Утверждение божественного идеала

Утверждение божественного идеала

Первые дети

Рассказ о жизни за пределами Эдема сразу утверждает сексуальность. Утверждает не только упоминанием о сексуальных отношениях, но и акцентом на зачатие и рождение ребенка (Быт 4:1). С рождением Каина начало сбываться Божье благословение, которое прозвучало при сотворении мира. И вообще Каин – ребенок промыслительный; судя по всему, Ева даже сначала сочла его обетованным мессианским семенем (ср. Быт 3:15).[1585] Но и после гибели Авеля и изгнания Каина Ева осталась твердой в мессианском уповании. Она была уверена, что Сиф «назначен» Богом как «другое семя», – пусть не Мессия, не «окончательное» семя, но лишь связь с ним в генеалогии семени.[1586] Родословные Быт 5 и 11 продолжают повествование о роде святого семени, сынах Божьих. После потопа первоначальная заповедь, данная Адаму и Еве в раю, повторяется Ною, «новому Адаму»: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Быт 9:1; ср. 1:28).[1587]

Плодовитость, Завет и обрезание

Рассказы о патриархах прямо и честно касаются различных сексуальных тем, связанных с деторождением: менопаузы (Быт 18:11); зачатия, рождения и вскармливания (Быт 21:1–8); менструального цикла (Быт 31:34–35); использования афродизиаков (Быт 36:15) и бесплодия (Быт 16:1; 25:21; к последней проблеме мы вернемся ниже). Такая свобода в описаниях и метафорах характерна для всего ВЗ, причем упор делается на родовых муках и процессе рождения.[1588]

С призванием Авраама благословение прокреативной «плодовитостью» становится одним из центральных моментов вечного Завета Бога с избранным народом.[1589] Прокреация столь важна не только из-за экономических выгод, но и вследствие «идеи, что через потомков сохранится народ Завета, а с ним и благословение людям».[1590] И даже более того, Л. Л. Уокер пишет об «ожидании каждой матери (в древнем Израиле. – Р. Д.), что она может стать матерью Мессии».[1591] Я согласен: обетование о «семени» (zera) Аврааму после испытания на горе Мориа включает не только весть о большом числе потомков («семя» в собирательном смысле – «умножая умножу семя твое как звезды небесные и как песок на берегу моря»), но и весть о мессианском семени, о человеке, который «овладеет вратами врагов своих» (Быт 22:17; перевод мой). Большинство современных переводов (за вычетом KJV, ESV и примечаний в NASE) упускают из виду важный нюанс, который содержится здесь в переходе к единственному числу. Однако если вспомнить, как используются личные местоимения со словом zera («семя») в ВЗ, мы увидим значимость этого нюанса: когда zera («семя») понимается в собирательном смысле, местоимения стоят во множественном числе, но когда zera («семя») относится к одному конкретному человеку, местоимения стоят в единственном числе (как здесь и в Быт 3:15).[1592]

Итак, Бог неслучайно хочет «весьма и весьма расплодить» Авраама (Быт 17:6), сделать его потомство как песок земной (Быт 13:16) и звезды небесные (Быт 15:5). В конечном же счете должно появиться мессианское семя. Поэтому неудивительно, что мужской орган размножения должен, по замыслу Творца, нести на себе знак Его завета с избранным народом. В науке есть много теорий относительно того, откуда и почему пошла практика обрезания, но в ВЗ этот обычай, распространенный на древнем Ближнем Востоке, обретает новый смысл.[1593] Если в других культурах древнего Ближнего Востока обрезание, судя по всему, совершалось по достижении мужчинами совершеннолетия (видимо, «как обряд инициации, после которого человек считался мужчиной и мог вступать в брак»[1594]), евреи обрезывали мальчиков на восьмой день после рождения (Быт 17:12). Богословский смысл обряда был объяснен Аврааму (Быт 17:11): «Обрезывайте крайнюю плоть вашу, и сие будет знамением завета между Мной и вами».[1595] Обрезание выделяет Авраама и его потомков (и других людей, которые в биологическом плане не произошли от Авраама, но пожелали войти в общину Завета) в качестве участников Завета. Обрезанный еврей «несет в своей плоти непрестанное напоминание о том, что его самосохранение есть также сохранение миссии Израиля, и рожденные им потомки – не его лишь наследники, но будущие служители и свидетели вечного Бога».[1596] Обрезание есть знак личный, а не публичный: «Всевидящий Бог видит знак под одеждой и признает его носителя своим. И мужчина всякий раз, когда лицезрит свою наготу, вспоминает о долге, связанном с Заветом».[1597]

Есть попытка доказать, что «отсечение» крайней плоти есть акт обязательства (пусть даже младенец не может сказать свое слово), равнозначный готовности быть «отсеченным» в случае неверности Завету (нечто вроде «пусть Бог сделает со мной это и еще большее, если я окажусь неверным»); предполагается и освящение потомков, а, в случае нечестия, их «отсечение».[1598]

Судя по контексту Быт 17, у обрезания были и другие смыслы. Авраам ранее пытался осуществить обетование о потомках через собственные сексуальные усилия (Быт 16). Отныне же потребовалось отсечение той части тела, через которую должно исполниться обетование. Здесь явно скрыт глубокий смысл: благословение Божье не зависит от сексуальной силы человека, но ключевую роль здесь играют верность Бога и готовность человека полностью вручить себя Творцу.

Бог образно показывает Аврааму, что плодовитость – не то, чем Авраам может самовольно и беспрепятственно распоряжаться. Физическое умаление полового члена несет в себе символический смысл… Этот орган и связанная с ним сила отныне отчасти принадлежат Богу.[1599]

Джон Голдингей идет в своих богословских выкладках дальше и выдвигает любопытный тезис: обрезание выделяло не людей, которые подходят на роль народа Божьего, а людей, которые «воплощают духовную и умственную неготовность для роли избранного народа». А именно – мужчин! Показательны некоторые библейские рассказы. Вспомним ситуацию с Авраамом: «Предполагалось, что Бог исполнит обетование через сексуальную деятельность Авраама. Но прежде божественного вмешательства Авраам попытался осуществить это обетование собственными усилиями». Согласно Исх 4:24–26, Моисей «нарушил важное требование Завета в Быт 17» и «не отнесся всерьез к знаку обрезания», когда не обрезал сына; от смерти же его спасла Циппора, совершив требуемый обряд.[1600] Для сынов Израилевых в целом обрезание есть «знак дисциплинированности, которой израильской общине не хватает». Если так смотреть на вещи, обрезание не умаляет роли женщин в отношениях Завета. Наоборот, оно показывает, что «мужчинам особенно недостает духовно-нравственной стойкости и дисциплины, которая делает возможной святость… что особенно заметно в их сексуальности». Очень важно, считает Голдингей, не лишать обрезание его «критичности по отношению к мужчинам».[1601]

Есть в библейском тексте и другие указания на то, что обрезание не ставило женщин Израилевых вне Завета. Неслучайно в литературном центре повествования, вводящего в Быт 17 тему обрезания, находится Сарра, – женщины включены в Завет, хотя в физическом смысле и не обрезаны.[1602] Более того, в конечном счете знак обрезания говорит об обрезании духовном, обрезании сердца, возможном и для мужчин, и для женщин. И хотя Втор 10:16 зовет самих израильтян «обрезать крайнюю плоть сердца», Втор 30:6 обещает, что это сделает Всевышний: «Обрежет ГОСПОДЬ Бог твой сердце твое и сердце потомства твоего». Весь Израиль – мужчины, женщины, дети – могут обрести это небесное благословение, связанное с Заветом.

Пророки также говорят и о физическом, и о духовном аспектах обрезания. В Книге Иисуса Навина описывается обрезание сынов Израилевых по окончании тяжелых скитаний в пустыне, когда они были готовы перейти Иордан и войти в Землю Обетованную (Нав 5). Неоднократно упоминаются необрезанные народы, особенно филистимляне.[1603] Аввакум говорит об иудеях, которые напились допьяна и демонстрируют свое обрезание (Авв 2:16). У Иеремии мы находим такие слова Бога, обращенные к жителям Иудеи: «Обрежьте себя для ГОСПОДА и снимите крайнюю плоть с сердца вашего» (Иер 4:4). Господь также говорит об иудеях, у которых «ухо необрезанное, и они не могут слушать» (Иер 6:10). Он предупреждает о грядущем суде: «Посещу всех, кто обрезан лишь по плоти… (следует перечисление народов. – Р. Д.) ибо все эти народы необрезаны, а весь дом Израилев с необрезанным сердцем» [Иер 9:24–25 (СП 9:25–26)].

То, что в качестве символа религиозной идентичности Всевышним избран мужской половой орган, также указывает на позитивное отношение к человеческой сексуальности. Повествования об Аврааме содержат дополнительные свидетельства в пользу данного вывода. Во время торжественной клятвы – сцены с Авраамом и его рабом (Быт 24:9), затем с Иаковом и Иосифом (Быт 47:29) – клянущийся клал руку «под стегно» человека, которому клялся. Как мы уже сказали во вводной главе, слово «стегно» здесь, видимо, обозначает область гениталий в целом и, возможно, мужской половой орган в особенности. Половой орган не есть объект стыда или отвращения, но самая сакральная часть тела, которую Бог использует для знамения своего Завета с Израилем.

Бережное отношение к детям

Для всего ВЗ характерно глубоко бережное отношение к детям.[1604] Родители молятся о рождении детей (например, Быт 15:2–3; 16:1–2; 20:17; 1 Цар 1:27; 2:20) и счастливы, когда дети рождаются (Иер 20:15). Чуткие отцы вроде Иакова «идут медленно», чтобы дети поспевали (Быт 33:14). Родители делают сбережения для детей (Пс 17:14 (СП 16:14)). Вместе с псалмопевцем Израиль восклицает: «Вот наследие от ГОСПОДА: дети, награда от Него – плод чрева. Что стрелы в руке сильного, то сыновья молодые. Блажен человек, который наполнил ими колчан свой!» [Пс 127:3–5 (СП 126:3–5)]. Ветхозаветная литература Премудрости, особенно Книга Притчей, содержит множество советов относительно семьи и детей.[1605] Пророки говорят о «нежно любимых (ta?n?g) детях» (Мих 1:16) и «вожделенном (ma?mad) плоде утробы» (Ос 9:16). Некоторые заповеди обеспечивают заботу о детях и призваны защитить их от дурного обращения [Лев 18:21; 20:3–4; Втор 33:9; Нав 1:14; Мал 3:24 (СП 4:6)]. Сам Бог обещает защищать детей [Пс 72:4 (СП 71:4); Ос 11:10; Ис 49:25], особенно беспомощных и сирот [Пс 10:14, 18 (СП 9:35, 39); 68:6 (СП 67:6); 146:9 (145:9)]. Особенно мерзки в очах Божьих жертвоприношения детей в языческих культах плодородия (см. ниже). Утверждение Богом прокреации и детей достигает своей ветхозаветной кульминации, когда Всевышний называет себя любящим Отцом и Матерью (см. главу 3) и Сам становится Младенцем/Сыном – Мессией [Ис 7:14; 9:5 (СП 9:6)].

Хотя ВЗ подчеркивает важное место детей в семье, он также дает понять, что сексуальные отношения существуют не только лишь с целью рождения потомства. Как мы уже сказали в главе 6, женщины ценны сами по себе, а не только вследствие своей способности рожать (Мариам, Девора, Анна, Есфирь). В описаниях интимной близости в разделе Писаний (особенно Притч 5:18–19) сексуальность имеет смысл и ценность независимо от прокреации. Сексом можно наслаждаться ради него самого, ради красоты и экстаза, взаимной радости. Он не нуждается в оправдании некой высшей целью (рождением потомства).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.