ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

— Ты еще долго будешь там прохлаждаться? — удивил вопросом Сашу Старикова Хромов и уточнил: — Ерундой, в смысле, заниматься?

— Да тут дело такое интересное. — Саша смущенно почесал затылок. — Сплошная мистика.

— Да, — Хромов переложил из одной руки в другую трубку телефона, — этого добра и в Москве хватает. Вчера, например, на твоей, кстати сказать, территории бабку пришлось за убийство задерживать.

— Бабку?

— Ага, — Хромов слегка развеселился, — девяносто четыре года, проживает на Мясницкой. Выпрыгнула из окна шестого этажа, жить старушке надоело, и прямо на голову двадцатисемилетнему парню, мастеру спорта по спортивной ходьбе. Парень от перелома шейных позвонков умер сразу, а у старушки даже синяков на теле нет, жива-здорова.

— И впрямь мистика, — поразился Саша и на всякий случай уточнил: — Это не мой, а Лаптева участок.

— Да какая разница, — отмахнулся Хромов. — Но если через неделю тебя не будет в Москве, ты у меня полгода на бумагах просидишь.

— Я, наверное, сегодня и выеду, — деловито сообщил Саша. — Тут и без меня во всем разберутся, ребята грамотные.

— Я же сказал, через неделю, — остудил его пыл Хромов, — значит, через неделю, а то ты до моей пенсии нескорой будешь бумагами заниматься. И вот еще что, постарайся узнать, известно ли кому в Таганроге о ресторане «Первая скрипка». Мы его скоро бомбить начнем, а то они слишком много ценных продуктов питания всяким темным личностям скармливают.

— Понял, — ответил Саша Стариков. — Опять мистика со всех сторон.

Николай Стромов делал вид, что смотрит телевизор, а сам незаметно наблюдал за женой, которая вернулась к нему сразу же после ареста Найденова, дочка по-прежнему жила у ее родителей. Валентину Стромову нельзя назвать красавицей сногсшибательного типа, но ее груди, ягодицы и бедра были такими рельефными, что Николаю постоянно хотелось припасть к этим частям тела щекой и замереть, поглаживая, надолго. Слегка курносый нос, темные и влажные глаза, пухлые губы, красивая шея, а прическу она носила под Лайзу Минелли. Николай Стромов чуть ли не мычал от счастья, когда Валентина входила в комнату. Лишь одно мешало его счастью — недавнее прошлое. От одной только мысли, что совсем недавно ее обнимал, раздевал, целовал Виктор Найденов, Николай приходил в такую ярость, что она его даже пугала. Он готов был встать, взять служебный пистолет, застрелить Валентину и застрелиться сам. А пугало его то, что он получал удовольствие от этих мыслей. «Надо все-таки показаться врачу, — уже не первый раз говорил самому себе Николай, — а то заболею окончательно».

Во всем, что не имело отношения к Валентине, Николай Стромов был волевым и смелым человеком. Он сумел проанализировать свое поведение, странные мысли и странное возбуждение во время полнолуния и пришел к выводу, что его психика требует разговора с врачом.

— Валя! — Николай Стромов зашел к жене на кухню. Валентина, стоя у стола, раскатывала тесто для пирожков. -

Валечка, — он погладил ее по бедру, — Валюшечка, я люблю тебя.

— Дорогой, — выдохнула Валентина, опершись руками о стол, — я тебя тоже люблю.

Она одной рукой поправила на столе кружочек теста, придя к окончательному решению делать пирожки с творогом и повидлом, а не с картошкой, как предполагала до начала сексуального действия на кухне.

Нет, все-таки есть в солнечности юга некая странная одержимость. В полной мере это относится и к югу России. Если миновать Ростовскую область и посетить Краснодарский край, можно найти там станицу Георгиевскую. Когда-то, дабы создать красивое племя русских людей и остепенить казаков, Екатерина Великая, первый и наивный генетик России, отбирала самых красивых стройных девушек и отправляла в качестве невест в граничащие с мятежной Черкесией казацкие поселения. Казаки от таких жен не отказывались, но не избегали и прекрасных горянок, тем самым продолжая и усовершенствуя селекционные начинания императрицы. Постепенно на Кубани появились женщины необычайно броской красоты и с не менее необычайными физическими данными: высокие, сильные и любвеобильные.

В 1974 году в станице Георгиевской родилась Анастасия Гансовна Величковская, которая к пятнадцати годам вызывала странное, слегка настороженное восхищение даже у видавших виды станичников, не говоря уже о приезжавших из Краснодара начальников, те просто теряли голову от восторга.

Настя родилась в семье с довольно-таки сложными родословными корнями. Отец, Ганс Муслимович Величковский, был немцем с примесью польской и азербайджанской крови, а мать, Лидия Петровна Величковская, в девичестве Шатова, — чистокровной казачкой с обычным для Кубани черкесским присутствием в генах. За Настей замечались некоторые странности. Например, помогая по хозяйству матери, она всегда с охотой соглашалась отрубить голову курице, утке или индюшке, но головы не отрубала, а откручивала, с интересом наблюдая, как из них хлещет кровь. Сама она мясо почти не ела, предпочитая довольствоваться фруктами, молоком и орехами, благо этого добра в доме хватало. Ганс Муслимович был председателем райпотребсоюза, и семья Величковских считалась зажиточной. Второй странностью красавицы Насти была необыкновенная для девушки ее лет физическая сила и продуманное хладнокровие. Однажды пылко влюбленный в нее молодой станичник, кумир местной молодежи, силач и весельчак Егор Бороденко, провожая ее к дому после фильма в клубе, не выдержал и страстно, хотя и нежно, обнял Настю. Настя повернулась к нему лицом, поцеловала, отчего у Егора закружилась голова, а затем методично и деловито сломала ему обе руки, сначала одну, а затем другую. Об этом случае по станице сплетничали долго, но дальше сплетен дело не пошло, Егор Бороденко помалкивал, а позже совсем исчез из станицы, уехав в один из вузов Краснодара.

В шестнадцать лет Настя закончила десять классов и поступила благодаря материальным контактам Ганса Муслимовича с приемной комиссией в Ростовский мединститут, где уже в конце первого курса проявила неподдельный интерес к патологоанатомии, чем завоевала сердца и симпатии специалистов этого направления, а известнейший в своих кругах патологоанатом, профессор Торосов Семен Алексеевич, просто-напросто влюбился в, нее. На третьем курсе за Анастасией Величковской числилось столько расчлененных трупов, что ими можно было бы заполнить чуть ли не половину территории средних размеров городского кладбища. Именно в это время Семен Алексеевич и предложил ей руку, сердце и предполагаемое семейное счастье. Настя немного подумала и согласилась, ее родители с радостью одобрили этот брак, а через год счастливого супружества Анастасию Гансовну Торосову выводили в наручниках из устроенного ею в подвале дома морга. Она работала над диссертацией под названием «Особенности строения тела у человека с извращенным понятием об интимной жизни», и бедный профессор пострадал из-за любви к оральному сексу, столкнувшись с неадекватным негодованием своей супруги, сельское мировоззрение которой не было подготовлено к уже явившейся в Россию сексуальной революции. Несчастный патологоанатом был мгновенно задушен и профессионально расчленен руками любящей Анастасии. Следователь пожал в огорчении плечами и немедленно отправил Торосову на психиатрическую экспертизу. «Похоже на шизофрению», — не совсем уверенно высказались психиатры области и передали Анастасию Торосову в Институт судебной психиатрии имени Сербского. «Врожденная шизофрения», — поставили диагноз в Москве. «Великолепно! — обрадовался время от времени навещавший институт Алексей Васильевич Чебрак. — Просто уникальный экземпляр!»

Радость Алексея Васильевича имела последствия. Через некоторое время пациентка Торосова исчезла из спецбольницы, ее родители с облегчением перекрестились и забыли о ней, а через три года в группе солнечных убийц появилась эмансипированная, элегантная Малышка, обученная по системе «Черная вдова». Она стала любимицей всей группы и Ивана Селиверстовича в частности.

«Дейли телеграф» опубликовала статью с кричащим заголовком «Прекрасная амазонка на "феррари"». В ней говорилось: «…Полиция штата Аризона попыталась остановить мчавшийся на недопустимо высокой скорости «феррари» при въезде в столицу штата, за рулем автомобиля находилась красавица, в сравнении с которой Шарон Стоун выглядит как пожилая вдова фермера, не умеющая пользоваться косметикой. Когда сержант полиции Стив Комен подошел к остановившемуся «феррари» и потребовал у красавицы водительское удостоверение, он раз и навсегда понял, что красота страшная сила, но воспользоваться этим пониманием ему уже не суждено. Сексапильный монстр в женском образе схватил его через открытое стекло за горло и сразу же на большой скорости тронулся с места. Напарник сержанта, полицейский Дэвид Лонг, придя в себя от изумления, бросился в погоню за «феррари», в смысле совершил один из тех идиотских поступков, которыми славится наша полиция. Как можно угнаться за «феррари», если нет другого «феррари»? Дэвида Лонга поразило то, что девушка держала сержанта одной рукой на весу, а другой управляла скоростной машиной. Полицейский видел, как через несколько сотен метров тело его напарника было без заметных усилий отброшено к обочине окружного шоссе. Только здесь Дэвид Лонг пришел в себя окончательно и, остановившись, доложил о происшествии всем постам, сообщив, в какую сторону направилась очаровательная убийца. А направилась она в сторону федеральной трассы, ведущей к аэропорту. Вернувшись к незадачливому напарнику, Дэвид обнаружил его мертвым, с вырванным кадыком. Лонг готов присягнуть, что чудовищная обаяшка держала Стива за горло двумя пальцами, большим и указательным. В связи с этим редакция задает вопрос сенату, конгрессу и президенту США: не один ли это из тех синтезированных клонов, которых выращивают в некой секретной лаборатории Окриджа, где базируется неизвестная обществу структура «Оса»? Впрочем, редакция газеты уверена, что если в США происходят гадости такого рода, значит, где-то рядом торчат уши ФБР, ЦРУ и, по видимости, Пентагона…»

Этим же вечером все информационные каналы США передали: «…Захвачен пассажирский авиалайнер компании «Пан-Америкэн», направляющийся в Индию. На борту находятся 120 пассажиров. Поражает то, что лайнер был захвачен на земле, и захватила его в одиночку девушка, подозреваемая в убийстве полицейского и владельца «феррари», известнейшего американского ученого. Девушка необычайно красива и, что потрясает воображение, необычайно профессиональна. Прибывший на место происшествия вместе с антитеррористической группой эксперт ЦРУ Соул Клинг порекомендовал не осуществлять захват и отправить самолет туда, куда требует террористка, — в Россию. И вот только что пришло сообщение нашего корреспондента, что девушка привязала к горлу каждого третьего заложника гранату и соединила эти гранаты суперпрочным конструктивным шнуром «У», применяемым взрывниками спецназа. Шнур пропущен через чеку гранат особым способом, и при малейшей опасности девушка успеет взорвать лайнер с заложниками. Президент США принял решение не препятствовать требованиям террористки. Нам же остается только гадать, рука ли это Москвы или метастазы некой жуткой опухоли под именем «Оса» и ее лаборатории по выращиванию киборгов в Лос-Анджелесе и Окридже? Вопрос остается открытым…»

Она летит ко мне, и я встречу ее с цветами. Мы с ней изменим этот мир. Он слишком уныл, суетлив и многолюден, надо его сделать более пустынным. Массовая смерть народов, вот что нужно человечеству. Только на этом пути можно прийти к настоящему пониманию индивидуальности. Господи, до чего же я умен, Господи, как велико твое вхождение в меня и как сладостно! Фу, какой противный запах! Что за кощунство, рядом с самым роскошным и дорогим салоном Москвы продают яблоки, мерзкий плод. Впрочем, вначале я войду в салон и куплю цветы. Мне вот эти и эти, и еще вот эти, напоминающие приоткрытые для поцелуя губы молоденького и сладострастного азиатского мальчика. Для кого? Для моей невесты, превратившейся в богиню. Почему такие мрачные расцветки? Ты все равно ничего не понимаешь, простушка цветочница. Вот твои тысячи у.е., дурочка. Опять этот гадкий запах и гадкий старикашка с погаными плодами. Ну ладно, поешь свежего, мой малыш в тельняшке. Никто и не обратил внимания, что старик уже мертв и уже счастлив. Чем больше людей вокруг, тем меньше обращают внимания на человека, лежащего на мокром асфальте. Это еще один довод в пользу сокращения человечества. Я иду навстречу любви, мы подарим людям настоящую индивидуальность, взорвем все их атомные станции и ядерные ракеты, выпустим джинна войны, а затем, когда люди в массовом порядке будут встречать свое личное счастье смерти, мы, боги, сольемся в экстазе и создадим наше дитя. Эти идиоты хотят посадить авиалайнер на военном аэродроме в Чкаловске, как будто это им поможет, как будто они смогут нас остановить, как будто могут понять замыслы двух любящих друг друга богов. Ооо! Что за чудный зад у этой дамы, выходящей перед ювелирным магазином из пошлого «кадиллака», зад-шедевр, зад — произведение искусства, таким задом обладают лишь великие оперные певицы и профессиональные поварихи. Я улыбаюсь…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.