Д. С. Гусман Конец века и не только Из выступления на семинаре, посвященном наследию, которое мы оставим нашим детям
Д. С. Гусман
Конец века и не только
Из выступления на семинаре, посвященном наследию, которое мы оставим нашим детям
Когда подходит к концу какой-либо цикл, мы склонны размышлять о пройденном этапе и делать выводы, используя возможность обрести новый опыт на основании того хорошего или плохого, что было нами пережито.
В целом этот век был веком великих мечтаний и попыток их осуществить и одновременно веком великих провалов. Конечно, были и удачи, но по большей части человечество было ослеплено своими проблемами и конфликтами.
Две мировые войны оставили глубокий отпечаток в сознании людей, не говоря уже о бесчисленном множестве конфликтов более мелких, но не менее кровавых, которые по сей день разгораются практически по всей земле и перспектив для разрешения которых пока не видно. День за днем то там, то здесь возникают новые пограничные столкновения, новые этнические и расовые распри, новые очаги национальной напряженности, появляются новые религиозные фундаменталисты… Новые ли?
В нашем веке, кажется, многое изменилось, было множество сложных ситуаций; теперь он как ни в чем не бывало подходит к своему завершению, и приходится с болью и горечью признать, что все осталось таким же, как раньше, а в чем-то и стало хуже. Будущее же вырисовывается очень неопределенно, иногда давая нам почву для домыслов и догадок, но не более того. В эти последние годы века все ускоряется, и, учитывая то, чем мы располагаем, очень непросто предсказать, что нам готовят грядущие времена.
ПРОВАЛЫ
Утопии
Многие указывают на обреченность утопий, называя этим словом мечты, в свое время будоражившие много людей. Почему они провалились? Из-за своего утопического, то есть нереального, характера? Из-за того, что поставленные цели в те времена были недостижимы? Из-за того, что человек был не в силах их реализовать?
Утопии, или явно неосуществимые мечты, всегда были крупнейшими двигателями Истории.
Возможно, они не воплотились потому, что был неправильно разработан план действий, или потому, что другие идеи, изначально обреченные на неудачу, оказались более сильными, чем эти мечты, эти идеалы. Кого не привлекает жизнь более достойная, более уважаемая, более счастливая? Но у каждого свои представления об этом. Как правило, государственные системы строятся на вполне приемлемых основах, но обычно получается, что они превращаются в жесткие рамки, навязанные людям, подобно стальной броне, причем в любом случае без учета «человеческого фактора».
Идеологии
Помимо всеобщей паники, наш век породил также целый ряд идеологий. Мы констатируем это сейчас, не задаваясь целью анализировать, плохими они были или хорошими. Чем идеологии отличаются от утопий? Можно ли сказать, что утопия рождается чувством, а идеология управляется только разумом? Или нужно рассматривать утопию как мечту, а идеологию – как план действий? Правомерно ли так категорично разделять их, исключая, в зависимости от обстоятельств, либо разум, либо чувства? Повседневная реальность свидетельствует, что нет: оба эти фактора, эмоциональный и рациональный, всегда присутствуют вместе.
Наверное, можно сказать, что господствовавшие в этом веке идеологии не были совершенными, что человек не находил себе места в этой системе и в огромном разнообразии потребностей. Наверное, за исключением некоторых незначительных деталей, будучи замкнутыми, они не вмещали многих людей, которые чувствовали себя отвергнутыми идеологией. Но с полной уверенностью можно утверждать, что все эти идеологии не продержались долго и принесли множество разочарований.
Как мы уже говорили, сегодня стоит только упомянуть слово «идеология» – это единственное понятие, которое мы признаем, даже если не называем его своим именем, – как сразу становится ясно, что речь идет об идеологии бессилия и ограниченной власти. Никто уже не хочет работать ради мира идеального и лучшего, все стремятся к простым и незамысловатым целям, которых можно достичь без малейших усилий, без каких-либо обязательств, по-настоящему ни в чем не участвуя.
Сегодня популярны заявления о высоких идеях и принципах, излагаемых еще более высокопарно. Но практически все согласны с тем, что эти идеи и принципы не идут дальше слов и на практике совершенно бездейственны.
Грандиозные планы покорить природу ради лучшей жизни повисли в воздухе. Чего, кроме ее разорения и загрязнения, добились мы на своей собственной планете? Что получили от космических приключений? Можем ли мы справиться с новыми эпидемиями и неизлечимыми болезнями? Нет. Однако мы продолжаем работать в этом направлении почти автоматически, по привычке, уже потеряв веру в цель.
Политика
Несмотря на широкое распространение различных политических партий и систем, чрезмерное обилие предложений и отсутствие конкретных результатов привели к обратному эффекту – аполитичности.
Никто не хочет брать на себя политическую ответственность, кроме тех, кто входит в эти партии. Но частая перемена мнений и решений этих людей внушает большое недоверие несчастным последователям программы, которую никто никогда не узнает и не поймет.
Политика – это нечто абстрактное и, по правде говоря, не решающее проблем, которые волнуют людей в их обычной жизни. Политика – это не правление: это деятельность, почти всегда отклоняющаяся в сторону грандиозных экономических или научно-технических проектов, которые ни в коей мере не улучшают повседневную жизнь людей. Человеку свойственно пасовать перед неразрешимыми конфликтами и несправедливостью.
И поэтому в обществе нет согласия, никого не интересуют общественные дела, каждый сражается за улучшение собственной жизни. Поэтому процветают маленькие группки, этнические или расовые сообщества – налицо великое разделение, великий раскол, огромная нехватка общения. Каждый говорит на своем языке, и в результате мы имеем настоящую Вавилонскую башню, где один человек не только не понимает другого, но даже не хочет понять.
Так же как утопии и идеологии, политика затрагивает судьбы многих людей. Она не дает человеку возможности брать на себя ответственность как в общих, так и в частных вопросах. Весь мир? Это абстракция; реальны те, кто населяют его. Людей же волнует лишь их собственное выживание, лучшие условия существования, поверхностные развлечения, убивающие время, и иллюзии, заменившие древнее понятие счастья.
Ни свобода, ни демократия не терпят злоупотребления собой. Опыт показывает, что свобода – понятие относительное, что, например, сегодня она ценна для человека, только если обеспечена законами государства. Демократию можно сравнить с представлением, поставленным по сценарию, в котором почти все страницы написаны без участия большинства людей, зачастую и не знающих, что написать и какое решение принять.
Очевидно, что ни тирания, ни демократия не обладают достаточной силой, чтобы победить и выполнить свои задачи. Как говорит Платон в своем мифе о пещере, власть находится в руках незримых хозяев этой пещеры, которых никто не знает, но которые манипулируют всем происходящим, тем самым предоставляя нам свободу безобидно играть во «взрослую» политику.
Наука и техника
В этом веке изменилось наше понимание науки. С одной стороны, она обещает разрешить все проблемы человечества, а с другой – усложняет наше существование, создает новые потребности, не всегда действительно нужные, а кроме того, уменьшает количество рабочих мест. Пока ее преимущества незаметны, и она кажется новым тираном, обманным путем поработившим человечество, сделав его зависимым от искусственно созданного.
Искусство
Как и политика и идеология, искусство также производит множество пустых форм. Оно не удовлетворяет тех, кто им занимается, потому что оказывается никому не нужным. Любой человек, решивший стать художником, создает под влиянием мгновенного порыва поверхностные произведения, заполненные эмоциями.
Кроме того, искусство сегодня не побуждает к творчеству, а является самоцелью.
Мораль и вечные ценности
Эти понятия становятся все более относительными и изменчивыми, как мода. Сегодня нет неизменных ценностей, как нет и достойных критериев, с помощью которых молодые поколения познают мир. В любом случае, наша реальность похожа на падение с большой высоты, когда полностью ощущаешь полученный удар. Очень нелегко подняться и еще труднее идти в каком-то определенном направлении.
Что нам предлагает будущее? Это не так важно. Значение имеет лишь сегодняшний и завтрашний день. Безответственность внедряется в сознание современных людей: «после нас хоть потоп».
Частное торжествует над общим, но не как внутренняя трансформация, а как крайняя форма эгоизма. У человека нет чувства причастности, даже к самому себе.
Религия вдохновляет очень немногих; утерян символический язык жизни, мира, Божественного и земного. Этот универсальный язык, который в былые времена был настолько важен, что многие цивилизации выражали с его помощью свои основополагающие идеи, сегодня превратился в пустую игру слов и цифр.
ГРЯДУЩИЙ ВЕК
Помимо констатации этих очевидных провалов, не дает покоя вопрос: что мы оставим грядущему веку, будущим поколениям? И выводы весьма плачевны: самое явное наследство – это пустота, уныние и пассивность, равнодушие и беспринципность. У нас нет определенного будущего, и при этом мы очень часто отрекаемся от прошлого. История как таковая не означает ничего: она умерла тогда, когда изменились ее ценности.
К чему строить грандиозные планы, если нет необходимого – нет «отправной точки»? Для того чтобы мы могли оценить, на что мы способны в будущем, необходимо твердо стоять на ногах в настоящем, а этого нет. Как правило, появляются частные единичные начинания, которые продолжаются, пока действует импульс, их побудивший.
У нас нет даже общих врагов, какое-то время объединявших людей. Уже не существует ни Берлинской стены, ни двух гигантских блоков, руководивших мировым мнением. Остался лишь горьковатый привкус всеобщего недоверия.
Передавать или оставлять в наследство?
В завещании по наследству есть что-то застывшее: у меня есть что-то, и я оставляю это тебе. В передаче же, напротив, есть что-то живое, что-то, что приходит со временем и может измениться, как только это будет необходимо, и не потерять при этом своей сути.
Нас пугают тем, что конец этого века также начался с изменения традиций, знаний и опыта, что у нас нет ничего, чему можно было бы научить тех, кто идет следом, что мы оставляем им лишь возможность критического и холодного анализа. С этим мы не можем согласиться.
Мы стремимся прокладывать пути, идти вперед, собирать и возрождать те элементы, тысячи элементов, из которых всегда состояли вечные ценности духовной культуры человечества. Мы стараемся передавать их так, чтобы в них возродилась жизнь и чтобы они не превратились в догму.
Мы верим, что уже настало время возрождения культуры на основе синтеза и единства, связывающего нас с прошлым и дающего надежду в будущем.
Мы поддерживаем огонек элементарного благородства, который, хотя и незаметно, горит в большинстве людей, для того чтобы работать ради сегодняшнего и завтрашнего дня, чтобы верить в себя и в людей.
Мы знаем, что движения самого по себе недостаточно и что для того, чтобы куда-то прийти, необходимы направление и смысл. Если мы не избавимся от того, что у нас болит и парализует нас, то наше движение будет больше похоже на бесконечное блуждание по лабиринту, из которого нет выхода.
Хотя внешние формы указывают на застой, пустоту и разочарование, законы Природы говорят нам о том, что ничто не останавливается, что все к чему-то идет. Вопрос в том, как идти в нужном ритме, как понять и поверить, что выйти из лабиринта означает изменить себя ради изменения того, что нас окружает, означает преодолеть кризис и пополнить свой внутренний опыт.
Помимо всего прочего, боль является двигателем сознания, и мы уже достаточно настрадались, чтобы не принимать пустоту и неуверенность с благодарностью, как единственное благо.
Жизнь передается, а не оставляется в наследство. Жизнь учит, а не раздает подаяния. Да, мы находимся уже в преддверии нового века с его возможностями и надеждами, века, отвергающего ошибки и подтверждающего истины, – ведь для чего-то дан человеку разум, отличающий его от животных, растений и минералов. Уже собираются мечты и утопии, идеи и чувства, настоящие движущие силы, чтобы шагнуть без страха в новое время, которое не за горами, шагнуть в Историю, которая нуждается в своем главном действующем лице – человеке.
Франция, 1993 г.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.