Сеанс № 534, 8 июня 1970 года, понедельник, 21:05
Сеанс № 534, 8 июня 1970 года, понедельник, 21:05
«В среду 3 июня сеанс не проводился.
Сегодня в 20:30 мы с Джейн обсуждали работу Сета над книгой. Джейн была несколько обеспокоена. Она больше не читала книгу, но понимала, что Сет не придерживается содержания, которое он продиктовал, прежде чем приступать к главам. Я сказал ей, что Сет делает то, что хочет; она согласилась, что ей лучше расслабиться и предоставить всему идти своим чередом.
Я хочу рассказать, что случилось со мной и с Джейн, — практически одновременно, за несколько минут до начала сеанса. Мои ощущения продолжились и после начала сеанса, но об этом позже.
1. Мы сидели и ждали начала сеанса. Джейн сказала мне, что ей улыбнулся Джозеф с моего портрета Рубурта и Джозефа*, который висел на стене гостиной. Когда Джейн заметила это, то отвернулась от картины, а потом снова взглянула на нее. Эффект продолжался — он длился около двух минут, до 21:00.
* Изображение этого портрета вы можете найти в книге «Материалы Сета».
Джейн сидела в кресле-качалке лицом к картине. Я же сидел на диване, картина была у меня за спиной. Я несколько раз поворачивался и смотрел на нее, но не увидел ничего необычного. Джейн рассказывала, что Джозеф, изображение моей сущности, широко ей улыбался, хотя на картине улыбки нет. Сначала изменилось выражение его глаз, а потом он улыбнулся и губами. Лоб остался неподвижен. Картина словно ненадолго ожила, хотя изображение Рубурта не изменилось.
Джейн этот портрет не особенно нравился. Раньше она никогда не замечала на нем изменений.
2. У меня произошло изменение зрения, но без его полной утраты. Этим вечером у него не было постэффектов, хотя раньше это вызывало легкую головную боль. Сегодня ее не было. Как ни странно, это явление никогда меня не пугало. Я достаточно скрытный человек, даже в детстве не испытывал желания рассказать об этом родителям или обратиться к врачу. Отсутствие постэффектов и постоянная ясность мысли, должно быть, меня успокоили.
Этот эффект всегда напоминал мне миражи. Он всегда начинается с яркого зигзагообразного светового эффекта справа от направления зрения. Сейчас, когда я вспомнил почти забытые случаи, я понял, что этот яркий светящийся рисунок может увеличиться, и, когда я смотрю на какой-то предмет, он как бы стирается, хотя периферийное зрение остается.
Иногда это явление закрывало достаточно большую область, поэтому мне было сложно, например, видеть лист бумаги или карандаш, который я продолжал чувствовать в руке. Сияние достигало разной силы. Однажды я лег и закрыл глаза, это было проще, чем сделать что-то еще. Это могло продолжаться полчаса или меньше.
Сейчас меня снова удивляет моя спокойная реакция на это, пока я взрослел — природа этого события выходила за рамки всего, что я знал. Когда свечение было особенно сильным и перекрывало зрение почти полностью, я испытывал странные ощущения — одновременно света и тьмы — а мир предметов оказывался неразличим в том, что я могу описать как поле структурированных чередующихся света и тьмы, обладающее бархатной глубиной.
Сегодня это переживание было не таким сильным. Я заметил его начало примерно в 20:50 и тут же начал делать себе внушение снизить эффект, потому что не хотел встревожить Джейн, откладывая сеанс. В это время Джейн сказала о том, что ей улыбается картина. Я мог видеть картину, когда она попросила меня проверить, но мой зрительный эффект продолжал расти. Однако внушение подействовало, и к началу сеанса в 21:05 я понял, что все не только не зашло настолько «далеко», как предполагалось, но и начало снижаться. К 21:15 эффект полностью исчез, и зрение ко мне вернулось полностью.
Но это еще не все. Когда этот эффект исчез, он сменился другим — или вызвал его. Эти последствия были для меня новыми и очень интересными. Сет и мои дальнейшие заметки расскажут о случившемся во время сеанса. Сейчас же я скажу, что этот новый эффект постепенно лишил меня способности писать...
Джейн начала говорить за Сета, довольно медленно, особенно по сравнению с быстрым темпом последних сеансов. Когда начался сеанс, мне пришлось прикладывать некоторые усилия, чтобы ясно видеть страницу, на которой я пишу.)
Добрый вечер.
(«Добрый вечер, Сет».
Перед самым началом сеанса я отметил, что сегодня спокойный и теплый вечер.)
Надеюсь, я не нарушил ваш покой.
(«Нет».)
Вернемся к книге. (Одна из многочисленных пауз.) Сознание обладает множеством качеств, некоторые из них вам известны. Однако многие свойства сознания не так очевидны, потому что сейчас вы используете сознание таким образом, что его восприятие часто проявляется не в «естественном» обличье. Другими словами, вы воспринимаете собственное сознание посредством собственного физического устройства. Вы куда меньше его осознаете, когда оно действует без посредства тела, например, в состояниях вне тела или разобщенности.
(Пока я записывал последнее предложение, то заметил, — тоже не испытывая неприятных ощущений, — что мне требуется чуть больше времени, чем обычно, чтобы вспоминать свои сокращения или обозначения общеупотребительных слов. Это действие должно было быть автоматическим. При этом помехи зрения значительно уменьшились.
К 21:12 я начал делать ошибки в словах. Чтобы показать, как это было, я указываю в скобках после исправленного слова свой первоначальный вариант, который был записан.)
Качества сознания остаются неизменными (ниезменными) независимо от того, в теле вы или вне него. Подъемы и спады сознания, о которых я говорил, в определенной степени свойственны любому сознанию, независимо от выбранной (выбронной) после смерти (серти) формы. Природа сознания по сути (утси) не отличается от нынешней, хотя вы можете не осознавать многие его качества.
(Я поймал себя на том, что пропустил в последнем предложении слово «нет», и начал замечать, что что-то происходит. Мне приходилось прикладывать все больше сознательных усилий, чтобы правильно записывать слова. В последующем куске текста мне не удавалось вспомнить некоторые из придуманных обозначений и пришлось записывать слова полностью.)
Например, ваше сознание обладает способностями к телепатии и ясновидению, хотя вы можете этого не понимать. Во сне, когда (когдад) вы считаете себя бессознательными (бессоснательными), вы можете быть намного более в сознании, чем сейчас. Просто вы используете те способности сознания, которые не считаете реальными или действующими (действующеми) в состоянии бодрствования (бодбствования.) Поэтому вы блокируете (бдокируете) им доступ в сознательный опыт (опл). Сознание, и ваше, и мое, не зависит ни от времени (вдемени), ни от пространства. После смерти вы просто начинаете ощущать полностью способности сознания, присущие ему всегда.
(21:21. Мне стало очень сложно писать. Большинство слов было написано с ошибками, мне приходилось зачеркивать и исправлять их — только вот в исправлениях тоже были ошибки. Зрение сейчас полностью восстановилось.
Я впервые признался себе, что, может быть, мне надо попросить Сета говорить помедленней, хотя он и так делал это достаточно медленно. Я не спрашивал у него, что происходит. Это милое создание смотрело на меня глазами Джейн и даже не намекало на то, что на сеансе может происходить что-то необычное...)
Естественно, вы можете сейчас обнаружить их и научиться использовать. Это значительно (зеначительно) поможет вам после (восле) смерти. Вас меньше напугают собственные реакции (реактис), если, например, вы будете заранее знать, что ваше сознание не ограничено физическим телом и может (мовет) создавать и другие части. Те, кто «принудительно» отождествляют сознание с телом, сами беспричинно создают себе неприятности (непереиятности), задерживаясь возле тела. Вот уж воистину потерянные души, которые считают, что им больше некуда пойти.
(В этом абзаце я вместо «заранее» я написал «зеазезурхант», зачеркнул и еще дважды пытался написать правильно. Теперь мне приходилось постоянно сознательно пытаться правильно писать слова. Это действовало. Ощущение было такое, как будто что-то просыпается от глубокого сна и сразу же прикладывает усилия, чтобы сфокусироваться в физической реальности.)
Как я уже говорил, каждый из вас сейчас — дух, и этот дух обладает сознанием. Таким образом, сознание принадлежит духу, но они — не одно и то же. Дух может включать и выключать свое сознание. Сознание по своей природе может мерцать и испытывать колебания, а дух — нет.
Мне не очень нравится слово «дух» из-за связанных с ним ассоциаций, но оно (ино) подходит для наших целей, потому что подразумевает, в частности, независимость от физического облика.
Сознание не восстанавливается во время сна. Оно просто направлено в другую сторону. Поэтому с этой точки зрения сознание не спит, и хотя оно может быть выключено, это не похоже на выключение света.
(21:28. Проблемы с написанием резко возросли. Кроме постоянных ошибок и исправлений теперь я еще с трудом успевал за довольно медленной речью Сета. Я подумал, не попросить ли сделать перерыв, но все еще не встревожился. Последующий абзац стал для меня большой проблемой.)
Выключение сознания не гасит (гасва) его, как гаснет свет (фет), когда нажимают выключатель (выколючатель.) Если развивать аналогию (анелогию), если бы сознание было (бысло) подобно (поздно) вашему (веше) свету, то после его выключения наступали бы своего рода сумерки, а не темнота (темнора.)
(Я сидел уже на самом краю дивана, склонившись над блокнотом, который лежал передо мной на кофейном столике. Я редко так сижу. Может быть, мне казалось, что так мне будет проще бороться. Я попросил Сета немного подождать.)
Таким образом, дух никогда не находится в небытии, с отсутствующим сознанием. Это очень важно понять, потому что...
(Окончание предложения в моих записях совершенно не читаемо. Вот что там было написано на самом деле: «Ткмо дух никогда не нах в состоянии нейбытя, с отсвутие х х сознанием. Эфт очень важно понять, пмуто что ел кжд ождть если скич это...»
Я удивленно попросил Сета снова подождать. Пропустил пару предложений и был готов отказаться от ведения записей. И все же я решил попытаться еще раз. Джейн как Сет сидела и спокойно ждала с открытыми глазами.)
Очень важно понимать, что сознание не выключается полностью... (21:35. Я снова сильно отстал. Когда я увидел, что пишу «ыкаволютс» вместо «выключается», то сдался и попросил Сета сделать перерыв. Это было сделано. Я был озадачен. У меня была ясная голова, но при этом я был буквально не способен вести записи. И все же я оставался спокоен.
Когда я начал объяснять Джейн, почему мне пришлось остановиться, оказалось, что мне к тому же трудно связно говорить. В этот момент ненадолго вернулся Сет. Он улыбался. Я помню, что он сказал.)
Ты сегодня наглядно воплощаешь содержание текста, Джозеф...
(Я тут же все понял, хотя эффекты так быстро не прошли. Я говорил с Джейн с ошибками, но в устной речи проблем было куда меньше, чем в письменной. Сначала Джейн встревожили мои ощущения перед сеансом и во время него. Потом она мне призналась, что в этот момент почти решилась не продолжать сеанс. Но в конце концов мне удалось ее успокоить, и она поняла, что физически со мной все в порядке.
Сет по моей просьбе временно прекратил диктовать книгу, но предложил, чтобы я попросил Джейн включить свет в комнате полностью, когда она выйдет из транса. Я должен был при этом представить себе, что мое сознание становится все ярче и ярче, заполняя комнату светом — тогда мои способности быстро вернутся. Часть сказанного тогда я не запомнил.
Таким образом, в этот вечер я испытал измененные состояния зрения, письма и речи — то есть всех физических способов коммуникации. Сидя в ярко освещенной комнате, я подробно рассказал о случившемся Джейн, включая предыдущие случаи визуального эффекта. Она задумалась, не может ли моя потеря способностей к общению быть связана со слабоумием и психологической деградацией моего отца. Я не знал. В последнее время я не испытывал в его отношении никаких сильных чувств.
Я медленно вернулся к записям. Мне очень хотелось, чтобы Сет все объяснил. Его совет помог: к 22:30 я чувствовал себя намного лучше. Я наконец довел записи до конца и сказал Джейн, что готов продолжать сеанс. И мы получили самую интересную информацию — о моем любопытном равнодушии к происходящему. Сеанс возобновлен в более быстром темпе в 22:47.)
Итак, демонстрация, с которой нам любезно помог Джозеф, поясняет только что изложенную информацию.
Ранее я сказал, что вам знакомы только те качества вашего собственного сознания, которые вы используете с помощью тела. Вы полагаетесь на то, что тело выразит ощущения вашего сознания. Вы снова отождествляете проявления сознания с телом.
В нашей демонстрации, которая проводилась, естественно, с разрешения Джозефа, он позволил своему сознанию отступить и в определенной степени начал блокировать его физические проявления. Он не осознавал данное разрешение, потому что подобный эксперимент был бы невозможен, если бы о нем знало бодрствующее сознание. Оно испугалось бы. Когда я говорил об угасании сознания, Джозеф это испытывал.
(22:55. Это может быть подвохом, а может и нет. Сет использовал слово «угасание». Конечно, мои способности к физическому выражению значительно снизились, но я сохранял ясность мышления и, что непривычно, изо всех сил старался использовать эти способности... Я также не ощутил никакого расширения сознания или внезапных способностей к телепатии или ясновидению.
Сейчас у меня не было проблем с ведением записей.)
Небольшое отступление. Это на самом деле был эксперимент по управлению сознанием. Незадолго до смерти происходит примерно то же самое: сознание понимает, что больше не может выражать себя посредством тела. Если умирающий человек полностью отождествляет себя с телом, он может испугаться, решив, что все способы самовыражения пропали, и сознание тоже сейчас исчезнет.
Эта убежденность в исчезновении, эта уверенность, что личность вот-вот будет уничтожена, — суровый психологический опыт, который может вызвать неприятную реакцию. На самом деле вы обнаружите, что сознание в целости и сохранности, а его возможности самовыражения менее ограничены, чем раньше. Джозеф подсознательно предпочел нарушить те способы выражения, которые использовал, чтобы это вмешательство сразу же стало заметно. Сейчас, получив, я надеюсь, достаточно базовых знаний, мы перейдем к главам о природе существования после физической смерти, в момент смерти и о последней физической смерти в конце цикла перерождений. Но сначала было необходимо, чтобы вы поняли природу и поведение собственного сознания.
Можете сделать перерыв.
(23:06. Сейчас Джейн говорила значительно быстрее. В последнем абзаце я неправильно написал всего два слова. Сеанс возобновлен более медленно в 23:20.)
Итак, Джозеф, в этом эксперименте ты тоже опирался на прошлые знания того периода, когда болезнь лишила тебя возможности двигаться. Это было в Дании. Это не часть книги, а скорее замечание «в сторону».
(По утверждению Сета, мы трое были знакомы в Дании в XVII веке. Я был землевладельцем, Джейн — моим сыном, а Сет — торговцем пряностями. Подробнее об этом — в главе 22.)
На этом я заканчиваю главу и первую часть своей книги. Теперь о другом.
(На самом деле, с книгой тоже еще было не все. Следующий материал показывает связь моих визуальных эффектов и того, что случилось на сеансе. Очень любопытно, что именно сегодня вечером я решил поговорить о зрительной информации, хотя в последнее время я мысленно спрашивал о сюжете своей следующей картины. Джейн я об этом не говорил.)
Ранние эксперименты со зрением были неудачными предварительными попытками бессознательного уровня «улавливать» образы моделей для твоих картин. На размытом темном участке появлялись модели. Это понятно?
(«Да».)
Размытые области — это смешение вибраций. Ты не мог получить визуальный материал на физическом уровне, хотя и пытался, но в тот момент не мог принимать и внутренние видения. В результате у тебя практически получалось смещение. На фоне всегда присутствовало ощущение движения, которое визуально интерпретировалось как колебания, смешение пятен.
Ты согласился на тот эксперимент, который мы проводили сегодня, когда вы с Рубуртом сидели и беседовали за столом [за ужином]. Рубурт телепатически узнал об этом, хотя и не на уровне сознания. Улыбающийся портрет, который видела Джейн, был в каком-то смысле твоей работой. Рубурт знал о предстоящей демонстрации, но несколько беспокоился о том, как ты воспримешь эти ощущения. Портрет улыбался, чтобы успокоить ее — Джейн, а не Рубурта. Это сделал ты. Рубурт уловил это от Джозефа. Это понятно?
(«Да». Я подумал, что это очень эффективный метод.)
Итак, на сегодня все.
(«Было очень интересно».)
Благодарю вас за помощь. Хорошего вечера вам обоим.
(23:36. «Спокойной ночи, Сет». После последнего перерыва я сделал несколько ошибок в словах, и все.)