Глава XII ВЛИЯНИЕ НЕВИДИМЫХ СУЩЕСТВ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава XII

ВЛИЯНИЕ НЕВИДИМЫХ СУЩЕСТВ

Чувствительные люди

Случаи, которые мы до сих пор рассматривали, таковы, что могут произойти в жизни почти каждого. Но есть и другой класс происшествий, которые случаются обычно лишь с людьми определённого типа, но на последних они оказывают столь значительное влияние, что его не вдруг и оценишь — часто оно бывает столь огромным, что изменяет весь ход жизни. Среди нас есть такие, кто чувствительнее большинства людей; они живут в снах и видят видения, и для них эти видения являются важнейшим фактом жизни. Естественно, что таких людей привлекает изучение оккультизма, так что среди наших читателей их пропорция вероятно будет гораздо больше, чем в мире, который подобными вещами не интересуется. У этих видений тоже есть скрытая сторона, изучение которой имеет огромную важность.

Видения бывают многих типов — одни незначительные и маловажные, а другие — представляющие глубокий интерес и способные повлиять на тех, кто их переживает, и повлечь далекоидущие последствия. В некоторых случаях их происхождение очевидно; в других же свою роль играют любопытные и неожиданные связи, и несколько совершенно разных причин могут сложиться в такую комбинацию, которая будет представляться целостной историей.

Поскольку я написал несколько книг об условиях астрального мира, нередко случается, что люди, пережившие психический опыт или видения, которых они не могут вполне понять, посылают мне отчёты о них, спрашивая, подсказывает ли мой опыт в этой области какое-либо объяснение. На такие письма не всегда бывает просто ответить — не потому, что составление гипотезы, подходящей к фактам, представляло какую-то трудность (обычно это было как раз нетрудно), а потому, что таких гипотез получалось слишком много. Почти всякий описанный опыт с равной лёгкостью мог быть произведён любым из полудюжины способов, и без специального и подробного исследования часто невозможно сказать, какой же из них был применён в каждом конкретном случае. Естественно, лишь немногие из сотен сообщаемых случаев представляют достаточный общий интерес, чтобы такое расходование времени и сил было оправданным; но однажды мне встретился особенно характерный. Он представлял собой столь хороший пример своего типа, что его анализ может оказаться полезным многим другим людям, переживавшим нечто подобное.

Примечательный случай

Отчёт об этом случае я недавно получил от одной женщины — это было описание долгого и сложного видения, или серии видений в совокупности с впечатляющими переживаниями, которые оставили после себя долговременные последствия. Чтобы понять, что в действительности произошло, понадобились некоторые исследования, в ходе которых стало видно, что в создании любопытных эффектов, описание которых я получил, участвовали несколько разных отдельных факторов. Каждый из них нужно было исследовать отдельно и проследить его источник, и я думаю, что изучающих едва ли не заинтересует исследование того, как эти независимые и не связанные между собой причины произвели в некотором роде поразительное целое.

Здесь я кратко излагаю присланную мне историю, во многих случаях используя выражения самой рассказчицы, но сжав её настолько, насколько я это могу сделать, не теряя духа и стиля оригинала. Нужно заметить, что эта леди уже не могла довольствоваться религиозными доктринами, воспринятыми в детстве, и начала заниматься сравнительным изучением религий, прочитав несколько книг по теософии — среди прочих и «Тайную доктрину». Она очень искренне желала знать истину и сделать любой возможный для себя прогресс. В ходе своего чтения она наткнулась на книгу Свами Вивекананды «Раджа йога» и практиковала рекомендованные там дыхательные упражнения. В результате она быстро развила определённый тип ясновидения и начала записывать автоматическим письмом. Около пяти дней она потакала своим астральным руководителям, записывая целый день всё, что они желали.

Похоже, она была сильно против идеи смертной казни и ощущала огромное сочувствие и жалость к убийце, недавно казнённому по соседству. Среди прочих существ пришёл вступить в контакт и этот мёртвый убийца, приведя с собой и других людей того же сорта. Она делала самые искренние попытки помочь этим людям, пытаясь любым способом дать им надежду и утешение и преподавая им столько теософии, сколько она знала. Однако, она скоро обнаружила, что убийца возобладал над ней и одержал её, и она была не в состоянии изгнать его. Положение её быстро ухудшалось, и сами её жизнь и рассудок висели на волоске. Долгое время никакие усилия не могли ослабить её страданий, и ничто не подсказывало ей, как это сделать, хотя она постоянно молилась изо всех сил своей души.

В конце концов однажды она осознала присутствие другого существа, принесшего ей облегчение. Этот человек сказал ей, что молитва её духа была услышана, и он назначен её руководителем, и по причине её духовного развития и силы, которую он показала в молитве, она была признана особенно перспективной и скоро должна была получить самые необычайные милости. В действительности, он так много говорил о её примечательном положении и признании её заслуг, что она с удивлением спросила:

— Так кто же тогда я?

— Ты Будда, — был поразительный ответ.

— А кто вы? — спросила она.

— Я Христос, — ответил он, — и возьму теперь руководство над вами.

Наша корреспондентка тут показала чувство здравого смысла и своё значительное превосходство над большинством принимающих подобные сообщения, совершенно отказавшись верить этим заявлениям, но тем не менее она приняла руководство (а также учение, в том, что касалось других моментов) существа, сделавшего такие поразительные притязания.

Тогда он сказал ей, что она должна пройти через посвящение, и если преуспеет в этом, будет допущена к «совету небес», который созывается для решения, должен ли быть мир уничтожен или нужно предпринять ещё одну попытку его спасения. Он попросил её поторопиться, чтобы подготовить себя к присутствию на этом совете, поскольку судьба мира всё ещё висит, балансируя, так что она смогла бы отдать свой голос в пользу спасения. Её умственное отношение было любопытным — она, конечно же, не принимала эти экстравагантные заявления, но всё же она наполовину верила в то, что нужно совершить какое-то великое дело, и решила продолжить эксперимент и последовать руководству существа, спасшего её от одержания.

Ей было указано, что для подготовки к посвящению ей нужно поставить кровать в комнате, которую она могла бы запереть на ключ, лечь на неё и чувствовать себя удобно. Затем руководитель инструктировал её делать дыхательные упражнения, как учил Вивекананда. Он сказал, что её прежние попытки подняли змеиный огонь в солнечное сплетение, и что теперь она должна поднять его в мозг — этот процесс должен был ей помочь и направить её.

Затем она описала ощущения, точно напоминающие родовые муки, с тем исключением, что боль чувствовалась вдоль позвоночника, а рождение, казалось, должно было произойти в мозгу. Много раз её страдания становились столь невыносимыми, что она приходила в отчаяние и была готова уже оставить борьбу, но её руководитель был очень настойчив и всегда убеждал её не сдаваться и пройти через испытание до конца. Он витал над ней как дежурящий врач или сиделка, ободряя её, направляя, помогая и делая всё возможное, что могло бы способствовать этому рождению. Наконец она преодолела испытания, и рождение, как она утверждает, представлялось ей столь же определённой и реальной вещью, как рождение собственного ребёнка. Когда это произошло, её руководитель получил огромное облегчение и воскликнул «слава Богу, всё закончилось».

Этот необычайный опыт был, однако, лишь прелюдией к долгому ряду чудесных видений, продолжавшихся почти двенадцать дней по нашему физическому времени. Отчасти они были сугубо личного характера, а отчасти — имели природу общих наставлений. Часто они были бессвязными и неописуемыми, но всегда впечатляющими и интересными. Личная часть состояла в её отношениях с так называемым «советом небес» и их результатами, а также включала некоторые любопытные символические видения, в которых люди, хорошо знакомые ей в физической жизни, играли заметную роль в мире, который она пыталась спасти, а также видения главного врага, Сатаны — падшего ангела, который ей сопротивлялся. Здесь она уместно замечает, что это было ещё более странным, поскольку уже много лет назад она переросла всякую веру в личного Дьявола или необходимость того, что обычно называют «спасением».

Общие наставления, которые она получала, в целом по своему характеру имели отношение к теософии и главным образом относились к этапам творения и эволюции разных коренных рас. Первую стадию этого она описывает следующим образом:

«У меня было удивительное видение. Сначала среди темноты я увидела огромную Темноту, которая как бы высиживала что-то целыми веками. Затем началось лёгкое движение, как если бы это был самый слабый сон в этой великой темноте. Понемногу оно росло, пока наконец не стала развиваться определённая мысль. Понемногу стали появляться постоянно меняющиеся формы. Всё было хаосом. Даже формы были посреди хаоса, и родовые муки Вселенной были ужасны. Всё было едино. Казалось, что это попытка развить порядок и создать из столь многих форм связное целое, что без сомнений демонстрировало, что всё это делалось Единым Великим Существом, и что боль и ответственность чувствовались им одним. Это продолжалось долгое время, и было другое выражение рождения, с ещё большими результатами, но такой же неизменной торжественностью.

Я не знаю, когда я впервые начала видеть души. Поначалу это было удивительным зрелищем, и я очень отчётливо помню, как густо они присутствовали повсюду среди хаоса и среди форм. В постоянной вибрации этой чудесной эволюции души поглощались формами, а формы опять превращались в души. Эти души были яйцеобразными и всех размеров, от крошечных до более крупных, но ни одна из них не была столь большой, как те, что я увидела в удивительном продолжении.

Через некоторое время панорама чудес переменилась, и мир принял облик, знакомый моему типу мышления. Символ за символом проходили, включая всю историю и мифологию. Тысячи картин проходили в этом обзоре, будто давая откровение всего Космоса и истории. Сейчас я могу вспомнить лишь немногие, но одна послужит иллюстрацией этому.

Я увидела корову огромных размеров — почти с гору. К ней была приставлена лестница, и по ней медленно и многотрудно, круг за кругом, взбирался человек. Он представлял человечество. Когда наконец он достиг её спины, он протянул руки вперёд и схватил её за рога. Человечество требовало продуктов и богатств Земли для всех, а не только для немногих. Мой руководитель назвал эту корову «коровой Деметры». Из своего чтения классики я знала, что Деметра представляла землю.»

По-видимому, на этой стадии она и была представлена «совету небес». Она обнаружила, что он состоял из небольшого количества колоссальных фигур, сидевших полукругом. Его члены, похоже, были недовольны миром и решили, что он должен быть уничтожен, но она искренне просила, что человечеству нужно дать ещё один шанс, говоря, что она много раз жила и умирала ради мира и полностью готова снова посвятить себя служению ему. Её руководитель потом сказал ей, что она, живя в физическом мире, не представляла, сколь красноречива она была в своих мольбах об этом. Похоже, в совете была какая-то разница во мнениях, но наконец большинство его членов удалось умилостивить и они обещали послать ей и её руководителю помощь, дабы они могли трудиться ради мира. (Исследование той реальности, которая стояла за этим примечательным видением «совета небес» оказалось одной из самых интересных особенностей этого исследования, о чём я напишу позже). После этого полутеософические видения возобновились. Далее я снова цитирую её письмо:

«Той ночью последовали и другие видения, но символизм их изменился. Я увидела долину, в которой находилось человечество, а над ним витал рой существ, облачённых в белое, но эта белизна не излучала света. Человечество же было тёмным и затенённым. Я бросилась, чтобы пробудить их, но при моём приближении фигуры в белом построились в сильные и решительные группы, чтобы не дать мне выполнить своё назначение. Я распознала в них духов-обманщиков, самозванных учителей и проповедников Земли, и они решительно прижимали вниз и удерживали там ослеплённое и темное человечество. Но всмотревшись, я стала там и сям замечать среди множества людей пробуждающиеся души. Как только такая душа начинала сиять своим внутренним светом, она поднималась из своего распростёртого положения и начинала двигаться над спящим миром, пытаясь разбудить остальных. Я как бы стояла на удалённой горе, но могла отчётливо видеть, как душа пробуждалась и начинала светить, и прежде чем видение прошло, я видела многие такие вспышки в разных местах, и от этого вершины окружающих гор начали золотиться солнечным светом. По мере того, как это золотое сияние росло, фигуры в белом убегали. Однако, они продолжали энергично противодействовать моим усилиям помочь миру и как следует прожить свою жизнь.

Видения продолжались всю ночь, но к утру стали неясными. Мой руководитель разбудил меня и сказал мне встать и выпить чашку кофе, чтобы собраться, так как я столько была в духе, что чуть полностью не покинула тело. Когда я послушалась, то была ошеломлена. Всё время, пока я пыталась развести огонь и приготовить чашку кофе, мой руководитель присутствовал, и я ощущала самое удивительное состояние. Мне казалось, что меня окружают ангелы и поют гимны благодарения. Было утро дня благодарения, и прежняя бурная погода уступила место спокойной. Я открыла дверь и обратила лицо на юго-запад. Я чувствовала что окружена высшими Существами и пела вместе с ними чудесный хвалебный и благодарственный гимн. Это напоминало благовещение, непорочное зачатие, рождение и присутствие чудесного Дитяти сразу. Особо освежающий, но незнакомый аромат наполнял атмосферу. Мой руководитель сказал, что это ангелы воскуряют ладан. Позднее тем же днём он снова сказал мне лечь в постель.

Видение было пречудесным. Снова я наблюдала творение, но на этот раз оно было иным. Я видела расы в совокупности. По мере того, как они появлялись и исчезали, мой руководитель торжественно объявлял: «И был вечер, и было утро — день первый», «…день второй», и так далее. Как-то, хотя и не могу объяснить как, но я тогда чувствовала, что пятая раса родилась в четвёртый день, и мне это казалось имеющим особую важность. К этому рождению особо было привлечено моё внимание, когда вполне развившийся человек пятой расы лежал, распростёршись на руках великого Существа, его как бы протянули мне посмотреть. В этом видении я видела, что вплоть до пятой расы человечество было всех видов — некоторые люди были большими, а некоторые маленькими, Преобладал хаос, и мало было порядка повсюду в человеческой вселенной. Но после рождения пятой расы я увидела, что все стали одинаковыми и всё стало действовать в совершенной гармонии. Также в это время я увидела, что раса приняла чёткую форму, вроде как построившись в фалангу. Однако форма эта была круглой, и всю массу охватывала лента, проходя от человека к человеку, и ни один из них не мог выбраться из этой связывающей ленты. Уход этой расы был отмечен тем, что всё человечество внезапно преобразовалось в форму души — яйцеобразную.

В шестой расе развитие было весьма примечательным. Индивидуумы были одинаковы, но гораздо крупнее, чем в пятой расе. Вся раса была более склонна двигаться вверх, и движение сильно ускорилось. Примерно к завершению пятой и началу шестой расы — я не могу точно вспомнить, когда — я снова увидела солнечный свет, золотящий вершины. Раса вышла из тени на солнечный свет, и её стремление вперёд и вверх становилось быстрее и быстрее. И тогда, когда снова пробил час, яйца лежали вместе, как они лежат в гнезде, но их количество было бесчисленным.

Здесь мой руководитель оставил меня. Он сказал, что не может идти со мной, и я должна идти одна и сама интерпретировать смысл своих видений. Он предупредил меня, чтобы я была осторожна и не отдавала свою жизнь, поскольку от моего успешного прохождения и сохранения жизни зависит мой успех и спасение мира, ради которого и делалось всё то, что мы видели. Иными словами, я верила, что прохожу через страшное испытание ради спасения мира.

Когда я наблюдала развитие седьмой расы, мне казалось, что я поднимаюсь на невообразимые высоты. Лента, которую я первый раз увидела связывающей пятую расу, сильно охватывала шестую и седьмую. Она стала неразрушимой. Всматриваясь в лица людей седьмой расы, я увидела, что они всё ярче и ярче сияют внутренним светом. Их сияние приходило уже не извне, но каждое сияло живым, ослепительным светом.

Моё тело к тому времени очень устало, и когда наступил вечер, я попросила отдыха. Но его мне не дали. Меня провели через много испытаний. Некоторые были ужасны, и чтобы выстоять, мне требовалось полное напряжение своих сил. Какова была природа этого, я не знаю. Знаю только, что я обещала доставить послание Бога при любых условиях, какими бы они ни были, если он потребует этого. Но испытания были страшными. В одно время я отказалась от видений, хотя они становились всё более прекрасными. Они прекратились, и мне казалось, что я оказалась во власти Сатаны. (От всех этих ортодоксальных понятий лично я давно отказалась, но в видениях они снова стали реальными).

Некоторое время я верила, что в наказание за моё упрямство, или скорее в результате моей ошибки, я потеряла всё. Ужасный кризис прошёл. Мир пропал в результате моей неудачи, и казалось, что пропал не только этот мир, но и вся Вселенная. Как я тогда молилась и как боролась! Прежде чем я смогла восстановиться, я пообещала отдать не только свою жизнь, но и жизни моих детей и даже саму жизнь моей души, если это понадобится для спасения мира.

На этом я не могу задерживаться. К утру в моё тело вошло удивительное дыхание, проходя вверх и вниз по позвоночнику, как если бы в моём теле не было никаких препятствий, и протекая через меня, оно пело чудесный, божественный гимн, что закончилось чудным союзом, в котором я чувствовала себя полностью единой с Богом. Это было такое состояние, что глупо было бы пытаться его описать.

В это время я лицезрела новую серию видений — все они были видениями славы. Там не было форм, которые я могла бы вспомнить, но одно великолепие цвета сменяло другое, и каждое было ярче и величественнее предыдущего. Наконец, появился чудный фиолетовый цвет, и когда он светил на меня в невыразимом великолепии, мне было сказано, что я могу пройти дальше и увидеть Бога, если захочу. Я спросила, смогу ли я вернуться оттуда, и мне ответили, что не смогу. И тогда я снова сказала, как и при сотне других испытаний — я должна жить, чтобы спасти мир. И когда я отказалась продолжать, в том мире, который я затем восприняла, взошло солнце, и я смотрела на своё прекрасное видение, думая, как тускло в сравнении с ним солнце, и тогда видение постепенно угасло.

Не могу сказать когда точно, но примерно в это время ночью меня положили на крест, поместили в могилу, и я поверила, что моё тело мертво. Моё сердце, как я думала, остановилось, и боль, которую я терпела, была очень мучительна. Но блаженство моей души в высших видениях было столь же великим, как и боль тела в испытаниях распятия.

После этого мне придётся прекратить всякие попытки описания. Я правда не могу рассказать странные вещи, случившиеся со мной, да и не осталось в моей памяти ясного воспоминания о них. Одна из идей была в том, что я проходила подготовку к работе, которую должна была исполнить; другая, как мне показалось, имела отношение как к инволюции, так и к эволюции. Возможно, она представляла собой переживания души, готовящейся к воплощению.

Когда я наконец выбралась из всего этого, я обнаружила семью, с грустным видом собравшуюся у моей кровати. Она думали, что я умираю. С начала моего ненормального состояния до финального заключения прошло двенадцать дней, и из них пять дней и ночей я не спала. В последний день я уже поверила, что мне не жить больше на этом свете, и когда я проснулась и ко мне вернулось обычное сознание, голос, который я слышала, таинственно постепенно заглох, как и видения, и ни то, ни другое более не являлось мне с тех пор.

Но с тех пор я сознаю новую духовную жизнь, в медитации я достигаю состояния блаженства, и я уверена, что со мной произошло нечто удивительное.»

Результаты исследования видения

Следует понимать, что вышеприведённые выдержки составляют лишь малую часть видений, описанных нашей корреспонденткой, но думаю, что я дал хороший их пример и не упустил ни одного момента, представляющего особый интерес.

Всякий, кто привык анализировать психические явления, сразу же увидит, что в этом отчёте есть несколько особенностей, отличающих его от тех, что встречаются чаще всего. Многие видения, даже весьма связные, подробные и совершенно реальные для переживающего их человека, при исследовании оказываются полностью созданными им самим. Я имею в виду, что сначала человек сам обдумывает какую-то тему в определённом направлении, тем создавая серию мыслеформ, а затем во сне или в трансе выходит из тела, видит эти мыслеформы, не узнавая в них своё творение, и принимает эти несовершенные отражения за действительность. Таким образом он твёрдо укрепляется в своих верованиях или суевериях, какими бы они ни были, потому что сам видел всё это в видении, которое он вне всяких сомнений считает небесным. Такой человек, конечно, совершенно искренен в своём убеждении, и даже совершенно прав, утверждая, что видел определённые вещи; его слабое место лишь в том, что он не обладает той подготовкой, которая позволила бы ему распознать природу увиденного. Однако в случае, представленном нашему рассмотрению, присутствуют многочисленные маленькие штрихи, которые уж никак не могли могли быть мыслями женщины, имевшей это видение, и это значительное свидетельство того, что за значительную часть увиденного был ответственен некий ум, отличный от её собственного.

Поскольку она очень хотела понять происхождение своих видений, а её история обещала присутствие каких-то необычайных особенностей, мне показалось, что стоит провести полное расследование этого дела.

Потому с женщиной был установлен раппорт, а далее оказалось необходимо исследовать и связанные с ней астральные и ментальные записи, дабы выяснить, что же действительно с ней произошло. Скоро стало очевидно, что в этом деле участвовало много отдельных факторов, и лишь терпеливо распутывая нити и прослеживая каждую из них к её источнику, можно было ясно увидеть причины. Если быть кратким, то дело было так:

Женщина, как и сотни других людей, устроила себе серьёзные неприятности неосмотрительной практикой дыхательных упражнений. Её отчаянные попытки избавиться от результатов этих упражнений привлекли внимание умершего человека, который был достаточно силён, чтобы оказаться ей в некоторой степени полезным. Но у него были свои собственные цели — они не были сознательно эгоистическими, но принадлежали к его собственной курьёзной личной иллюзии, и помогая этой женщине, он осознал, что в ней он может обрести мощный инструмент продвижения своих планов. Он быстро изменил свой план, выделив в нём ей заметную роль, и провёл её через опыт, который без него она не получила бы наверно ещё в течение нескольких воплощений.

Многие из результатов, очевидно, получились совсем не такими, как он ожидал, хотя он отважно пытался обратить их себе на пользу. Но в конце концов он бросил её, отчасти предупреждённый тем, какой оборот принимало дело, а отчасти потому, что начинал видеть, что не мог использовать её так, как надеялся. Исход всего приключения, насколько это касается нашей корреспондентки, оказался благополучным, но это везение, за которое она должна благодарить судьбу, поскольку риск был огромным, и по всем обычным расчётам вряд ли оставалась малейшая возможность, чтобы она смогла выбраться из такого опыта, сохранив жизнь и рассудок.

Чтобы уяснить всё случившееся, сначала нужно попытаться понять, что за человек был её «руководитель» и как он таким стал. При жизни он был мелким фермером, добрым, но невежественным человеком, фанатически религиозным, причём придерживавшимся узкого протестантизма. Единственной его книгой была Библия, над которой он размышлял долгими зимними вечерами, пока вся его жизнь не стала насыщена его собственными представлениями об её учениях. Излишне говорить, что обычно его представления оказывались неверными, и зачастую материальными до нелепости, но он был человеком столь искренним, что невозможно было смеяться над ним.

Он жил в малонаселённой части страны, и поскольку оказалось, что его немногочисленные соседи не симпатизируют его религиозным взглядам, с годами он всё больше уединялся, скромно живя с урожая малой части своей фермы, и всё с большим рвением посвящал себя изучению своей единственной книги. Постоянная фиксация на одной идее в конце концов привела его в состояние религиозной мании, и он начал верить, что он сам и есть избранный спаситель мира, Христос, которому предназначено снова предложить миру возможность спасения, которая две тысячи лет назад была принята лишь частично. Важной частью его плана было избавление от ложных верований огромной массы нехристиан, и его идея была в том, что это нужно делать не обычными миссионерскими методами, а путём влияния на великих лидеров человечества. Именно эта часть его программы, как мы далее увидим, заставила его проявить столь глубокий интерес к нашей корреспондентке.

Полностью охваченный этими религиозными иллюзиями, сей достойный фермер скончался. Вполне естественно, что его астральная жизнь была просто продолжением физической, но она как бы получила новую силу. Скоро он оказался среди сыроватых мыслеформ золотого Иерусалима, особого уголка, созданного им для себя в соответствии со своим образом мыслей. Результаты его попыток представить описания, данные в Апокалипсисе, иногда были оригинальными и по-настоящему изобретательными. Особенно моё внимание привлек его образ двадцати четырёх старцев, которые, в восхищении падая ниц перед божеством, сидящим на престоле, слагали к его ногам свои золотые венцы, которые тут же взлетали с земли и автоматически возвращались на их головы, только чтобы быть сложенными снова. Его «море стеклянное, подобное кристаллу» и смешанное с огнём, было не вполне удачным и напоминало скорее какой-то необычайно странный продукт вулканического извержения. Образ Бога Отца был вполне обыкновенным — суровый старик с длинной белой бородой. В ранний период своей физической жизни у него был и мысленный образ Христа — обычная невозможная комбинация распятия и агнца с хоругвью, но позже, когда он убедил себя, что он сам и есть Христос, эта фигура более не усиливалась и стала совсем неактивной и неприметной.

Среди этих его мыслеформ и нужно было искать «совет небес», игравший столь важную роль в видении нашей корреспондентки, и состав этого совета оказался и интересным, и поучительным. Очевидно, первоначальная идея была в том, что этот совет был избран из десяти или более персонажей Библии (Илья, Моисей, св. Пётр и т. д.), представленных колоссальными фигурами, полукругом рассаженными на с виду неудобных золотых стульях с высокими спинками, которые, хотя были призваны изображать небесные троны, очевидно были позаимствованы из несовершенных воспоминаний о сиденьях в каком-то готическом соборе. Председательствовал в совете сам Господь Бог.

Первоначально члены этого совета были ничем иным, как мыслеформами, но к тому времени, когда мы натолкнулись на них в ходе наших исследований, некоторые из них были захвачены и одушевлены живыми существами, и это одушевление привнесло некоторые новые и интересные факторы. Двое из них были умершими религиозными людьми, каждый из которых действовал со своей точки зрения. Один, немецкого происхождения, при жизни был сапожником. Это был простой, необразованный человек, не лишённый сходства с описанным нами фермером. Он тоже прилежно изучал Библию, и тоже предавался смутным, мистическим мечтаниям. И он тоже чувствовал, что у него есть, что предложить миру, некое откровение или толкование, но оно было куда более разумным, чем у фермера. Он чувствовал, что главная истина и суть христианства — в мистическом союзе Христа с его небесной невестой, Церковью. Для него Христос был не столько исторической личностью из Евангелия, сколько живым духом Церкви, а задачу истинного христианина он видел в том, чтобы пробудить этот Христов дух в себе. Он думал, что послание, в котором нуждается человечество, состоит в том, что каждый человек может и должен стать Христом, и оно представлялось ему столь ясным и простым, что казалось, достаточно доставить эту весть так, чтобы она моментально привлекла внимание, и этим мир будет спасён от греха и сразу поднят в свет истины. Он начал проповедовать это, ещё будучи в физическом воплощении, но умер, не успев много сделать в области обращения человечества.

По прибытии в астральный мир он столь же ревностно, как и раньше, был настроен распространять свои взгляды, и встретив фермера, завязал с ним дружбу. У них было много общего, и каждый чувствовал, что другой может помочь ему в продвижении его плана. Сапожник не признавал фермера единственным Христом, но приложил к нему свою теорию и считал его человеком, в котором дух Христов исключительно развит. Фермер лишь смутно понимал главную идею сапожника, но сознавал, что нашёл человека, который согласен сотрудничать с ним в спасении мира. Каждый считал другого несколько чудаковатым, и в то же время имел хитрые намерения использовать другого для своих целей.

Вместе они придумали курьёзный «совет небес», членами которого они оба были; или, возможно, они нашли такую мыслеформу, созданную кем-то другим, и просто приняли её и присоединились к ней. Тренированному взгляду очевидно, сколь неуклюжи и несовершенны были эти мыслеформы, хотя несомненно, они полностью удовлетворяли своих создателей. Моисей, например, был серьёзно недоделан. Он чопорно сидел, будто проглотив аршин, как бы приклеенный к своему неудобному золотому трону, но в действительности у него были лишь лицо и передняя часть тела, сзади же он так и не был окончен. В этом отношении он напоминал многие мыслеформы, встречающиеся в «стране лета», где нередко можно видеть матерей, которые ласкают детей, имеющих тот же самый недостаток. Создатели подобных форм всегда вполне счастливы с ними и никогда не замечают их несовершенства, ведь так как в этих куклах нет иной жизни, кроме вложенной в них мыслью, эта мысль всегда будет откликаться на импульсы того, кто её породил, причём точно так, как он ожидал. Ещё одной бездеятельной персоной этого совета был св. Пётр. В его виде не было никакой значительности, но по крайней мере у него была большая связка ключей, позвякивание которыми и было его главным вкладом в обсуждения.

Хотя большинство участников совета принадлежало к только что описанному типу, мыслеформы Бога, св. Павла (его образ был выбран для оживления сапожником) и пророка Ильи были более определёнными и оригинальными. Последний просто совершенно удивил нас своей активностью, и при исследовании обнаружилось, что он тоже был занят (или по меньшей мере использовался как нечто вроде рупора) другим умершим, валлийцем, который в какой-то ранний период своей жизни испытал опыт, именуемый «обращением», а затем эмигрировал в Америку, где прожил несколько лет, а затем умер. При жизни он всегда искал религиозного опыта эмоционального типа; например, он присутствовал на нескольких собраниях «религиозного возрождения», проводимых неграми, где видел знаменитые «иерусалимские прыжки» и сам участвовал в них. К его религиозности была примешана курьёзная склонность к социалистическим идеям, и он мечтал о золотом тысячелетии, видение которого наполовину слагалось из иррационального, эмоционального христианства, а наполовину — из материалистического социализма.

Он лучше других уяснил соотношение между физическим и астральным мирами, а также возможности, которые даёт последний, и понял, что прежде чем он может надеяться повлиять на физический мир, он должен так или иначе войти с ним в контакт. Он не думал о перевоплощении, поскольку никогда не слышал о нём, но он знал, что перешёл из физического мира в астральный, и считал, что следовательно должен быть и путь назад. Эта проблема занимала его внимание, и когда он обнаружил, что фермер нашёл медиума, через которого мог в некоторой степени соприкасаться с физическим миром, он решил использовать обоих так, как сможет. Ему это казалось первым возможным шагом к достижению своих целей, и он вошёл в мыслеформу Ильи в «совете небес», видя в этом средство быстро подать себя так, чтобы сразу обеспечить уважение со стороны других. Я не думаю, что делая это, он был тщеславен или корыстен — для него это было просто средством к достижению цели, поставленным на его пути провидением.

Но здесь последовал неожиданный результат. Выступая под маской Ильи, он пытался вести себя, как по его мнению приличествовало вести себя пророку, и придать своей персонификации ветхозаветный аромат. Это повлияло и на его обычную астральную жизнь — он начал всё время жить в таком образе, и постепенно начал задумываться, а не на самом ли деле он Илья! Он находится буквально в процессе самотрансформации, и непременно скоро станет маньяком, одержимым этой идеей. Во время нашего исследования он ещё знал, что он валлиец, играющий роль Ильи, но я уверен, что в недалёком будущем он пройдёт эту стадию и будет так же уверен, что он Илья, как тот фермер был уверен, что он — Христос.

Так что он не представился двум другим человеческим существам в этом совете, но льстил себе тем, что как Илья он будет внушать большее уважение и фактически направлять их решения. И вот, мы видим поразительное зрелище совета, единственными действующими членами которого были трое умерших, причём каждый из них думал, что манипулирует другими для продвижения своих собственных целей. И всё же ни одна из этих целей не была эгоистичной, и все эти люди были религиозными, благонамеренными и искренними в своих намерениях. Только в астральном мире возможна такая необычайная комбинация, и всё же самое поразительный и характерный факт в этой истории ещё впереди.

Я уже упоминал, что по идее участников совета на нём председательствовал сам Бог Отец. Конечно, он, как и прочие библейские персонажи, был мыслеформой, но иногда проявлял судорожную и неуместную активность, что показывало присутствие какой-то внешней силы, отличной от остальных. Тщательное исследование показало, что в точности как форма Ильи была одушевлена валлийцем, эта форма божества была одушевлена игривым природным духом!

Я уже описывал некоторые из характерных черт этого радостного царства природы. Можно вспомнить, какое глубокое удовольствие получают некоторые из этих существ, участвуя в театрализованных постановках в своей среде и в любом маскараде (особенно, если удаётся восторжествовать, введя в заблуждение члена более высокой человеческой эволюции), а также как они любят рассказывать какой-нибудь захватывающий рассказ своим товарищам. Учитывая всё это, мы сразу же увидим, что с точки зрения шаловливого природного духа здесь представилась совершенно уникальная возможность. Он мог (и смог) подшутить над тремя человеческими существами, и этот розыгрыш имел такой колоссальный масштаб, какой можно было только измыслить, и легко представить, какую тешащую душу историю он мог рассказать потом своим восхищённым друзьям. Не нужно и говорить, что у него не было ни малейшего представления о непочтительности; вероятнее всего, он был не в большей степени способен иметь такую идею, чем, например, муха. Всё это для него было ничем иным, как непревзойдённой возможностью для поистине великолепного розыгрыша, и тут он сделал всё, что было в его силах.

Конечно, он не мог понимать дискуссий и участвовать в них, так что в основном он сохранял таинственное молчание, что было весьма эффектно. Он как-то подхватил несколько библейских фраз, приличествующих его роли, и иногда, подобно попугаю, выдавал их совету, очевидно, не имея представления об их смысле. «Так говорит Господь», «Аминь, да будет так», «Я Господь, Бог твой, и да не будет у тебя других богов пред лицом моим», «Я поражу Землю проклятием» — вот некоторые перлы из его коллекции и образцы его бессознательного красноречия. Временами даже для него шутка заходила слишком далеко, а может просто ограничения мыслеформы оказывались чересчур утомительными, и он покидал её на некоторое время, чтобы высвободить перенапряжённые чувства дикими танцами и взрывами смеха где-нибудь вне поля зрения совета. Когда это происходило, интереснее всего было наблюдать, как мыслеформа возвращалась от живости к безучастию, и несчастные люди, участвовавшие в совете, сразу же делали предположение, что произошло нечто, вызвавшее гнев божий, который всегда играет видную роль в этом типе религии.

Такова была реальность, стоявшая за эти внушавшим трепет «небесным советом», перед которым написавшая нам женщина расточала столь искренние мольбы. Нужно понимать, что кроме неё лишь умершие могли вносить действительный вклад в любые обсуждения, имевшие там место; другие члены совета не могли ничего породить, хотя у них было достаточно живости, чтобы ответить на предложения формальным согласием.

Чтобы понять ту роль, которую играли в видении мыслеформы, связанные с теософией, мы должны взглянуть на историю нашей корреспондентки и на состояние её ума. Отпав от довольно материалистичной формы христианства, она стала практически атеисткой. Затем она потеряла любимого ребёнка, и на такую натуру все эти переживания глубоко повлияли, породив сильные эмоции, каждая из которых сыграла роль в формировании её темперамента. В этот период она соприкоснулась с теософией и начала её изучение с такой сложной книги как «Тайная доктрина». Не страшась трудностей, она занялась старательным её изучением и в попытках ухватить её учение создала мысленные образы того, что описано в станцах Дзиан. Некоторые из этих идей обладали для неё особой притягательностью. Одной из них была мысль о посвящениях с их таинственными и опасными испытаниями; другой была идея о последовательности рас вкупе с большим вопросом о том, кто же пройдёт последнюю проверку и безопасно достигнет другого берега. В некоторой мере всё это неизбежно было окрашено её прежними христианскими представлениями об «обращении» и «спасении», несмотря на то, что в то же самое время перед ней раскрывались великолепные горизонты великих восточных религий.

Таим образом получилось, что она окружила себя огромной массой сильных мыслеформ более или менее теософического характера, и самим этим фактом бессознательно запустила в действие некоторые оккультные законы. В высших мирах подобное притягивает подобное, и её мыслеформы скоро притянули к себе другие подобной же природы. В нескольких сотнях миль от места, где она жила, находилась серьёзная теософическая ложа, которая, помимо прочих видов деятельности, проводила занятия по «Тайной доктрине». Этой группой порождалось и выбрасывалось множество мыслеформ и умозрений, и наша корреспондентка вскоре оказалась в соприкосновении с этим астральным складом. Я не видел, как произошёл первый контакт. Возможно, путешествуя в астральном теле, она была привлечена этими представлениями предмета, которым она так глубоко интересовалась, или же кто-то из участников группы астрально обнаружил её мысли и постарался добавить к ним свои. А может быть, мыслеформы притянулись благодаря резонансу вибраций, как это неизменно с ними происходит, без всякого человеческого вмешательства. Как бы то ни было, факт остаётся фактом — она была окружена огромной массой мыслеформ определённого типа, и в то же время сама находилась именно в том состоянии, в котором была наиболее глубоко подвержена их влиянию.

В этот период она начала практиковать дыхательные упражнения и тем самым открыла себя астральным влияниям. Её глубокое сочувствие к страдающим заставило её разыскать казнённого убийцу, или, возможно, привлекло его к ней, а автоматическое письмо и последовавшее одержание были лишь естественным ходом событий. Убийца применил всю свою силу, чтобы сохранить приобретённое преимущество, и она отчаянно боролась, чтобы защититься и освободиться, своими неистовыми усилиями и количеством выделяемой энергии сделав себя на время очень заметным объектом в астральном мире.

Когда фермеру случилось оказаться неподалёку, эта схватка привлекла его внимание, а считая себя Христом, он чувствовал, что его долг — вмешаться и изгнать убийцу. Он никогда раньше не встречал такого яркого астрального тела; не видал он и такого впечатляющего окружения, как то, в котором находилась личность, которую он освободил — настолько необычны были эти формы (связанные с космическими процессами, представленными с восточной точки зрения), и настолько они превосходили своим количеством те, которые, как правило, сопровождают обычного человека. Там были формы восточных богов, основателей религий, Учителей, адептов, ангелов, и всех видов великолепных, но незнакомых ему концепций. А если мы вспомним, что фермер не мог знать, что это просто мыслеформы, а неизбежно должен был принять их за настоящих живых существ, то неудивительно, что с его невежеством в подобных вещах и постоянным ожиданием небесной помощи он должен был почувствовать, что специально был направлен провидением помочь личности, которая сможет отплатить ему взаимностью, — личности, имеющей в восточном мире важность, соизмеримую с той, которую он приписывал себе в мире западном. Он сразу же ухватился за эту возможность и объявил себя назначенным ей руководителем, взявшись за её дальнейшее развитие.

Любопытный факт, замеченный здесь, состоял в том, что хотя он выступал как руководитель, он в значительной мере подвергся влиянию мыслей нашей корреспондентки и во многих случаях просто возвращал ей эти же мысли, изложенные на другом языке. Он ничего не знал о змеином огне, но думал о нём, как о некой форме божественного вдохновения; он видел, что с его помощью совершается какой-то процесс пробуждения, и он сделал всё возможное, чтобы помочь и способствовать этому. Их совместные усилия смогли пробудить то, что можно назвать верхними слоями этой таинственной силы, хотя к счастью для женщины, благодаря незнанию того, что нужно на самом деле для полного достижения, они не смогли расшевелить его до глубин, иначе её тело непременно было бы разрушено. Кроме того, они, очевидно, не знали, через какие центры нужно провести кундалини, чтобы добиться непрерывного сознания, и таким образом, не добились своей цели. Но описание страданий, которые выдержала женщина, является весьма точным в том, чего оно касается, и некоторые использованные ею выражения поразительно хорошо передают идею. Как опасны эти эксперименты, можно видеть из этого описания, а также из свидетельства семьи о том состоянии, в котором она была. Вся эта история даёт весьма впечатляющее предупреждение против рискованных попыток преждевременного развития в этом направлении.

Бесполезно подвергать подробному критическому рассмотрению то, что можно назвать теософической частью видения; какими бы чудесными ни были они для видевшей их, и какой бы трепет и подъём ни вызвали, в конце концов все они представляют не действительные явления эволюции, а лишь комбинацию и синтез множества мысленных образов. Некоторые символы были интересны и озаряющи, тогда как другие очевидно требовали усовершенствования. Ясно, что некоторые черты, такие как пение ангелов, появились из-за влияния потока мыслей христианского характера в уме руководителя. Вместе с нашей корреспонденткой он наблюдал, как разворачиваются видения, но будучи несведущ в восточном учении, мало что из них понимал. Например, он, похоже, смешивал последовательно сменяющиеся расы с разными коленами Израиля, и пытался увязать увиденное с историей о «запечатлённых» ста сорока четырёх тысячах.[40]

Именно в идее-фикс руководителя нам следует искать причину тяжёлого чувства ответственности, тенью нависавшего над всем видением, и убеждения, что от успеха нашей корреспондентки зависит спасение мира. Этот вид наивного самомнения или мании величия является одной из самых характерных черт сообщений, получаемых с астрального плана. Похоже, это одна из самых обычных иллюзий у умерших, а именно, что если ему удастся заполучить какую-нибудь женщину, которая будет действовать в качестве медиума, то он сможет революционизировать всё мышление планеты простым возвещением нескольких самоочевидных фактов. Но в данном случае у бедного фермера было более чем обычное оправдание. Он был под глубоким впечатлением от мысли, что если мир не примет его в этот раз, то потеряет последний шанс на спасение, и однажды высказал эту идею божеству на совете. Это случилось в тот момент, когда природный дух был на своём посту. Маловероятно, чтобы у духа могло быть какое-либо ясное представление о сути вопроса, но он по меньшей мере понял, что спрашивают его согласия по поводу какого-то предложения, и он дал его в самой помпезной форме. Естественно, это только укрепило фермера в его заблуждении, и оно стало доминирующей мыслью всей его жизни. Без его влияния подобная мысль никогда не пришла бы в ум женщины, чьё представление о своём положении и своих способностях было более скромным и трезвым.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.