Глава 27. Тишина – ваш друг
Глава 27. Тишина – ваш друг
Первый вопрос:
Ошо,
Тринадцать лет назад, смертельно раненная, я оставила мир и пришла к тебе. Ты исцелил меня и дал мне даже больше, чем жизнь.
Затем, год назад я вернулась в тот же самый мир, из которого бежала, чувствуя себя в нем ребенком из детского сада, который едва лишь знает азбуку. Естественно, были темные моменты. В эти моменты внутренний голос – не твой ли это был голос? – продолжал втолковывать мне: «Не теряй себя в своих эмоциях – наблюдай!» На много месяцев этот голос стал моим постоянным спутником, пока я внезапно не осознала, что тьма и конфликты были созданы моими собственными страхами, желаниями, суждениями. Этот проблеск сопровождался спокойным, расслабленным ощущением свободы и принятия.
Сейчас, когда я снова нахожусь у твоих ног и переживаю потрясающую красоту этого, я вижу, что, как бы долго я ни наблюдала, это желание оставаться в твоем присутствии будет всегда со мной.
Разве возможно не желать того, что так уникально и прекрасно?
На духовном пути есть много перекрестков. На каждом перекрестке человеку кажется, что он достиг цели. В каком-то смысле это правда. Это некое благословение, о котором вы раньше не подозревали, абсолютно новый покой, невообразимая тишина и любовь, аромата которой вы жаждали в течение многих жизней и никогда не находили. Естественно, человеку кажется, что он пришел домой.
Это одна из наиболее трудных задач для мастера – подтолкнуть вас, сказать вам: «Это только начало; вас ожидает нечто гораздо большее». И хотя вы не можете себе представить, что может быть что-то большее, чем это, доверие, любовь и преданность, которые вы испытываете к мастеру, помогают вам двигаться дальше.
Эти моменты приходят снова и снова. Каждый раз двигаться дальше становится в некотором смысле труднее и в некотором смысле легче. Труднее – потому что каждая новая реализация, каждое новое достижение, каждое новое открытие так огромны, так захватывающи, что все, что вы знали раньше, просто блекнет – так что двигаться дальше становится труднее. Но, с другой стороны, двигаться дальше становится легче, потому что каждый раз, когда мастер говорит вам: «Двигайтесь дальше», вы всегда что-то приобретаете, вы ничего не теряете. Это всегда новая дверь, ведущая к новой тайне, новое небо поверх старого.
И доверие тоже растет. Теперь стало легче прислушиваться к мастеру и двигаться дальше.
Вот одна древняя притча… Она мне всегда нравилась. Один старый дровосек, бедный и одинокий, зарабатывал себе на жизнь тем, что рубил дрова и продавал их. Каждый раз, когда он шел в лес, он проходил мимо прекрасного дерева бодхи – под таким же деревом Гаутама Будда стал просветленным, отсюда и название этого дерева. Бодхи означает просветление.
Кстати, вы будете удивлены, узнав, что ученые обнаружили в дереве бодхи некое вещество, которого нет ни в одном другом дереве, и это вещество абсолютно необходимо для развития интеллекта. Возможно, это очень разумное, чувствительное дерево. Это не может быть простым совпадением…
Каждый раз дровосек видел под этим деревом старика, который молча сидел там всегда – летом, зимой, в дождь. Прежде чем войти в лес, дровосек касался его ног, и каждый раз старик улыбался и говорил: «Какой же ты идиот!»
Дровосека это шокировало: «Почему? Я касаюсь его ног, а он вместо того, чтобы благословить меня, улыбается и говорит: „Какой же ты идиот!“»
Однажды он набрался смелости и спросил:
– Что ты имеешь в виду?
Старик ответил:
– Что я имею в виду? Всю свою жизнь ты рубишь здесь деревья, но если пойти дальше, глубже леса, можно найти медный рудник. Только идиот мог не заметить его! Всю свою жизнь ты провел в этом лесу… Ты можешь за один раз унести столько меди, что денег, вырученных за нее, тебе хватит на целую неделю. И тебе в твоем уже немолодом возрасте не нужно будет рубить дрова каждый день.
Дровосек не мог в это поверить, ведь он хорошо знал весь лес: «Должно быть, он шутит! А, может, и нет… Ничего не случится, если я пойду немного дальше и поищу этот медный рудник».
Он зашел поглубже в лес и нашел медный рудник. «Теперь я знаю, – сказал дровосек, – почему он постоянно говорил: „Какой же ты идиот, что в таком преклонном возрасте работаешь каждый день“».
И он стал ходить в лес только один раз в неделю. Но он продолжал следовать прежней традиции и каждый раз касался ног старика. А тот улыбался и говорил: «Какой же ты идиот!»
Дровосек не выдержал и сказал:
– Но это несправедливо! Ведь я нашел медный рудник.
– Ты не знаешь всего, – сказал старик. – Если ты пойдешь еще дальше, ты найдешь серебряные копи.
– О Боже! Но почему ты не сказал мне об этом раньше? – спросил дровосек.
Старик ответил:
– Ты сначала не поверил даже в медный рудник – как бы ты мог поверить в серебряные копи? Просто пройди еще дальше.
На этот раз у дровосека тоже были сомнения, но не очень большие, у него стало появляться доверие к старику. И он нашел серебряные копи.
Он вернулся и сказал:
– Теперь, когда я нашел серебро, мне достаточно будет приходить в лес один раз в месяц. Я буду очень скучать по тебе. Мне будет недоставать твоих благословений. Мне стало нравиться слышать от тебя: «Какой же ты идиот!».
Но старик сказал:
– Ты все еще идиот, ничего не изменилось.
– Несмотря на то, что я нашел серебро? – спросил дровосек.
– Да, несмотря на это, – ответил старик. – Ты просто идиот, и больше ничего – ведь если ты пойдешь еще дальше в лес, ты найдешь золото. Так что не надо ждать целый месяц, приходи завтра.
Теперь дровосек думал, что старик, должно быть, дурачит его. Если там есть золото, почему он сидит под этим деревом в лохмотьях, под дождем и солнцем, завися от людей, которые приносят ему еду… Иногда они приносят еду, иногда не приносят… «И если он знает, где находится золото… Я думаю, что на этот раз он, конечно же, дурачит меня! Но ничего страшного не случится. Он всегда оказывался прав. Кто знает? Этот старик какой-то таинственный».
Он пошел в лес и нашел большой золотой рудник. Он не мог поверить своим глазам, ведь он всю свою жизнь работал в этом лесу…
Он принес много золота и сказал:
– Думаю, что ты больше не будешь говорить, что я – идиот.
– Нет, я буду продолжать говорить это, – сказал старик. – Приходи завтра, потому что это не конец, это только начало.
– Что? – удивился дровосек. – Золото – только начало?
Старик сказал:
– Приходи завтра. Еще дальше в лесу ты найдешь алмазы – хотя это тоже не конец. Но я не стану говорить тебе слишком многого, а то ты не сможешь заснуть ночью. Так что иди домой. Завтра утром сначала найди алмазы, а потом приходи ко мне.
Дровосек действительно не мог заснуть всю ночь. Бедный дровосек… Он и представить себе не мог, что станет владельцем всех этих рудников – золото, серебро, медь, а теперь алмазы! И старик говорил, что это только начало. Дровосек все думал и думал… Что же может быть ценнее, чем алмазы?
Утром он пошел в лес очень рано – старик еще спал. Он коснулся его ног. Старик открыл глаза и сказал:
– Ты пришел? Я знал, что ты придешь, ты не мог заснуть. Сначала пойди и найди алмазы.
– Ты скажешь мне, что может быть ценнее алмазов? – спросил дровосек.
– Сначала найди алмазы – всему свое время, иначе ты сойдешь с ума, – сказал старик.
Дровосек нашел алмазы и, пританцовывая, пришел к старику. Он сказал:
– Теперь ты не можешь сказать, что я – идиот. Я нашел алмазы!
Но старик сказал:
– И все же ты идиот.
– Я не отстану от тебя, пока ты не объяснишь мне, в чем дело, – сказал дровосек.
Старик ответил:
– Ты видишь, что я знаю об этих рудниках – о серебре, золоте, алмазах, – но они меня не волнуют. Есть нечто более ценное, чем алмазы, но не в лесу, а в тебе самом, только немного глубже – не снаружи, а внутри. И поскольку я нашел это, мне нет дела до всех этих алмазов. Теперь выбор за тобой: ты можешь остановиться на алмазах, но запомни – ты останешься идиотом. Я являюсь живым доказательством – я знаю об этих рудниках, но меня они не волнуют. Это может заставить тебя понять, что есть нечто большее, чего нельзя найти вовне, как бы далеко ты ни отправился; это можно найти только внутри себя.
Дровосек выбросил алмазы. Он сказал:
– Я буду сидеть рядом с тобой. И пока ты не откажешься от мысли, что я идиот, я не уйду отсюда!
Он был простым, невинным дровосеком. Это образованным людям трудно двигаться внутрь себя.
А для дровосека это было нетрудно. Вскоре он погрузился в глубокую тишину – радость, блаженство, благословение.
Старик дотронулся до него и сказал:
– Это и есть то самое место. Теперь тебе не нужно ходить в лес. И ты больше не идиот, ты стал мудрым человеком. Можешь открыть глаза. Ты увидишь тот же мир, но уже в ином свете. Те же краски, но теперь они стали невообразимо яркими. Те же люди, но теперь они не просто скелеты, обтянутые кожей, а светящиеся духовные существа… Тот же космос, но впервые он стал океаном осознанности.
Дровосек открыл глаза. Он сказал:
– Ты странный человек! Почему ты ждал так долго? Я приходил сюда почти всю мою жизнь и всегда видел тебя сидящим под этим деревом. Ты мог бы сказать об этом в любой день.
Старик ответил:
– Я ждал подходящего момента… ждал, когда ты созреешь, когда ты сможешь не только услышать об этом, но и понять это. Путешествие длится недолго, но ты не должен останавливаться при каждом достижении. Ведь каждое достижение наполняет тебя таким удовлетворением, что трудно даже вообразить, что может быть нечто большее.
Ты спрашиваешь меня, что может быть более прекрасным, чем пребывание в присутствии мастера. Но почему бы не раствориться в этом присутствии? Быть в присутствии мастера – это все еще разделение. Зачем быть в присутствии? Почему бы не стать самим присутствием? И только тогда ты узнаешь, что быть в присутствии – это лишь начало путешествия, которое завершается тем, что ты становишься самим присутствием.
Я знаю тебя и знаю твое сердце. Я не рассказал бы историю о дровосеке, если бы не помнил о том, что у тебя такое невинное сердце. Только не останавливайся.
Это возможно… Реализуй это. Стань светом для самой себя, и тогда все, что ты будешь переживать, будет неописуемым.
В те темные моменты, когда ты целый год была вдали от меня, ты постоянно слышала: «Наблюдай!» При твоем невинном уме мне очень просто разговаривать с тобой на любом расстоянии, вести беседу от сердца к сердцу. Те слова были моими, и ты узнала их. Они были произнесены, потому что есть то, о чем тебе не нужно беспокоиться, нужно просто наблюдать, и все это исчезнет – гнев, алчность, ревность. Все компоненты тьмы имеют одно общее свойство: они начинают рассеиваться, если ты наблюдаешь за ними. Наблюдения достаточно, тебе не нужно ничего с этим делать.
В жизни одного из великих мистиков, Баала Шема, был один случай. Он имел обыкновение посреди ночи ходить к реке, чтобы просто побыть в полной тишине, в одиночестве, насладиться покоем и красотой ночи. Прямо на берегу реки стоял особняк одного богача, и охранявший его сторож не знал, что и думать об этом человеке, Баале Шеме. Каждую ночь, как только часы на башне били полночь, Баал Шем появлялся из темноты.
Однажды бедный сторож не смог удержаться и спросил:
– Почему ты каждую ночь приходишь к реке и сидишь в темноте? С какой целью?
Прежде чем ответить ему, Баал Шем спросил:
– Что у тебя за работа?
Тот ответил:
– Я – сторож.
– Это и моя работа. Я тоже сторож, – сказал Баал Шем.
– Странно, – удивился сторож. – Если ты сторож, то что ты делаешь здесь? Тебе следует наблюдать за тем домом, в котором ты работаешь сторожем.
Баал Шем сказал:
– Я должен кое-что тебе объяснить: ты сторожишь дом другого человека, я же сторожу мой собственный дом. Я – это и есть мой дом. Куда бы я ни пошел, мой дом всегда со мной – и я постоянно за ним наблюдаю.
Мне нравится эта история.
Будь постоянным наблюдателем, следи за всеми темными моментами. И они исчезнут. На самом деле ты сама можешь определить, что это за моменты: если то, за чем ты наблюдаешь, исчезает, значит, это было что-то ненужное, а если это при наблюдении становится более ясным, близким, значит, это то, что нужно впитать в себя. Нет никакого другого определения для хорошего и плохого.
Решает наблюдение – это единственный критерий. Что является грехом, а что – добродетелью? То, что исчезает, – это грех, а то, что приближается, становится более ясным, стремится стать частью вас, – это добродетель.
Наблюдение – это, несомненно, золотой ключ к духовной жизни.
Второй вопрос:
Ошо,
На днях ты так прекрасно говорил о печали, которая приходит вслед за первым переживанием нашей внутренней тишины.
Обязательно ли бывает так, что, впервые переживая эту тишину, я также должен всем своим существом чувствовать, что я абсолютно одинок в своем путешествии?
Одиночество – это тоже одно из основных переживаний, когда вы погружаетесь в тишину.
В тишине больше никого нет, только вы.
В глубокой тишине исчезают ваши мысли, исчезают эмоции, исчезают чувства – остается только чистое существо, одиноко горящее пламя.
Можно испугаться, ведь мы так привыкли жить среди людей – в толпе, на рынке, во всевозможных отношениях.
Вы можете не осознавать, что во всех этих отношениях – с друзьями, с мужем или женой, с детьми, с родителями – вы, по сути, пытаетесь убежать от одиночества. Это ваша стратегия, рассчитанная на то, чтобы все время находиться с кем-то рядом.
Это хорошо известный факт, подтвержденный психологами, что если человека изолировать, оставить наедине с собой, то через семь дней он начинает разговаривать… что-то нашептывать. В течение семи дней он говорит про себя, сдерживает себя с помощью ума, но затем это становится невыносимым – слова начинают вырываться из ума через рот, и он начинает шептать.
Через две недели вы можете отчетливо слышать, что он говорит. Через двадцать один день ему уже ни до кого нет дела, он становится безумным; теперь он разговаривает со стенами, столбами. «Привет, приятель, как дела?» – говорит он столбу, обнимая его! И так происходит не с какими-то отдельными людьми, так происходит с любым человеком. Человек пытается установить какие-то отношения. Если он не может установить их в реальности, он создает галлюцинацию.
Вы можете увидеть это сами: просто встаньте на улице и понаблюдайте за людьми, идущими из офисов домой, и вы будете удивлены. Несмотря на то что их окружает толпа, каждый из них идет в одиночестве и разговаривает сам с собой. Они жестикулируют, что-то кому-то говорят… хотя они не связаны с окружающей их толпой. Они одиноки в толпе, поэтому они пытаются создавать свои собственные иллюзии. Может быть, они разговаривают со своими женами или со своими боссами – есть много чего, что они не могут высказать им в лицо, но сейчас они могут сделать это. Человек не может высказать что-то в лицо жене, но в этой толпе, где каждый погружен в себя, каждый занят своими проблемами, он может высказать жене все. Никто же не слушает, и по крайней мере можно быть уверенным в одном – жены здесь нет! Но жена ему не нужна, ему нужен кто-то, с кем можно поговорить.
И после тридцати дней изоляции происходит резкое изменение: общение перестает быть односторонним, теперь не только человек разговаривает со столбом, но и столб тоже начинает разговаривать с человеком! Человек говорит и за себя, и за столб. Сначала он говорит столбу: «Привет, как дела?» Затем отвечает сам себе: «Спасибо, все в порядке». Он говорит от имени столба – другим голосом. Теперь он создал свой собственный мир, он больше не одинок. Ни один сумасшедший не бывает одиноким.
Либо вы безумны, либо нет. Если вам незнакомо одиночество, то в вас есть какое-то безумие.
Только чистое одиночество делает ясным ваш разум. Вам не нужен кто-то другой, больше нет зависимости от другого, вы самодостаточны. Язык теряет всякий смысл, потому что язык – это средство для общения с другими. А когда вы не зависите от другого, язык теряет всякий смысл, слова теряют всякий смысл.
В вашей тишине – когда нет слов, нет языка, нет других людей – вы настраиваетесь на одну волну с существованием. Эта ясность, эта тишина, это одиночество с лихвой вознаградят вас.
Тишина позволит вам расти и полностью раскрывать ваш потенциал. Впервые вы будете индивидуальностью, впервые вы почувствуете вкус свободы, и впервые необъятность существования будет вашей со всем его блаженством.
Поэтому, что бы ни происходило в тишине – будь это печаль или чувство одиночества, – помните, что в тишине никогда не может произойти ничего неправильного. Все, что происходит в тишине, увеличивает ее красоту, углубляет ее очарование, приносит все больше и больше цветов, все больше и больше аромата.
Радуйтесь! Тишина – это ваш друг, ваш верный друг. С помощью ее вы окажетесь на высочайшей вершине экстаза.
Третий вопрос:
Ошо,
У меня на самом деле нет вопроса – все очень хорошо. Только одно немного смущает меня. Ты часто говоришь о «немногих избранных». Пожалуйста, скажи, кто выбирает?
Это очень трудный вопрос.
Вначале это делал Бог! Но есть много гипотез о том, что случилось с Богом: одни говорят, что он умер естественной смертью, другие говорят, что он совершил самоубийство, еще кто-то говорит, что с ним произошел несчастный случай. Некоторые говорят, что он был убит человеком – потому что, не убив его, человек не мог бы быть действительно свободным.
Я не буду углубляться в то, что случилось с Богом. Ясно одно: его нет.
Вначале он выбрал евреев, чтобы те были немногими избранными – «народом Божьим». Но с тех пор у него больше не было такой возможности. Хотя во всех синагогах мира евреи постоянно молятся: «Пора бы тебе выбрать кого-то другого, мы уже достаточно настрадались!»
И это верно. Если бы Бог не выбрал их, они бы жили точно так же, как все остальные. Но поскольку он выбрал их, он сделал всех остальных их врагами – великая зависть и соперничество.
Я помню, как первого премьер-министра Индии Джавахарлала Неру однажды спросили:
– Кого вы выберете своим преемником?
Он ответил:
– Я никого не буду выбирать, потому что, кого бы я ни выбрал, этому человеку придется столкнуться с огромными трудностями. Все остальные, желающие стать премьер-министром, объединятся против одного человека, и у выбранного мною человека не будет никаких шансов стать моим преемником. Поэтому я буду держать рот на замке.
Ты спрашиваешь, кто выбирает здесь?
Здесь происходит совсем иной процесс. Здесь в тот момент, когда вы становитесь саньясином, вы выбираете самих себя.
Каждый саньясин принадлежит к немногим избранным, и здесь никто никого не выбирает – это делаете вы сами, в этом и есть свобода. Если вы чувствуете, что вам трудно, вы можете оставить все это. Никто не мешает вам стать саньясином, никто не мешает вам отказаться от саньясы. Ваша свобода неприкосновенна.
Так что запомните: здесь никто не выбирает. Становясь саньясином, каждый совершает выбор. Поэтому нет нужды меня убивать; я усвоил урок Бога – я никогда никого не буду выбирать, потому что это опасно! И выбрать кого-то – значит обречь его на неприятности.
Четыре тысячи лет евреи так много страдали лишь по той единственной причине, что они были немногими избранными. На всей земле никто так не страдал, как они. От этого у них развилось чувство превосходства над окружающими, чувство, что они самые святые, – естественно, никто не любит людей, которые считают, что они самые святые.
Поэтому во всех странах, в любом месте их принижали и давали им понять, что они не самые святые и не самые лучшие.
Только в Германии один Адольф Гитлер уничтожил шесть миллионов евреев. Ответственность лежит на Боге, поскольку причина, по которой Адольф Гитлер конфликтовал с евреями, заключалась в том, что он объявлял нордических немцев высшей расой. Евреев нужно было полностью стереть с лица земли, потому что, пока существуют евреи, нельзя утверждать, что нордическая раса – это высшая раса. Евреи – древняя раса, с четырехтысячелетней историей, и они уже всеми возможными способами доказали, что они более умные. Нет ни одного нищего еврея, они все богатые, они знают, как разбогатеть. Все они культурные и хорошо образованные люди. Сорок процентов Нобелевских премий приходится на долю евреев, а шестьдесят процентов достается всем другим народам мира – это просто невообразимо.
В присутствии евреев Адольфу Гитлеру приходилось очень трудно, потому что все они обладали сильным интеллектом, все были богатыми – все доказывало, что они умнее других.
Чтобы сделать нордических немцев высшей расой, евреев нужно было полностью стереть с лица земли.
Вина лежит на Боге, ему не следовало выбирать бедных евреев. А если уж он их выбрал, то нужно было шепнуть на ухо Моисею: «Пожалуйста, никому не говорите об этом. Просто держите это в своем уме – что вы являетесь немногими избранными. Нельзя, чтобы об этом стало известно, это секрет».
Но если это секрет, то в этом нет никакой радости. Радость в том, чтобы говорить об этом во весь голос.
Здесь я никого не объявляю избранным, но я даю вам шанс. Если вы хотите стать избранными, у вас будут неприятности. Повсюду мои саньясины сталкиваются со всевозможными неприятностями.
За все надо платить. Вы хотите быть немногими избранными задаром? Это невозможно. За это вам придется платить.
Четвертый вопрос:
Ошо,
Раньше ты часто говорил о сомнении и о том, как ценно во всем сомневаться.
На том уровне, где ты – мой мастер, а я, благодаря твоей милости, стал твоим учеником, у меня никогда не бывает сомнений. Забывчивость с моей стороны – да, неосознанность – да, но никогда никаких мук сомнения.
Не мог бы ты рассказать о сомнении в отношениях между учеником и мастером?
Такое совершенно невозможно. Ученик становится учеником только тогда, когда он отбрасывает все сомнения. По самой природе вещей ученик не может сомневаться. Если он сомневается, он не ученик.
Как студент, он может сомневаться сколько угодно. Когда же все его сомнения исчерпаны и возникает доверие, не знающее сомнений, он вступает в мир ученичества; теперь нет возможности для возникновения сомнения. Если сомнение возникает, ученик снова попадает в категорию студентов.
Так что в том, что касается мастера и учеников, сомнение невозможно.
Пятый вопрос:
Ошо,
Почему ты всегда смотришь на свою руку, прежде чем начать отвечать на первый вопрос? Ты находишь там ответ, или что-то не так с моим зрением?
Мои руки пусты.
У меня нет никаких ответов.
У вас есть вопросы – я не отвечаю, я просто уничтожаю ваши вопросы. И прежде чем уничтожить ваши вопросы, я должен посмотреть на свою руку, потому что я уничтожаю ваши вопросы не только с помощью слов, но и с помощью рук. Поэтому я должен подготовить их, спросить у них: «Вы готовы?»
Когда они говорят: «Да, хозяин, начинай!» – я начинаю!
Без помощи моих рук я не могу отвечать вам. Они выполняют большую часть работы. Мои слова отвлекают ваше внимание, а руки продолжают делать настоящую работу.
Так что с твоим зрением все в порядке, ты видишь то, что нужно.
Я смотрю на руки – но не для того, чтобы найти ответы, а для того, чтобы увидеть, готовы они или нет.
Шестой вопрос:
Ошо,
Впервые я нахожусь так близко к тебе. Когда я сижу здесь, с тобой, я чувствую, что мое сердце настроено на одну волну с твоим сердцем, я чувствую глубокую любовь к тебе. Но я также чувствую, что внешне я серьезен.
Почему мне так трудно смеяться?
Смех – это одно из самых подавляемых обществом явлений – во всем мире, во все времена.
Общество хочет, чтобы вы были серьезными. Родители хотят, чтобы их дети были серьезными, учителя хотят, чтобы их ученики были серьезными, начальники хотят, чтобы их подчиненные были серьезными, командиры хотят, чтобы их солдаты были серьезными. Всех заставляют быть серьезными.
Смех опасен, он свидетельствует о непокорности.
Когда учитель ведет урок и вы начинаете смеяться – это будет воспринято как оскорбление. Ваши родители что-то говорят вам, и вы начинаете смеяться – это будет воспринято как оскорбление.
Серьезность считается проявлением почтения, уважения.
Естественно, смех так сильно подавляется, что никто не смеется, хотя жизнь вокруг вас очень веселая. Если вы освободите ваш смех от цепей, от рабства, вы будете удивлены: на каждом шагу случается что-то очень смешное. Жизнь несерьезна. Серьезны только кладбища, серьезна смерть.
Жизнь – это любовь, жизнь – это смех, жизнь – это танец, песня.
И мы должны дать жизни новое направление. Прошлое очень сильно искалечило жизнь, оно сделало людей почти невосприимчивыми к смеху – они напоминают тех, кто не различает цветов.
Десять процентов людей являются дальтониками – это довольно много. И эти люди не знают, что они дальтоники.
Джордж Бернард Шоу был дальтоником, и он узнал об этом, когда ему было шестьдесят лет. На день рождения кто-то прислал ему в подарок красивый костюм, но этот человек забыл прислать галстук. Поэтому Бернард Шоу пошел со своим секретарем искать подходящий галстук. Костюм ему очень нравился. Он посмотрел галстуки и выбрал себе один, и его секретарша была удивлена, она просто не могла поверить своим глазам: костюм был желтый, а он выбрал зеленый галстук. Она сказала:
– Что вы делаете? Это будет выглядеть очень странно.
– Почему это будет выглядеть странно? – спросил он. – Ведь они же одного цвета.
Владелец магазина, продавец… Все собрались и стали обсуждать… Он не мог отличить желтый цвет от зеленого, ему они казались одним цветом. Он был дальтоником, но шестьдесят лет он даже не подозревал об этом.
В мире десять процентов людей являются дальтониками. Они не воспринимают какой-то цвет или путают один цвет с другим.
Постоянное подавление смеха сделало вас невосприимчивыми к смеху.
Смешные ситуации случаются повсюду, но вы не видите в них повода для смеха. Если ваш смех освободить из рабства, весь мир наполнится смехом. Мир нуждается в этом, это изменит почти все в человеческой жизни.
Вы не будете такими несчастными, как сейчас. На самом деле вы не такие несчастные, как кажетесь: это страдание плюс серьезность придают вам такой несчастный вид. Соедините страдание со смехом – и вы не будете выглядеть такими несчастными!
В одном многоквартирном доме… И в современных квартирах такие тонкие стены, что, хотите вы того или нет, вы слышите то, что происходит за стеной. В некотором смысле, это очень по-человечески.
Все жильцы в доме были озадачены одним обстоятельством. Все супружеские пары ссорились, бросали друг в друга подушками и другими вещами, били посуду, кричали друг на друга, мужи били жен, жены визжали – и им не нужны были никакие громкоговорители или что-то подобное, потому что именно от этого весь дом получал удовольствие.
Только с Сардарджи что-то было не так. Из его квартиры никогда не доносился шум скандала, более того, там раздавался смех. Все соседи удивлялись: «В чем дело? Эти люди никогда не ссорятся. И всегда слышен смех – они оба смеются так громко, что слышно во всем доме!»
Однажды соседи решили, что с этим нужно разобраться: «Они так веселятся, а мы даже не знаем, почему. В чем их секрет?»
Поэтому они остановили Сардарджи, когда тот шел с рынка, нагруженный овощами и другой снедью. Они остановили его и спросили:
– Ты должен открыть нам свой секрет – почему вы с женой смеетесь, в то время как все другие ссорятся?
– Не заставляйте меня говорить об этом, – сказал Сардарджи. – Если я открою этот секрет, мне будет очень стыдно.
– Стыдно? – удивились они. – А мы думали, что у вас все хорошо. Мы все время слышим смех – то ты смеешься, то твоя жена… никаких скандалов.
Сардарджи сказал:
– Происходит вот что: она бросает в меня вещи. Если она промахивается, то смеюсь я; если она попадает, то смеется она. У нас происходит то же самое, но только мы заключили особое соглашение – какой смысл в том, чтобы ссориться? Так что я учусь, как уклоняться от попаданий, а она учится, как…
Через двадцать лет Сардарджи решил развестись со своей женой. Судья слышал, что это единственная пара во всем городе, которая никогда не скандалила. Они просто смеялись – весь город знал их как смеющуюся пару.
Судья спросил:
– Что случилось? Вашу пару так хорошо знают.
– Забудьте про это, – сказал Сардарджи, – просто разрешите нам развестись.
Но судья сказал:
– Я должен знать причину.
– Причина очень проста: она перестала промахиваться, бросая в меня вещи, – ответил Сардарджи. – Это зашло слишком далеко. Вот уже много лет она не промахивается.
Судья спросил:
– Сколько лет вы женаты?
– Почти тридцать лет, – ответил Сардарджи.
Судья сказал:
– Если ты мог терпеть эту женщину тридцать лет, то еще десять или двадцать лет…
– Дело не в этом, – ответил Сардарджи. – Раньше мне удавалось уклоняться от попаданий, но теперь она приобрела такую сноровку… Мне никак не увернуться! Поэтому смеется только она, я уже десять лет как не смеялся. Это невыносимо. Вначале все было прекрасно – почти пятьдесят на пятьдесят, никаких проблем не было. Она смеялась, и я смеялся. Но теперь смеется только она, а я стою как дурак. Нет, я не могу больше это выносить.
Просто посмотрите на окружающую вас жизнь и попытайтесь увидеть смешную сторону происходящего.
В каждом событии есть своя смешная сторона, вам необходимо только чувство юмора.
Ни одна религия не считает чувство юмора достоинством.
Я хочу, чтобы чувство юмора было основным достоинством хорошего человека, добропорядочного человека, религиозного человека. И смешное не нужно долго искать, только присмотритесь – оно повсюду…
Однажды, будучи студентом, я ехал в автобусе. Кондуктор автобуса оказался в затруднении – пассажиров было тридцать один, а он получил деньги только за тридцать билетов. Поэтому он спросил:
– Кто не передал деньги?
Все молчали.
Он сказал:
– Это странно. И как мне теперь найти того, кто не заплатил?
Я посоветовал ему:
– Сделайте вот что: скажите водителю, чтобы он остановил автобус, и объявите пассажирам, что, пока человек, который не передал деньги, не признается, автобус никуда не поедет.
Кондуктор сказал:
– Хорошо.
Автобус остановился. Все стали смотреть друг на друга, как бы спрашивая: что теперь делать? Никто не знал, кто не заплатил…
Наконец один человек встал и сказал:
– Простите меня, я – тот человек, кто не передал деньги. Возьмите.
Кондуктор спросил:
– Как тебя зовут?
Тот ответил:
– Меня зовут Аччелал.
Аччелал означает «хороший человек».
И меня удивило то, что из тридцати человек никто не засмеялся! Когда он сказал «Аччелал», я не мог этому поверить: «хороший человек» – и совершает такие поступки… Но никто, похоже, не увидел в этом ничего смешного.
Серьезность вошла в нашу плоть и кровь. Вам придется сделать некоторое усилие, чтобы избавиться от серьезности, и вам нужно быть начеку: где бы вы ни увидели что-то смешное, не упускайте возможности посмеяться.
Повсюду есть люди, которые поскальзываются на банановой кожуре. Но на них никто не смотрит, поскольку считается, что смеяться над ними неприлично. Это не так, только ротозей может поскользнуться на банановой кожуре.
Нам нужно учиться смеху, ведь смех – это великое лекарство. Он может излечить вас от всех ваших беспокойств, тревог, волнений; вся энергия может быть направлена в смех. И для этого совершенно не нужна какая-то особая причина, какой-то повод.
В моих медитационных лагерях я проводил медитацию смеха: люди просто сидели и смеялись безо всякой причины. Сначала они чувствовали себя немного неловко, потому что не было никакой причины, – но когда все смеются… Они тоже начинали смеяться. И вскоре смех становился таким сильным, что люди катались по земле. Они смеялись над самым фактом, что так много людей смеется безо всякой причины; ведь ничего не было, даже анекдотов никто не рассказывал. А смех накатывал волнами.
В этом нет никакого вреда… Вы можете сидеть в своей комнате, закрыв дверь, и целый час просто смеяться. Смейтесь над собой. Учитесь смеяться. Серьезность – это грех, это болезнь.
Смех обладает потрясающей красотой, легкостью. Он дает вам легкость и крылья для полета.
В жизни так много возможностей для смеха. Вам только нужна чувствительность. И создавайте возможности для того, чтобы смеялись и другие люди. Смех должен быть одним из самых ценных, самых желанных качеств человеческих существ – ведь только человек может смеяться, ни одно животное на это не способно.
Поскольку смех свойственен только человеку, он должен быть достоинством высшего порядка. Подавлять его – значит уничтожать в себе человеческое.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.