Процесс умирания в наблюдениях ясновидящих

Процесс умирания в наблюдениях ясновидящих

Бисмарк (von Bismarck) как-то сказал: «Жизнь ничего бы не стоила, если бы смерть ставила в ней точку», а Шиллер в «Дон Карлосе» вкладывает в уста убежденного в своей скорой кончине Позы слова, обращенные к королеве: «Мы обязательно встретимся!» — и к Карлосу: «Ты теряешь меня, Карл, на много лет… Глупцы говорят — навек!»

Смерть или, лучше сказать, процесс умирания, отделения души от тела, подверженный определенным законам природы, был неоднократно описан людьми, способными к ясновидению. Эти описания совпадают во всех существенных аспектах, прежде всего в факте выхода нашего флюидного тела из отмирающего земного тела (которое «взятое из праха, в прах и обратится»). Окончательное отделение происходит при разрыве «нити жизни», связывающей оба тела. Флюидный человек в полном сознании собственного «я» покидает область, где царят законы природы физического уровня бытия и начинает существовать уже при иных условиях бытия. Послушаем же, что говорят нам ясновидящие о процессе умирания как таковом, учитывая при этом в каждом случае, что ясновидение может иметь множество степеней интенсивности и что обстоятельства смерти могут быть самыми разными. Поэтому не следует ожидать (это просто исключено), что все наблюдения такого рода совпадают друг с другом во всех мелочах.

Американский ясновидящий Эндрю Джексон Дэвис (Andrew Jackson Davis), проведя некоторое время у смертного одра пожилой женщины, описал процесс ее умирания так, как он увидел его со своей духовной точки зрения:

«Я видел, что физический организм уже не мог выполнять различные требования духовного начала. Но органы тела, казалось, противились уходу животворящей души. Мышечная система боролась за то, чтобы сохранить способность двигаться. Нервная система старалась сохранить возможность чувствовать, а мозг напрягался, как мог, чтобы удержать интеллект и/или сознание. Тело и душа походили на двух друзей, чувствовавших, что им вот-вот придется расстаться навек. Эти внутренние «распри» воспринимались обычными органами чувств как страдания умирающей. Но я… знал, что эти явления не были знаками боли или страданий, а происходили лишь потому, что дух собирался навсегда сбросить с себя земную оболочку.

И вот голову умирающей охватило прекрасное, мягкое сияние, и одновременно я увидел, как стали увеличиваться внутренние части большого и малого мозга. Я заметил, как прекратились присущие им (типичные) гальванические функции, а затем они стали насыщаться жизненным электричеством и жизненным магнетизмом, отбирая его у подчиненных органов. Позитивно-магнитный показатель мозга вдруг оказался в десять раз больше, чем в нормальном (здоровом) состоянии. Этот феномен, как правило, предшествует физическому распаду.

Наконец, начался сам процесс умирания. Мозг все вытягивал и вытягивал животворные флюиды из прочих частей тела, и в той степени, в какой конечности темнели и холодели, мозг светился все ярче и ярче. В мягком духовном свечении (атмосфере), исходившем из головы умирающей, я увидел, как постепенно проявляются очертания другой головы, как она становится все более зримой и, в конце концов, уплотняется настолько, светится так ярко, что я уже был не в состоянии видеть сквозь нее и даже просто смотреть на нее, не отводя время от времени взгляда… В то время как эта голова оформлялась над материальной, я видел, что вытекающее из головы свечение находилось в движении (движение флюидов). Но пока новая голова принимала все более четкие очертания и совершенную форму, светящаяся атмосфера постепенно исчезала… Точно так же — по мере того как образовывалась «духовная» голова» — позже постепенно гармонически формировались шея, плечи, грудь — в общем, весь человеческий организм. Я чувствовал, что это развивались душевные свойства, образуя новый организм (еще Дюпрель признавал душу как организующий принцип). Физические недостатки, отягощавшие умирающее тело, полностью отсутствовали в новом духовном теле.

В то время как духовное тело, полностью видимое мне благодаря моему дару, становилось все более совершенным, материальное выказывало множество симптомов, которые всеми присутствующими воспринимались как болевые. Однако эти признаки, это впечатление были обманчивыми. Причиной симптомов был отток жизненной силы из всех органов и частей тела к мозгу и соответственно ее излучение из мозга в новый организм.[10]

Наконец, духовное тело, приняв вертикальное положение, встало над головой покинутого им физического тела. Но непосредственно перед окончательным исчезновением нити, связывавшей оба тела так много лет, я увидел нечто очень странное: между головой неподвижно лежавшего физического тела и ступнями вертикально стоявшего духовного тела быстро прошел поток света. Все это убедило меня в следующем: то, что принято называть смертью — это лишь рождение духа к новой жизни на более высоком уровне существования. Да, совпадений между рождением ребенка, являющегося в этот мир, и рождением духа, переходящего в высший мир, столь много, что имеется даже пуповина, до самого последнего мгновения связывающая два организма». (Вспомним о «серебряной нити» или, иначе, «длинной эластичной нити» в явлениях двойников.) «И тут я увидел то, о чем раньше не имел ни малейшего представления: при разрыве значительная часть жизненного электричества перетекает обратно в умирающее (земное) тело и там быстро распространяется по всему организму — очевидно, чтобы предотвратить его мгновенный распад.

Как только дух умершей женщины совершенно освободился от своей земной оболочки, я увидел, как он стал вдыхать духовные (флюидные) частицы окружающей его земной атмосферы. Поначалу казалось, что ему нелегко вбирать в себя эту новую жизненную силу». (Здесь напрашивается сравнение с бабочкой, выбравшейся из куколки и только еще расправляющей крылья.) «Но уже через несколько секунд духовное тело стало с необычайной легкостью и радостью вдыхать и выдыхать этот новый для нее «воздух». И в это мгновение я увидел, что духовное (флюидное) тело обрело все органы, соответствующие органам покинутого им земного тела, только в облагороженной и первозданно-красивой форме. Однако эта перемена была не столь разительна, чтобы полностью изменить образ женщины, характерные черты ее внешности. Она настолько была похожа на свое прежнее «я», что ее друзья, будь они способны увидеть ее в новом обличье, наверняка воскликнули бы: какой у тебя цветущий, здоровый вид! Как ты похорошела!

Все это превращение длилось два с половиной часа (!), но вообще-то временных рамок для процесса умирания, конечно, нет. Не сходя со своего места и не изменяя интенсивности моего «духовного зрения», я продолжал наблюдать за движениями новорожденного духа. Как только женская фигура привыкла к новым для нее условиям, она с явным напряжением воли спустилась с места, где стояла (поверх трупа), и вышла сквозь открытую дверь из спальни, где она так долго лежала больная в постели. Стояло лето, все двери были открыты, так что я, оставаясь в доме, не терял ее из виду. Радостно было смотреть, как легко она шла… Она буквально шла по воздуху, как мы по земле.

Как только женщина вышла из дома, ее приветливо встретили две (призрачные) фигуры. Это выглядело как встреча друзей после долгой разлуки. Вскоре все трое начали подниматься ввысь, будто совершая увеселительную прогулку вверх по горному склону. Я следил за ними своим духовным взором до тех пор, пока не потерял их из виду.

Как же я был поражен, когда вернулся в свое нормальное состояние! Вместо молодого красивого существа, которое только что скрылось из моего поля зрения, передо мной лежал безжизненный, холодный труп — «куколка», которую только что покинула ликующая «бабочка». Университетский профессор Харальдур Нильссон так прокомментировал это:

«Я считаю это описание, начиная с момента смерти, чрезвычайно интересным и утешительным, если можно верить, что увиденное им происходило в действительности. С тех пор, как он написал свою книгу, прошло много лет; но, насколько мне известно, как теософы, так и оккультисты, и спиритисты — в буквальном смысле этого слова — сходятся в том, что его описание в общем и целом верно». Далее профессор Нильссон упоминает некую англичанку по имени Джой Снэлл (Joy Snell), владевшую даром ясновидения с детства, но никогда не выступавшую в роли медиума. Однако, проработав двадцать лет медсестрой, она часто наблюдала за умирающими и видела при этом примерно то же, что и Э. Дж. Дэвис, причем она ничего не знала о его книгах. Книгу Джой Снэлл «Министерство ангелов» («Ministry of Angels») Нильссон считает самой интересной из всех известных ему книг: «Я не ограничился тем, что прочел ее книгу; я еще в 1919 году навестил автора в Лондоне». И далее, говоря о Джой Снэлл и ее муже, он пишет: «Если бы мне нужно было назвать двух людей, которых я счел бы в наши дни достойными быть названными апостолами Христа, я бы назвал эту пару. Дружба с ними — это один из самых замечательных подарков, которые сделала мне жизнь».

Джой Снэлл описывает сцены умирания, свидетельницей которых ей довелось быть. Она часто замечала, что умирающий видел одного или нескольких друзей, пришедших «с другой стороны», чтобы встретить его. Так она, например, рассказывала, как один умирающий старик увидел своего (ранее умершего) сына и сказал об этом своей жене, сидевшей у постели. Медсестра уже давно сама увидела прелестного мальчика с чудесными волосами, пришедшего встретить умирающего отца: «Это было просто великолепно. Смерть, которую большинство людей считают чем-то ужасным, представляют себе как непонятную мистерию, прямо у меня на глазах превращалась в нечто прекрасное и благословенное… Это действительно было высшее доказательство бесконечной доброты и неисповедимой любви нашего небесного Отца. Если бы не плачущая рядом мать, я бы захлопала в ладоши и закричала от радости».

«Парапсихологический журнал» («Zeitschrift f?r Parapsic-hologie») от 1927 года на странице 475 напечатал сообщение одного жителя Сан-Франциско, у которого дар ясновидения проявлялся спонтанно, о том, как он провел несколько часов у смертного одра жены:

«23 мая 1902 года без четверти двенадцать ночи скончалась моя жена. У постели умирающей находились наши ближайшие друзья, лечащий врач и две сиделки. Держа правую руку тяжело больной жены в своей, я сидел у ее постели. Так прошли два часа, но пока никаких изменений в ее состоянии не наблюдалось. Слуга сказал, что ужин готов, но никто не захотел подкрепиться. Примерно в 18.30 я все же настоял на том, чтобы все поужинали, так как было неизвестно, как долго продлится наше ночное бдение. Мы все вышли из комнаты умирающей».

Минут через пятнадцать мужчина, случайно взглянув на дверь (в комнату больной), увидел, как в щель, будто сквозняком, втянуло три облачка… «Моей первой мыслью было, что кто-то из друзей, стоя рядом со спальней, курил сигары… Я тут же вскочил, чтобы высказать им свое негодование. Но у двери спальни никого не было, никого не было и в коридоре или в соседних комнатах… Я с удивлением наблюдал за облачками. Они тихо приблизились к кровати, полностью окутав ее. Внимательно вглядевшись в туман, я разглядел в головах моей умирающей жены женскую фигуру, прозрачную, но светящуюся как золото на солнце; вид ее был столь величественным, что у меня не хватает слов, чтобы описать ее подробнее. Она была в греческом одеянии с длинными, свободно спадавшими рукавами. На голове сияла корона… Она неподвижно стояла во всем ее блеске и красоте, подняв руки над моей женой, будто приветствуя мою супругу, тихо улыбаясь, излучая спокойствие и покой. Две другие фигуры в белом стояли на коленях сбоку от кровати, казалось, прикасаясь к ней. А над кроватью парили еще и другие более или менее различимые фигуры».[11]

Тут наблюдатель заметил, что над телом супруги парит обнаженная фигура, связанная с ним «нитью», — флюидное тело его жены. Какое-то время флюидное тело вело себя совершенно спокойно, но иногда оно, казалось, скручивалось, дергалось в разные стороны, будто изо всех сил пытаясь оторваться от земного тела. Это продолжалось до тех пор, пока флюидное тело, как можно было предположить, не обессилело. Тогда оно успокоилось и увеличилось в размерах, после чего «конвульсии» повторились снова. «Это видение, или что бы это ни было, я наблюдал в течение пяти часов, прежде чем моя жена отошла в мир иной… Наконец наступил роковой момент: больная захрипела, флюидное тело заметалось. Земное тело еще дышало несколько мгновений, потом наступила тишина. С последним выдохом связующая нить вдруг разорвалась, и флюидное тело исчезло. В то же мгновение исчезли облачка тумана и призрачные фигуры…»

«Предоставляю моим читателям самим судить о том (этими словами завершается сообщение), был ли это простой обман чувств вследствие постигшего меня горя, страдания и истощения сил, или же мне, простому смертному, дано было увидеть хотя бы отблеск потустороннего духовного мира со всей его красотой, блаженством, миром и покоем».

Мария Михели (Maria Michely), ясновидящая из городка Альтенкессель, часто наблюдала умирающих. Она тоже говорила о том, что постоянно видит «флюидную связующую нить» между двумя телами и, что пока нить видна, умирающий еще «жив». «Но как только она разрывалась и флюидное тело медленно начинало удаляться, зачастую сопровождаемое ранее умершими родственниками, наступала «смерть». На самом деле этот момент — не что иное, как продолжение жизни в другом теле, утверждала ясновидящая. «Смерти нет!»

Один тяжело больной молодой человек, проживающий по соседству, попросил позвать к себе Марию Михели, и они долго беседовали о смысле бытия и страдания. Напоследок больной спросил, что она думает о его состоянии. И хотя ясновидящая не сомневалась в скором конце молодого человека, она не захотела оставлять его один на один с такой страшной мыслью и ответила уклончиво: «Если произойдет чудо, Франц, то все будет, возможно, не так уж плохо». «То есть вы думаете, что чудо может мне помочь?» — «Да, Франц, именно это я имею в виду; и вот еще что: если ты увидишь своего дядю Иоганна, это будет означать, что чудо свершилось».

Вскоре после этого молодой человек умер. Его последними словами были: «Дядя Иоганн! Как хорошо, что ты пришел! Возьми меня с собой!» Днем позже Мария Михели вошла в комнату умершего — одна, чтобы помолиться. Тут она почувствовала, что ей на плечо опустилась чья-то рука, но в комнате никого не было. Это ощущение повторилось, и она, вглядевшись повнимательнее, увидела рядом с собой перешедшего в мир иной Франца и явственно услышала его слова: «Видите, фрау Михели, чудо произошло. Я избавился от страданий. И дядя Иоганн действительно пришел и взял меня с собой».

По-видимому, в древности люди гораздо чаще задумывались над загадкой смерти, чем мы сейчас. Согласно учениям индийской школы «санкья», весьма схожим с воззрениями христианского спиритуализма, смерть — это отделение души от тела, ее освобождение от земного бремени или, иными словами, отделение от грубо-материального организма. Смерть ни в коем случае не означает прекращения жизни. Душа — это нечто непреходящее и божественное (Санкья-Карика, статья 18).

Диоген видел в смерти лишь смену места пребывания, когда душа отделялась от тела. Так что еще при жизни следовало вести себя соответственно этому представлению. Согласно священным традициям персов (Анкетил, III, с. 384), душа руководит телом во время его земного бытия. После смерти она покидает свое жилище и возвращается в высшие сферы невидимых существ. «Сколь много выиграло бы человечество, — писал врач и правдоискатель Карл Людвиг Шлейх (Carl Ludwig Schleich), — если бы оно жило, словно готовясь к существованию в потустороннем мире. Бессмертие, если бы его не существовало, нужно было бы выдумать — из психологических соображений, как единственно возможный регулятор жизни. Лишь оно (бессмертие) придает людям достоинство и то очарование, которое окружает всех гениев. В самом деле, мы, верующие в бессмертие, находимся — в историческом смысле — в хорошей компании, ведь не было ни одного человека эпохального значения, который не верил бы во всемогущество (Бога) и в бессмертие. Так что же, только великие бессмертны, или же ощущение бессмертия делает человека великим и совершенным?..»

«Все наблюдения указывают на то, — сказал профессор доктор Вальтер Хинц, выступая в Техническом институте Цюриха 31 марта 1966 года, — что человек в момент смерти сбрасывает с себя земное тело и вступает в потусторонний мир как духовное «я», находящееся в душевном теле. Это издревле провозглашали все религии человечества. Этому же учил и Иисус Христос, как следует из Евангелия от Иоанна. Однако для современного человека это ни в коей мере не решает этот вопрос. Напротив, мы все чаще убеждаемся в том, что современное общество, похоже, уже просто не знает, что делать с ответом, которое ему дает христианская вера… О смерти (умирании) и о том, что, возможно, будет после нее, современный мир не хочет ничего ни слышать, ни знать». Ну как тут не согласиться с тем католическим священником, который над могилой девятнадцатилетнего юноши сказал: «85 % человечества — неверующие. Они не верят в жизнь после смерти. Для меня умерший по-прежнему жив, может быть, он даже находится сейчас среди нас. Так как мне трудно предположить, что присутствующие здесь (у могилы собрались сплошь молодые люди, коллеги умершего по работе) относятся к 15 % верующих, то сказать мне нечего». Сказал, прочел «Отче наш», повернулся и ушел!

Сейчас в прессе частенько мелькают коротенькие сообщения о людях, «умерших на время». Так, журнал Канадского Медицинского общества опубликовал сообщение шестидесятивосьмилетнего канадца Лесли Шарпа из Онтарио, у которого в мае 1970 года случился сердечный приступ. Врачам удалось вернуть Шарпа, сердце которого перестало биться, к жизни. «Смерти не нужно бояться, — заявил он. — Я знаю это, ведь я был мертвым ровно три минуты и одиннадцать секунд». С тех пор он много сил и времени тратил на то, чтобы избавить других людей от страха смерти. Шарп утверждал, что в своем тогдашнем состоянии он видел себя со стороны и прошел сквозь «туман невиданных цветов». Далее Шарп сообщал: «Когда после приступа, случившегося у меня в больнице, моя голова откинулась назад, я почти сразу заметил, что покидаю собственное тело. Я выходил из тела через голову и плечи в виде почти прозрачной фигуры, но это был не совсем туман. Осознав это, я подумал: вот, оказывается, что происходит, когда умираешь».

Стало быть, в выражении «он испустил дух» (по-немецки — «выдохнул душу») есть доля правды, как и во многих других пословицах и поговорках, ведь оно означает не что иное, как отделение флюидного тела от физического клеточного тела.

Великая актриса Элизабет Тейлор тоже вспоминала о своих переживаниях во время кратковременной смерти. Публике она рассказала об этом лишь спустя одиннадцать лет: в 1961 году Лиз Тейлор жила вместе со своим тогдашним супругом, эстрадным певцом Эдди Фишером, в одной из лондонских гостиниц. Она уже довольно долго болела, и никто не мог толком сказать, в чем причина недомогания. Утром 4 марта у нее резко поднялась температура, Лиз начала задыхаться. Врачи, поставив диагноз «тяжелое воспаление легких», тут же отправили ее в больницу. В операционной положение стало критическим. Лиз Тейлор вспоминала, что она была в состоянии страшного ужаса. «Я хотела встать со стола, но мое тело было полностью неподвижно; я не могла ни сесть, ни даже повернуть голову». И тут, по ее словам, ею овладело великолепное ощущение покоя и умиротворенности… а затем она увидела себя, лежащую на операционном столе. «Я была полностью отделена от своего тела; оно уже не было частью меня; чувствовала я себя замечательно и не сопротивлялась этому ощущению…»

Элизабет Тейлор не могла сказать, как долго продолжалось это состояние. Позже она узнала, что хирург спас ей жизнь, удачно проведя разрез трахеи… С тех пор она твердо убеждена в том, что жизнь после смерти есть.

Далее читатель найдет описание нескольких случаев внечувственного восприятия, правдивость которых подтверждена документально.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.