Опасности медиумической деятельности

Опасности медиумической деятельности

Было бы безответственно говорить о возможности контактов с потусторонним миром, не указав, причем со всей настойчивостью, на связанные с этим опасности. Все исследователи потустороннего мира сходятся во мнении, что подобные опасности могут исходить только от низших существ (сущностей), но, кажется, именно ими и кишит наше ближайшее окружение в этом мире. Ведь мы не забыли, что после так называемой смерти никто вдруг не становится ангелом, а поначалу остается тем, кем был на момент перехода, то есть человеком с недостатками и слабостями, с полезными и не очень полезными знаниями и способностями, с хорошими и дурными наклонностями. В общем и целом в личности ничего не меняется (апостол Павел говорит: как дерево упадет, так и будет оно лежать). Лишь от своего грубоматериального тела да от связанной с ним способности наслаждаться придется волей-неволей отказаться. Спиритический опыт свидетельствует о том (и подтверждает тем самым определенные религиозные взгляды), что каждого умершего согласно закону специфического притяжения (подобное к подобному) притягивает в ту область сфер, которая соответствует его духовному состоянию. И если сказано, что небо и преисподняя, ад и рай — в нас самих, то после освобождения от земной оболочки это означает проецирование состояния души (духа) вовне. Абсолютное большинство людей совершают переход с одного места на другое (именуемое смертью) не только в полном неведении относительно сути этого перехода, но и неподготовленными к нему, причем у них сохраняются их мышление и восприятие, их склонности и желания, нисколько не ослабевшие, так что совершенно ясно, что все те массы людей, что в земной жизни ничего не знали о смерти, будут и после нее цепляться за привычные формы жизни, чувствуя себя комфортно только рядом с людьми (а именно, по возможности, подобными им), не думая и не готовые поверить в то, что может быть некая высшая жизнь. И если в этом мире один человек или группа любопытствующих захотят установить контакт с миром иным, они услышат лишь то, что соответствует их собственному уровню духовно-моральной зрелости; ибо и здесь сохраняется в силе закон — подобное притягивает подобное, производя опять же подобное.

Но даже люди со зрелым характером и моралью никоим образом не застрахованы от некоторых опасностей при общении с потусторонним миром. Опыт показывает, что лишь серьезная воля к позитивному устройству собственной жизни вкупе с доверительной молитвой вызывают появление той духовной защиты, которая в достаточной степени вооружает человека против злонамеренной дезориентации и коварных нападок темных сущностей. Ведь в земном бытии мы тоже уходим от общения с сомнительными личностями; таким образом, у нас есть все основания рассматривать большой печальный опыт, накопленный другими, как предостережение.

Недавно меня навестил некий господин из города М. и рассказал мне о своих потусторонних контактах с помощью так называемого сидерического маятника. Я не стану здесь подробно описывать этот метод, чтобы не спровоцировать легкомысленного повторения; кстати, это вообще-то довольно трудно. Господин из города М., знакомый с (к тому времени уже умершим) парапсихологом из Цюриха «дедушкой» Умбеком (Umbeck), носился с мыслью вступить с ним в контакт. При одном из опытов с маятником объявился «дух», выдававший себя за Умбека. Господин из города М., к сожалению не обладающий достаточными теоретическими познаниями в области медийного общения, с необычайной доверчивостью отнесся к «якобы Умбеку» (то есть в этом случае «Der Wunsch war der Vater des Gedankens», или, по-английски, «the wish was the father to the thought» — «желание было отцом мысли» или «думаю так, потому что хочу так»), узнав от него, что вскоре в городе разразится катастрофа, причиной которой должен стать находящийся неподалеку большой атомный реактор. На вопрос господина из города М., информированы или предупреждены об этом и другие люди, «Умбек» передал несколько адресов, оказавшихся при проверке фальшивками. Вместо того чтобы, наконец, возмутиться, «маятниковед» поддался на уговоры «духа», велевшего ему покинуть город и уехать в Баварский лес. По прибытии туда он получил сообщение от того же «Умбека», что его жена, оставшаяся в городе, внезапно умерла. Мой знакомый поспешил назад и, придя домой, увидел свою супругу живой и здоровой. Когда он позже спросил «якобы Умбека», зачем тот ввел его в заблуждение, «дух» ответил: «Потому что мне хотелось пошутить».

Этот ответ весьма показателен, даже, пожалуй, типичен и является, по сути, единственным правдивым высказыванием того или иного потустороннего. То, что это был один из них, сомнению не подлежит, так как полученные ответы и указания не могли проистекать из собственных мыслей или подсознания спрашивающего, потому что хотя он и беседовал с Умбеком, однако хотел получить от него иные сведения. Из этого эмпирического примера можно сделать два вывода: 1) нас окружают обладающие интеллектом, думающие существа, которых мы не в состоянии увидеть, и 2) они лгут нам и обманывают нас. Однако если кому-то приятнее думать, что в случае с «Умбеком» речь шла о так называемой «частичной личности» или «части личности» маятниковеда, тот пусть так и думает.

Понятие обманывающих или дурачащих духов (Trug— und Foppgeister) часто встречается в спиритуализме; они довольно безобидны, если их вовремя разоблачить. Но если они выступают под громкими именами и предъявляют определенные требования к своим жертвам, то это может быть очень опасно. В главе «Отцовские медиумы» об этом еще будет сказано. Самое ужасное — это случаи одержимости. Но об этом потом.

Достоверность всех сообщений из мира иного, претендующих на то, что они исходят от конкретных умерших, поверяется очень просто, а именно безупречным установлением их идентичности. При спиритических сеансах вопрос идентичности зачастую вообще полностью исключается. Более того, соответствующие вопросы воспринимаются как досадное недоразумение. При этом очевидно, что лишь очень немногие спиритуалисты ясно осознают, сколь трудна такая идентификация, если в сеансе не принимает участия ясновидящий. Известный исследователь парапсихологии доктор Дж. Дж. Роперт (Dr. J. G. Raupert) сам стал непосредственным участником и свидетелем следующей поучительной истории.

«Убедившись после многолетних наблюдений при безупречных условиях в том, что в спиритизме мы имеем дело с духовными существами, я обратил все свое внимание на вопрос идентичности. Я организовал свой собственный кружок в доме моих старых друзей — семьи, два младших члена которой проявили медийные способности. Сеансы проводились в безупречных условиях, причем наблюдались самые невероятные феномены. Так, например, в присутствии десяти человек, при дневном свете по моему желанию чьи-то невидимые руки играли на пианино с закрытой на ключ крышкой, разбили стол и так далее. Однако мне были нужны неопровержимые доказательства идентичности, и мне обещали их предоставить. Однажды вечером объявилось существо, назвавшееся моим недавно умершим другом Т. Он сам и его семья были известны всем присутствующим, мы все много лет прожили в одном из предместий Лондона…

Т. являлся каждый вечер, здоровался с нами, как с добрыми знакомыми, говорил о событиях своей прошедшей жизни, о своей болезни и смерти… И все это в таком тоне и таких выражениях, которые ни у одного из членов кружка не оставляли сомнений в его идентичности. На все поставленные ему вопросы он отвечал быстро, кратко и верно. Дабы максимально исключить функции нашего собственного подсознания, я попросил Т., считая меня Фомой Неверующим, не дожидаясь от меня вопросов, каждый вечер по своему выбору предоставлять мне доказательства своей идентичности.

Много вечеров подряд затея моя удавалась как нельзя лучше, так что присутствующие стали упрашивать меня, прекратить эти опыты. Однако я все еще сомневался и подвергал каждое сообщение строгой критике. В один из вечеров, который мне никогда не забыть, Т. сказал нечто, что не было и не могло соответствовать действительности, так как это не имело никакого отношения к его прошедшей жизни. Я повторил вопрос в иной форме, но получил тот же ответ. Тогда я заявил, что сказанное не может быть правдой. После этих слов последовало глубокое молчание. Я встал и произнес торжественно: «Я спрашиваю тебя именем Господа, ты — действительно умерший Т.?» К безграничному удивлению всех присутствующих пришел лаконичный ответ: «Нет!» Я продолжал: «Тогда я спрашиваю тебя именем Господа: откуда у тебя информация, с помощью которой тебе удался такой грандиозный розыгрыш?» Прозвучал надменный ответ: «Да из ваших глупых голов. Вы тут сидите как дураки, в пассивном состоянии, при котором я могу читать ваши мысли почти так же, как вы страницы вашего Нового Завета!» В другом случае, посетовав на неискренность потусторонних, он получил бесстыдный ответ: «Кто играет с огнем, тот пусть не жалуется, если обожжет себе пальцы».

Потусторонние не только могут «читать» наши самые тайные мысли и чувства: при определенных условиях они даже в состоянии непосредственно влиять (воздействовать) на них. Так, доктору Сайриаксу (Cyriax) однажды было показано, как посредством магнитных потоков можно произвольно воздействовать на деятельность отдельных органов: «Мое тело лежало, будто мертвое и окостенелое на диване. Рядом сидели друзья, а в изголовье сидела моя жена, держа меня за руку. Доктор Шпурцхайм (духовный руководитель рассказчика) демонстрировал мне возникновение мыслей, группы клеток мозга и их расход, движения, происходящие в отдельных частях мозга при мыслительной деятельности; как любой орган, начинающий действовать, сразу же притягивает большое количество крови и расширяется, и, наоборот, лишается притока крови и сжимается, как только начинает работать другой орган. С помощью магнетических пассов, благодаря усилию воли он вывел кровь из органов, отвечавших за твердость (духа) и уверенность в себе у больной, и перевел кровь в орган, отвечающий за опасение или страх. Тут же на чертах лица моей супруги отразился ужас и сомнения относительно того состояния, в котором я находился… И она высказала соответствующие опасения. Вдруг в одного из присутствующих вселился дух противоречия; он начал всем противоречить, всем мешать. Но после магнетического пасса, направленного на радостное настроение, он впал в прямо противоположное состояние, начал смеяться, хотя смешного-то ничего не было…»

При всякой инициации какого-то органа происходило подобное. Так что все описанное можно признать достоверным. Из этого вытекает, с какой легкостью сенситивные (чувствительные) люди становятся жертвами низших сил. А отсюда мы уже поневоле переходим в темную область одержимости.

В принципе следует заметить, что одержимость исходит лишь от низших духов, так как чем выше развит дух (или человек), тем в большей степени он уважает неприкосновенность личной свободы другого. Однако могут иметь место родовые, обусловленные судьбой (кармические) цепочки, как их описывает, пытаясь доказать, католический священник Гребер (Greber):

«На Троицину неделю 1924 года я ехал в Грац. Между Пассау и Веной я оказался один на один в купе с молодым человеком. Сидя напротив, я читал книгу. Вдруг я заметил, что голова молодого человека наклонилась вперед, будто он задремал. Но через мгновение он принял обычную позу и, сидя с закрытыми глазами, вынул из кармана записную книжку и что-то там написал. Затем вырвал исписанный листок и протянул мне его со словами: «Возьми это и сохрани. Однажды тебе будет сказано, что это означает». Пастор Гребер, удивленный обращением на «ты», все же просмотрел записку, исписанную непонятными ему знаками. «Тут молодой человек совершенно пришел в себя. Он ничего не помнил из того, что только что произошло, не помнил, что передал мне записку, и ни словом не обмолвился об этом. Когда я показал ему записку, он не смог прочесть таинственных знаков».

В то время пастор Гребер уже находился в контакте с потусторонним миром, получая через различных медиумов интересные сообщения. По возвращении в Грац он носил записку в бумажнике в течение 14 дней. Однажды субботним вечером он оказался в семье своего «говорящего медиума», молодого человека лет шестнадцати — семнадцати. «Мальчик был один в комнате. Через короткое время он впал в транс и сказал: «Покажи мне записку, которую ты носишь с собой — ту, которую тебе передали по пути в Грац». «Я дал ему листок бумаги. Он прочел его и заговорил: «Завтра после обеда к тебе придет один еврей. Люди думают, что он болен. На самом деле его жестоко мучает злой дух, обладая над несчастным такой властью, что тот не может сказать почти ни слова. Как только еврей придет, позови того молодого человека, через которого я говорю. Все остальное предоставь мне. Ты увидишь нечто великое. Эта записка была написана духом-хранителем еврея рукою молодого медиума в купе поезда. Дух-хранитель еврея — это его покойный дядя из Кёльна. Злой дух, мучающий еврея, был тоже его покойным родственником».

На следующий день около 16 часов у двери дома пастора позвонили. «Я открыл и был ужасно напуган видом человека: все его члены были скрючены, а голова дергалась, будто от нервного тика. Он хотел, было, что-то сказать, но не смог произнести ни слова. Взяв за руку, я провел его в свою комнату. И тут же позвал мальчика. Мальчик пришел, впал в присутствии еврея в транс, встал, протянул руку по направлению к нему, будто заклиная его, и заговорил на языке, которого я не понимал. Еврей несколько раз пошатнулся, будто под воздействием невидимой силы, а затем, явно освободившись от насилия, заплакал от радости и заговорил без запинки. Он рассказал мне, что точно знает, что с ним только что произошло. Будучи ясновидящим, он видел духов, окружавших его — как добрых, так злых. Его добрым духом был его дядя из Кёльна. Злым духом был его родственник, которого при этой жизни он не знал. Злой дух хотел удержать его от прихода ко мне, кричал ему вслед самые грязные ругательства на иврите. Некоторые он мне даже назвал. Теперь он надеялся, что навсегда освободился от своего злого спутника. Он знал также, кто был тот дух, который освободил его сегодня. Вынув из кармана молитвослов, он показал мне древнееврейскую молитву, обращенную к высокому небесному князю. Еврей был прав. Это и был тот самый добрый дух. Пока я продолжал разговаривать с евреем, мальчик снова впал в транс, обратясь ко мне со следующими словами: «То, что я тебе сейчас скажу, этот человек не услышит. Сейчас его органы чувств ничего не воспринимают. То, что ты сегодня пережил, произошло для твоего поучения — и для поучения этого человека. Он будет лишь на краткое время освобожден от злого духа. Тот вскоре вернется и будет мучить его до самой его смерти. В этом нет несправедливости. Он заслужил эту муку. К тебе он уже больше не придет. У него на это просто не хватит сил». Я спросил человека, понял ли он, о чем только что говорил мальчик. Человек ответил, что ничего не слышал… Глубоко потрясенный, я простился с этим несчастным. Он действительно уже никогда не приходил ко мне».

В 1956 году в британском парламенте обсуждалась возможность отмены смертной казни. Члены Палаты лордов были искренне удивлены, когда маршал авиации, Лорд Даудинг (Dowding) поставил вопрос о том, что же происходит с убийцей после экзекуции? Будучи спиритистом, он был убежден, что дух остается жить, и что духи такого рода, лишенные своего земного тела, зачастую оказывают влияние на чувствительных (сенситивных) людей, совращая их из чувства мести за произведенную над ними казнь, к преступным действиям. Лорд Даудинг говорил о людях, предрасположенных к медийной деятельности, легко поддающихся дурному влиянию, которые могут в состоянии «одержимости», в состоянии пониженной дееспособности (или в состоянии алкогольного/наркотического опьянения, а также в припадке гнева) совершить преступление, которое бы они с презрением осудили в нормальном состоянии. Иными словами, смертная казнь за преступление против человеческой жизни не привела бы в результате ни к чему хорошему.

То, что такие состояния одержимости возможны, известно каждому спиритуалисту, да, в сущности, и каждому духовному пастырю, если он считает правдивыми многочисленные притчи об исцелении одержимых. «И вот..: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий?» — закричали два бесноватых чужими голосами, встретив Его (8 Мат. 18–31). Подобные библейские истории можно было бы приравнять к легендам, если бы с тех пор не было случаев одержимости; и наоборот: значительная часть пациентов наших сумасшедших домов вовсе не «душевнобольные» в медицинском случае, а одержимые. Это, в частности, неопровержимо доказал на сотнях примеров американский невропатолог профессор доктор К. Викланд (C. Wickland) С помощью своей супруги, обладавшей медийными способностями, а также применяя электрошоковую терапию, доктору Викланду удалось многих потусторонних (в основном, без их ведома) отвлечь от их жертв (одержимых) и перевести их в медиума — собственную супругу. Тогда, как правило, удавалось побеседовать с духом-одержителем, получить от него какие-то сведения, разъяснить ему его состояние. Таким образом доктору Викланду в течение трех десятков лет удалось излечить бесчисленное количество «сумасшедших». Он помогал не только страдавшим живым обитателям его клиники, но уже лишенным земной оболочки. Беседы доктора Викланда с этими потусторонними, которые в силу своего невежества не могли оторваться от земной сферы, представляют собой потрясающее свидетельство того, сколь негативно могут воздействовать такие «отщепенцы» на людей, «если ими движет неутоленная страсть присоединиться к ним и превратить их в конце концов в беззащитные инструменты своих низменных устремлений». Если попытаться объяснить все эти факты «подсознанием» миссис Викланд, если квалифицировать все те бесчисленные личности, полностью осознающие свое «я», которые использовали медийные способности и тело миссис Викланд для самовыражения, объявить их «частичными личностями» или «раздвоенными «я» медиума, то в ней — по логике вещей — скрытно должны были существовать более тысячи подобных «мини-миссис Викланд». Вот уж действительно смелая гипотеза! Так что прав немецкий переводчик книги Викланда, доктор медицины Вильгельм Байер (Wilhelm Beyer), спрашивая в своем предисловии наших исследователей психики и психиатров: «Да как же смогла именно миссис Викланд, тихая и терпеливая соратница доктора Викланда в его успешной врачебной практике, хранить и вызывать из своего подсознания столь невероятное количество различных кругов сознания своего собственного «я» в виде самостоятельно действующих личностей? На сегодняшний день это, пожалуй, единственное приемлемое объяснение такого рода явлений, известных каждому психиатру или психологу как диссоциация или раздвоение личности… Не становится ли такое предположение просто абсурдным, если количество «субличностей» достигает сотен и даже тысяч?» Доктор Байер продолжает:

«Почему же тогда психические отклонения в больном исчезают, благодаря тому, что миссис Викланд вызывает в своем «я» личность, обладающую теми же особенностями, которые идентифицируют пациента как психически больного? Такое множество «личностей» в одном медиуме и — в еще большей степени — исцеляющее действие на психически больных лишают принятые сегодня объяснения новейшей психологии всякой достоверности… Нашу новейшую науку о душе обуревает неодолимый ужас перед духами. Может быть, это просто ужас перед насмешками особо умных товарищей, для которых духов не существует и существовать не может, потому что они задушили в себе собственно дух и считают духом идола по имени разум». Однако доктор Байер не утверждает, что постулаты нашей современной науки о душе совершенно неверны и бессмысленны. «Во всем, что она обнаружила, есть, без сомнения, нечто правильное; вот только ее объяснения безнадежно далеки от сути».

Вообще-то следует прочесть книгу доктора Викланда, чтобы составить себе представление об его методе лечения одержимых. В сущности, одержимые сами в большой степени предрасположены к медийной деятельности. Именно поэтому медиумы подвергаются столь большой опасности. Так как медийные способности можно пробудить с помощью гипноза или просто развить, как, например, доказал доктор Милан Рицль, «создатель медиумов», здесь проявляется та же опасность. Но где нас не подстерегают какие-либо опасности? Утверждение, что опасности грозят нам лишь в спиритизме, было бы невежеством. Вследствие любой интенсивной односторонней, то есть действующей в одном направлении мысли может возникнуть «идея фикс», то есть можно, как говорится, стать одержимым какой-то идеей. Даже практические занятия йогой без опытного руководителя могут вызвать тяжкие душевные нарушения. То же относится и к антропософии. Антропософы считаются ярыми противниками спиритизма, предупреждая о его опасностях. Однако известно достаточно случаев тяжелых психических расстройств, вызванных штейнеровскими методами обучения для достижения паранормальных способностей. В свое время много шума наделал случай с художником Эрихом Бамлером (Erich Bamler), у которого после обучения под личным руководством доктора Рудольфа Штейнера (Rudolf Steiner) начался распад клеток крови, что привело к длительному, болезненному и опасному для жизни заболеванию. Так же дело обстоит и в наше время. В. О. Рёзермюллер (Roesermueler) рассказывает: «На глубокие раздумья навел меня господин, пришедший ко мне, который под влиянием потусторонних существ застрелил одного из ведущих представителей антропософической школы. Он рассказал, что штудировал руководство Рудольфа Штейнера по развитию сверхчувственных способностей. Интеллектуальный (или духовный) тренинг, рекомендованный в этой книге, превратил моего посетителя в одержимого. В этом состоянии он безо всякой вины с его стороны совершил свой ужасный поступок». Еще большие опасности таят в себе определенные «школы адептов» и тайные общества. Внешне производя впечатление благородных сообществ, выступающих за высшие человеческие идеалы, раздавая титулы и ученые степени, они на практике используют жесткие уставы для своих членов, пытаясь обрести неограниченную власть над своими легковерными приверженцами. Не в последнюю очередь нужно сказать и о бесчисленных случаях религиозного фанатизма, пьянства, эротомании и подобных случаях, причиной которых зачастую является одержимость. Так что если запрещать опыты и методы для установления контакта с потусторонним миром лишь потому, что они несут в себе опасность нервных расстройств, то нужно запретить и отправление всех религиозных культов. Ведь уже множество людей вследствие слишком рьяных занятий религиозными вопросами и представлениями сошли с ума, стали представлять себя Богом или Иисусом Христом, попадая в конце концов в лечебницы для умалишенных. В русском плену я сам был свидетелем подобных фактов. И если уж быть совсем последовательным, то следует запретить современные средства передвижения, так как только в Германии вследствие их использования гибнут от 15 000 до 20 000 человек в год (сведения наверняка устарели), не говоря уже об огромном числе инвалидов. Если так взглянуть на вещи, то приходится констатировать, что имеется очень мало видов деятельности, так сказать, поприщ, не связанных с теми или иными опасностями. Риск общения с потусторонним миром можно было бы существенно снизить, если бы те, кто занимается этим, знали вообще, что такой риск есть и что он велик. Поэтому подобной практикой следует заниматься лишь тем, кто:

1) обладает сильным характером и моральной зрелостью;

2) в достаточной мере занимался теоретическим изучением вопроса, а стало быть,

3) полностью сознает все опасности, лежащие в природе этих занятий.

Ведь, как известно, осознанная опасность — это уже пол-опасности, потому что против нее можно вооружиться или хотя бы знать, как к ней подойти. Во многих случаях одержимости, исходящей от потусторонних, духи зачастую не сознают тяжких последствий для одержимых. Это, в частности, доказала терапия доктора Викланда, когда некоторые «духи одержимости» не хотели ничего слушать, упорно возвращаясь к своему состоянию (в особенности это касалось тех, кто умер в состоянии опьянения или был при жизни подвержен иным пагубным страстям). Примеры дурного воздействия на слабовольных людей можно наблюдать хоть каждый день. Сознательное или неосознанное внушение — в личной или профессиональной жизни, в области так называемого создания общественного мнения, что на самом деле является манипуляцией общественного мнения, противостоять которому могут лишь личности с сильной волей, сохраняющие способность к независимому мышлению. Еще более наглядны такие примеры при применении гипноза: гипнотизер в состоянии воздействовать лишь на человека, чья воля слабее его собственной. Конечно, в том случае, если испытуемый добровольно не займет пассивную позицию подопытного кролика. Так как мы уже с уверенностью можем признать, что подлинное «я», точнее, флюидный человек, продолжает жить после смерти его земного тела, то нетрудно предположить, что подобные волевые воздействия возможны и из мира иного. Вот тогда-то и имеют место случаи одержимости. Наши невропатологи хотят все объяснить такими понятиями, как шизофрения (болезненное расщепление рассудка), безумными идеями (маниями), истерией и т. д. Они сумели бы добиться гораздо больших успехов в исцелении «больных», если бы ознакомились с деятельностью доктора Викланда и попытались повторить его опыты, как это уже с успехом делают врачи в США, Англии, Франции и Италии. Так, например, доктор Ф. Раканелли (Racanelli) сообщает в своей книге «Le Don de Gu?rison» (Париж, 1951 г.) о своей пациентке, 47-летней вдове, которую звали Амнерис Н., страдавшей различными заболеваниями, не поддававшимися никакому лечению. «Ее случай был крайне интересен, — пишет доктор Раканелли, — потому что во время припадков из ее «я» заявляла о себе некая Филомена из Фросимоны, якобы певица из кофейни. Иногда бывало нелегко понять, кто здесь Амнерис, а кто — Филомена из кофейни. Во всяком случае, за несколько лет «певица» почти полностью овладела Амнерис. Однако благодаря незначительным деталям врачу всегда удавалось различить обеих. Амнерис была из Тосканы, а Филомена — дух или «личность-отщепенец» — говорила на римском диалекте. Кроме того, она всегда сама называла себя. Я говорил, например: «Амнерис!» — «Нет, это я, Филомена». — «Да как же ты можешь быть Филоменой, когда я вижу перед собой Амнерис?» — «Я теперь дезинкарнирована.[41] В виде вибрирующего флюида я захватываю нервные центры Амнерис, душа которой в это время держится в сторонке.[42] Я проявляюсь в других ее органах, вызывая феномены, которые вы называете патологией и которые исчезают, как только я перестаю на них воздействовать». — «А ты уверена, Филомена, что не являешься подсознанием Амнерис, ее неудовлетворенными желаниями, ее надеждами, когда она была еще совсем молоденькой девушкой, ее неисполненными потребностями как женщины и матери? Ведь не исключено, что ее желания или страсти так крепко засели в ее душе, что проявляются сейчас как конкретные явления; то есть как некая отделившаяся часть ее личности, возможно, противоположная ее природе, в какой-то степени — негатив?» — «Нет, нет, это нечто совершенно другое. Я — это я, и у меня есть прошлое, которое не имеет ничего общего с прошлым Амнерис. Я действительно когда-то жила и вела очень бурную жизнь. Сегодня я тебе расскажу о ней, позже я все еще и запишу. Я родилась во Фримоне у бедных родителей. Мой отец замучил мою несчастную мать — физически и морально — до смерти. Десяти лет от роду я пошла в харчевню, где выполняла самую тяжелую и грязную работу, чтобы не умереть с голоду. Когда мне исполнилось двенадцать, меня изнасиловал один дрянной мужик. Я промолчала, чтобы не потерять место. Я очень похорошела, и в пятнадцать лет я уже не захотела оставаться подавальщицей. Я стала метрессой богатого, пожилого господина. Он был не прочь дать мне какое-то образование, но был так ревнив, что постоянно не спускал с меня глаз. В конце концов мне это надоело, и я стала петь в кофейне. Но моя непрекращающаяся погоня за все более острыми удовольствиями бросала меня все ниже и ниже по ступеням человеческой жизни. Я не стеснялась брать деньги с мужчин, посещавших меня; но все усиливавшаяся привычка к роскоши заставляла меня вновь и вновь разбазаривать все, что я наживала. Однажды ночью, будучи в Риме, я в три часа ночи ехала домой. В темноте повозка налетела на дерево, и меня отправили в больницу с переломом черепа, где я умерла, не приходя в сознание». — «То есть ты умерла проклятой!» — «Нет, я не была проклятой, а была очень далека от Бога! Сразу после удара я ненадолго пришла в себя. Я не могла говорить, а только тихо плакала: «Боже, спаси меня!» — «Почему же ты тогда прицепилась к этой бедной женщине?» — «Это было так ужасно… Смерть вырвала меня прямо из моей бурной жизни, не дав хотя бы немного подготовиться к ней. Я не отдавала себе отчета в том, что умерла, что отделилась от своего тела. Я думала, что все еще живу. И вот я начала бродить по Земле, охваченная жаждой земной жизни, которую я непременно хотела удовлетворить. И прежде всего мне страстно хотелось разного рода излишеств. Однажды я услышала зов, идущий с Земли…»[43]

«Как это произошло?» — «Это было колебание, которое совпало с моей неутоленной жаждой жизни и удовольствий и повлекло меня к этой женщине. Постепенно и почти незаметно я внедрилась в ее оболочку, проникла в ее тело и подключилась к ее нервным центрам. Я стала ее живой частью, воздействуя на ее мозг и внутренние органы». — «То есть ты делила с Амнерис супружеские радости, когда она была еще замужем?» — «Амнерис еще в молодости стала терять чувственность, так как мой жизненный флюид абсорбировал всю физическую любовь, которую она воспринимала. Она восхищалась своим мужем и всецело отдавалась ему, но ощущала при этом лишь огромную грусть и отвращение, о чем она никогда не говорила. Она думала, что у нее что-то не в порядке в отношении способности к женским удовольствиям». — «Почему ты не пытаешься оставить эту порочную жизнь и обратиться к Богу, вместо того чтобы причинять другим людям страдания?» — «Бедная Амнерис, страдавшая от этой двойной жизни и иногда одержимая еще и другими существами, заболела. Прописанное ей лечение не помогало. Тогда к ней применили экзорцизм, и в это мгновение я почувствовала, что отделяюсь от нее. Иногда мне даже хотелось отделиться от нее. Но моя натура оказалась сильнее, я осталась здесь и здесь и останусь, пока она жива. Когда она умрет, я не смогу последовать за ней, потому что ее душа уйдет в гораздо более высокие сферы…»

«Ты только что сказала, что другие существа тоже пытались завладеть Амнерис. Как и почему это происходило?» — «Есть слабые натуры, восприимчивые к нашему воздействию, то есть к душевным вибрациям умерших. Амнерис — одна из них, в ней мы чувствуем себя как дома, так сказать, в тихой гавани, потому что она не делает нас своим собственными недостатками еще хуже, чем мы есть». — «Но почему же вы входите в людей верующих, хотя сами живете вдали от Бога?» — «Совершенно верно! Но вы забываете о ненависти, царящей в мире. Представьте себе, что человека, с которым Амнерис была помолвлена, любила женщина, которую он в свое время не любил. Отринутая девушка решила отомстить, разрушив семейное счастье супругов. Она обратила всю свою ненависть на Амнерис». — «А разве достаточно одного желания навредить человеку, чтобы разрушить две жизни?». — «Этого вполне достаточно, если ненависть, как в этом случае, была очень сильной. Она даже сходила к колдунье, которая с помощью различных магических обрядов еще более усилила вредный флюид, который действовал на тела и души несчастных — в особенности на Амнерис. Так как мы, умершие, одержимы желаниями человеческих удовольствий, мы сознательно включаемся в этот флюид. Нас притягивают эти магнетические поля, нами владеют, нас ведут потоки ненависти, направленные против беззащитного человека. Магнетические обряды все это только усиливают. Однако главное — это воля колдуна, который вызывает нас, бедных, жадных до жизни созданий, из тьмы».

«Что мы можем сделать для вас, бедные души, пытающиеся обратиться к свету? И что мы можем сделать для этих бедных, невинных людей?» — «Вы должны противопоставить злым силам волю к добру, любви и свету. Только так вы сможете победить темные, отрицающие жизнь силы». — «Но если такие люди уже больны, разве они не нуждаются в медикаментозном лечении?» — «Ха, ха, ну и мысли же у вас! Эти больные ставят врачей, которые лечат их только медикаментами, в тупик. Но только мы в состоянии изменить какой-то внутренний орган, следовательно, все действия врачей должны быть направлены против нас».

«Филомена, опиши, пожалуйста, свои ощущения, когда я пытаюсь тебя лечить». — «Уже одно твое присутствие раздражает меня.[44] Ты работаешь против меня, вторгаясь своим добрым, но непреклонным духом в наш дезинкарнированный мир. От всего твоего существа, прежде всего от головы, исходят лучи, которые обволакивают тебя будто светящееся облако,[45] опускаясь будто мука на наши дурные мысли. Например, сейчас, когда мы просто разговариваем друг с другом, я чувствую, как благодатный флюид проникает в лучшую часть моей сущности». — «Какие, по-твоему, из терапевтических средств, которые я применяю, наиболее действенные?» — «Наложение рук. Так же сильно я реагирую, когда ты просто дуешь на больные органы. От твоих рук исходят горячие волны…» — «Откуда у меня эта сила?» «Она родилась вместе с тобой и развилась в той мере, в какой ты испытывал страдания, учился владеть собой и отказывать себе во многом. Так (в отличие от нас) ты не действуешь инстинктивно, ты сам гораздо лучше можешь объяснить себе, как и почему ты что-то делаешь. Я, правда, тоже могу распознать специфический флюид мысли, порыва воли и желания; иногда я даже интуитивно улавливаю смысл происходящего, но я никогда не знаю, почему что-то происходит. Только одно я знаю наверняка: есть существа, обладающие определенной властью над миром живых, и они в состоянии обратить свою волю на наше царство умерших».

Доктор Раканелли замечает, что Амнерис ничего не помнила об этих беседах, когда вновь приходила в себя. То же происходит, когда сомнамбула, загипнотизированный человек или спиритический медиум «просыпается». Но подобный процесс совсем не обязательно идентичен с той же самой причиной. В описанном случае предположение доктора Раканелли, что «расщепленная личность», как называла себя Филомена, оказалась духом умершей женщины, полностью оправдалось исцелением больной (Амнерис). Филомена охотно шла на контакт и все больше и больше интересовалась вопросами дальнейшего и возвышающего ее личность развития. В таких случаях врач должен быть одновременно «духовным пастырем», каким был великий врач-священник Парацельс (знавший о «вещах за вещами» больше, чем вся наша вместе взятая школьная наука). Примерно три месяца доктор Раканелли лечил одержимую магнетическими методами и увещевал Филомену. Наконец потусторонняя смогла отделиться от тела своей жертвы. «Она вела себя как человек, готовившийся к смерти. Она истово просила меня молиться за нее, вспоминать ее и сопровождать ее на ее новом пути». Доктор Раканелли подчеркивает: «Я уже очень часто видел, как умирают люди. Выход Филомены протекал как тяжелая, болезненная смерть. Ей все никак не удавалось оторваться от глотки больной. С болью в голосе она прошептала: «Помоги мне, помоги мне, иначе мне не освободиться!» — Затем, с последним взволнованным выдохом: «Спасибо, молись за меня!» Мне показалось, что из приоткрытого рта распростертой на полу больной вылетело облачко пара».

Через четверть часа больная полностью пришла в себя. «Странно, — сказала она, — я чувствую себя совсем иначе. Так же хорошо, как раньше».

В случае с Филоменой доктору Раканелли не удалось идентифицировать ее личность. Однако это удавалось ему в других случаях при удачном исцелении одержимых. «В то же самое время у меня была пациентка по имени Нара, одержимая различными духами или «личностями-отщепенцами». В результате исследований мне удалось с точностью идентифицировать по крайней мере одну (потустороннюю) личность. Это был уродливый хромой сапожник из Компиобби. Он был вдовцом, имел дочь и умер три года тому назад. Все сведения подтвердились».

Профессор доктор Йотопоулос (Yotopoulos) работал сходными методами. Он, например, рассказал о некоей гречанке, из которой говорила итальянская «отщепенка». Приглашенный им для консультации врач диагностировал шизофрению и ничего не хотел слышать о какой-то там «одержимости». Его лечение успеха не принесло. Говорящий по-итальянски дух заявил профессору Йотопоулосу, что его коллега ничего не понимает в состоянии больной. Профессор освободил свою пациентку от ее «духа-мучителя». Вот его заключение: «Многие из тех, кто как душевнобольные попадают в психиатрические лечебницы, — просто одержимые. Направление в лечебницу зачастую вредит им, так как состояние так называемых душевнобольных вследствие контактов с другими одержимыми только ухудшается. А случаи исцеления происходят лишь потом, и злой дух, как правило, через какое-то время теряет способность влиять на одержимого»[46] Доктор Раканелли: «Симптомы и явления, проявляющиеся в этих патологических случаях, столь различны, сложны и могут иметь столь далеко идущие последствия, что каждую ортодоксальную попытку объяснений в области психологии и психиатрии считаю недостаточной. Мы не продвинемся ни на шаг, если останемся в путах негативной предвзятости — как тот приверженец Аристотеля, который отказывался посмотреть в телескоп Галилея, потому что боялся, что тогда ему придется признать теорию Галилея о вращении Земли вокруг Солнца».

«Пока ваша наука отвергает потусторонние миры и их обитателей, бедным одержимым будет очень плохо, — заявил один из потусторонних, добавив, что «молитвой и постом», как некогда учил Спаситель, этому несчастью все же можно помочь». — «Низшие духи радуются разглагольствованиям ваших привязанных к материи ученых, пытающихся все объяснить подсознанием, истерией и т. д. Низший мир духов заинтересован лишь в одном — чтобы его не обнаружили. И гипотезы ваших неверующих ученых мужей служат им шапкой-невидимкой. А самое страшное то, что несчастные люди не видят, не чувствуют черта, который уже давно держит их за воротник».

А вот наложения рук на душевнобольных с подозрением на одержимость следует опасаться, потому что неоднократно подтверждалось, что накладывающий руки сам начинает проявлять симптомы, от которых он только что освободил пациента. Во всяком случае, наша психиатрия только выиграла бы (а заодно можно было бы помочь многим больным), если бы согласилась рассмотреть опыты упомянутых выше врачей. Для этого вовсе не обязательно становиться спиритистом. Ведь в первую очередь речь идет о том, чтобы помочь — неважно, кому и как. Огромная область душевных и психических заболеваний столь запутанна, что врач, который готов признать возможность одержимости личностями, лишенными земного тела, непременно должен проконсультироваться с опытными спиритологами. Ставить диагноз «одержимость» можно и нужно лишь в присутствии компетентного, апробированного ясновидящего. Тогда психиатрия стала бы «заботой о душе», коллективным духовным пастырем в полном смысле этого слова.

Итак, опасности медийной деятельности очень велики. Великолепная книга доктора Курта Э. Коха «Духовное пастырство и оккультизм» (Kurt E. Koch, «Seelsorge und Okkultismus») потрясает своими открытиями.[47] Доктор Кох приводит 120 примеров из практики духовного пастырства (заботы о душе), исследуя отдельные случаи с точки зрения терапии, психиатрии, психологии, глубинной психологии и парапсихологии. Хотя доктор Кох полагает, что случаи одержимости и вообще все «оккультные» явления приходится рассматривать как демонические воздействия сатаны, может быть, что эта книга, написанная с огромным прилежанием, все же станет неоценимым предостережением всем тем, кто хотел бы «пощекотать себе нервы» в этой области.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.