Заговор от стрел, пищалей, ратных людей

Заговор от стрел, пищалей, ратных людей

Есть море железное,

На том море железном камень алатырь,

На том камне сидит муж железный царь,

Высота его от земли до небеси,

Заповедует своим железным посохом на все четыре стороны

От Востока до Запада, от Юга до Севера, стоит, подпершись,

Заказывает своим детям, укладу ли красному и железному,

Каменному и простому, и проволоке-железу литому,

Стали и меди красной и зеленой, свинцу и олову,

Чугуну и с(е)ребру и ядрам:

Подите Вы, ядра каменныя и железныя в матерь свою землю,

Мимо меня раба Божия (имя рек),

А стрелы строганныя (вернитесь) в дерево, в березу и в сосну,

И в яблонь, и в рябину, и в черное дерево.

А вы перья (от стрел, вернитесь – Авт) в птицу в свою матерь.

А клей (от стрелы – Авт) из нея в рыбу, а рыба в море.

Примечание: Заговоры, как нетрудно видеть, «конструировались» совершенно определенным, «системным» образом. Заговаривающий обращался даже не к вражьей пушке или ружью, луку или топору – они были сработаны руками вражьями, и потому, «в целом», сами были врагами. Он обращался – к «материалам» из которых эти вражьи орудия и оружья были сделаны, потому что «материалу»(стали. меди, свинцу, дереву и пр.), в общем-то, как считалось, было «безразлично» в чьем они орудии – в своем или вражеском.

Убедить «отнятые» у птицы перья «вернуться» к птице, «отнятые» у дерева стрелы «вернуться» к дереву, было, мнению кодующего вполне разумной просьбой. Захотевшая «вернуться» стрела – нарушает свой путь, захотевшее «вернуться» перо – так же делает стрелу не боеспособной. Все было просто и логично, хотя, разумеется, по сути – малодейственно…