[Книга Синнетта; денежные затруднения Теософского общества]

[Книга Синнетта; денежные затруднения Теософского общества]

Мои ответы опять принимают вид скорее тома, чем скромного письма. «Писать новую книгу или же писать для «Теософа»? Ну, разве вы не считаете, что (так как у вас есть желание воздействовать не просто на большинство, а на большинство восприимчивых умов) вам лучше писать первую и для последнего? Вы могли бы поместить в «Эзотерическом буддизме» – между прочим, это превосходное название – такой материал, который явился бы продолжением или расширением того, что печаталось в «Теософе», – систематическое толковое изложение того, что было и будет дано в журнале в отдельных коротких фрагментах. Я особенно забочусь – ради М., – чтобы журнал имел по возможности больший успех, чтобы он был более распространен, чем в настоящее время в Англии. Ваша новая книга, привлекая, как это непременно будет, внимание наиболее образованной и мыслящей части публики Запада к органу «Эзотерического буддизма» par excellence[372], принесет ему очень много пользы, и они будут помогать друг другу.

Не упускайте из виду работу «Будда и ранний буддизм» Лилли, когда будете писать. Несмотря на уйму заблуждений, необоснованных утверждений, искажений фактов и даже санскритских и палийских терминов, этот снобический том, однако, имеет величайший успех у спиритуалистов и даже мистически настроенных христиан. Я хочу, чтобы Субба Роу или Е.П.Б. его слегка прорецензировали, причем заметками для этого снабжу их я сам, но об этом будет больше сказано в следующем письме. У вас вполне достаточно материала для работы в моих заметках и статьях. Вы изложили только некоторые из многих пунктов, которых я касался и неоднократно расширял в грудах писем, как делаю и сейчас. Вы могли бы выбрать из них любое количество новых статей и фрагментов для журнала, и у вас еще останется материала с лихвой для книги. А его, в свою очередь, можно употребить для третьего тома в дальнейшем. Неплохо было бы держать такой план в уме.

Ваша «безумная идея» в отношении Дарджилинга, добрый друг, не безумна, а просто неосуществима. Время еще не настало. Но течение ваших энергий несет вас, пусть медленно, но упорно, в направлении личного общения. Я не скажу, что хочу этого так же сильно, как и вы, ибо, видя вас почти каждый день моей жизни, я очень мало заинтересован в объективном общении; но ради вас хотел бы, если бы мог, ускорить эту встречу. Однако... Пока что будьте счастливы узнать, что вы сделали больше подлинного добра для своего рода в течение двух последних лет, нежели в течение многих предыдущих. И для себя тоже.

Я вполне уверен, что вы не разделяете тех эгоистических чувств, которые вызывают у лондонского Отделения желание лишить Основное Общество даже той небольшой финансовой поддержки – несколько гиней в год, – которую оно оказывало. Кто когда-либо подумал бы отказаться или пытался уклониться от уплаты взносов какому-либо Обществу, клубу или научному объединению, к которому он принадлежит? Следовательно, только безразличие и эгоизм позволяют людям праздно и спокойно стоять в стороне, видя, как эти двое[373] в Индии отдают свои последние рупии (а Упасика даже продает свои драгоценности – ради Общества), хотя многие из британских членов Общества гораздо более способны позволить себе необходимые жертвы, нежели они. Сестра мистера Олькотта сейчас голодает в Америке, а бедняга [Олькотт], так глубоко любящий ее, тем не менее не хотел выделить 100 рупий из средств Общества или, вернее, «Теософа», чтобы помочь ей с шестью детьми, если бы не настояла Е.П.Б., а М. не дал бы небольшой суммы для этого.

Однако я сказал Олькотту, чтобы он предоставил вам нужные официальные полномочия по сбору взносов или заключению любых деловых соглашений в Лондоне, которые вы найдете нужными. Но поймите, мой высоко ценимый брат: если бедные индийские клерки, получающие 20–30 рупий жалованья, должны помогать своими взносами покрывать расходы вашего Общества, то полное освобождение от платежей гораздо более богатых лондонских членов будет вопиющей несправедливостью. Будьте справедливы, «пусть даже упадет небо». Все же, если потребуются уступки местным предрассудкам, то, конечно, вы более сведущи, чем мы, чтобы разобраться и вести необходимые переговоры. Во что бы то ни стало поставьте «денежные дела на более прочное основание», чем в настоящее время, если финансовый ветер должен быть смягчен для остриженного ягненка-пелинга. Я верю в вашу мудрость, мой друг, хотя у вас будет некоторое право начать быстро терять веру в мою, принимая во внимание, насколько трудными оказываются переговоры о средствах для «Феникса». Вы должны понять, что, хоть Чохан и одобрил моего «мирского челу», я все еще нахожусь под прошлогодним ограничением и поэтому не могу направлять на заинтересованные стороны все психические силы, которые при других обстоятельствах мог бы. Кроме того, наши законы и ограничения в отношении денег и любых финансовых операций, как внутри, так и вне нашего Объединения, чрезвычайно суровы, а по некоторым пунктам – неумолимы. Мы должны поступать очень осторожно, а отсюда задержка. Но надеюсь, вы сами думаете о том, чтобы что-то в этом направлении было сделано.

Да, К.Х. действительно полагает, что обзор «мистера Айзекса должен появиться в «Теософе», от автора «Оккультного мира», поэтому пришлите его, прежде чем уедете. И ради старого Сэма Уорда мне хотелось бы, чтобы это было отмечено в «Пионере». Но теперь это не так важно, когда вы его оставляете.

Поэтому – селям и лучшие пожелания. Я чрезвычайно занят приготовлениями к Посвящению. Несколько моих чел, в том числе Джуал Кул, стремятся достичь «другого берега».

Ваш верный К.Х.