Любовь и воля

Любовь и воля

Любовь — главный спутник мистического мышления, она буквально переполняет сознание юноши. Главным образом, конечно, речь идет о любви, подгоняемой раскрепостившейся физиологией. Но не все так примитивно. Напротив, именно в предыдущем и во многих последующих возрастах мужчина воспринимает любовь примитивно. В возрасте же Крысы любовь воспринимается в ее самом неискаженном, истинном виде, без излишней романтизации, без ханжества, но и без цинизма. Именно в этом возрасте юноша начинает чувствовать в себе всепожирающий пламень любви, именно в этом возрасте юноше даруется способность понять непостижимое женское сердце, разгадать те желания женщины, которые, быть может, она и сама еще не разгадала.

Любовь в этом возрасте растет без ограничений и становится главным принципом бытия, доктриной всей жизни, понятием, которое становится выше всего, все объясняет и над всем главенствует. В любом молодежном движении любовь (либо ее сублимированные формы) занимает главенствующее положение, но особенно мощно гимн любви прозвучал в знаменитом движении хиппи. Не понимая чисто возрастного значения любви, хиппи хотели своей любовью вылечить весь мир.

Многим кажется, что все проблемы этого возраста связаны с любовью; однако правильнее считать, что проблемы возраста связаны с запретом на любовь. Раз уж любовь в этом возрасте — столь неодолимая сила, то лучше с этой силой не бороться, а постараться ввести ее в определенные культурные рамки. А вот препятствовать любви, запирая любвеобильных юношей в казармы или под домашний арест, — это прямой путь к ужасным последствиям — дедовщине, умственным отклонениям и даже лишению рассудка.

Что касается воли, то она находится в определенном противоречии с метаниями возраста, с его бесконечным поиском, с избыточной широтой интересов. Главное предназначение воли, видимо, все же в том, чтобы преодолеть силу притяжения к родителям и попробовать оторваться от семьи. Юноши хорохорятся, храбрятся, и все-таки им страшно уйти из теплого мира родительской опеки. Тут-то и нужна воля. Воля эта еще недостаточно разумна, чтобы они могли спокойно и точно объяснить, почему и куда хотят уйти, но достаточно сильна для того, чтобы можно было уйти, а потому не стоит бороться с этой волей.

Та же самая воля стоит за маниакальным упорством молодежи, проявляемым ею в стремлении противопоставить себя миру взрослых, создать свой специфический молодежный мир. По сути дела, идеи молодежных движений очень точно напоминают любые утопические модели, в которых гораздо больше отрицания, чем серьезного позитива. Юность очень хорошо знает, чем плох старый мир, но очень слабо представляет себе, как построить новый.

К 31 году подавляющее большинство молодых людей окончательно и навсегда прощаются с идеями молодежного мира, с идеями контркультуры, ибо воля наступающего восьмого возраста будет разумной и легко развенчает утопические идеи юности.