9. Капитан Реаливаскес выходит на охоту

9. Капитан Реаливаскес выходит на охоту

Капитан Фернандо Реаливаскес жмет на тормоза, и машина медленно останавливается на грязной дороге, пересекающей долину Сан-Педро в калифорнийском округе Сан-Матео. Капитан высовывается из окна и указывает на тропу, ведущую от подлеска вверх, к горной гряде.

— Вот здесь умер Денис Прадо, и здесь, как предсказала Аннет Мартин, мы его нашли, — говорит он, пристально глядя на меня.

Капитан Реаливаскес не похож на полицейского. Само собой, у него есть оружие, и, если оно ненароком упадет мне на ногу, уверен, оно раздробит мне ступню. Но капитан разговорчив, терпелив и относится к людям с уважением, извиняясь перед всеми пешеходами, которых мы объезжали, пока пересекали местный парк. К тому же он согласился встретиться со мной и поговорить об Аннет Мартин, местном медиуме-детективе, которая тесно сотрудничает с полицией вот уже двадцать пять лет.

В Англии полицейские сразу же ощетиниваются, когда их начинают расспрашивать об участии медиумов в расследованиях. Даже лондонская полиция отделалась кратким ответом.

— Столичная полиция не включает использование медиумов в программу подготовки новых сотрудников. Мы не используем помощь медиумов в процессе расследований, — сказал Джонатан, охранявший вход в здание и оберегавший спокойствие коллег от навязчивых журналистов вроде меня.

Сказал он, само собой, полную чушь, поскольку полицейские в Ковентри обыскивали помойки в компании Кристин Холохан. Поэтому я вновь закидываю удочку:

— А могу я обсудить это с кем-нибудь еще?

— Нет, — отрезал полицейский.

— А поприсутствовать на допросе медиума в качестве потенциального свидетеля?

— Нет, конечно!

Такой подход к делу как минимум непродуктивен, потому что люди, не добившись объяснений, начнут делать собственные умозаключения, которые чаще всего приводят к появлению теорий всемирного заговора. Например, одна из таких теорий гласит, что полиция все-таки обращается к медиумам, но скрывает это, опасаясь, что ее поднимут на смех.

Но если бы столичная полиция не была такой «отзывчивой и открытой», я бы не оказался в США и не говорил бы сейчас с капитаном Реаливаскесом из полицейского отделения города Пацифика. Он был ответственным за поиски семидесятиоднолетнего ветерана Денниса Прадо. Я наткнулся на эту историю на сайте экстрасенсорного детективного агентства Аннет Мартин. Там она утверждала, что помогла раскрыть десятки, если не сотни, преступлений, тесно сотрудничая с местной полицией.

На этом сайте меня привлекло заявление, сделанное капитаном Реаливаскесом: «Он числился пропавшим уже три месяца. Я до сих пор настроен весьма скептически, но не могу не признать, что в конкретном случае мы, скорее всего, не нашли бы его, если бы не Аннет Мартин».

В то время все казалось достаточно убедительным. Полицейский подтвердил, что для раскрытия преступления помощь медиума оказалась очень важна. К тому же необходимость ее участия в расследовании была подтверждена при реконструкции дела на телевидении. Сандра, с которой мы познакомились на салоне Сильвии Браун, обратила мое внимание на передачу «Детективы-экстрасенсы». Эпизод об исчезновении Прадо был снят в лучших традициях американского телевидения. Озадаченный Реаливаскес картинно чесал затылок, пытаясь понять, где искать Прадо. Аннет Мартин спасла ситуацию, войдя в состояние транса, который на экране символизировался размытием и нечеткостью изображения. Меня это восхитило. Американцы превращают самые мрачные жизненные ситуации в развлекательное шоу.

В деле Прадо не было ничего необычного. Он пропал из своей квартиры, и полицейские Пацифики в течение трех месяцев безуспешно пытались его найти. По просьбе родных Прадо они связались с Аннет Мартин. Реаливаскес показал медиуму фотографию ветерана и карту долины Сан-Педро, неподалеку от которой располагалось жилище пропавшего. Мартин впала в транс и увидела, что Прадо направился на прогулку в долину. Во время прогулки с ним случился инфаркт, и он упал замертво, скатившись в подлесок, окаймлявший тропу. Затем Аннет Мартин нарисовала на карте круг и пообещала Реаливаскесу, что в нем он найдет тело.

Примечательно, что долина Сан-Педро занимает около восьмисот гектаров, а круг, нарисованный Аннет, выделял совсем крошечную зону — маленький пятачок в море деревьев.

В передаче тело находит Роберта Хаузер, волонтер из поисковой команды Сан-Матео. Она утверждает, что нашла его не просто в зоне, которую выделила Аннет Мартин, а в самом центре круга.

Встреча с Кристин Холохан, которая пыталась применить свои способности, сидя на удобном диване в Ковентри, разочаровала меня. Хочется рассмотреть еще одно дело, в расследовании которого помог медиум. Еще мне нужно, чтобы полицейский лично подтвердил: да, экстрасенс сумела найти тело. Если уж капитан Реаливаскес, эксперт по сбору улик, говорит, что Аннет Мартин помогла ему найти труп Прадо, разве нужны еще какие-нибудь доказательства?

Но для начала мне захотелось встретиться с самой Аннет Мартин. Наша встреча происходит в ее офисе в Сан-Хосе, всего в паре минут езды от резиденции Сильвии Браун. Аннет приветствует меня в дверях крошечного офиса, одного из череды таких же помещений неподалеку от бульвара Винчестер. Она — яркая, миниатюрная блондинка. Аннет показывает мне обрамленные вырезки из газет, висящие на стене.

— В этой комнате клиенты ждут встречи со мной, — рассказывает она, ведя меня через узенький вестибюль в свой кабинет.

Позади рабочего стола Аннет висит большая фотография, изображающая ее в процессе поиска доказательств. Она и группа каких-то людей (думаю, один из них — полицейский) замерли, глядя на поле. Подразумевается, что на фотографии изображена напряженная и серьезная работа по поиску тела. Но на самом деле люди выглядят так, будто пытаюсь присмотреть хорошее место для пикника.

— Я видела, как он пустился в путь по этой тропе, и вдруг он упал, скатился вниз, и тогда я воскликнула: «Господи, кажется, с ним случился удар!» Я знала, что он умер, и сказала полицейскому: «Он вот здесь, на карте». А потом нарисовала на ней маленький круг и указала: «Он вот тут, в центре круга». Детектив так на меня посмотрел… будто не поверил ни единому слову.

До этого дела Аннет Мартин ни разу не работала с капитаном Реаливаскесом. В предыдущих случаях ее партнером был сержант Ричард Китон из управления шерифа в округе Марин. К сожалению, сержант Китон временно отсутствовал на работе из-за операции на сердце.

— Я сразу почувствовала связь с Китоном. Я знала, что он поверит мне и все решится благополучно, — рассказывает медиум о первом деле, которое она расследовала вместе с сержантом более двадцати лет назад.

Уйдя из полиции пару лет назад, Китон открыл дело вместе с Аннет: он работал следователем, она — применяла свои парапсихические таланты, когда расследование заходило в тупик.

— Он был превосходным детективом. Мог по одному моему взгляду сказать, где я была. У него была потрясающая интуиция, — рассказывает медиум. — Когда мы обращаемся к интуиции, Уильям, наш мозг начинает испускать волны, электромагнитные волны, которые очень сильны. И те, у кого сознание устроено так же, как у меня, способны их ловить, как приемник ловит радиоволны, понимаете? Что-то вроде этого: «Так, погодите-ка минутку, сделайте-ка погромче. Там что-то происходит». Когда я фокусируюсь на нужной волне, я начинаю видеть изображения. Все цветные. Я слышу, чувствую, ощущаю на вкус. Все мои пять чувств работают.

Поняв, что все дело в электромагнитных волнах, я отправляюсь обратно в Пацифику проверить, насколько хорошо работает приемник Аннет.

Я пересек долину Сан-Педро и вновь зашел в кабинет к Реаливаскесу. Мне хочется узнать его историю. Он уже в курсе, что я интервьюирую его якобы для «развлекательных целей». Он говорит со мной, как и с телевизионщиками, только потому, что считает себя обязанным Аннет Мартин за ее помощь в деле Денниса Прадо.

— Ей досталась вся слава, — говорит он. — А что мне? Мне от того, что я вас тут вожу, показываю вам всякое, ничего не будет.

Хоть я и трачу впустую драгоценное время полицейского, Реаливаскес на удивление терпелив. Я хочу знать, действительно ли Аннет помогла обнаружить тело Прадо, или же она только думает, что помогла. Это совершенно разные вещи.

Капитан садится за большой стол, стоящий в его огромном кабинете. Все поверхности здесь темные и блестящие. Я сажусь на низкий стул и пододвигаюсь поближе к капитанскому столу. Я чувствую себя, как в школе перед учителем.

Капитан сидит, выпрямив спину, его движения резки и торопливы. Полагаю, это пистолет мешает ему двигаться плавно. Капитан достает дело Прадо, и с фотографии на нас глядит покойный ветеран.

— Посмотрим. Господина Прадо объявили в розыск четырнадцатого мая девяноста седьмого года. Ага, и обнаружили его через две или три недели. Я работал в тесном контакте с семьей пропавшего, чтобы не пропустить ни одной зацепки. Я расспрашивал о его привычках, ресторанах, куда он мог бы зайти, — говорит полицейский с явственным американским акцентом. — В день, когда он был объявлен в розыск, мы отправились к нему домой, но не обнаружили там ничего подозрительного — кроме того, что он пропал.

Реаливаскес подтверждает, что родственники Прадо предложили обратиться к Аннет Мартин и капитан передал этот запрос своему боссу.

— Знаете, он точно так же, как и я, закатил глаза.

Капитан отправился к Аннет, и она расспрашивала его о деле в течение полутора часов. Да уж, не слишком ли долго для той, кто утверждает, что ей не надо много сведений для работы?

Он подтверждает, что Аннет нарисовала на карте круг и сообщила, что Прадо было трудно дышать. Также она полагала, что он все еще в парке. Пока все сходится.

Потом капитан рассказывает, как он в первый раз отправился на поиски Прадо с картой, на которой Аннет выделила нужную зону, но ничего не обнаружил. У меня складывается впечатление, что Реаливаскесу не хватало людей, и он отправился на поиски позже, уже с заместителем и еще несколькими помощниками. В таком большом парке не так просто найти что-либо.

Думаю, раз Реаливаскес однажды уже искал в пределах выделенной медиумом зоны и ничего не нашел, то, скорее всего, круг был отмечен неточно. Капитан достает такую же карту, какую использовала Аннет, а потом показывает мне территорию парка на картах «Гугла». Я потрясен. Всего лишь одна тропа ведет к дому Прадо, стоящему на краю долины, и было бы глупо рисовать круг в другом месте. Таким образом, у Аннет Мартин было вовсе не восемьсот гектаров, на которых нужно было найти тело, а намного меньше — едва ли десятая часть означенного пространства. Но все же круг надо было где-то нарисовать. Роберта Хаузер утверждала, что тело Прадо было найдено внутри круга, но я сомневаюсь, что она точно знала, где по отношению к отметке на карте расположено тело. Эта карта напоминает старые пиратские схемы с сокровищами, где нужное место помечали жирным крестом. Грубые туристические планы не ровня четким картам Управления геодезии и картографии.

И сейчас, повторяя историю о том, как Хаузер нашла Прадо в отмеченной зоне, Реаливаскес упоминает очень важный факт.

— Сотрудница поисковой службы отправилась в долину Сан-Педро с другом, у которого была собака-спасатель, обученная искать трупы. И вот они отправились в парк, предварительно одевшись в униформу, чтобы их пропустили с собакой, — говорит он.

— Прошу прощения? — вмешиваюсь я. Мне нужно переспросить, чтобы знать наверняка.

— Аннет Мартин нарисовала круг на карте, так? — повторяет капитан. — Сотрудница поисковой службы отправилась на поиски, ориентируясь по этой карте. И не знаю уж, была это удача или нет, но реальность такова, что мы нашли Прадо исключительно благодаря тому, что эта сотрудница воспользовалась картой, — терпеливо повторяет он.

— Вы же не думаете, — начинаю я, нервно сглатывая и опасливо косясь на капитанскую кобуру, — что Прадо обнаружили потому, что с ними была ищейка?

— Нет. — Капитан помедлил. — Хотя это возможно. Да, возможно. Они позвонили, я пришел и убедился, что тело находится в пяти метрах от тропы, именно так, как сказала Аннет Мартин. Теперь можете бросить монетку и выбрать любой симпатичный вам вариант.

Так я и поступаю. Орел — собака, натасканная находить тела, нашла Прадо. Решка — ищейка, привычная к трупному запаху, унюхала его. В поисках тела, которое разлагалось добрых три месяца, лучше всех поможет специально обученный пес.

Не понимаю только, почему они раньше не подумали о собаке? Ну, как выясняется, у капитана собак попросту не было. Американская полиция делится на множество служб, и такая ситуация не редкость. Отделение в Пасифике крошечное, потому как в городе проживает всего полторы тысячи человек, а в управлении шерифа, отвечающем за весь округ, есть все нужные службы, в том числе собаки.

— Я предложил дать Роберте Хаузер медаль, потому как это она отыскала тело, но шериф сказал: «Нет, она же была добровольцем», — рассказывает Реаливаскес.

Другими словами, она не должна была брать с собой собаку.

Честно говоря, Реаливаскес прав. Тело не нашли бы, если бы не вмешательство Аннет Мартин, потому что иначе никто не стал бы повторно его искать. В ответ на то, использовал ли капитан Реаливаскес медиумов до или после случая с Аннет Мартин, он честно отвечает:

— Понятия не имею, обращусь ли я когда-нибудь еще к Аннет Мартин. Не знаю. Если бы я был стопроцентно уверен, что эти штучки работают, мне бы и полицейские не нужны были, я бы просто звонил ей.

Примечательно и то, что на съемках об этом деле для телевизионной программы собаку не учитывали. Неплохая такая дыра, не находите? Вот так и формируется восприятие медиумов в умах людей. Полагаю, профессора Вайзмена это не удивило бы.

И все же я не понимаю, как полицейские США и Англии используют в работе медиумов. Действительно ли экстрасенсы приносят пользу, или власти прибегают к этому средству лишь для того, чтобы утешить семьи погибших?

В таком сложном деле, как парапсихологические расследования, я могу обратиться за помощью лишь к одному человеку. Поэтому я звоню парапсихологу из программы «Территория призраков», доктору Кирану О’Киффу. По случайности его докторская диссертация была посвящена медиумам-детективам.

Я набираю его номер в Нью-Йорке, и он сообщает, что недавно закончил снимать последний эпизод своей программы. Доктор О’Кифф подтверждает: полицейские принимают сведения, полученные от медиумов, всерьез, так же как показания любого другого свидетеля. Это происходит не обязательно потому, что полицейские верят в духов, нет, скорее, потому, что медиум может представлять какого-то человека, действительно знающего о произошедшем, но желающего остаться анонимным, например родственника убийцы.

— Так медиумы добиваются известности, — добавляет ученый. — Они утверждают, что помогают полицейским в расследовании. На самом же деле они просто передают информацию в полицию, а блюстители порядка обязаны принять ее к рассмотрению. В США все не так, как в Англии, здесь множество полицейских отделений, разбросанных по стране. Если отправиться в путешествие по маленьким городкам, можно обнаружить, что в каждом из них есть местная полиция, и каждый полицейский мыслит по-своему. Они могут использовать медиумов, не уведомляя об этом вышестоящее начальство.

Доктор О’Кифф поясняет, что медиумы, которые якобы помогали раскрыть преступления, обычно дают очень расплывчатые указания, которые с большой вероятностью могут оказаться верными.

— Больше всего они любят утверждать, что тело будет найдено неподалеку от воды. В Англии, куда ни кинь, везде вода, — говорит он.

Ох! Мне неожиданно вспоминаются слова Дианы Лазарус. Она говорила, что нашла тело в реке.

Часто бывает, что слова экстрасенса впоследствии подгоняют к фактам.

— Допустим, медиум утверждает, что убийца, одетый в белую футболку, будет за рулем красного «фольксвагена» шестидесятого года выпуска. Полиция ловит убийцу, и он действительно едет в красной машине — вот вам совпадение. Все остальное, что медиум сказала неправильно — марка автомобиля, год выпуска, — просто забудут, — объясняет Киран, медленно, но верно развенчивая мою веру в детективные способности медиумов.

Он цитирует статью из журнала «Полицейское обозрение», написанную инспектором Дэвидом Томпсоном и сержантом Майклом Райли, которые оценили вклад медиумов в детективные расследования Англии. Оба полицейских служили в уголовном розыске и были профессионалами в разоблачении мошенников.

Тщательнейшим образом просмотрев данные английской полиции и оценив влияние шести сотен писем медиумов с информацией об убийстве Сары Джейн Харпер, полученных в 1980-е годы, они пришли к выводу, что расследование было на грани «пустой растраты полицейских сил». Блюстителям порядка приходилось тратить драгоценное время на получение сведений от медиумов, что выливалось в проведение бесполезных поисков и в итоге отвлекало от более результативных методов расследования. К примеру, они десять часов записывали предположения медиума, которые «мало соотносились с реальным положением дел».

В общем и целом Томпсон и Райли заключили, что «медиумы поставляли множество неважной и неточной информации».

Как подчеркивает доктор О’Кифф, это мнение очень разнится с сообщениями в популярной прессе. Журналисты из кожи вон лезут, чтобы напечатать заявление медиума, якобы оказавшего помощь полиции.

Доктор О’Кифф не очень-то верит в медиумов-детективов. А как же дело Жаки Пул? Его раскрыли при помощи анализа ДНК, но, если верить полицейским, принимавшим участие в расследовании, Кристин Холохан предоставила ключевую для раскрытия дела информацию, благодаря которой и был получен образец ДНК — то есть джемпер, найденный полицией.

Оказывается, доктор О’Кифф ознакомился с докладом из журнала Общества психических исследований. Его поразило, в каких подробностях описали дело Плэйфайр и Кин, но сомнения у него оставались. Если мне нужны настоящие объяснения, говорит мне ученый, лучше всего связаться с Тони Юэнсом, скептиком из скептиков, кошмарным сном всех медиумов-детективов. Юэнс — управляющий службы здоровья и безопасности в Лидском университете, а в свободное от работы время — самый главный скептик.

Один из основателей Ассоциации скептических исследований (АСИ), Юэнс взялся за изыскания, потому что ему не нравилось, как облапошивают людей. Он крайне негативно относится к любым погрешностям в экспериментах и — в отличие от Плэйфайра и Кина — дает событиям критическую оценку.

— Для начала подчеркну, что мое объяснение не обязательно единственно верное, — говорит Юэнс. — Монтегю Кин [коллега Гая Лайона Плэйфайра по делу Кристин Холохан] явно был готов поверить во что угодно, лишь бы это имело паранормальное происхождение, и бросил вызов скептикам: мол, возможно ли найти несверхъестественное объяснение произошедшего? Я его нашел. Единственный человек, которому известна правда, это сама Кристин Холохан, но я уверен, что она будет мертво держаться за свою смехотворную историю.

Юэнс высказывает и то, что никто до него не говорил.

— Меня волнует еще один аспект этого дела, который часто игнорируют. Семьи Жаки Пул и Тони Рурка все еще переживают последствия этого ужасного убийства, — продолжает он, обвиняя Кина и Холохан в том, что они постоянно ворошат это дело, не обращая внимания на семьи сторон. — Не думайте, что я и вас к ним причисляю, нет, — добавляет Юэнс. — Я полагаю, вы, как и я, просто пытаетесь понять, что же произошло на самом деле.

Я читаю о событиях в изложении Юэнса, и у меня впервые открываются глаза. Тони Баттерс не был детективом, как утверждалось в докладе Плэйфайра и Кина. Он был констеблем и не принимал деятельного участия в расследовании. Его помощь заключалась в улаживании административной стороны вопроса. Если не верите Юэнсу, спросите у Тони Ланди, который вел это дело. В письме Юэнсу он четко объяснил: «Тони Баттерс никогда не был детективом. Он — констебль, первым прибывший на место преступления. Обратив внимание на то, что ему был известен район и он желал помочь, я включил его в команду, занимающуюся расследованием. Он проводил беседу с Кристин Холохан в компании детектива, его почему-то увлекли ее идеи, и он до сих пор их придерживается».

Кин и Плэйфайр ошибались, положившись на суждения Баттерса и считая его тем, кем он не был. Не он изучал доказательства. Интересно, почему же Плэйфайр и Кин не обратились к Ланди, как это сделал Юэнс? Мне кажется, это было бы разумно.

— Основа их заявления, — говорит Юэнс, — в том, что Кристин Холохан никак не могла узнать об этом обычными способами, а значит — добыла информацию паранормальными методами. Они считали ее телепатом или медиумом.

Я читаю доклад Юэнса и чувствую, как с треском рушатся представления Плэйфайра и Кина.

С помощью детектива Адриана Шоу Юэнс одно за другим опровергает заявления Кристин Холохан — объективно, блестяще и четко. Вместо того чтобы разговаривать с медиумом и двумя полицейскими, которые уже подтверждали историю медиума, как это делали Плэйфайр и Кин, Юэнс опросил всех, включая главного детектива Нормана Маккинли, возглавлявшего отдел «висяков», и того детектива, что в первый раз арестовал Рурка для допроса и нашел свитер в его мусорной корзине.

Юэнс озвучивает мысль, что осудить Рурка можно было и без обнаружения свитера. Он подошел к делу очень тщательно и раскопал удивительные факты. Маккинли и думать забыл про свитер. Однако ни Маккинли, ни Ланди не сомневались, что осудить Рурка можно было на основе анализа ДНК его спермы и частичек кожи, обнаруженных под ногтями жертвы.

— Свитер не имел никакого значения для расследования, а если бы и имел, Кристин Холохан в се равно ни при чем, — утверждает Юэнс.

Полицейский инспектор Ланди уверил Юэнса, что на основании информации, предоставленной Кристин Холохан, во время расследования не предпринималось никаких действий. Он следовал обычному полицейскому протоколу.

Юэнс также полагает, что кто-то передал Холохан информацию о «Поки» Рурке. Скорее всего, как и предполагал доктор Киран О’Кифф, этот человек хотел уведомить полицию, сохранив свою анонимность.

В книге «Голос из могилы» Кристин признается, что подслушала разговор двух женщин, обсуждавших убийство в понедельник утром — за три дня до того, как она связалась с полицией. Юэнс также узнал, что информация о смерти Жаки появилась в местных газетах примерно в то же время. Оба детектива, которые вели дело, Ланди и Маккинли, независимо друг от друга сообщили Юэнсу, что Рурк был общеизвестным подозреваемым. А Холохан жила в пяти километрах от места преступления и примерно в километре от паба, где работала Жаки, поэтому запросто могла узнать все из местных сплетен.

Ланди рассказал Юэнсу, что Рурка «заподозрили мгновенно» и продержали за решеткой в течение суток; именно в это время производился обыск владений подозреваемого и обнаружился «крайне необходимый» свитер. Это произошло как минимум за три дня до того, как полицейские взяли показания у Кристин Холохан.

Полагаю, последнее слово в этом деле должно остаться за Ланди. В письме, которое он отправил Юэнсу, очень хорошо чувствуется досада: «Энтони Рурк — местный преступник и коллега убитой. Его заподозрили в первый же день расследования. Его не раз допрашивали и задерживали, и подозреваемым он стал не благодаря Холохан. Она не предоставила ничего, что помогло бы следствию. В то время я говорил своим подчиненным: „Если уж она знает все детали этого дела, почему бы ей не сказать, где находятся пропавшие украшения?“ Конечно, она не могла этого сказать. Холохан не сообщила ничего существенного, что продвинуло бы расследование! Этот факт не подлежит обсуждению».

Великолепное исследование Юэнса заставляет меня задуматься о деле Николы Пейн и о том, почему Кристин получает лишь крупицы информации, которые не способны никого убедить. Весь труд по осмыслению этих «сообщений с того света» ложился на плечи Мэрилин.

Но Кристин искренне полагает, что помогает людям, и, если Мэрилин с ней согласна, стоит ли нам беспокоиться? Не знаю. Однако Юэнс все-таки кое-чего не сделал. Он не опросил главного свидетеля по этому делу — Кристин Холохан.

Зато это сделал я.

Я откидываюсь на спинку стула и вновь вспоминаю мгновение, когда Кристин сообщила, что к ней приходила Мэрилин Монро. Ее волновало, не галлюцинации ли это.

— Я просто принимала за чистую монету все происходящее, не задумываясь, откуда все берется. Но сейчас я бы, может, и задалась вопросом. Чем старше, тем циничнее ты становишься. Я никогда ни о чем не задумывалась. Что-то случалось, и я решала: «А, ладно, это просто мои способности». Понимаете?

— А если что-то из увиденного вызывает у вас сомнения? — спросил я ее.

— Решаю, что это мое воображение. Или задумываюсь, почему мне это привиделось, что бы это значило, что с этим делать, — задумчиво отвечает Кристин. А затем упоминает о деле Жаки Пул: — Это как тогда, когда Жаки Пул появилась в моей квартире и достучалась до меня. Боже, это было самое странное ощущение, которое я испытывала. Я могла чувствовать, как кто-то идет по коридору, но в коридоре никого не было! А белая энергия в форме сферы… В такие моменты задумываешься, не спишь ли ты? Действительно ли это происходит? Знаете, вы спите, и вам хочется проснуться, но вы не можете. Пытаетесь открыть глаза, а они не открываются.

Большинство людей сочло бы это сном. Сомнения Кристин о той ночи с годами увеличиваются, и, возможно, однажды она тоже придет к такому выводу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.