернуться на тропу, ведущую к цивилизации, удалось лишь с огромным трудом.

Естественно, нам очень интересно было бы знать причины этого природного явления. Мой приятель-альпинист заявил, что такие сравнительно небольшие лавины редко возникают естественным путем — масса снега пока далека до критической. Обычно существует какая-то причина, не связанная с природными процессами. И тут я вспомнил про странный хлопок, раздавшийся перед сходом лавины.

Больше всего он напоминал отдаленный взрыв. Да, скорее всего, нас просто хотели похоронить, а заодно не пропустить к Канченджанге. Что ж, со второй частью задачи — по крайней мере, временно — наши противники справились. Теперь мне предстояло организовать вторую, более внушительную экспедицию к подножию горы. А пока — собрать и систематизировать те материалы, которые я уже получил.

Вход в Шамбалу

Впрочем, материалов этих оказалось пока не слишком много. Дело в том, что Канченджанга с самого начала являлась одной из главных целей моей поездки. Именно тут можно было одним махом разрубить гордиев узел, который я сам и завязал.

Я уже писал о том, что на вершине Канченджанги экспедиция Шеффера установила радиопередатчик. В 1942 г. он был взорван при попытке англичан добраться до него. Сработало минное поле, заботливо уложенное вокруг аппаратуры немецкими специалистами. Разумеется, меня интересовали отнюдь не ржавые железки, к тому же вряд ли удалось бы обнаружить какие-то следы оборудования — уж слишком много лет прошло. Меня интересовало другое — почему Шеффер выбрал именно Канченджангу?

Она была самой высокой горой? Нет. Самой доступной? Тоже нет. Но было у Канченджанги одно отличие от других окружавших ее горных вершин. По преданию, именно там находился вход в легендарную Шамбалу. Но если эта страна — всего лишь метафора, не имеющая никакой опоры в реальности, зачем Шефферу нужно было привязывать себя именно к этой горе? А ведь он был человеком с весьма трезвым практическим умом — вывод, который мы с Кранцем сделали одновременно и независимо друг от друга. Совершенно не подверженный мистике, Шеффер, однако, полностью подчинил ей в данном случае свои действия. Или у него все же были веские основания для выбора Канченджанги?

При подробном изучении мне бросилось в глаза несколько интересных фактов. Кранц тоже подметил их и в своей книге «Аненэрбе» пишет следующее:

Радиомост с Лхасой действовал до 1942 г., пока англичане, добравшись до ретранслятора, все-таки не уничтожили его. При этом весьма любопытны воспоминания одного из участников той экспедиции — британского ученого, которого взяли с собой на всякий случай. Он обнаружил у подножия горы Канченджанга остатки немецкого базового лагеря, причем выглядели они так, как будто были покинуты лишь недавно. Но даже не это самое интересное: от остатков лагеря была протоптана широкая тропинка к скальному выступу, у которого она… обрывалась безо всяких следов! Ученый предположил, что здесь находится потайной вход в толщу горы, и собирался подробно исследовать это место. Однако группа, предназначенная для захвата ретранслятора, к тому моменту уже добралась до вершины и наткнулась на минное заграждение. Мины сдетонировали, вызвав сход лавины и навсегда похоронив и остатки лагеря, и таинственную тропинку. Британский ученый лишь чудом сумел уцелеть.

Кроме того, после неудачной экспедиции интерес к Шамбале должен был бы, по логике вещей, смениться разочарованием. Этого, однако, не произошло. Тибетский отдел «Аненэрбе» разрастался, при Гитлере начал функционировать тайный «тибетский штаб», состоявший целиком из монахов. Любопытная деталь: Германия одерживала победы до 1942 г., после четю начала терпеть постоянные поражения. Конечно, на то имеется великое множество вполне объективных причин; но кроме них всегда есть определенный личностный фактор. В теории менеджмента есть понятие «качество управленческих решений», которое характеризует, насколько хорошо руководитель руководит. Так вот, именно это качество управленческих решений у Гитлера резко упало в 1942 г., одновременно с уничтожением передатчика. Так что вопрос о том, не получал ли фюрер рекомендаций из Шамбалы, по-прежнему остается открытым.

Спросим немного иначе: возможно ли в принципе существование «подземного города» в этом районе Тибета? Оказывается, что таковое вполне реально. Я разослал запросы нескольким специалистам, и от одного из них пришел достаточно интересный ответ:

Общеизвестно, что в каждом горном массиве имеются пещеры, порой довольно крупные. Тибет не является исключением. Система пещер, существующая здесь, до сих пор еще никем тщательно не исследовалась. Экспедиции 1952, 1965 и 1981 гг., которые ставили перед собой такую задачу, потерпели неудачу. То же самое происходило и с многочисленными спелеологами-любителями. Разобраться в этом лабиринте не было никакой возможности, а у многих создавалось впечатление, что система ходов постоянно меняется. Пару раз исследователи попадали в огромные подземные залы, в которых поместился бы небольшой городок, но точной дороги к ним никто не знает. Очевидно, дело в том, что все прежние попытки предпринимались совершенно негодными силами и средствами — сравнительно с масштабом пещер. Так, удалось установить, что некоторые реки, уходящие в толщу горного массива, вновь вырывались на свет лишь через несколько десятков километров. Один этот факт может сообщить многое о размахе подземного царства Тибета.

Разумеется, «подземное царство» автор письма употребил в сугубо переносном смысле, даже не подозревая о том, насколько точное определение он выбрал. Итак, мы можем предположить (не утверждать, а пока всего лишь предположить), что под тибетскими горами находилось некое поселение, неизвестное науке. Возможно, оно давно покинуто, возможно — существует и сейчас.

Проникнуть в тайну горы Канченджанга я решил чуть позднее, а пока занялся исследованием других сторон тибетской жизни. Честно говоря, я не особенно рассчитывал, что передо мной разом откроются все тайны и секреты. Ведь для местных я был чужаком, всего лишь одним из многочисленных, как тараканы, туристов, наводнивших Лхасу в последнее время. Впрочем, проживи я здесь даже десять лет — все равно вряд ли оказался бы среди посвященных. Тем более что этих десяти лет у меня в любом случае не было.

«Но ведь Шеффер сумел завоевать доверие тибетцев!» — подумал я. Ведь ему рассказали и показали если не все, то многое! Конечно. Но Шеффер был не просто путешественником-одиночкой, он являлся представителем большой и сильной державы, предлагавшей тибетцам союз против другой, угрожавшей им страны. Я же такими полномочиями, понятное дело, не обладал.

И все же это не значило, что мне здесь нечего ловить. К счастью, косвенные улики дают хорошему сыщику не меньше сведений, чем прямые. Поэтому я рассчитывал ими воспользоваться. С такими мыслями я подошел к своему ноутбуку и включил его.

Первое письмо Кранца

Несмотря ни на что, мне все же пришлось отвлечься от тибетских проблем. В моей почте оказалось письмо Кранца, который с завидным упорством перерывал германские архивы. О Третьем управлении Института расовых исследований там оказалось весьма мало информации. Но даже те крупицы, которые удалось обнаружить, давали весьма интересную картину. Впрочем, письмо Кранца заслуживает того, чтобы привести его здесь целиком — пересказывать содержание не имеет смысла.

Итак, я начал снова глотать архивную пыль. Ну не могло, просто не могло целое управление исчезнуть бесследно! И вот, наконец нашел то, что нужно. После войны в лапы союзников попала мелкая сошка — какой-то медицинский работник, трудившийся в Третьем управлении. То ли парень не хотел говорить, то ли меры по обеспечению секретности в «Аненэрбе» были на высоте (во что мне верится сильнее), но, как оказалось, он мало что видел и мало что знает. В Третье управление его взяли после долгих проверок, дали эсэсовский чин и усиленное питание. В общем, он занимался специальной программой тренировок, которая значительно усиливала человеческие мышцы. Система была такая: в мышцы вводился специальный состав, содержание которого в документе не раскрыто. Готовили его два тибетца. Одновременно проводились тренировки, во время которых человек дышал травяными испарениями.

Следователи искали следы преступлений против человечности, а поскольку таковых было огромное количество, причем гораздо страшнее описанных, то свидетельство никогда не оглашалось. Поскольку допрашивали парня юристы, а не ученые, все самое важное в документе не зафиксировано. Ну неинтересно им было, как увеличивалась мышечная сила! Важно было, сколько людей при этом было искалечено или погибло. Такие случаи были — во время тренировок люди умирали от перенапряжения — но редко. Кстати, тот парень был позднее переведен в какую-то тюрьму, находившуюся под пристальным вниманием спецслужб, и затем следы его потерялись.

Что касается персонала Третьего управления в целом, то здесь получилась довольно интересная история. Их исследовательский центр находился около города Бреслау — сегодня это на территории Польши, а тогда, значит, было на самом востоке Германии. В начале 1945 г. Бреслау в результате русского наступления попал в окружение. Персоналу исследовательского центра был отдан приказ — пробиваться на запад. Руководитель Третьего управления, группенфюрер СС Краних собрал кое-какие военные отряды, раздал всем гражданским оружие и двинулся в бой. Врачи, естественно, были не в белых халатах, а в эсэсовской форме. А после того что СС натворили в России, красные их в плен не брали вообще. Стреляли на месте, даже если человек поднимал руки. В общем, за редким исключением, там все и полегли.

Впрочем, не исключу, что русские темнят и кто-то спасся. Но носителей таких секретов из плена потом не выпускают, сам понимаешь.

Тем не менее мне удалось раскопать еще одно свидетельство. Если ты читал мои книги, то знаешь, что для своих экспериментов «Ане-нэрбе» использовал узников из специального концлагеря. Считалось, что все они погибли в конце войны — были отравлены газом. Но дело в том, что институты «Аненэрбе» существовали по всей стране и, как ты понимаешь, возить туда-сюда каждый день подопытных кроликов было довольно накладно. Поэтому при каждом исследовательском центре существовал «мини-лагерь». В общем, незадолго до ухода на прорыв сотрудников «Аненэрбе» на Бреслау был совершен авианалет. Пострадала и территория Третьего управления, несколько бомб упали на лагерь. В итоге часть узников погибла, часть (еще способная двигаться) разбежалась. Немцам, понятное дела, было уже не до того, чтобы их отлавливать. И один из них дал потом показания, которые мне тоже удалось найти.

В общем, эксперименты ставились весьма необычные. Заключенным вводились специальные составы, которые, например, позволяли им не дышать под водой в течение 15–20 минут, а то и больше. Естественно, проводились эти опыты в чисто нацистском стиле — человека помещали под воду и ждали, пока он захлебнется. Как ты понимаешь, жертв успешных экспериментов убивали (чтобы не оставлять свидетелей), жертвы неудачных по большей части умирали сами. Оставались в живых немногие — те, кто прошел через «несмертельные опыты» и остался пригоден к дальнейшему использованию (как бы цинично это слово ни звучало, но эсэсовцы использовали только его).

Именно к этой категории относился наш герой. Его привели в какое-то помещение и заставили в течение трех часов дышать странными парами. Потом провели всевозможные измерения. Сам он рассказывал, что при этом во всем теле появилось ощущение легкости и силы — видимо, использовался какой-то специальный стимулятор. В общем, после исследования его вернули в барак, а ощущение все длилось. На следующее утро прилетели русские штурмовики. Когда он увидел, что охрана разбегается (сбросив бомбы, бронированные самолеты снизились и на бреющем полете начали прицельно расстреливать сторожевые вышки), он рванулся из барака и побежал. Бежать было очень легко, скорость, по его субъективным ощущениям, была невероятной. Так он и бежал, пока не попал к русским, успел рассказать свою историю и умер, когда действие стимулятора закончилось, — таким изношенным был его организм.

Итак, удалось установить еще несколько очень важных деталей. Во-первых, эксперименты «Аненэрбе» действительно были весьма тесно связаны с гостями из Тибета. Немцы не изобрели что-то свое, а всего лишь стали преемниками древнего знания, превосходившего все известное современной медицине. Во-вторых, и это не менее важно, эксперименты оказывались удачными. Значит, следы нужно все же искать именно здесь, в Тибете.

Бороться и искать

О тибетских обычаях мне было известно довольно много. В большинстве случаев это, однако, была шелуха, старые религиозные традиции, которые при всем желании нельзя было связать с появлением «сверхлюдей». Вот как описывал, например, в своих отчетах Шеффер эти ритуалы:

Монахи в алых праздничных одеяниях в унисон произносили праздничные тексты. Нарочито низкие, рокочущие голоса сливались в невыразимое журчание, исходившее, как казалось, из обнаженного чрева Майтрейи — грядущего Будды. Это была самая грандиозная статуя на высоком, расписанном красным лаком алтаре… Симфонии красок и запахов вторил великолепно отлаженный оркестр. Глухо бухал барабан, свистели флейты, выточенные из человеческих костей, мартовской капелью рассыпался звон тарелок и золотых колокольчиков. Майтрейя, которого здесь называют Чампой, был изображен в виде добродушного бритоголового толстяка. Ему еще не пришло время новым воплощением Будды сойти с небес на грешную землю, и он с грустной улыбкой взирал на происходящее сквозь благовонный дым, сжимая в руке дорожный узелок. Придет срок, и с победным громом расколется скрывающая его гора, и он уже в облике принца пойдет по тибетским тропам, возвещая наступление эры счастья и справедливости.

Но довольно романтики, будем рассуждать логично. Где тибетские ламы могли применять своих «сверхлюдей»? Правильно, на защите Тибета от внешних вторжений. И здесь наблюдается весьма любопытная картина. Считается, что Тибет долго сохранял свою независимость, потому что никому особо не был нужен. Что тут искать — сплошные скалы да снега. Это очень серьезное заблуждение — если бы тут не было ничего, кроме скал, здесь не было бы и людей. Ведь не существует очагов древней культуры в Андах, на Памире, на Кавказе, на Килиманджаро! А тут — целые прекрасные города с многочисленными дворцами. Значит, не только горы и снега есть в этих краях (в чем я, впрочем, убедился лично), но и прекрасные долины, которые напоминают альпийские луга, и глубокие и прозрачные озера. Да, здесь холоднее, чем в Индии, — зато нет удушающей влажной жары, тропических гадов, ядовитых растений и тому подобных прелестей южных широт. И еще один штрих: соседи — Китай и Индия — страдают от перенаселенности.

Но главное — даже не это. Тибет находится в стратегически важном районе между Индией и Китаем. Это пограничье, форпост. Любая страна, озаботившаяся своей безопасностью, постарается таким форпостом завладеть. Тем не менее Тибет оставался независимым на протяжении нескольких столетий.

Может, никто и не пытался его захватить? Пытались, еще как. В Средние века индийские властители из династии Великих Моголов снаряжали многочисленные армии для походов на север. Такие походы предпринимались в среднем два раза в столетие и заканчивались неизменно одним и тем же. Вот свидетельство из древней исторической хроники «Вьяшхапутра»:

Войска раджи вошли в тесную горную долину, когда лавины сошли с гор и уничтожили половину людей и всех слонов. Другая половина многочисленного войска продолжала продвигаться вперед. Против них вышли немногие, но каждый из них был сильнее многих. Пущенные ими копья и стрелы летели, насколько хватает глаз. Они были быстры и сильны, как тигры, и меч не мог перерубить их конечности. Поняв, что имеют дело с демонами, храбрые воины начали отступать. Немногие вернулись из этого похода. Говорят, нескольких демонов все же удалось убить, но каждый из них прежде зарубил сотню человек.

Даже сделав поправку на характерные для такого рода сочинений преувеличения, получаем интересную картину. Да-да, мы снова встретили тех самых «сверхлюдей», о которых уже не раз спотыкались по ходу нашего исследования!

Кем же были эти «демоны»? Тибетская армия, если ее можно так назвать, состояла из нескольких сотен монахов, прошедших специальную подготовку. Что это была за подготовка, узнать не удалось. Оставалось действовать методом исключения.

Тибет не является центром боевых искусств, подобно Китаю или Японии. Здесь не существует школ рукопашной борьбы, мастеров меча или лука. Да и насколько эффективны в бою обычные монахи — люди, как правило, уже пожилые и не слишком развитые физически? Конечно, вполне возможно, что на Тибете существовало нечто вроде европейских военно-монашеских орденов. Тем более что «Сильные руки Неба» — так назывались воины далай-ламы — жили обособленно от других монахов. Тем не менее это не объясняет их удивительных способностей. И не доверять летописи в этом щекотливом деле мы не можем — известно, что армия Великих Моголов была весьма многочисленной и мощной. Индийские воины ни в коем случае не являлись трусами или слабыми в бою, они совершили множество завоевательных походов. Почему же при подавляющем численном превосходстве они не смогли победить тибетцев?

Использование особенностей горной местности? Тактические ловушки типа камнепадов и сходов лавин? Все это могло сработать один, ну два, три раза… Но не каждый же раз на протяжении многих веков! Тем более что на Тибет положили глаз не только индийцы. Китай тоже не дремал. Император манчжурской династии Ван Инь, например, организовал шесть походов для покорения Тибета. Шесть! И каждый раз его войска терпели весьма жестокое поражение.

Вот как описывают этот поход средневековые китайские историки:

Шесть раз собирал Ван Инь свои войска, и каждый раз были его армии все многочисленнее. Было среди них много свирепых и храбрых воинов. Но, вступив в горы, сталкивались они с такими врагами, что и тысячи тысяч не хватило бы для их покорения. Каждый из этих врагов видел сквозь горы, перепрыгивал пропасти, а кожа его была тверже доспеха. Силы же они были нечеловеческой, могли поднять и бросить валун, который и десять человек не сдвинут с места. В результате бесплодных войн Ван Инь утратил мандат Неба и дела в Поднебесной пришли в упадок.

Вы слышали когда-нибудь, чтобы огромные армии терпели поражение от горстки бойцов? Нет? Я тоже. Триста спартанцев при Фермопилах не в счет, они свой бой проиграли. Причем не доверять китайцам у нас, опять же, никаких оснований нет.

Получается, что тибетцы много веков назад использовали технологии, которые недоступны современным ученым — или доступны лишь немногим из них. Я понял, что второго путешествия к подножию Канченджанги явно не избежать. А тем временем в моем электронном почтовом ящике появилось очередное письмо от Ганса-Ульриха Кранца.

Второе письмо Кранца

Чем мне нравится Кранц, так это своим упорством и способностью к совершенно нестандартным, непредсказуемым ходам. Открывая его письмо, я ожидал очередных подробностей про Третье управление и его эксперименты. Однако его забросило на первый взгляд совсем в другую сторону. Кранц занялся программой «Лебенсборн».

Эта программа мало известна в широких кругах. Суть заключалась в том, что нацистские вожаки решили вывести «чистую расу» методом, что называется, направленной селекции. Девушка, подходившая под арийские стандарты, могла родить ребенка от такого же мужчины и затем отдать его на воспитание в специальный воспитательный дом. Кроме того, в оккупированных странах немцы отбирали подходящих по внешним признакам детей и тоже направляли их в эти воспитательные дома. Программа «Лебенсборн» с 1942 г. находилась в ведении института «Аненэрбе», к которому мне так часто приходится обращаться на страницах этой книги. Кранц раскопал несколько новых и весьма интересных деталей.

Известно, что через систему «Лебенсборн» прошло около 20 тысяч детей. Точнее установить нельзя — львиную долю документов по этому проекту эсэсовцы в конце войны уничтожили. Поэтому детям было ой как непросто установить своих настоящих родителей. У кого-то это получилось, у кого-то — нет, причем последних большинство.

После войны об этой программе писали в основном в издевательском ключе. Мол, вот какие, мягко говоря, недальновидные нацисты — хотели вырастить самых сильных и умных, а вырастили слабых ограниченных детей. Этот тезис — что воспитанники «Лебенсборн» были хуже своих сверстников — повторялся так часто, что заставил меня насторожиться. Действительно, по всем канонам дети, воспитанные эсэсовцами, должны были в плане физического и умственного развития как минимум не уступать своим сверстникам. По крайней мере, особых причин для их глупости и неразвитости не наблюдалось.

Я начал копать. Все действительно оказалось с точностью до наоборот. Значительная часть детей находилась вполне на уровне своих сверстников. Но у многих других были обнаружены отклонения, причем, что называется, в лучшую сторону. Кто-то был намного крепче физически, кто-то — умнее, причем весьма существенно. Одним словом, эксперимент явно удавался. Именно поэтому победители, как заведенные, твердили о его провале.

Двинемся дальше — станет еще интереснее. Оказывается, именно у таких необычных детей практически никогда не удавалось найти отцов! Известно лишь три случая, когда личность отца была установлена. Во всех трех ими являлись офицеры СС. А теперь попробуй угадать, где они служили. Да-да, именно в специальных батальонах! Так что приобретенные вещи прекрасно передавались по наследству.

Это уже не лезло ни в какие ворота. Над человеком можно проделывать какие угодно эксперименты, вставлять ему титановые протезы вместо костей, искусственные почки — но его ребенок появится на свет с самыми обычными костями, а не с титановым скелетом! Значит, вмешательство в организм проходило на самом глубоком — генном уровне, влияя на наследственность!

Я глубоко задумался. Свои технологии нацисты заимствовали у тибетцев. Тибетцы в свою очередь владеют ими со стародавних времен. А это практически невозможно. Раньше у меня было предположение, что монахи веками копили опыт и научились творить чудеса при помощи разных трав. Но травки и цветочки не могут влиять на ДНК! Чтобы проверить свои выводы, я разослал запрос нескольким специалистам (чувствую, я им совсем надоел) и получил подтверждение: никакая народная медицина даже теоретически не способна творить такие чудеса.

Впрочем, до решения этой загадки меня ждал очередной поход к подножию горы Канченджанга.

Дубль два

В этот раз нас было не пять, а пятнадцать человек. Честно говоря, я долго думал, как сколотить такую большую группу. Из Парижа прилетела Софи (она давно мечтала побывать в Тибете), увеличилось число проводников, но этого было недостаточно. И тогда я принял смелое решение: набрал в состав отряда еще нескольких туристов, живших в той же гостинице, что и я. Возможно, среди них оказался и осведомитель моих врагов, но это мало волновало меня. В конечном итоге о каждом моем шаге они, как оказалось, и так были прекрасно осведомлены, да к тому же на собственного осведомителя вряд ли станут спускать лавины. А в плане активных действий этот гипотетический шпион будет связан по рукам и ногам — слишком много народу вокруг.

Одним словом, следуя старой мудрости, я решил держать друзей близко, а врагов — еще ближе и с легким сердцем рекламировал направо и налево свое мероприятие. И вот наша большая и дружная компания двинулась в путь.

Надо сказать, что за расследование любого запутанного дела должны обязательно браться два человека. И обязательно — мужчина и женщина. Потому что у каждого из них свой взгляд на мир. Шедшая рядом со мной Софи сначала восхищенно разглядывала окружавшие нас горы, а потом спросила:

— А давно это шоссе перестало действовать?

— Хм, весьма приятно, что ты так хорошо переносишь путешествие по горной тропе, — ухмыльнулся я, — но боюсь, что оживленных магистралей здесь никто никогда не строил.

— Да? А выглядит это так, как будто здесь давно-давно была широкая дорога!

Я присмотрелся — и обнаружил, что зоркие глаза Софи, как обычно, не подвели ее. Надо же, а в первый наш поход сюда я этого даже не заметил! Путь, которым мы шли, был неровным и занесенным снегом. Тем не менее на нашей дороге не было ни крупных валунов, ни вообще каких-то заметных неровностей. Подъемы и спуски были довольно пологими.

— А у девушки острый глаз, — ухмыльнулся проводник-маоист, спасший в прошлый раз жизнь всей нашей группе. — Действительно, очень похоже.

— А откуда это здесь взялось? — во мне затеплилась надежда, что я узнаю все и сразу.

— Местные называют этот путь Дорогой древних. Говорят, что на Канчейджанге когда-то был храм или монастырь, от которого сейчас ничего не осталось.

— А вы не местный?

— Нет, я приехал из Китая. Правда, довольно давно, и меня уже практически все считают своим. Канченджангу здесь, кстати, не любят, и хотя горы в том районе исключительно красивые, туристов стараются держать от них подальше.

Легенда о Шамбале получала очередное подтверждение. Впрочем, вскоре мне предстояло увидеть все своими глазами. После довольно долгого путешествия мы наконец оказались у подножия горы. Скажу честно, Канченджанга не поражала ни своими размерами, ни крутизной своих склонов. Пока мои спутники разбивали лагерь, я постарался по возможности обойти гору со всех сторон. Ничего потрясающего, впрочем, я так и не увидел. Никаких внезапно оборвавшихся следов на снегу, никаких признаков того, что здесь находятся ворота в подземный мир и т. д.

На следующий день мы взошли на вершину горы. Вид с нее открывался неплохой, хотя, конечно же, бывает и лучше. Поэтому я не стал долго наслаждаться красотами природы, а попытался отыскать под ногами хоть какие-то свидетельства пребывания здесь человека. На удачу я не рассчитывал — в конечном счете остатки рации, скорее всего, давно забрали англичане, а после этого сюда вряд ли ступала нога человека.

Но кое-что мне все-таки удалось обнаружить. В снегу около одного из скальных выступов я нашел небольшую металлическую табличку. Металл переливался на солнце темно-синим цветом, а на поверхности таблички проступали странные, похожие на голограмму, руны. Правда, посмотреть на это странное явление мне пришлось всего около десяти секунд — после этого табличка в моих руках внезапно рассыпалась мелкой пылью.

Что это было? Судя по тому, как неглубоко она лежала, ее оставили здесь недавно. Или все же речь идет об артефакте из древних, полулегендарных времен? Этого я, наверное, так никогда и не узнаю.

Через пару дней мы двинулись в обратный путь. Хотя вход в таинственную Шамбалу обнаружить не удалось, нашу экспедицию нельзя было назвать совсем бесплодной. Я убедился, что мы — не единственные гости на Канченджанге. Кроме того, легенда гласит, что в «подземное царство» есть несколько входов. Канченджанга уже «засветилась» благодаря Шефферу и англичанам, поэтому использовать ее — себе дороже. О других входах ничего не известно, кроме того, что они есть. Искать их по всему Тибету — все равно что пресловутую иголку в стоге сена, даже не иголку, а соломинку.

Так что вместо здорового отдыха в горах с периодически сходящими вниз лавинами пришлось вернуться к пыльным бумагам.

Почему их завоевали?

Наверное, этот вопрос уже давно возник у въедливого читателя. Почему же тибетцев все-таки завоевали? Ведь в 1950 г. китайцы захватили государство далай-ламы, а сам он был вынужден бежать за пределы своей страны. Что же произошло?

Сперва я предполагал, что все дело — в техническом прогрессе. Монахи-воины, может, и были способны противостоять сотне человек, но не в эпоху огнестрельного оружия, танков и пулеметов. Их способности безнадежно устарели. Разумеется, если бы в Лхасе имелось более или менее приличное вооружение, «Сильные руки Неба» показали бы себя с лучшей стороны. Но, увы, все, что у них имелось, — это устаревшие винтовки.

Так я и думал. Ровно до тех пор, пока не узнал об английской экспедиции 1902 г. Узнал, скорее, случайно, собирая воспоминания о Тибете служивших в Индии британцев. И вот один майор в своих мемуарах случайно обмолвился о «походе на север, из которого вернулись немногие».

Истину пришлось восстанавливать по крупицам. Дело в том, что в свое время все сведения об этом провале Британии были засекречены, и до сих пор практически невозможно встретить упоминания о нем. А история тем временем вышла очень интересной и поучительной.

В 1902 г. Британия закончила Англо-бурскую войну. Две маленькие, но гордые республики в Южной Африке, которые на свою беду оказались владельцами золотых и алмазных россыпей, были покорены. Не могу сказать, что эта война оказалась для «владычицы морей» особенно славной, но в конечном счете она окончилась победой.

С развязанными руками британцы решили обратиться к еще одному важному региону — Тибету. Выше я уже писал о том, какое важное стратегическое значение имеют эти горы. Они прикрывают с севера Индию, принадлежавшую тогда англичанам, и заодно позволили бы утвердить окончательно британское влияние в Южном Китае, а также положить конец экспансии России в Средней Азии. Одним словом, весьма лакомый и совершенно беззащитный кусочек.

Поиском оправданий британская корона себя не утруждала. Ну кто в мире станет заботиться о судьбе кучки монахов? И в мае 1903 г. отряд под командованием генерала Шенстона, насчитывавший 9300 британских солдат и еще несколько тысяч туземцев, двинулся на север, в горы.

В победе сомневаться не приходилось. Британцы провели весьма серьезную разведку и узнали, что Лхасу защищают всего лишь около 400 монахов, только половина из которых была вооружена огнестрельным оружием. Практически все винтовки тибетцев были безнадежно устаревшими. Так что генералу Шенстону даже в голову не приходило думать о поражении. Быстрый марш-бросок, если потребуется, короткая перестрелка — и флаг Ее Величества взовьется над дворцом далай-ламы.

Когда именно Шенстон понял, что просчитался, мы уже не узнаем. Потому что генерал не вернулся из этих гор, как и почти все его солдаты. Спаслась лишь жалкая горстка, меньше сотни человек, которым тибетцы, похоже, специально дали уйти, чтобы те рассказали о пережитом ужасе и отвадили своих соплеменников от тибетских гор.

Что же рассказали уцелевшие? На третий день продвижения в глубь гор их начали обстреливать. Стрелявших не было видно — судя по всему, они сидели на недоступных скальных выступах. Но даже не это было самым плохим. Пугало то, что каждая пуля достигала своей цели. Невидимые стрелки не просто не давали промаха — они разили насмерть. Раненых не оставалось, только убитые. Сначала Шенстон пытался как-то отыскать стрелков, найти укрытие для своих солдат… а пули с завидной методичностью уничтожали британцев одного за другим.

Сначала паника поднялась среди туземцев. Они рванулись в обратном направлении, сметая все на своем пути. Под снайперским обстрелом восстановить дисциплину было нереально. А вскоре побежали и видавшие виды британские солдаты. Говорят, Шенстон до последнего пытался навести порядок, так что мы даже не знаем, тибетцы его пристрелили или свои же дезертиры. В бойне не выжил ни один офицер, только несколько десятков рядовых солдат смогли уйти от пуль и рассказать о случившемся.

Потеря разом десяти тысяч солдат и офицеров стала страшным ударом для британской короны. У самоуверенных прежде англичан подогнулись колени. Стало ясно, что Лхаса неожиданно оказалась крепким орешком. В условиях, когда назревала крупная война в Европе, позволить себе мясорубку в далеком Тибете англичане не могли.

Лишь в годы Второй мировой войны было предпринято несколько вылазок в глубь горного массива. Их целью стало уничтожение нацистского передатчика. Почему тибетцы не стали препятствовать англичанам? Видимо, справедливо полагая, что в случае неудачи сухопутной экспедиции сюда прилетит авиация, которая может обрушить не только радиостанцию, но и вход в подземные пещеры. А этого в Лхасе категорически не хотели.

Что же произошло в 1950 г.? Почему китайцы смогли легко и непринужденно покорить Тибет? Причем для этого не потребовалось долгой войны, здесь скорее применим термин «оккупация». Почему у них получилось то, что не удалось англичанам? Именно этот вопрос не давал мне покоя.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.