Глава 8 Одинокая флейта Кришнамурти

Глава 8

Одинокая флейта Кришнамурти

Первый вопрос:

Ошо,

Когда лодка достигает другого берега?

Другого берега не существует, этот берег – единственный. Вопрос заключается не в том, чтобы достигнуть какого-то другого места, вопрос в том, чтобы пробудиться здесь и сейчас. Это не «где-то», это всегда здесь; это не «когда-нибудь», это всегда сейчас. Данное мгновение содержит в себе всю реальность целиком.

Лодка, о которой я говорю, на самом деле лодкой не является. Я говорю об осознании. Человечество заснуло – ведь оно уже находится там, где должно быть, в предназначенном для него месте. Человечество уже сейчас пребывает в раю. Оно никогда не покидало садов Эдема; никто не может вас оттуда изгнать. Но вы можете заснуть, и вам начнет сниться тысяча и одна вещь. Тогда вашей реальностью станут эти сны; реальность же поблекнет и исчезнет, станет нереальной.

Вам нет необходимости куда-либо двигаться. Медитация не является ни путешествием в пространстве, ни путешествием во времени; медитация – это мгновенное пробуждение. Если вы можете оставаться безмолвными сейчас, то именно это и есть другой берег. Если вы можете позволить уму остановиться, прекратить работу, то это и есть другой берег.

Однако ум очень хитер и изворотлив; он искажает любое важное учение. Ум набрасывается на слова, хватается за них и начинает придавать им значения, не имеющие ничего общего с их действительным смыслом.

Да, я говорил о другом береге. И твой ум, должно быть, уловил слова «другой берег, лодка». «Где этот другой берег, где эта лодка? И как мне добраться до этой лодки? Как мне в нее сесть, и когда я достигну другого берега?»

Ты все понял неправильно. Пробудись, и тогда этот берег станет другим берегом, а это самое мгновение станет вечностью. Это самое существо – будда, это самое место – лотосовый рай.

Для пробуждения не нужно времени; чтобы оно произошло, не требуется даже доли секунды. Это лишь вопрос возникновения у вас внутри огромного желания, настолько интенсивного, что оно вас зажигает. В этом огне все старое исчезает, и приходит новое. Прежде всего, это старое никогда не существовало; вы просто в него верили. Реальностью же всегда было это новое; вы просто об этом забыли.

Я заявляю вам, что этот мир – единственный, эта жизнь – единственная. Не начинайте размышлять о какой-то другой жизни где-нибудь в загробном мире, за семью небесами, в раю. Все это лишь грезы ума, его игры, новые способы, чтобы снова погрузиться в сон.

Поэтому я настаиваю на том, что саньясины не должны оставлять мир, поскольку уход от мира – это часть программы, часть мечты о достижении иного мира. А поскольку его не существует, все ваши усилия будут напрасными. Вам не нужно уходить в монастыри или в Гималаи, не нужно покидать это место. Вы должны стать пробужденными здесь.

На самом деле, пробудиться здесь проще, чем в какой-нибудь гималайской пещере. Вы не замечали? Если вы страдаете от кошмара, пробудиться проще. Если вам снится сладкий сон, пробудиться труднее. Если вам снится медовый месяц с вашей возлюбленной, кому захочется просыпаться? Фактически, человек, пытающийся вас разбудить, будет воспринят как враг. Но если вас преследует тигр, если это вопрос жизни и смерти, и вы все бежите и бежите, а тигр все ближе и ближе, и вы спиной чувствуете его дыхание, то внезапно вы просыпаетесь. Это невозможно вытерпеть, это невыносимо.

В гималайской пещере вам будут сниться сладкие сны. Именно этим занимаются люди в монастырях – наслаждаются прекрасными снами о Боге, ангелах, небесах, вечном мире и радости. В миру люди страдают от кошмаров – от кошмаров фондовой биржи, от кошмаров жесткой силовой политики. Здесь проще проснуться. Если вы не можете проснуться здесь, то не сможете проснуться ни в каком другом месте.

Позвольте мне повторить снова: другой реальности не существует, существует лишь одна реальность; запомните это. Однако эту единственную реальность можно видеть двумя способами. Вы можете видеть ее глазами спящего, неясным взором, глазами, полными пыли; и тогда все, что вы видите, будет искажено. И ту же самую реальность можно наблюдать без сна, без замутнения зрения, без пыли. Тогда все увиденное вами – истина. А истина освобождает.

Второй вопрос:

Ошо,

Сегодня, указывая пальцем на луну, ты сказал: «Мужчины должны стать более мужественными». Что это за мужественность?

У мужественности могут быть два направления, и точно так же два направления могут быть у женственности. Мужской ум может быть агрессивным, насильственным, разрушительным – это одна из возможностей. Мужчины ее опробовали, и человечество немало от этого пострадало. Кроме того, когда мужчины погружаются в этот негативный аспект мужественности, женщины естественным образом начинают двигаться в негативный аспект женственности, чтобы не отдаляться от мужчин. В противном случае разрыв станет слишком большим, непреодолимым. Негативная сторона женственности – это бездеятельность, апатия, безразличие. Мужчина в негативном состоянии может установить связь лишь с женщиной, также пребывающей в негативном состоянии.

Но существует и позитивный аспект. Ничто не бывает только негативным; у любой негативности существует и позитивный аспект. После любого ненастья появляется солнце; после любой ночи наступает рассвет.

Позитивная сторона мужественности – предприимчивость, творчество, жажда приключений. Это те же самые качества, но проявляемые в другой плоскости. Негативный мужской ум становится разрушительным, позитивный мужской ум становится творческим. Способность разрушать и способность творить – это не два разных качества, а два аспекта одной энергии. Одна и та же энергия может проявиться и как агрессия, и как предприимчивость.

Когда агрессия становится предприимчивостью, у нее появляется собственная красота. Когда насильственность превращается в стремление к приключениям, когда она становится исследованием нового, неизвестного, она приносит огромную пользу.

То же самое происходит и с женственностью. Бездеятельность негативна, восприимчивость позитивна. Обе они выглядят одинаково, очень похоже. Лишь очень зоркие глаза способны заметить различие между бездеятельностью и восприимчивостью. Восприимчивость – это радушное приглашение, ожидание; в ней присутствует молитва. Восприимчивость – это воплощение радостного ожидания и приветливости, восприимчивость – это лоно. Бездеятельность же – это просто вялость, смерть, безнадежность. Нечего ждать, не на что надеяться, ничто никогда не произойдет. Это погружение в апатию, безразличие. А безразличие и апатия – это яды.

Но то же качество, что становится безразличием, может стать отрешенностью, и тогда у него появляется совершенно иной вкус. Кажется, что безразличие похоже на отрешенность, но это не так; безразличие – это просто отсутствие интереса. Отрешенность же – это не отсутствие интереса; отрешенность – это огромный интерес, полная заинтересованность, в которой, однако, присутствует качество непривязанности. Наслаждайтесь мгновением, пока оно длится, а когда оно начинает уходить, поскольку все неизбежно должно исчезнуть, отпустите его. Это и есть отрешенность.

Апатия – негативное состояние. Человек становится похож на ком грязи; он просто лежит – нет никакой возможности для роста, изобилия, цветения. Но та же самая энергия может стать резервуаром, огромным резервуаром энергии – человек никуда не движется, ничего не делает, но энергия все накапливается, накапливается и накапливается.

Ученые утверждают, что в некоторой точке количественные изменения становятся качественными изменениями. При нагревании до ста градусов вода испаряется. При девяноста девяти градусах она еще не испаряется, при девяноста девяти и девяти десятых градуса она все еще не испаряется. Но всего одной десятой градуса больше – и вода совершит квантовый скачок.

Позитивная женственность не имеет сходства с апатией, она похожа на огромный резервуар энергии. И по мере того, как энергия собирается и накапливается, она проходит через многие качественные изменения.

Мужчина, чтобы быть действительно мужественным, должен быть предприимчивым, должен быть творческим, должен обладать способностью брать на себя инициативу везде, где это возможно. Женщина же, чтобы быть настоящей женщиной, должна быть резервуаром энергии за спиной мужчины, чтобы задуманное им предприятие могло получить всю возможную энергию. Потребуется энергия, чтобы это предприятие могло обрести некое вдохновение, чтобы в этом приключении появилась некая поэзия, чтобы отважная душа могла обрести в женщине расслабление и снова наполниться жизнью, омолодиться.

Когда мужчина и женщина вместе двигаются в позитивном направлении, они являются единым целым. Настоящая пара – а среди реальных пар таких очень немного – это такая пара, в которой связь между партнерами позитивна. Однако у девяноста девяти пар из ста эта связь негативна. Именно поэтому в мире так много страданий.

Повторю снова: мужчина должен быть мужественным, а женщина должна быть женственной, но позитивным образом. В этом случае пребывание вместе становится медитацией, великим приключением. В этом случае пребывание вместе каждый день приносит сюрпризы. В этом случае жизнь становится танцем между этими двумя полярностями, которые помогают друг другу, питают одна другую.

В одиночку мужчина не сможет уйти далеко. Оставаясь одна, женщина будет лишь резервуаром энергии без какой-либо возможности динамичного движения. Вместе же они взаимно дополняют друг друга. Ни один из них не выше, чем другой; взаимные дополнения никогда не бывают выше или ниже друг друга, они равны. Ни мужчина, ни женщина не выше, они – взаимные дополнения. Вместе они составляют целое; вместе они могут создать нечто священное, недостижимое для каждого из них по отдельности.

Именно поэтому Иисус или Будда кажутся немного менее богатыми, чем Кришна; причина заключается в том, что они одиноки. Кришна более целостный. Поэтому в Индии Кришну считают совершенным аватаром, совершенным воплощением Бога. Будда считается частичным воплощением, Махавира тоже является лишь частичным проявлением Бога, равно как и Иисус. В Кришне же есть нечто целостное.

И еще одно. Если бы дело заключалось лишь во внешней встрече мужчины и женщины, то все это было бы не так уж важно. Но это также и вопрос внутренней встречи в глубине существа каждого мужчины и женщины, потому что каждый мужчина внутри является также и женщиной, а каждая женщина внутри является также и мужчиной. В действительности, встреча и слияние с другим человеком на внешнем уровне представляют собой урок, эксперимент, который готовит вас к этой внутренней встрече.

Каждый человек рождается от мужчины и женщины. Наполовину вы происходите от вашего отца и наполовину – от матери. Вы – это встреча полярных противоположностей.

Современная психология, особенно юнгианская психологическая школа, признает, что и мужчина, и женщина бисексуальны; это положение для них является основополагающим. Если ваш сознательный ум – это ум мужчины, то ваше подсознание будет подсознанием женщины, и наоборот.

Но поначалу осуществить эту внутреннюю встречу трудно, потому что внутреннее невидимо. Сначала вы должны научиться этому, используя видимое. Встречайтесь с женщиной снаружи, встречайтесь с мужчиной снаружи, с тем чтобы у вас появился некоторый опыт того, что представляет собой эта встреча. Затем постепенно, постепенно вы сможете направить свой поиск вовнутрь и обнаружить там те же самые полярности.

В тот день, когда ваши внутренние мужчина и женщина встретятся, вы станете просветленным. Этот день станет днем великого празднования не только для вас, но и для всего Существования. Кто-то снова вернулся домой. Один человек из миллионов и миллионов вернулся.

Говорят, что, когда Будда стал просветленным, с неба дождем посыпались цветы. Это не описание исторического факта, это поэтическое выражение, которое, однако, имеет огромное значение. Должно быть, все Существование танцевало, пело, разбрасывало миллионы цветов – потому что такое случается очень редко. Ищущая душа неожиданно обрела целостность, душа, ранее состоявшая из фрагментов, кристаллизовалась. Один человек стал Богом – это должно быть отпраздновано. Это момент блаженства для всего Существования.

Но помните, что первый урок вы должны выучить вовне. Пока вы не узнали женщину на внешнем плане, во всем ее богатстве, со всей ее сладостью и горечью; пока вы не узнали мужчину вовне, во всей его красоте и во всем его безобразии, вы будете не в состоянии двинуться во внутреннее измерение. Вы не сможете согласиться на то, чтобы инь и ян, Шива и Шакти встретились у вас внутри.

А эта встреча чрезвычайно, крайне важна, поскольку вы станете богом лишь после того, как она случится, – не раньше.

Третий вопрос:

Ошо,

Хотя я не был на последних беседах Кришнамурти в Бомбее, я слышал, что он выступал в них против саньясы. Мне кажется, что такая позиция – это просто метод, помогающий как его работе, так и твоей, что он не всерьез говорит это. Пожалуйста, прокомментируй.

Дж. Кришнамурти – просветленный человек; тебе нет необходимости его защищать. Он говорит это всерьез, он действительно против саньясы. Таков его подход к жизни; конечно, это очень ограниченный подход. Его видение подобно очень узкому тоннелю. Несомненно, если исходить из этого тоннельного видения, то все, что он говорит, правильно. Однако его видение очень ограничено.

Он может говорить, что саньяса – это неправильно, он может говорить, что я неправ. Тем не менее, я не могу сказать, что он ошибается, поскольку я обладаю более широким видением, которое включает в себя очень многое. Если я могу сказать, что прав Будда, прав Заратустра, прав Лао-цзы, правы Тилопа, Атиша и многие, многие другие, то я могу также сказать, что Кришнамурти тоже прав.

Да, существуют люди, которым его видение поможет, но таких людей будет очень немного. На самом деле, людям, для которых видение Кришнамурти правильно, его помощь может оказаться вообще не нужна, потому что потребность в помощи мастера – это и есть саньяса, потребность в помощи мастера – это основа ученичества. И неважно, называете вы это ученичеством или нет.

Кришнамурти очень сильно настроен против слов «ученик» и «мастер». Но это то, чем он занимается уже пятьдесят лет. Он – мастер, который говорит, что он не мастер. И люди, которые слушают его и следуют за ним, являются его учениками, думающими, что они не ученики.

Не имеет значения, что вы думаете. Значение имеет, кем вы являетесь. Кришнамурти – мастер, и у него есть ученики. Он отрицает, что он мастер. Это часть его метода. В нашем эгоистичном мире людям очень трудно сдаться, отбросить свое эго. Кришнамурти открывает дверь эгоистам, не способным отбросить эго. Он говорит: «Вы можете сохранить свое эго, вам не нужно быть учеником, вам не нужно быть саньясином». Эгоисты чувствуют сильное облегчение от того, что им не надо ни перед кем склоняться. Но по мере того, как они все продолжают и продолжают его слушать, глубоко внутри у них начинает зарождаться этот поклон, начинается сдача.

Кришнамурти не объявляет себя мастером. Однако он требует от своих слушателей того, чего требует любой мастер. Мастер говорит: «Слушайте без размышлений, слушайте тотально, без какого бы то ни было вмешательства мыслей». И именно этого Кришнамурти требует от своих учеников, которых он не называет учениками. Это очень изощренная игра. Он говорит, что саньяса – это неправильно; и он вынужден так говорить.

И всякий раз, когда он оказывается в Индии, на каждой из своих встреч он обнаруживает моих саньясинов – и скоро это будет происходить повсюду, куда бы он ни приехал. Это очень сильно его раздражает, и, должно быть, еще больше его раздражает то, что во время его выступлений против саньясы и саньясинов мои саньясины смеются и наслаждаются этой ситуацией.

Он спрашивал у них: «Зачем вы приходите ко мне? Если у вас уже есть мастер, то нет необходимости приходить сюда». Так он сказал одному из моих саньясинов в частной беседе: «Если у вас есть мастер, нет необходимости приходить сюда».

Мой саньясин ответил: «Но мой мастер говорит: „Ходите повсюду. Если где-нибудь вы обнаруживаете нечто, чему можно научиться, идите туда!“ Так учит наш мастер, и мы следуем за ним; мы здесь не для того, чтобы следовать за вами!»

Естественно, его это очень раздражает. Но тебе не нужно его защищать. И в том-то вся и прелесть, что он не может принять меня, но зато я могу принять его. Для меня в этом нет проблемы. Я принимаю всевозможных людей и всевозможные философии; мое видение достаточно широко.

Ведь почему Кришнамурти так сильно настроен против мастеров и учеников? Это зажившая рана, от которой все же остался шрам. Его насильно заставили стать учеником. Еще ребенком его взяли на воспитание Анни Безант и теософы; тогда ему было только девять лет, и он совершенно не осознавал, что с ним делают. Его заставили соблюдать очень жесткий режим.

Его готовили по двадцать четыре часа в сутки, потому что у одного из теософских лидеров, Лидбитера, была идея, ви?дение, что этот мальчик станет учителем для всего мира – джагатгуру, мастером всего мира – что он станет вместилищем Господа Майтрейи, и что его необходимо подготовить таким образом, чтобы он смог принять в свое тело новую инкарнацию Будды. Поэтому его подвергали самым разным мучениям.

Ему не позволяли есть так, как едят другие дети, ему не разрешали играть с другими детьми. Его охраняли. Ему не позволяли ходить в обычную школу, он находился практически в заключении. Кроме того, ему приходилось вставать в три часа утра, совершать ритуальное омовение и еще многие, многие ритуалы – тибетские, китайские, индийские, египетские… несомненно, он был изнурен.

И последняя рана была нанесена, когда умер его брат Нитьянанда. Их было двое братьев, Кришнамурти и Нитьянанда, и готовили их обоих, поскольку оставалось небольшое сомнение относительно того, кто в действительности станет мастером. Нитьянанда умер, не вынеся этой жесткой дисциплины, этого почти сумасшедшего давления. Его смерть стала травмой для Кришнамурти, очень сильно любившего брата. Только на него он мог изливать свою любовь. Братьев забрали из семьи, их мать умерла, а отец был не в состоянии о них позаботиться; он был лишь скромным клерком. Анни Безант усыновила обоих детей, и тем пришлось ездить по всему миру, изучая различные эзотерические дисциплины. Для них это было очень тяжело. Почти не вызывает сомнений, что Нитьянанда умер просто из-за чрезмерной интенсивности подготовки.

Кроме того, это были не мастера, которых Кришнамурти выбрал по зову любви… братья были подобны узникам, а мастера были тюремщиками. У Кришнамурти осталось очень неправильное представление о мастерах; ему было очень трудно вырваться из созданной ими ловушки. В конце концов он из нее освободился – как долго вы можете удерживать человека? Став юношей, достаточно сильным, чтобы освободиться из этой западни, он просто вырвался из нее, заявив: «Я не являюсь ничьим мастером, я не собираюсь становиться учителем всего мира, и все это чушь!»

С тех пор остался шрам. С тех пор, говоря о таких предметах, как мастера, ученики, медитации, ученичество, он выступал против всего этого. Это естественно. На самом деле, он никогда не знал, кто такой мастер и что такое ученичество, – потому что мастера и ученичество никому нельзя навязать насильно; вы принимаете их радостно и по зову любви.

Вы гораздо счастливее, чем Кришнамурти. Вы выбрали меня радостно и по зову любви, и в любую минуту вы свободны меня покинуть. У него же не было свободы, чтобы уйти. Он не выбирал этих людей. Кроме того, очень вероятно, что в детстве Кришнамурти стал жертвой многих злоупотреблений.

Это почти установленный факт, что Лидбитер был гомосексуалистом. Вопрос о том, что он сексуально использовал детей, даже рассматривался в суде. Просто представьте, что девятилетний мальчик подвергся сексуальным домогательствам – это оставит у него глубокую рану; ему будет очень трудно избавиться от этого шрама.

Можете спросить об этом у психологов: если ребенок каким-то образом подвергался сексуальному использованию, то будет нарушен весь ход его дальнейшей жизни. Если девочка была каким-то образом сексуально использована против своей воли, она никогда не сможет расслабиться в сексуальном плане, никогда. Снова и снова будет возвращаться страх.

Почти не вызывает сомнений, что нечто подобное имело место. Кришнамурти никогда не говорит об этих вещах, говорить о них нет смысла, все эти старые пердуны давно мертвы. Но где-то остался шрам. Отсюда его антагонизм к мастерам, ученичеству, саньясе, всевозможным методам. В нем проявляется что-то из его прошлого, но это никак не связано с мастерами и учениками.

Что он знает о Будде и его учениках? Что он знает об Атише и о мастерах Дхармакирти, Дхармаракшите и Йогине Майтрейе – что он знает об этих людях?

Кроме того, произошла еще одна беда. Анни Безант и Лидбитер никогда не позволяли Кришнамурти читать древние писания, поскольку боялись, что он утратит свою оригинальность. Поэтому его держали в полном невежестве относительно всех великих традиций мира.

Но если вы не знаете об Атише и Дхармакирти, вы кое-что упустите. Дхармакирти был мастером, пославшим Атишу к другому мастеру, Дхармаракшите, сказав: «Я дал тебе все, что знал. Я могу дать тебе и остальное, но это не было моим путем. Иди к Дхармаракшите, он двигался по другому маршруту. Он даст тебе еще кое-что, еще кое-что подлинное. Я лишь слышал об этом или только видел это с вершины горы. Я даю тебе пустоту. А теперь, чтобы научиться состраданию, иди к Дхармаракшите».

Какие же это были замечательные люди! В свою очередь, Дхармаракшита сказал ему: «Мне известно лишь женское качество сострадания, пассивное качество. За активным ты должен отправиться к другому мастеру, Йогину Майтрейе; он научит тебя».

Этим людям не свойственны собственничество, ревность, желание доминировать. Эти люди дают свободу! Кришнамурти совершенно ничего не знает обо всех великих мировых традициях – он знаком лишь с теософами.

Это было одной из самых уродливых вещей, происходивших в этом столетии. Под знаменем теософии собрались самые разнообразные глупцы; это была сборная солянка. Это была попытка создать синтез из всего хорошего, что содержится во всех религиях. Но дело заключается в том, что такой синтез невозможен. Даже если вы осуществите его, то в ваших руках окажется лишь труп, а не живое тело, дышащее и пульсирующее.

Это подобно тому, как если бы вы любили многих женщин: у одной женщины прекрасные глаза, и вы вынимаете эти глаза; у другой женщины красивый нос, и вы отрезаете у нее нос – и так далее, и тому подобное. Сложите все эти части вместе, соберите их, и вы получите труп. Чтобы изготовить этот труп, вы убили двадцать прекрасных женщин, а конечный результат представляет собой лишь совершеннейшую глупость.

Именно этим занималась теософия. Есть нечто прекрасное в индуизме, есть нечто прекрасное в даосизме, в мусульманстве, иудаизме и так далее, и тому подобное. Соберите все это, сложите вместе, положите в миксер и перемешайте, и то, что у вас получится, будет лишь трупом.

К несчастью, Кришнамурти пришлось жить с этими людьми. Однако он обладал огромной разумностью. Любой другой человек, оказавшись на его месте, пропал бы, любой другой в этой ситуации не смог бы выбраться из этой клетки. А клетка была такой прекрасной, такой соблазнительной – уже были тысячи последователей. Но он обладал мужеством, у него было достаточно храбрости и разумности, чтобы все это отвергнуть и просто выйти из этой западни.

Для него это было трудно, очень трудно; даже остаться в живых было непросто. Я отношусь к этому человеку с огромным уважением. И я понимаю, почему он настроен против мастеров, учеников, саньясы.

Ты говоришь: «Хотя я не был на последних беседах Кришнамурти в Бомбее, я слышал, что он выступал в них против саньясы. Мне кажется, что такая позиция – это просто метод, помогающий как его работе, так и твоей, что он не всерьез говорит это».

Он говорит то, что думает, и говорит всерьез. Его ограниченное видение очень ясно. Это одно из самых прекрасных свойств ограниченного видения – оно обладает ясностью. Чем шире небо, тем меньше ясности; чем больше охват видения, тем меньше ясности.

Мое видение охватывает все. Видение Кришнамурти очень многое исключает, мое видение очень многое включает. Его видение – это лишь его видение. Мое же видение включает в себя видение Будды, Заратустры, Моисея, Махавиры, Мухаммеда и еще миллионов людей. И запомните: я не пытаюсь создать синтез. Я не пытаюсь выбирать то, что прекрасно в одном из них, и то, что прекрасно где-то еще. Нет, я принимаю любую традицию такой, какая она есть, – даже несмотря на то, что иногда она идет вразрез со мной, что иногда там есть нежелательные для меня вещи. Но кто я такой? Почему я должен привносить в это свой выбор?

Я принимаю любую традицию такой, какая она есть, не вмешиваясь в нее. Такого не делалось никогда прежде, и, возможно, не будет проделано снова в течение еще нескольких веков, потому что обладание таким всеохватывающим видением вызывает сильное замешательство. Рядом со мной вы никогда не можете быть ни в чем уверены. Чем дольше вы будете находиться со мной, тем в большей и большей степени будет исчезать почва у вас под ногами. Чем дольше вы будете находиться здесь со мной, тем больше и больше будет исчезать ваш ум, а вместе с ним – и вся уверенность.

Да, у вас будет прозрачность, но не будет уверенности.

В случае с Кришнамурти, во всем есть уверенность, полная уверенность. Он один из самых последовательных людей, когда-либо ступавших по земле, поскольку он обладает таким ограниченным видением. Если ваше видение очень ограниченно, вы непременно будете очень последовательным.

Вам не найти более непоследовательного человека, чем я, поскольку мне приходится предоставлять пространство для такого множества противоречивых точек зрения. Нет ничего общего между Бахауддином и Атишей, нет ничего общего между Ринзаем и Мухаммедом, между Махавирой и Христом. И, тем не менее, во мне все они встретились, во мне все они стали единым целым. И я не выбирал, я не вмешивался; я просто их всех переварил и усвоил.

Здесь возникает симфония совершенно нового типа. И я называю это симфонией, а не синтезом. В результате синтеза образуется нечто мертвое. При исполнении же симфонии все инструменты в оркестре играют вместе, в потрясающей гармонии.

Кришнамурти – музыкант, исполняющий соло на флейте. Я – оркестр; флейта принимается. Конечно, Кришнамурти не примет мой оркестр; он играет соло на флейте. И он играет прекрасно, я высоко ценю его. Я могу оценить его по достоинству, однако он не способен оценить по достоинству меня. Что он знает об оркестре? Мне известно о флейте все, потому что флейта – это часть моего оркестра, всего лишь маленькая часть. Но для Кришнамурти флейта – это все.

Не пытайся его защищать, в этом нет необходимости. Кришнамурти может защитить себя сам, он вполне в состоянии это сделать. Я могу понять его критическое отношение к саньясе. Удивительно было бы, если бы он ее не критиковал. Если Кришнамурти хочет меня действительно удивить, ему нужно прекратить критиковать моих саньясинов – это было бы нечто невероятное; для меня это стало бы настоящим шоком!

Но пусть старик продолжает, а вы, пожалуйста, продолжайте к нему ходить. Провоцируйте его. Просто садитесь в первом ряду и всякий раз, когда он будет критиковать саньясу, аплодируйте, смейтесь. И тогда он по-настоящему придет в ярость. Он – единственный в мире просветленный человек, который способен рассердиться. И это прекрасно. Я люблю и уважаю его – причем люблю и уважаю таким, каков он есть. Но он не может любить и уважать меня; и это я также могу понять.

Четвертый вопрос:

Ошо,

Так же, как и у Кришны, Будды, Нанака и Иисуса, твое послание – любовь. Как твои саньясины, которых никто не понимает правильно, передают послание любви миру?

Кришна говорил о любви, равно как и Будда, Иисус, Нанак и Кабир – все они говорили о любви. Однако никто не говорил о любви так, как я. Их любовь очень бесплотна, абстрактна; их любовь совершенно не от мира сего. Их любовь – философская категория. То, как определяют свою любовь они, и то, как определяю свою любовь я, полностью различается. Я принимаю любовь во всем ее спектре, все ее цвета, всю ее радугу. Они же выбирают, они говорят: «Только голубой цвет является любовью, все остальные цвета – это не любовь». Или кто-нибудь говорит: «Только зеленый цвет – любовь, все остальные цвета – не любовь».

Они осуждают земную любовь, осуждают чувственную любовь, осуждают тело. И именно в этом состоит различие. Для меня любовь – это лестница. Одна часть лестницы опирается на землю – причем не только опирается, но по-настоящему укоренена в земле, – а другой ее конец прикасается к небесам.

Эти люди говорят только о другом конце. А поскольку они говорят лишь о другом конце, человек теряет возможность до него добраться, потому что нижняя часть лестницы отвергается, а добраться до верхней части можно, только используя нижнюю. Вы должны будете пройти по нижним ступенькам лестницы; в противном случае как вы достигнете верхней части?

Были также люди, подобные Чарваке в Индии и Эпикуру в Греции, которые верили только в нижнюю часть лестницы и отрицали ее верхнюю часть.

Я принимаю эту лестницу во всей ее целостности. Я принимаю грязь, принимаю лотос и принимаю все, что находится в промежутке. Поэтому я обречен на то, что все будут понимать меня неправильно. Духовные люди поймут меня неправильно, потому что будут думать, что я материалист – что я не верю в душу, что моя проповедь любви есть не что иное, как проповедь секса, что под именем любви я учу людей одной лишь сексуальности. Очевидно и то, что материалисты, эпикурейцы, чарваки тоже поймут меня неправильно. Они скажут, что мои разговоры о сексе и земной любви – это всего лишь ловушка, чтобы привлечь вас к несуществующим абстракциям – экстазу, самадхи, Богу.

Я буду понят неправильно и материалистами, и приверженцами духовности. И то же самое произойдет с моими саньясинами. Вы будете поняты неправильно везде – в любой культуре, в любом обществе, любой религией, любой идеологией. Находиться рядом со мной опасно; вас обязательно поймут неправильно. Вам придется принять это как факт вашего существования.

И причина ясна; это происходит потому, что никто в прошлом не принимал весь спектр. Я принимаю весь спектр, потому что для меня низшее и высшее не разделены, а представляют собой единое целое. Низшее содержит в себе высшее, а высшее содержит в себе низшее. Грязь – это непроявленный лотос, а лотос – это проявленная грязь. Я не осуждаю грязь, потому что осуждать грязь значит осуждать лотос. И я не осуждаю лотос, потому что, если вы осуждаете лотос, то грязь теряет все свое значение; тогда это просто грязь и ничего больше.

Я принимаю землю и принимаю небеса. Я принимаю и тело, и душу, и внешнее, и внутреннее. Мое учение – это учение тотального приятия.

Вы будете поняты неправильно. И дело не только в том, что неправильно поймут вас, – почти не вызывает сомнений, что вы сами также поймете меня неправильно, поскольку многие из вас решат, что секс – это все. И вы легко можете найти в моих книгах цитаты, подкрепляющие вашу точку зрения. А многие из вас неправильно поймут меня в том смысле, что секс должен быть трансцендирован, что только самадхи является истиной, а секс – это нечто, что следует обойти, трансцендировать и превзойти. Произойдет и то, и другое. Те, кто действительно меня понимают, увидят, в чем тут дело, и что я здесь делаю. Я создаю материалистическую духовность или духовный материализм. Это никогда не делалось прежде. И естественно, что всякий раз, когда что-то делается впервые, это понимают неправильно.

Американская леди средних лет, недавно потерявшая мужа и поэтому томящаяся одиночеством, отправилась к спиритуалисту, чтобы войти в контакт с усопшим. Контакт был установлен, и она обратилась к покойному:

– Привет, милый! Как твои дела?

– Хорошо. По правде говоря, гораздо лучше, чем раньше.

– Как ты проводишь время, милый?

– Ну, я просыпаюсь, занимаюсь любовью, завтракаю, занимаюсь любовью, обедаю, занимаюсь любовью, ужинаю, занимаюсь любовью, сплю, занимаюсь любовью, просыпаюсь, занимаюсь любовью – и так изо дня в день.

– Где же ты находишься, милый? На небесах?

– Нет, я бык в Корегаон-парке[8], город Пуна.

Такая вероятность существует, если вы понимаете меня неправильно. А есть и другие люди, впавшие в противоположную крайность. Тот, кто выбирает одну из сторон моего учения, неизбежно понимает меня неправильно.

Вы должны принять меня целиком, во всей моей целостности. Конечно, целостность приводит в сильное замешательство, поскольку содержит в себе полярные противоположности. Легче выбрать одну из сторон – материализм или духовность; так проще, вы ощущаете себя последовательным. Для того, чтобы выбрать меня во всей целостности, вам придется вести очень непоследовательную жизнь: в одно мгновение – это, в другое мгновение – то. Однако таково мое послание в целом.

Если человек хочет проживать жизнь во всем ее богатстве, он должен научиться быть непоследовательным, быть последовательно непоследовательным, уметь двигаться от одной крайности к другой – временами глубоко укореняясь в земле, а временами воспаряя в небеса, временами занимаясь любовью, а временами медитируя.

И тогда ваши небеса и ваша земля постепенно, постепенно начнут сближаться, а вы станете тем горизонтом, где они встретятся.

Пятый вопрос:

Ошо,

Почему ты называешь людей кочанами капусты и задницами? Мне кажется, это очень невежливо.

Кочаны капусты – это тоже люди, причем очень невинные. Что ты имеешь в виду, говоря: «Мне кажется, это очень невежливо»? Невежливо по отношению к кому? К кочанам капусты? На самом деле, сравнивать кочаны капусты с людьми в большей степени невежливо по отношению к кочанам капусты. Что они такого сделали?

Просто взгляни на историю человечества и на историю капусты. Ты не найдешь более невинных людей, чем кочаны капусты, они все будды – такие безмолвные, такие счастливые, такие медитативные. А ты говоришь: «Мне кажется, это очень невежливо». По отношению к человечеству?

И что я могу поделать, если кто-то является задницей? Я не осуждаю его, я просто констатирую факт. Ты хочешь, чтобы я лгал? Задница – это задница, простая и незамысловатая. И запомни: быть задницей совершенно нормально.

Но почему ты беспокоишься? Ты – кочан капусты или…?

Последний вопрос:

Ошо,

Не рассказываешь ли ты нам каждый день об Адитналте?

Да, все, о чем я рассказываю, – это Адитналта, за исключением шуток. Но на этот раз в этой серии бесед с шутками существует проблема. Атиша настроен против шуток. Поэтому я рассказываю их не слишком много. Мне очень трудно это делать – соблазн очень велик, но тогда я вспоминаю старика Атишу, к которому отношусь с огромным уважением.

У него есть сутра, до которой мы скоро дойдем. В ней говорится: «Не рассказывай скверных шуток». Поэтому… поначалу я подумывал о том, чтобы выбросить эту сутру, но потом решил, что это будет неправильно.

На сегодня достаточно.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.