Призрак старика Кусовникова

Призрак старика Кусовникова

Ул. Мясницкая, 17–19, ст. м. «Чистые пруды»

На Мясницкой, где ныне стоит дом-пагода магазина «Чай. Кофе» (№ 19), и на соседнем с ним участке, где находится дом бывшей Ермаковской богадельни (№ 17), до этого располагался дом Измайловых, весьма известных в Москве масонов. Дом был весьма большой, но стоял в глубине участка, среди сада, за высоким и прочным забором. В начале XIX века у Измайловых дом приобрел капитан лейб-гвардии Алексей Кусовников. В одной из комнат дома они с женой обнаружили масонский храм: комнату, затянутую черной тканью с человеческим скелетом посередине. Легенда говорит, что супруги настолько испугались, что заколотили половину дома с храмом и ею не пользовались. Однако вряд ли это правда: Алексей сам имел второй градус в ложе «Соединенных друзей», и подобная символика вряд ли могла его испугать.

Дело, вероятно, в другом: Кусовниковы были более чем экономны и заколотили вторую половину весьма большого дома, скорее всего, чтобы не тратить лишние дрова. Экономия сказывалась в жизни этой семьи на всем: они не ходили в гости, так как им самим пришлось бы принимать гостей и нести расходы, никогда не подавали нищим, будучи весьма богатыми людьми, жили впроголодь. К старости, понятно, все эти странности обострились, и, скопив таким образом жизни изрядную сумму, Кусовниковы стали еще и панически бояться воров.

Единственное развлечение, которое они себе позволяли, — прогулка в кабриолете по ночной Москве. Но, отправляясь кататься, они брали с собой шкатулку со всем своим состоянием. Но, как известно, бывает проруха и на пожилых людей: живя летом в одном из своих имений — легендарные московские воры были далеко, — они расслабились и, отправившись на прогулку, спрятали деньги в печь. Когда же вернулись, то в ужасе увидели, что слуга, не зная о таком секрете, печь затопил. Огонь немедленно залили, но, увы, деньги успели весьма сильно пострадать.

Старуха Кусовникова, увидев, что стало с их богатством, тут же на месте умерла, а старик, быстро сладив похороны, отправился в Москву менять испорченные купюры. Однако банкиры отказались войти в его положение и согласились обменять лишь те деньги, где сохранились номера. Мелкие же обугленные кусочки брать не хотели. Кусовников писал жалобы и в Министерство финансов, и государю императору, и знакомым высокопоставленным масонам, но все оказалось бесполезно. Целыми днями он ходил по присутствиям, пытаясь найти начальника, который даст распоряжение обменять обугленные уголки на новые банкноты. Но дурная московская погода, спертый воздух присутствий, грубость начальства и постоянные сожаления об утерянных деньгах сгубили его: он так и умер в хлопотах об обмене.

С тех пор призрак старика Кусовникова ходит по Москве с седыми растрепанными волосиками в старомодном, середины XIX века, пальто и причитает: «Ой, денежки, денежки мои!»