4. Финляндия

4. Финляндия

В Финляндию мы ездили по делам. Один финн предложил совместно делать дома из клееного бруса. Нужно было съездить посмотреть его производство, чтобы знать, как проектировать и строить. Доски для бруса финн брал у Серёги.

Рано утром на Серёгиной старенькой семерке мы пересекли границу. Расположились ожидать финна в небольшом приграничном кафе. Я знал уже тогда удивительнейший факт, что больше всего кофе на душу населения употребляют вовсе не в Бразилии, а в Финляндии, здесь я узнал и дополнение - финны готовят его чрезвычайно вкусно. В этой же кофейне мы поменяли рубли и доллары на финские марки.

Наш финн не отличался любовью к правилам дорожного движения, особенно по части скорости, Серёга еле поспевал за ним. Но нужно сказать, что за неделю нашего пребывания в Финляндии мы видели только одного полицейского, да и тот был смешной толстопузой скульптурой, рядом с которой мы фотографировались в городе Оулу.

Финн жил на хуторе, закрытом небольшим лесом, на собственной земле гектар в сорок.

В советское время он держал много свиней для любимой нашим народом финской салями, ну или для сервилада. Когда Советский Союз распался, финскую колбасу перестали покупать, и многим фермерам пришлось переквалифицироваться.

В большом ангаре у него был размещен хороший деревообрабатывающий цех. В углах еще сохранялся запах свиного дерьма, но новенькое оборудование, установленное надежно и с умом вызвало наше восхищение и некоторую зависть. Такой комплект стоил никак не меньше миллиона долларов. Всех свиней, что здесь прежде жили, не могло хватить на это оборудование.

Здесь в Финляндии я вообще заметил некоторую странность: по дорогам ездили здорово подержанные легковые автомобили, но грузовики и спецтехника сверкали новизной. Фермер, сосед нашего хозяина, арендовавший у него небольшое поле, с которым мы церемонно раскланялись возле хутора, подъехал на новеньком шведском тракторе с четырьмя большими колёсами сзади и прекрасной навеской. Я потом уже выяснил, в чем дело:

В Финляндии тогда всем желающим работать давали солидные государственные кредиты под совсем небольшой процент. Решил ты, например, возить лес из России, что всегда для финнов было выгодно и нужно, получил кредит, купил себе большой грузовик с манипулятором и вперед. На новый Мерседес, конечно, денег не останется, но жить можно вполне достойно и спокойно работать. Для получения кредита на деревообрабатывающий цех, скорей всего нужно было предъявить права на земельный участок и строения, но это уж, каждому своё.

Не зависть это была, когда я смотрел на финнов, я от рождения напрочь лишен этого чувства - это была горечь за судьбу России с её разбитыми дорогами и, главное, дураками у власти.

Интересно, что общались мы с финнами с помощью полувиртуального эстонца. Если не хватало уже жестов, Серёга звонил по телефону эстонцу и спрашивал, что было нужно, потом передавал трубку финну, тот выслушивал, отвечал и возвращал аппарат, эстонец переводил ответ.

Когда рассказывал о Венгрии, я уже говорил, что эти языки финно-угорской группы совершенно непонимаемы для остальных. Облегчение пришло к вечеру в виде свояка хозяина. Он сидел ряд лет после войны в наших лагерях и по-русски говорил вполне сносно. Мы вчетвером сходили в баню и выяснили почти все вопросы, которые собирались выяснить.

У нашего хозяина оказалось четыре сауны, построенные последовательно, пока качество пара и вспомогательных помещений не удовлетворило строителя. Нас, естественно, привели в последнюю - самую большую и совершенную. Хозяева взяли с собой упаковку баночного пива, самого лучшего. В Финляндии собственно всего два сорта: Лапинкульта и Карелия, первый считается лучшим. Специально для нас принесли свежий березовый веник.

Сначала мы тупо сидели с финнами в сухой парилке и разговаривали, но потом пиво сделало своё дело - Серёжа решил научить финнов париться. Он размочил веник, я добавил в эту воду немного пива и начал поливать камни. Хозяина уложили на верхнем полке, он было начал протестовать, но свояк убедил его, что в России только так и парятся и нужно это попробовать. У меня такое впечатление, что финны остались довольны. Но точно не знаю, потому что свояк-переводчик тут же после выхода из бани уехал, уверив нас, что сейчас приедет его дочь, свободно владеющая английским, и всё будет в порядке. Дочь действительно приехала, но владела она английским хуже, чем я японским, и ужинать пришлось с языком жестов.

Я думал, что «шведский стол» изобретен специально для гостиниц, но я ошибался -финны (наверно и шведы тоже) так едят постоянно. Первый раз мы сели с ними за стол еще в обед. С нами вместе обедали и рабочие. Хозяйка с редким именем Марта поставила на стол хлеб и не меньше десятка кастрюлек с разной едой, а сама тут же ушла. Хозяин взял тарелку первым, положил себе туда селедку с салатом, несколько сосисок, какие-то еще овощи и сразу же десерт в виде клубники со сливками, сел в центр стола и начал есть. Остальные стали делать тоже самое. Я тогда ограничился сосисками с капустой.

Сейчас за ужином началось так же. Правда, Серёга выставил на стол бутылку нашей водки, мы знали, что водка у них очень дорогая и рассчитывали на приятное удивление хозяев. Финн к водке отнесся на удивление прохладно, но у жены его глазки заблестели. Сережа в виде тоста выложил все свои познания в финском языке:

- Юкси, какси, - и еще слова три, четыре.

Марта взяла предложенную рюмку, сказала что-то коротенькое, выпила, засмеялась и тут же ушла. К следующей рюмке хозяин даже не притронулся, показав на пиво, но позвал жену:

- Марта! Бла, бла, бла.

Марта была уже тут как тут, ничего не сказала, но засмеялась громче и веселей прежнего, выпила и опять исчезла. Это повторилось еще несколько раз, и ужин кончился.

В какой бы стране ты не был, сельские жители, есть сельские жители. Наши хозяева решили блеснуть, уложив нас спать в самом шикарном месте. Видимо недавно они купили водяной матрас, бывший тогда в большой моде и стоивший очень дорого. Они нас устроили на нем вдвоем. Он был очень большим, но.

И объяснить им без переводчика было ничего не возможно.

Это была ужасная ночь. Мы ребята без предрассудков и без особых претензий снобистского характера, но стоило Сереге повернуться, я тут же просыпался, легко покачиваясь на водяном матрасе, а я, вообще, верчусь всю ночь, представляю, как досталось Серёге.

На следующий день мы сбежали от наших гостеприимных хозяев, чтоб больше тут не ночевать.

Но я забыл рассказать о еще одном примечательном событии в первый день. Когда мы пересекали границу, выяснилось, что у меня кончается виза. Я по своей наивности думал, что второе число на визе - это время, до которого я могу въехать в страну, оказалось, что выехать. Финский пограничник мне объяснил:

- Вы-и до-олжны по-окинуть Финля-андию сегодня же-е-е.

Хозяин, после телефонного перевода эстонца, успокоил нас и повез в райцентр.

Впрочем, я изложил тогда это событие в новелле «Аусвайс», которую приведу здесь полностью. В качестве шутки я изобразил самого себя в качестве встречного персонажа в милиции.

Аусвайс

Да здравствует советская интеллигенция!

Из лозунгов ЦК КПСС.

Сережа, надень шапку - у тебя паспорта нет!

Плюс семь на улице!.

Смотри, тебе же хуже.

Сережа, вернее Сергей Иванович, стоял одетым в дверях, а жена кричала с кухни - у неё был ответственный момент в приготовлении супа или еще какого-то блюда и она не могла отойти от плиты.

К обеду вернешься?

Однако, вместо ответа она услышала хлопок двери.

Сергей Иванович Кобылян, не смотря на фамилию, верней на окончание фамилии, на самом деле никогда не имел армянских корней. Просто, его отец, Иван Степанович Кобылин, родился в одной из многочисленных тогда российских деревень. Дед по такому случаю угостил, как следует, многих односельчан и в том числе паспортиста из сельсовета. Угостил на совесть, крепко. В результате, день рождения у отца сместился на неделю. Ну, это не удивительно - это явление у нас довольно частое, хуже другое -паспортист спьяну перепутал предпоследнюю букву в фамилии новорожденного. Потом долго думали, как исправить, ходили, конечно, по начальству, но. бумага, не просто ведь бумага - официальный документ - и исправлять его никто не решился. Вот с тех пор и появилась в многочисленном семействе Кобылиных кавказская ветвь.

Сергей Иванович давно уже не поддерживал почти никаких отношений с родственниками. Это сложилось стихийно, что называется, исторически сложилось. Он был единственным из родни, кто прочно обосновался в Москве. И, естественно, пока он еще жил в студенческом общежитии, вся родня ночевала у него постоянно и регулярно, не стесняясь убогими условиями, но потом, появившаяся у него жена искоренила эту пагубную привычку. Родственники пообижались, пообижались и исчезли. И постепенно отношение к своей фамилии у Сергея Ивановича приобрело абстрактный характер.

Мало того, проявился тот самый, малоизученный фактор влияния названий на существо дела. Многим знакомо это явление. К примеру, попробуйте назвать щенка каким-нибудь вольнолюбивым именем, Пиратом, Цыганом или, хотя бы Кармен, если, конечно, ваш щенок сука. Они порвут вам все обои, исцарапают мебель и, обязательно будут воровать еду, если не из холодильника, то со стола обязательно. Совсем другое дело Полкан -степенный, толстый. или там. Шарик.

На людях это менее заметно, но, тем не менее, сказывается. Вот и у Сергея Ивановича с возрастом развилась одна странность: когда он надевал кепку, его простоватое лицо вдруг приобретало характер «кавказской национальности».

Было десять часов утра. На работу сегодня можно было не ехать. Начальнику зачем-то понадобилась одна, довольно редкая книга и Сергей Иванович воспользовался этим. Напросился. Он еще с вечера наметил пять книжных магазинов и сегодня пошел не в сторону гаража, а к метро.

Зима никак не могла начаться. Снег опять растаял. Было пасмурно и слякотно, но в душе Сергея Ивановича светило солнце. Он представлял себя уже стоящим возле прилавка с книгой в руках, он уже чувствовал этот ни с чем не сравнимый запах букинистического отдела. Собственно, книга, которая была нужна начальнику, стояла дома у Сергея Ивановича в книжном шкафу: вторая полка, крайняя книга слева, но никак нельзя было себе отказать в удовольствии, имея такой повод.

До метро было совсем уже не далеко. Оставалось пройти совсем немного по аллейке сквозь ряд самостийных торговцев съестным, которых в данный момент шерстили трое молоденьких милиционеров во главе с офицером.

Сергей Иванович уже миновал их, когда сзади ему положили руку на плечо.

Гражданин, ваши документы!

Вы мне?

Паспорт ваш, аусвайс! - сержант попался с чувством юмора.

У меня нет паспорта.

Да?!! - мрачное лицо сержанта весело засияло.

Паспорт на переоформлении в милиции. В сорок пять лет, оказывается, нужно менять паспорт. Вот справка.

Кобылян? Я так и думал. С Кавказа к нам?

Я здесь родился! - соврал Сергей Иванович.

Придется вам проследовать с нами, - лицо сержанта стало монументальным, - Таких бумажек килограмм можно насочинять. Паспортный режим.

Неизвестно, чем бы это всё кончилось для Сергея Ивановича (он с тоской оглянулся на стоявшую рядом милицейскую машину, где уже сидели рядком двое усатых граждан и три бабушки со своими огурцами и капустой) но, как раз в этот момент, прервав только еще зарождавшуюся патетическую фразу сержанта, подбежал еще один.

Давай к лейтенанту, мухой!

Ты чё? У меня тут, без паспорта.

Давай, тебе говорят - там интересней!

Сержант, ни секунды больше не интересуясь беспаспортным Сергеем Ивановичем, еле уловимым движением, вернул ему его бумажку и уже бежал рядом с гонцом, обдавая прохожих грязью.

Хамы, - вдогонку им тихо проговорил Сергей Иванович и продолжил свой путь. Но к метро он идти не рискнул: у входа маячили еще двое с палочками.

Он остановился и, закурив, задумался. В его мозгу по инерции крутилось: хамы, хамы, хамы. однако, надо было что-то решать. Без паспорта он ходил уже около двух месяцев, но сейчас он реально струсил: испытывать еще раз такое унижение ему не хотелось и, бросив окурок, он направился в сторону отделения милиции.

В паспортном столе, естественно, была очередь, но не чрезмерная: нашелся даже один свободный стул. Не сказать, чтобы Сергей Иванович, хотя и сидя, спокойно ожидал своей очереди. У него было две причины волноваться:

Во-первых: сосед слева. Войдя обезьяньей походкой на несколько секунд раньше Сергея Ивановича, он громко поинтересовался у очереди: «Ксивы здесь дают?» Правда, одет он был в новенькую кожаную куртку, но его равномерно короткие волосы на голове и татуировки на руках ясно говорили, по какому поводу он получает паспорт. Сергей Иванович даже переложил бумажник поглубже и застегнулся. Вообще, люди, передвигающиеся большей частью на машинах, не очень уютно ощущают себя в таких разномастных очередях.

Во-вторых: (и это было главным) неопределенность. Совершенно не было никакой уверенности в том, что сегодня он получит свой основной документ.

Эта же тема волновала и всю остальную очередь. Все сходились на том, что делают новые паспорта долго, но дозвониться сюда и узнать о готовности невозможно. Сергей Иванович тоже убедился в этом на собственном опыте. После многократных попыток дозвониться, вдруг улыбалась удача, но тот же голос, что сейчас слышался из кабинета, говорил по телефону что-то похожее на «аллё» и со стуком бросал трубку на стол. Дальше можно было долго слушать его беседу с посетителями. Кричать в трубку, свистеть и т. п. было бесполезно.

Сергей Иванович сидел и тихо злился на эту очередь, на эти облупленные милицейские стены, на майора за дверью кабинета и на всё наше родное государство своими, мягко выражаясь, непродуманными законами загнавшее его сюда.

От мрачных мыслей его отвлекла вновь возникшая дискуссия в очереди по поводу сроков. Бедно одетая бабушка сообщила, что ждет уже два месяца. Один, из очереди, явный алкаш, пожаловался, что уже три месяца ходит, но этот, видно, по другой причине: сегодня он, видимо, достиг определенной степени трезвости (к внешнему виду, за исключением разве только грязной одежды, придраться было трудно). но запах от него был основательный. Наверно, опять его не примут.

Народ потихонечку менялся: вместо прошедших через кабинет, подходили новые. Подошла запыхавшаяся девушка с квитанциями в руках. Алкоголик попытался было преградить ей дорогу в кабинет, но был тут же сметен со своей позиции неким джентльменом, который, освободив проход даме, объяснился с очередью, заверив всех, что девушка уже отстояла своё и её отсылали чего-то доплатить.

Хождение её в кабинет опять оказалось неудачным, хотя, надо заметить, что майор не уступал в джентльменстве молодому человеку из очереди: он лично вывел её из кабинета. Правда, на этом его джентльменство и закончилось - он подвел её к стенду и заговорил довольно грубо:

Для вас же. образцы вывешивают. Неужели нельзя переписать грамотно.

Сергею Ивановичу майор был виден только со спины. На нем был вполне приличный штатский пиджак и аккуратно отутюженные черные брюки, но доминировали в его зафасадном облике складки на толстой шее, хорошо видные из-под короткой стрижки.

Они усилили без того неприятное впечатление о нем.

А что же мне теперь делать? - казалось, девушка сейчас заплачет.

Не знаю, разбирайтесь в Сбербанке, - майор тут же исчез в своем кабинете.

А действительно, что же теперь будет с её деньгами?

Это Сергей Иванович обратился к соседу справа, который показался ему единственным, достойным беседы в этом обществе. Это был седой полноватый мужчина с небольшой бородкой и бритыми щеками, что придавало ему немного интеллигентский вид. К тому же он читал Сартра, что, в мнении Сергея Ивановича, извиняло торчащую из-под вполне приличной рубашки тельняшку и нечищеные ботинки.

Сосед посмотрел на него поверх очков:

- Не знаю. разберется, наверное. А вообще, наша банковская система это. Вот, посмотрите, - он вытащил закладку из книги и протянул Сергею Ивановичу, это чек американского Кемикл банка.

Сергея Ивановича опять неприятно поразили руки незнакомца: не смотря на золотой перстень на безымянном пальце, ногти были не очень свежими. К чеку же, напротив, он отнесся с большим интересом.

Видите, откуда наши остолопы взяли двадцатизначные коды, - продолжал сосед, - Вот в этих цифрах вся ваша подноготная, включая эй-би-эй намбэ, а главное, никому не нужно эти цифры переписывать. Эта бумажка и есть деньги. в безналичном виде. Вы можете зачислить их на свой счет или взять кешем.

Чек был довольно простой бумажкой по размерам чуть больше доллара. Здесь было название банка с подробным адресом и длинная строчка цифр внизу. От руки было дописано число, сумма, цифрами и прописью, и подпись, явно русская, но по-английски. Прочитать подпись незнакомец не дал, забрав чек обратно.

Чек недействительный, - буркнул сосед, отворачиваясь.

А как это можно определить?

Позвоните в банк, - сосед уткнулся в книгу, всем видом демонстрируя, что разговор окончен.

Сергей Иванович с тоской посмотрел на книжку в которой исчез чек и сразу вспомнил о том, для чего он сегодня вышел из дома. Отсюда, из паспортного стола, книжный магазин ему казался несбыточной мечтой, что-то вроде поездки до конца дня к египетским пирамидам. Он понял, как непросто в Москве приезжим, а поняв, пожалел их всех. и себя в том числе. Но у него еще была надежда! Очередь медленно, но верно продвигалась.

Зачем им, вообще, понадобилось менять паспорта? Ну, герб, конечно, но ведь вкладыши были - заклеил и дело с концом. А такой хороший паспорт был - напоминал фотоальбом. Вот ты в 16 лет, мальчишка еще зеленый: удивленный взгляд, вихор на затылке. А вот, уже мужчина - 25 лет. Тогда он уже закончил институт, женился, уже сын был. или нет? Был. и сейчас бы вклеили фотографию. милое дело. А записей сколько. Опять же графа «национальность» - не один милиционер. ну, это свинство, конечно. Что? Остальные, не люди что ли? Кстати, а загранпаспорт?

Загранпаспорт надо было получить и всё! - последнюю фразу он произнес вслух.

Загранпаспорт вам без этого, «общегражданского» не дадут, - сосед опять оторвался от книги, - наивный вы человек. Вы что, думаете, что в ОВИРе вы отделаетесь быстрее? Вас там все полгода промурыжат. Это наш крест. российский. и нести его нам до скончания веков. У меня случай был. в Финляндии. Виза у меня кончилась, а дела еще остались. Это был небольшой городок на севере, рядом с Оулу. Как называется не помню.

Жителей - тысяч пять, плюс хутора. Финны больше хутора любят, но вся культура в городе: в центре отдельное здание темного кирпича - полиция ихняя. Приёмная побольше этой раза в два, но культурно. красиво: ковры, кресла, журналы. Сидят две девушки, скучают. Мы их озадачили, само собой, моей визой. Говорят, не делали никогда, пошли советоваться с начальством. Пока они советовались, я изучил список их компетенции. не поверите!

- А как вы с ними объяснялись?

Друг помогал. а надписи по-английски продублированы. Так вот. они в одной этой приемной занимаются регистрацией жилья, автомобилей, оружия. по бизнесу что-то. выдают паспорта, водительские права, визы, лицензии на охоту и рыбалку и. никакой очереди! Мы там были одни!!! Скукота, конечно.

А визу то вам продлили?

Естественно. Еде-то нашли гербовый бланк, заполнили от руки, правда, за что долго извинялись.

Сосед договорить не успел, подошла его очередь. Достаточно быстро он вышел из кабинета с паспортом в руках. В душе Сергея Ивановича затеплилась надежда. Уголовник получил «ксиву» еще быстрее.

Сергей Иванович вошел в кабинет, зачем-то предварительно постучав в дверь, и остановился возле стола. Майор, сняв телефонную трубку, буркнул туда что-то, положил её на стол и вопросительно посмотрел на посетителя.

Кобылян.

Не понял?

Моя фамилия - Кобылян.

А. - майор стал перебирать, стоявшие перед ним в коробочке, бланки паспортов, достал один, - Сергей Иванович?

Да.

Пока майор рылся в бланках, Сергей Иванович совсем разволновался как будто от того, найдется ли сейчас его паспорт, зависела вся его дальнейшая жизнь.

Майор обмакнул старинную перьевую ручку в чернильнице и подал Сергею Ивановичу.

Распишитесь здесь. и здесь. паспорт пока не закрывать - смажете. и идите, идите.

Еще не полностью осознав своего счастья, Сергей Иванович очутился на улице с раскрытой книжечкой паспорта в левой руке и дурацкой улыбкой на губах. Правой рукой достал сигарету и зажигалку. Некоторое время он сладостно курил, подсушивая дымом свою подпись на паспорте. Осторожно заглянул на первую страницу. Там, напротив трехрублевого вида, почему-то на красном щите, красовался двуглавый орел. Некоторые страницы паспорта были развернуты поперек, в остальном же, бланк почти не отличался от старого.

Убедившись, что чернила высохли, Сергей Иванович возобновил своё путешествие. Около метро стояла уже другая милицейская машина, и в неё уже вели очередного кавказца. «Попался, голубчик. Собственно, всё правильно. нечего с ними цацкаться. понаехали тут. всю Москву заполонили, неруси», - подумал Сергей Иванович и, гордо подняв голову, проследовал мимо милиционера в дверь метро, предварительно, правда, сняв кепку.

Уехав от нашего финна, мы почувствовали себя свободными как птицы или, верней, как люди, сбросившие тяжелую ношу - чувствовать себя подневольным глухонемым несколько напрягает.

В городе Оулу мы пообедали в китайском ресторане и сняли номер в аквапарке -довольно большой гостинице с разветвленным бассейном и банями. В таких местах лучше всего отдыхать с детьми, но и так ничего, весело.

Можно было прямо в номере надеть белый махровый халат, пляжные тапочки и отправляться плавать и париться. Халаты с тапочками прилагались в числе прочих принадлежностей номера, но, уже накинув халат, я понял, что в моем обмундировании не хватает главного - плавок. Впрочем, мучился я этим вопросом не долго - мои трусы с широкой резинкой и почти однотонные в принципе напоминали плавки, только пуговицы спереди были ни к чему. Главное в таких случаях, нужно иметь вид, как можно более самоуверенный и слегка задумчивый. Что вы думаете - прошло, и не просто прошло, а на следующий день половина финских мужиков пришли купаться в трусах. Они видимо, решили, что это новая мода из России.

Из мужского мыльного отделения был вход в три парилки, над этими дверями были нарисованы плавки, перечеркнутые красной полосой. Мы с Серёгой начали их изучать справа-налево. Первой оказалась финская сауна, обычная сухая и скучная, там сидели два задумчивых финна. Во второй были отец с маленьким сыном - это была русская баня, но там было прохладно, и мы показали финнам, как пользоваться таким оборудованием. После двух-трех поддач на камешки стало теплее, но финны тут же слиняли.

Оказалось, что весь народ сидит в третьей парной - турецкой. Качество пара там было, как и везде посредственное, но там было одно преимущество, перебивавшее все недостатки, там были голые тетки, эта парилка была совместная. Считается, что в турецкой парилке все залито паром и ничего не видно. Ага. Вот все и седели там -проверяли, так это или нет.

Ночью мы с Серёгой бродили по совершенно опустевшему городу. Фотографировались в странных местах, и никто нам не мешал. Странным был весь город, как после применения нейтронной бомбы. Тепло, светло, а город пустой, хоть шаром покати. Часов в девять вечера все расходятся спать. Единственные люди попались нам рядом с гостиницей. Это были бомжи у помойки. Там они культурные - деликатно скрылись, пока мы пройдем мимо.

Каким бы обильным не был шведский стол утром, днем мы опять заехали в полюбившийся нам китайский ресторанчик. Памятуя, что в наш первый приезд сюда, пришлось толкать машину через всю стоянку, я спросил Серёжу, выключил ли он фары, тогда нам еще не привычно было ездить днем с огнём, он меня заверил, что уж в этот раз. но, когда мы поели и вышли, лампочки тускло дожигали последнее электричество аккумулятора. Но теперь уже толкал он.

К Серёгиному дому мы подъехали часов в двенадцать ночи. Здесь была совсем другая обстановка, народу на улицах полно, спать никто не ложится. На душе сразу стало спокойно - домой приехали.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.