Изречение восьмое…

Изречение восьмое…

Иисус увидел грудных детей

и сказал своим ученикам:

Эти грудные дети подобны тем,

что войдут в Царствие Небесное

Они спросили у него:

Если мы станем как дети,

войдем ли мы в Царствие?

Иисус им ответил:

Когда вы сделаете два одним,

и когда вы сделаете внутреннее, как внешнее,

а внешнее как внутреннее,

и верх как низ,

и когда вы сделаете мужчину и женщину одним,

так что мужчина перестанет выть мужчиной,

а женщина — женщиной,

тогда вы войдете в Царство Небесное.

Невинность — это дверь

Это одно из самых глубоких изречений Иисуса и одна из главных основ, которую должен усвоить искатель. Это также одна из наиболее трудных для постижения вещей, так как если поймешь это, больше ничего не нужно. Сначала попробуем понять вещи простые, а затем обратимся к изречению. Человек, живущий разумом, не может быть невинным младенцем, — а только если вы невинны, Божественное опустится на вас, или вы возвыситесь до Божественного. Невинность — это дверь. Разум хитер, расчетлив, он ловок и изворотлив, и именно из-за этого вы промахиваетесь — вы упускаете Царство Небесное. Вы можете получить царство в этом мире с помощью ума, поскольку здесь хитрость необходима. Вы должны быть хитрыми, удачливыми, расчетливыми, умелыми и эф-фективными на путях этого мира. Однако дверь в Царство Божие, точно с другой стороны. Здесь нужна не рас-четливость и хитрость. Разум не нужен совсем, так как это — только механизм для расчетов, механизм для изво-ротливости. Если вам не нужна хитрость и расчетливость, разум бесполезен. Тогда сердце становится источником вашего бытия, а сердце невинно.

Почему мы стремимся быть умнее? Почему наш ум направлен на то, чтобы обмануть? Потому что это единст-венный путь к успеху в этом мире. Таким образом, те, кто добивается успеха в этом мире, проигрывают в Царст-ве Божьем. Если вы готовы терпеть неудачи и огорчения в этом мире, тогда вы готовы войти в мир иной. В тот момент, когда вы готовы понять: «Успех в этом мире не для меня, и я не для него», немедленно происходит пере-ворот, превращение. Тогда сознание перестает быть направленным вовне, оно обращается вовнутрь.

Иисус придавал очень большое значение невинности. Поэтому он просто говорил о прелести детей, о невинно-сти цветов, лилий или о невинности птиц. Но такого рода невинность бесполезна, вы уже потеряли. Поэтому не имитируйте ее, не пытайтесь понять ее буквально, этот символ.

Вы не можете снова стать ребенком — как это возможно? Однажды вкусив знания, вы не можете вернуться обратно. Вы можете преодолеть это, но, не идя назад, назад дороги нет. Вы можете идти вдали, вы можете идти впереди этого, но не позади — нет такого пути. Вы не можете не стать обычным ребенком. Как вы можете поте-рять то, что вы знаете? Вы можете идти в стороне, вы можете преодолеть это.

Помните это, иначе вы можете начать имитировать ребенка, и эта имитация будет хитростью, это снова будет расчет. Иисус сказал: «Будьте, как дети», — и вы начали это практиковать — но ребенок никогда не практикует. Ребенок — это просто ребенок, он даже не знает, что он ребенок, он не осведомлен о своей невинности. Его невин-ность здесь, но он не соз¬нает ее. Но если вы практикуете, у вас есть самосознание. Тогда эта детскость будет фальшью. Вы можете действовать так, но вы не станете ребенком снова — в буквальном смысле.

Святой, мудрец становится как ребенок в совершенно другом смысле! Он превзошел, он стоит в стороне от ра-зума, потому что он понимает бес¬полезность его. Он понимает полную бессмысленность бытия, преуспевающего человека в этом мире — он отказывается от страстного желания преуспевать, от желания подавлять других, от желания быть важнее, величественнее; от желания реализовать свое эго. Он пришел к понимаю абсолютной бес-полезности этого. Истинное понимание — и немедленно вы переноситесь в другое измерение. Тогда снова насту-пит детство — так называемое второе детство. Индусы называют эту стадию «дважды рожденный», двидж. Снова вы родились, но это иное рождение, не от отца и матери. Это рождение от вашего собственного «Я», не от двух встретившихся тел, не из двойственности. Вы родились от собственного Я.

В этом смысл рождения Иисуса — что он родился от девственницы. Но люди все берут буквально и терпят не-удачу. От девственницы — значит, от Единого. Другого здесь нет, поэтому, кто может развратить и испортить это? Кто может участвовать в этом? Девственность остается абсолютно чистой, потому что других нет. Когда есть другой, вы теряете вашу дев¬ственность. Если в мыслях присутствует другой, вы теряете детскую не¬винность. Таким образом, осознавание другого, желание другого — это потеря девственности. Это второе рожде-ние может быть беспорочным, но в основе первого рождения — лежит секс, нет другого пути, и не может быть.

Иисус родился через секс, как и любой другой, так это и должно было произойти. Иисус такой же, как вы — в семени, но в цветении он совсем другой, потому что произошло второе рождение, родился новый человек. Иисуса, родившегося у Марии, больше нет; он родил самого себя. В древней секте ессеев говорили, что, когда человек трансформируется, он становится собственным отцом. Смысл этого в следующем: когда мы говорим, что у Иису-са не было отца, это означает, что Иисус стал сам себе отцом. Это выглядит абсурдным, но это так, и вот почему.

Второе рождение — непорочное, и тогда вы снова непорочное дитя. И эта невинность выше, чем детская, по-тому что ребенок должен потерять свою невинность. Это подарок природы, это не заслуга ребенка, поэтому это пройдет. Когда ребенок развивается, он должен потерять свою невинность, и он должен расти. Но мудрец остается невинным. Эту невинность нельзя отнять потому, что это высшая точка, крещендо роста; дальнейшего роста нет. Если рост есть, вещи меняются; если вы достигли цели, вне которой ничего нет, только тогда ничего не ме-няется.

Ребенок растет каждый день, он должен потерять невинность, он должен стать опытным, он должен получить знания, он должен стать умнее, расчетливее. Но если вами полностью завладеет механизм расчета, тогда вы оста-нетесь рожденным из секса, из дуальности. И тогда всегда будет внутренний конфликт, потому что вы — два.

Когда вы родились от двоих, вы продолжаете оставаться двумя, потому что оба здесь: мужчина — не только мужчина, он также и женщина; женщина — не только женщина, она также мужчина — потому что оба родились от двух. Ваш отец продолжает свое существование в вас, как и мать, потому что они оба участвовали, встрети-лись в вашем теле и их потоки слились: вы — двое. И если вы — двое, как вы можете быть в покое? Если вы — двое, продолжается вечный конфликт. Если вы — два противоположных полюса, соединенных вместе, всегда ос-тается нап¬ряженность. Эта напряженность не может исчезнуть, даже если вы будете пытаться найти, как быть молчаливым, умиротворенным, блаженно счастливым. Это невозможно! Ведь вас двое!

Чтобы быть безмолвным, необходимо единство, следовательно, вы должны родиться заново — вот что сказал Иисус Никодиму. Никодим спросил его: «Что я должен делать?»

Иисус сказал: «Сначала ты должен заново родиться. Только тогда что-нибудь может произойти. Сейчас, пока ты таков, каков есть, ничего не произойдет».

И то же самое я говорю вам: с такими, каковы вы сейчас, ничего не произойдет. Пока вы не родитесь вновь, пока вы не станете своим собственным отцом, пока ваша дуальность не исчезнет, и вы не станете единым, ничего нельзя сделать.

Когда женщина и мужчина внутри вас встретятся, они станут замкнутым кольцом. Они не сражаются, они ис-чезают, они нейтрализуют друг друга, и появляется единство. Это единство — девственно.

Вот что подразумевал Иисус, когда говорил: «Будьте как дети». Не принимайте это буквально. Но почему: «Как дети?» Потому что, когда ребенок рождается, первые несколько недель он ни мужчина, ни женщина. Спро-сите у биологов, они скажут вам, что он — ни то, ни другое.

Несколько недель ребенок ни мужчина, ни женщина — он оба, никто, разделение еще не произошло. Вот поче-му медицина способна изменить пол ребенка. Несколько инъекций могут изменить это, потому здесь оба — и мужчина, и женщина. Равновесие скоро нарушится, доминировать будет либо мужчина, либо женщина. И это до-минирование определит пол ребенка. Но вначале есть равновесие, там оно есть. Дальше все зависит от гормонов.

Если мы введем мужские гормоны, ребенок станет мужчиной, женские — женщиной. Пол может быть изменен, потому что это внешняя вещь; это не принадлежит сущности, это относится только к внешним обстоятельствам, к телу; это гормональная, физиологическая вещь. Сущность, остается полностью отделенной от пола. Но вскоре различия возрастают, ребенок начинает становиться или мужчиной, или женщиной.

Вначале ребенок един. Затем он рождается: теперь телесно — мужчина или женщина. Но глубоко в сознание, различие еще не проникло; сознательно, ребенок еще никто — ребенок не знает, мужчина он или женщина. Еще несколько месяцев, и различие войдет в разум. Тогда у ребенка появятся различные точки зрения — немедленно он станет самосознающим.

Сначала тело не имеет половых признаков, потом они появляются. Но, даже когда в теле есть это разделение, ребенок еще одно. Потом ребенок тоже разделяется; человеческое существо исчезает, потому что теперь вы, ото-ждествляетесь с мужским или женским существом — и это продолжается всю вашу жизнь. Это значит, что вы никогда не вернетесь к истоку, круг не замкнут. Но мудрец снова приходит к истоку, круг становится замкнутым. И сперва, различие исчезнет из разума — как раз в обратном порядке!

В детстве различие приходит сначала в тело, потом — в разум. У мудреца различие сначала исчезает из созна-ния, потом из тела, и прежде чем он умрет, он снова становится единым. Это второе детство: снова он стал не-винным — но эта невинность наиболее ценная. Невинность ребенка бедна, потому что здесь отсутствует опыт, невинность детства похожа на отсутствие чего-то. А невинность мудреца — это, наоборот, приобретение чего-то. Он познал все пути этого мира, он прошел и испытал все, что можно испытать. Он доходил до самых крайностей, он грешил, он копал глубоко, он предавался удовольствиям, он испытал все, что этот мир может дать, и теперь он отошел от него. Его невинность очень и очень богата, потому что здесь присутствует опыт. Вы не можете теперь ее разрушить, потому что он знает все, что можно узнать — как вы можете ее разрушить, ведь вы не можете на него влиять, все влияния пройдены.

Если вы достигли этой стадии — вначале вы были ребенком, в конце вы снова стали ребенком — ваша жизнь становится кругом, целостностью; это и есть совершенство. Если вы не вернулись к истоку, ваша жизнь не за-вершена. Незавершенность — это страдание. Это то, что Будда называл дукха — горечь. Если вы незавершенный, будет горечь; если вы завершены — вы совершенны.

Мудрец умирает совершенным — больше нет рождения, потому что нет нужды возвращаться в мир опыта. Вы умираете незавершенными, и из-за этой незавершенности вы должны будете родиться заново. Ваша сущность снова и снова упорно стремится к завершенности; и пока вы не станете завершенным, вы будете вынуждены сно-ва и снова переживать рождение и смерть. Именно это индусы называют «колесом жизни и смерти». Мудрец вы-прыгивает из этого колеса, потому что он сам становится кру¬гом, и колесо теперь не нужно.

Но что случается с обычным разумом? Различие остается до самого конца, пол остается до самого конца. Даже если тело слабеет, разум продолжает действовать — и секс является основной двойственностью. Таким образом, пока не исчезнет секс, не появится единство, недуальность, Брахма. Помните: недуальность, адвайта, Брахма. Единство — это не гипотеза, не теория, это не доктрина. Это не философское утверждение, о котором можно спо-рить, это не вера — это трансценденция секса. Это очень глубокий биологический феномен, это алхимия, потому что все ваше тело нуждается в трансформации.

Три старика сидели в саду на скамейке, обсуждая свои несчастья — потому что старикам больше не о чем гово-рить. Один, семидесяти трех лет, сказал: «У меня совсем плохо со слухом. Люди должны кричать мне в ухо, и да-же тогда я не все правильно слышу».

Другой, которому было семьдесят восемь, сказал: «У меня ослабело зрение, я совсем плохо вижу, я даже не от-личаю блондинок от рыженьких! »

И они спросили у третьего: «Насреддин, а у тебя какие неприятности?»

Насреддин, которому было девяносто три, сказал: «Мои страдания глубже, чем у вас обоих. Вчера вечером вот что случилось: мы пообедали, потом немного выпили, потом я отдыхал на тахте и заснул. Через полчаса я про-снулся, потому что моя жена стала укладываться в кровать. Тогда я тоже пошел в спальню и сказал жене: „Под-винься, позволь мне тоже лечь, и мы немного побалуемся!“ Жена ответила: „Как! Ведь мы уже баловались два-дцать минут назад!“

И Насреддин, грустно качая головой, сказал: «Джентльмены, моя проблема в том, что у меня плохо с памя-тью!»

Секс следует за вами до самого конца, до предела. И вы можете этого не замечать, вы можете не думать об этом, но если разум человека не станет трансцендентен, последнее, что будет в мыслях у умирающего — это секс, потому что это было первым, когда он родился. Вы обречены на то, чтобы это было последней вещью, это естест-венно — попробуйте!

Когда вы вечером укладываетесь спать, подсторожите свою последнюю мысль, самую последнюю, после кото-рой вы заснете. Запомните ее, и утром вы будете удивлены — это будет первая мысль утром — если вы проследи-те. Или другим путем: понаблюдайте и запомните вашу мысль утром. Вечером это будет ваша последняя мысль, потому что жизнь циклична. Секс — это первое в жизни, и это же остается последним. Если вы не преодолеете это, вы только жертвы, вы не хозяева самим себе.

Знаете ли вы, что происходит, когда вешают человека? Когда вешают мужчину, немедленно извергается спер-ма. Это происходит в тюрьме, где вешают людей. Последнее — он умирает и течет сперма — что это значит? Поче-му так должно быть? Жизнь — это круг, он замыкает себя; то, что было первой вещью, с которой он вошел в жизнь, становится последней, с которой он входит в другую жизнь.

Мудрец превосходит секс — но не подавляет его. Помните это, потому что подавление — это не трансценден-ция. Если вы подавляете что-либо, вы все еще в этом: если вы что-то подавляете, вы все еще разделены. Мудрец не подавляет ничего. Скорее наоборот, мужская и женская энергии внутри него становятся едиными, теперь он не мужчина и не женщина. Именно об этом Иисус сказал: «Евнухи Бога». Именно это имеют в виду индусы, когда изображают Шиву как Ардханаришвару — полумужчина-полуженщина — он стал единим. И индусы говорят, что Шива самый совершенный Бог, величайший — Махадева. Почему они зовут его Махадева — величайшим? Пото-му что он полумужчина-полуженщина, а если вы осознаете себя полумужчиной-полуженщиной, они образуют круг и оба исчезают. Дуальность исчезает, он становится Единым.

Иисус говорил об этом Единстве — Ардханаришвар, полумужчина-полуженщина. Тогда вы ни тот, ни другой, тогда начинается новое детство, — второе; вы — двидж, дважды рожденный. Открывается новый мир невинности.

Теперь вернемся к притче:

Иисус увидел грудных детей и сказал своим ученикам:

«Эти грудные дети подобны тем, кто войдет в Царствие Небесное»,

Они спросили у него: «Если мы станем как дети, войдем ли мы в Царствие?»

Вот почему ученики всегда ошибаются: они все понимают буквально, они слишком хватаются за слова — а сообщение было бессловесным. Они так цепляются за символы, они берут их слишком конкретно, в то время как символы Иисуса не конкретны, они неустойчивы и расплывчаты. Они показывают что-то, но не могут расска-зать все. Они как указатели, пальцы, показывающие на Луну, но не рассказывающие всего.

Раз Иисус сказал: «эти дети... подобны тем, кто войдет в Царство, — мы немедленно делаем вывод, что если мы станем как эти дети, мы станем, способны и достойны того, чтобы войти в Царство Божие.

Ученики спрашивают: «Став детьми, мы войдем в Царство?»

Иисус отвечает: «Нет! Это не поможет».

Иисус им ответил: «Когда вы сделаете два одним, и когда вы сделаете внутреннее, как внешнее, а внешнее как, внутреннее, и верх, как низ, и когда вы сделаете мужчину и женщину одним, так, что мужчина перестанет быть мужчиной, а женщина — женщиной, тогда вы войдете в Царство Небесное». Вот что он подразумевает под «сно-ва стать ребенком». Попробуйте понять каждое предложение:

« Когда вы сделаете два одним...»

Это основная проблема. Наблюдали ли вы, как солнечный свет, проходя сквозь призму, превращается в семь цветов? Появляются все цвета радуги. Радуга появляется вот почему: в дождливое время, когда воздух насыщен парами или мелкими каплями дождя, эти капельки висят в воздухе и ведут себя, как призмы. Солнечный свет проходит сквозь них и делится на семь лучей — так получается радуга. В сезон дождей, когда солнце выходит из-за туч, появляется радуга. Солнечный свет белый, чисто белый, но посредством призмы он становится семью, белизна потеряна, появились семь цветов. Наш ум действует как призма; мир един, существование — это чистая белизна, но, преломляясь через наш разум, она становится множественной. Все, что рассмотрено посредством ра-зума, приобретает множественность. Если вы очень внимательны, то увидите семь идей в каждой мысленной концепции. Разум разделяет точно как призма — на семь. Вот почему в неделе у нас семь дней. Махавира, ввиду этого свойства ума, делит всю свою логику на семь ступеней. Они называются «семь аспектов логики»; и если вы зададите Махавире вопрос, он даст семь ответов. Вы зададите одни вопрос — он немедленно даст семь ответов. Это запутывает, так как если на один вопрос вы получаете семь ответов, вы приходите в еще большее замеша-тельство, чем когда спросили. И из-за этих семи ответов Махавира непонятен, его невозможно понять. Но он аб-солютно прав, потому что он говорит: «Вы спрашиваете посредством ума, поэтому я тоже должен отвечать через ум — но ум делит все на семь». И эти семь — противоречат друг другу, они не могут иначе, потому что Истина мо-жет быть только одна, истин не может быть семь. Когда вы говорите семь разных вещей, вы неизбежно впадаете в противоречия. Если вы спросите Махавиру, существует ли Бог, он ответит: «Да, Бог существует», а также: «Нет, Бога нет». Потом он скажет: «Да и нет. Бог существует и его нет», — потом он скажет: «Того и другого нет», — и так далее до семи ответов. Разум разделяет как призма. Если вы смотрите сквозь призму разума, все стано-вится семью. Если вы смотрите проницательно, тогда семь; если не очень — то два. Если вы спросите обычного человека, он скажет:

«Возможны два ответа. Если вы спрашиваете о Боге, Бог или есть, или его нет — третьего не дано». Но он по-терял остальные пять, потому, что он недостаточно внимателен. Другими словами, имеется семь возможностей, а не две. Два — это начало множественности; семь — ее конец.

Иисус им ответил: «Когда вы сделаете два одним...»

Он разговаривает с очень простыми людьми, в то время как, Махавира обращается к великим логикам и схо-ластам. Имеется большая разница между аудиториями; Иисус разговаривает с очень бедными, простыми людьми — с массами; Махавира обращался к немногим избранным. Он мог говорить о семи, Иисус говорит о двух — но подразумевают они одно и то же. Иисус говорит: «Когда вы сделаете два одним». Махавира говорит: «Когда вы сделаете семь одним, когда семь исчезнет и останется одно, вы достигли». Иисус говорит: «Когда вы сделаете два одним, когда два исчезнет и останется одно, вы достигли». Разница в аудитории, а имеют они в виду одно и то же. Как могут два исчезнуть? Что вы должны сделать? Разумом сделать ничего нельзя, потому что если есть разум, два останутся. Как может исчезнуть радуга? Удалите призму, и радуга исчезнет; достаточно убрать капли, вися-щие в воздухе, и радуги нет. Не смотрите сквозь призму разума, и мир множественности исчезнет; посмотрите разумом, и он здесь.

Не рассматривайте разумом, отстраните его и смотрите! Дети смотрят на мир без разума, потому что развитие разума требует времени. Тело появляется первым, позднее следует разум. Когда ребенок рождается, в первый день он смотрит на мир и мир един, ребенок не может сделать никакого разделения. Как он может это сделать? Он не может сказать: «Это зеленое, а это — красное». Он не знает красного, он не знает зеленого, он просто смот-рит — мир един. Он настолько «одно», что он не отделяет свое собственное тело от тела матери.

Жан Пиаже очень много работал над развитием разума детей. Всю свою жизнь он работал над этим и открыл много интересных вещей: ребенок не делает никаких различий между предметами и своим телом. Вот почему он может взять свою ногу в рот и начать есть палец, так как он не разделяет. Ему в голову не приходит, что это его собственный палец и бесполезно сосать его, он хватает его, как схватил бы любой другой предмет — здесь нет раз-деления. Он может покакать и начать есть это — для него это не является чем-то плохим или хорошим. Мы ска-жем: «Какая гадость!» Но для него нет различий, что он может сделать?

Из-за этого в Индии веками множество людей пытались имитировать детей. Так, они питались там же, где ис-пражнялись, и глупцы звали их парамаханса, тот, кто достиг. Они просто имитировали детей, они не делали раз-деления — но все же они делали его! Иначе невозможно. Они де¬лали различия, но заставляли себя не разделять. Будда этого не делал, не делали этого Иисус и Кришна, но эти, так называемые парамахансы — вы можете найти их по всей стране — они заставляют себя не разделять.

Но, разделяете ли вы, или заставляете себя не разделять, разум остается центром: разделение здесь, но вы его подавляете. Вы ведете себя по-детски, но вы не невинны.

Когда два станет одним, подобно ребенку... Когда ребенок рождается, он открывает свои глаза, он смотрит, но он не думает, сначала есть взгляд, потом следует мышление. Должно пройти время, несколько лет, прежде чем ребенок станет разделять. Ребенок выхватит игрушку из рук другого ребенка, и вы скажете: «Не делай этого! Это нехорошо, это не твоя игрушка!» Вы делаете разделение по принадлежности, потому что вы верите в личную соб-ственность. Вы думаете: «Это мое, а то — не мое». Для ребенка разделения не существует — игрушка всего лишь игрушка. Он не думает, что она не его: «Если моя рука может схватить ее, она моя!» «Твое» и «мое» еще не четко разделены.

Дети совсем не различают сон и реальность. Так, ребенок может утром расплакаться, потому что во сне у него была прекрасная игрушка: «Куда она девалась?» Он хочет немедленно получить ее обратно. Он не различает сон и явь, он ничего не различает. Он невинен, потому что пока, он не может разделять.

И невинность мудреца приходит к нему, когда он перестает различать. Не то, чтобы он не видел, что зеленое — это зеленое, а красное — это красное; не то, чтобы он не отличал хлеб от камня, но он отбрасывает разум. Те-перь он живет взглядом, а не мыслью. Вот почему индусы зовут своих философов даршана. Даршан означает смотреть, не думать; и философия — это неправильный перевод, так как философия подразумевает мышление, это как раз противоположное.

Даршан означает смотреть, а философия — думать, они противоположны друг другу, они не имеют ничего общего. Даршан означает взгляд, который подобен взгляду ребенка, когда разделение отброшено: «Когда вы сде-лаете два одним, и когда вы сделаете внутреннее, как внешнее, а внешнее как, внутреннее...» Потому что «внут-реннее» и «внешнее» — это тоже разделение.

Я могу сказать: «Оставь внешнее, иди к внутреннему, двигайся внутрь, отбрось то, что снаружи!» Но вы не поймете объекта целиком, потому что, когда вы отбросите внешнее, внутреннее отпадет автоматически. Когда нет внешнего, как может существовать внутреннее?

Это относительные понятия: внутреннее существует только, как противоположность внешнему; когда нет внешнего, исчезает и внутреннее. Вы устраняете внешнее, а внутреннее исчезает автоматически само; нет больше ни «внутри», ни «вне» — вы становитесь одним. Если еще есть внутреннее и внешнее, тогда вы еще два, вы не едины, вы еще разделены.

Вот почему монахи Дзен говорят одну из самых странных вещей, которая когда-либо утверждалась: они гово-рят, что этот мир и есть Бог; они говорят, что обычная жизнь и есть религия; они говорят, что все, как оно есть, прекрасно. Ничего не нужно менять, потому что любая попытка менять порождает двойственность: то, что есть, должно быть заменено на что-то другое, которое должно прийти на смену; «А» должно быть заменено на «Б», поя-вилась двойственность. Они говорят, что этот мир множественен; Бог не может быть где-то еще, потому что это «где-то еще» рождает дуальность. Бог не создатель, а вы — не создание — вы и есть Бог — не создатель; само тво-рение божественно, само творчество — есть Бог.

Разум всегда пытается сделать разделение, это его специальность. Чем больше вы делаете различий, тем вы умнее. И разум всегда говорит, эти мистики немного придурковаты, потому что отсутствуют четкие границы. Вот почему они называют религию мистицизмом, а под мистицизмом они подразумевают не очень хорошую вещь. Они подразумевают под мистицизмом что-то расплывчатое, как туман, что-то мутное, нечто, не являющее-ся четкой реальностью, а скорее сном.

Эти мистики — глупы с точки зрения логиков, потому что они не делают, а разделение — это все, что вы должны делать, вы должны знать, что есть что! И логики думают, что чем больше вы разделяете, тем ближе вы к реальности. Вот почему наука, которая следует логике, которая есть применение логики и больше ничего — доб-ралась до атома, разделяя, шаг за шагом, они достигли атома.

Религия, не разделяя, а объединяя, отбрасывая границы, а не проводя их, достигает Предельного, Единого. Наука достигла атома, который означает множество, бесконечное множество; религия достигла бесконечного Единства. Два подхода: наука использует разум, а разум создает границы, четкие разделения; религия не пользу-ется разумом, и тогда границы исчезают, каждая вещь становится чем-то еще; вещи встречаются. Деревья сли-ваются с небом, небо вливается в деревья; земля встречается небесами; небеса спускаются на землю. Если вы глубже всмотритесь в жизнь, вы обнаружите, что эти мистики правы. Все границы созданы человеком, в реаль-ности нет границ. Границы полезны, но не верны; они помогают в некоторых случаях; в других случаях они ме-шают. Попробуйте найти различие: на прошлой неделе вы были несчастны — можете вы точно обозначить мо-мент, когда вы стали несчастны? Можете вы провести границу? Можете вы сказать: «Точно в этот день, в поло-вине десятого утра я стал несчастным»? Нет, вы не можете провести такой границы! Если вы исследуете, вы об-наружите, что все расплывчато, вы не сможете сказать, когда вы стали несчастным. Потом вы стали счастливым — поймайте тот момент, когда вы снова стали счастливым. Вы могли ошибиться, потому что вы не уверены в прошлом, но теперь — вы были несчастны, а через некоторое время вы становитесь счастливым, потому что ра-зум не может оставаться в одном состоянии всегда. Вы не можете изменить это. Даже если вы захотите оставаться несчастным постоянно, вы не сможете. Тогда ждите: в какой момент точно вы станете несчастным или счастли-вым? Вы станете счастливым, и вы снова упустите этот момент, потому что он расплывается. Что это значит?

Это значит, что счастье и несчастье не две разные вещи. Вот почему вы не можете их разделить: они сливают-ся друг с другом, они вытекают одно из другого, их границы стираются. На самом деле границ нет, они как вол-ны, они как холмы и долины: за холмом долина, за гребнем волны впадина. Где начинается холм и где конец до-лины? Нигде! Они — Целое!

Это ваш ум говорит: «Это — долина, а это холм». Может ли быть холм без долины? Может ли быть долина без холма? Можете вы быть счастливым без несчастья? Если вы попробуете, вы попробуете невозможное. Можете вы быть несчастным без счастья? Бросьте это! Это трудно, потому что счастье и несчастье — скорее поэтические понятия. Здоровье и болезнь скорее физиологичны! Следите! Когда точно вы заболели? Где вы можете провести границу? И когда вы стали здоровыми?

Никто не может провести демаркационную линию: здоровье переходит в болезнь, болезнь переходит в здоро-вье; любовь становится ненавистью, ненависть переходит в любовь; гнев становится состраданием, сострадание становится гневом — может быть, это неприятно узнать, но мистики правы.

Вы были ребенком — когда вы стали юношей? Когда юность вошла в вас? Вы молоды, когда-то вы станете старым. Следите и отметьте в кален¬даре это: «В этот день я стал стариком». И если вы не различаете, когда вы становитесь старым, можете ли вы различить, живы вы или умерли? Даже ученые в большом затруднении, когда признать человека мертвым. Все, что сейчас известно, полезно, но не истинно. Когда объявить человека мерт-вым? Когда он не дышит? Но есть йоги, которые демонстрировали в научных лабораториях, что они смогут не дышать даже десять минут. Таким образом, критерием смерти не может быть отсутствие дыхания. Человек мо-жет оказаться неспособным снова дышать, но это не критерий, потому что уже демонстрировали, как можно не дышать десять минут. Такой человек может быть йогом. Он может не захотеть вернуться обратно, но вы не имее-те права объявить, что он умер. Таким образом, вы можете констатировать смерть, но мертвец еще должен рас-порядиться ею.

Когда человек умер на самом деле? Когда перестает биться сердце? Или, когда перестает функционировать мозг? Сейчас в научных лабораториях есть мозги без тел — и они функционируют. Кто знает, что они думают? Может быть, они спят? Они не могут быть уверены, что остались без тела. Ученые, наблюдающие эти мозги без тела, говорят, что у них тот же ритм: они спят, просыпаются, бодрствуют, они дают сигналы, что они дремлют, и подают сигналы, что вот сейчас они не дремлют; они показывают, что они думают; они подают сигналы, что они иногда гневаются, находятся в напряжении и возбуждении; а иногда успокаиваются. Там, внутри, о чем они мо-гут думать? Они не могут быть уверены, что тела больше нет, но можете ли вы назвать эти умы мертвыми? Они нормально функционируют. Какая часть тела может быть критерием? И какой мо¬мент времени?

Во время Второй Мировой Войны в России проводились эксперименты, и однажды шесть человек остались живы, хотя были объявлены умершими ввиду внезапной остановки сердца. Они были объявлены умершими, им перекачивали кровь, они были оживлены, и шестеро из них остались живы. Что случилось? Их починили!

Есть ли реальная граница, где кончается жизнь и начинается смерть. Нет! Это как волны. Жизнь следует за смертью, как гребень волны следует за впадиной. Они не разделены, они являются одним — ритмом Единого.

Мистики говорят, что разделять хорошо в утилитарных целях, но реальность неделима. Что делать, чтобы по-знать эту неделимую реальность! Только устранить механизм, который разделяет — вот, что такое медитация. Устраните разум и смотрите. Смотрите без разума! Будьте сознательны без разума. Наблюдайте! И не позволяйте мыслям ставить экран между вами и Вселенной. Когда нет туч, мыслей, и солнце сияет в полную силу, мир един.

«Когда вы сделаете два одним, и когда вы сделаете внутреннее, как внешнее, а внешнее, как внутреннее, и верх, как низ, и когда вы сделаете мужчину и женщину одним, так, что мужчина перестанет быть мужчиной, а жен-щина — женщиной, тогда вы войдете в Царство Небесное».

Между мужчиной и женщиной имеется величайшее и глубочайшее различие. Замечали ли вы, что вы никогда не забываете, что кто-то — мужчина или женщина? Вы можете забыть имя, религию, можете забыть полностью лицо, но вы никогда не забудете, является ли эта личность мужчиной или женщиной. Кажется, что это невозмож-но забыть. Это означает глубочайший импульс, который остается в нашей памяти при разделении:

Вы встретили кого-то двадцать лет назад, вы не помните ничего — лицо стерлось из памяти, как и имя, но мужчина это или женщина? Это остается, это застревает. Это оставляет глубокий след в вас, если первая вещь, которую вы видите в других, это — мужчина или женщина; первое, что вы замечаете, и последнее, что остается у вас. Вы можете быть не очень внимательны, но когда бы вы ни смотрели на личность, первое, что вы глубоко отмечаете, это пол. Если это женщина, вы ведете себя соответственно, если это мужчина, ваше поведение меняет-ся. Если это женщина, мужчина внутри вас тянется к ней, знаете ли вы это или нет. Вы можете не осознавать это-го, но ваше поведение становится более деликатным.

Сейчас те, кто держит магазины, знают это хорошо, поэтому продавцы мало-помалу заменяются продавщица-ми. Так и должно быть: если покупатели — мужчины, тогда лучше, если продавцы — женщины, потому что по-купатель не скажет «нет» женщине, так же легко, как он может сказать это мужчине. Когда женщина надевает туфель на вашу ногу, касается вашей ноги — прелестная женщина — вдруг обувь уже не важна, обувь становится второстепенной. Она может быть вам тесной, но вы скажете: «Прекрасно! Это то, что надо!» — и вы покупаете это. Вы покупаете женщину, а не обувь.

Это бывает со всякой рекламой — обоснованно, необоснованно, связано с предметом рекламы или нет — не имеет значения, что вы продаете, автомобиль или ботинки, или еще что-нибудь — вы должны поместить женщи-ну около них. Если вы покупаете машину, вы купите женщину в машине. Покупается и оплачивается секс, все остальное поверхностно.

Глубоко внутри вы смотрите сквозь секс — всегда! Иисус говорит, что вы не можете быть невинны, если оста-ется это ожидание секса. Тогда вы остаетесь разделенным: если вы мужчина, вы ищете женщину; если вы жен-щина, вы ищете мужчину. Тогда ваше рассмотрение определяется внешним, оно не может стать внутренним, вы не можете двигаться внутрь, вы не можете быть медитативным. Женщина будет смущать вас, она будет следо-вать за вами. Если вы сопротивляетесь, если вы сражаетесь, если вы закрываете глаза, она станет еще более пре-красной, она будет соблазнять вас.

Что делать? Как преступить эту дуальность? Используется много методов. Большинство из них просто хитро-сти. Говорят: «Думай о каждой женщине, как о своей матери», но здесь нет большой разницы, это хитрость. «Ду-май о каждой женщине, как о сестре» — не велика разница, так как она остается женщиной. Мать она или сестра, нет разницы, она остается женщиной, а вы мужчиной. Глубокий поиск продолжается, и этот поиск столь биоло-гичен, что он происходит помимо вашего сознания, это «подводное течение».

Понаблюдайте! Вы сидите в вашей комнате, и входит женщина. Наблюдайте себя, посмотрите, что случится. Внезапно вы уже другой человек! Если она красива, вы меняетесь еще больше. Что случилось? Внезапно вас уже нет, есть только мужчина, вас нет, есть только половые гормоны. Они начинают действовать, они отодвигают вас, ваше самосознание потеряно, вы почти бессознательны, вы ведете себя, как пьяный.

До сих пор мы не можем найти более сильного алкоголя, чем секс, большего наркотика, чем секс: он немед-ленно меняет вас. Если вы используете ЛСД, все становится цветным. Секс — это внутреннее ЛСД. Если вы сек-суальны, все окрашивается ярче, все имеет другой вид, другое освещение; вы оживаете, вы не ходите, а бегаете; вы не говорите, а поете. Ваша жизнь становится танцем, вы живете в другом измерении.

Когда нет секса, вы возвращаетесь в плоский мир, мир вещей, бесцветных, лишенных сияния. Вы не можете петь и бегать, все становится лень делать. Снова входит женщина или мужчина в вашу жизнь, и все окрашивает-ся, появляется романтика и поэзия. Что происходит? И если это продолжает случаться, вы остаетесь в еще боль-шей дуальности. Эта дуальность не позволяет вам видеть реального мира. А реальность блаженна, она не счастье и не несчастье. Реальность в стороне от счастья и несчастья. Она не возбуждение и спокойствие; она не свет и не тень; она вне. Когда исчезнет всякая двойственность, тогда вы станете блаженным. Индусы называют это адвай-та — это значит «вне двойственности». Вы не можете сказать, что муж счастлив. Он не счастлив, потому что сча-стье следует за несчастьем; не можете сказать, что он несчастлив. Мудрец исполнен блаженства, он превзошел дуальность. Теперь нет холмов и долин; он движется по земле, он находится на одном уровне. Здесь нет подъемов и спусков, потому что «вверх» и «вниз» существуют как дуальность.

Следовательно, Иисус говорит: «Если нет ничего вверху и ничего внизу, нет подъемов и спусков, когда нет двух, тогда вы не можете выбирать, вы просто живете». И это существование на одном уровне: здесь нет волн, океан абсолютно спокоен, нет не только волн, но и мелкой ряби, поскольку ничто не движется вверх или вниз. Океан становится подобен зеркалу, ряби нет, все волнения исчезли.

Любое волнение существует из-за дуальности, а секс — основа дуальности. Вы можете избавиться от всех ос-тальных вещей легко, но основное — избавиться от секса. А это очень трудно, потому что он в каждой клетке вашего тела, в каждом моменте вашего бытия, вы — сексуальное создание, вы таким рождены. Вот почему Иисус говорит:

«Пока вы не родитесь заново, ничто не поможет». Пока вы такие, какие есть, вы напряжены, вы останетесь несчастным. «И когда вы сделаете мужчину и женщину одним, так что мужчина перестанет быть мужчиной, а женщина — женщиной, тогда вы войдете в Царство Небесное, „Так что же делать? Внутри нужно замкнуть круг. Иисус говорит точно, что нужно делать, потому что эти тайны не могут высказываться открыто, эти тайны мо-гут быть открыты только учениками. Иисус должен был открыть их ученикам, потому что от слов: «Стань еди-ным!“ — никто единым не станет. Только от слов, что мужчина должен стать женщиной, а женщина — мужчи-ной, никто не придет к единству, потому что это — цель. Каков же метод? Иисус должен был держать это в тайне. Он должен был дать ученикам тайный ключ, потому что эти великие тайны, которые могут сделать вас единым, кроме всего прочего, ужасны. Если вы ошибетесь, если вы примените их слегка неправильно, вы сойдете с ума. В этом проблема, и в этом страх.

Нормально, так, как вы есть, вы разделенное существо: ваша мужская энергия ищет женскую энергию вовне, ваша женская энергия ищет мужскую — это нормальное человеческое существование. Но если вы станете еди-ным, это трансформируется так, что ваша мужская энергия будет искать женскую внутри. Мужчина внутри вас, пытающийся найти женщину внутри вас, это очень страшно, так как природа не готова к такому удару. Природа дала вам толчок для встречи с женщиной или с мужчиной, и это естественный толчок. Но пробовать, чтобы это случилось внутри вас, противоестественно. Ключ должен быть использован очень и очень деликатно. Это может быть сделано Мастером, тем, кто уже прошел этот путь. Вот почему самые глубокие тайны религии не могут быть даны через писание, они могут быть даны только через посвящение. Но я дам вам несколько намеков, на-сколько это можно. Но хорошо помните: если вы хотите их осуществить, будьте осторожны и не уходите от того, что я говорю, не заблудитесь, иначе все может быть плохо. Тогда уж лучше быть нормальным, так как многие религиозные люди стали безумцами. Дело вот в чем: у вас есть ключ, но вы не знаете, как им пользоваться, вы можете использовать его неверно. А если вы однажды использовали ключ неправильно, замок испорчен; тогда будет очень трудно заменить замок. Эти методы могут осуществляться только под руководством Мастера, таким образом, что Мастер постоянно наблюдает, что с вами происходит. Я даю вам кое-что, потому что я — здесь, и если вы хотите работать, вы можете работать. Первое — когда вы занимаетесь любовью с женщиной или мужчи-ной, это нужный момент, чтобы взглянуть на внутреннюю женщину или мужчину. Когда вы занимаетесь любо-вью с женщиной, делайте это с закрытыми глазами, сделайте это медитацией. Женщина снаружи всегда поможет внутренней женщине пробудиться. А когда вы занимаетесь любовью, ваши внутренние энергии, и женская, и мужская, достигают пика. Когда происходит оргазм, он — не между вами и внешней женщиной, он всегда проис-ходит между вами и внутренней женщиной. Так что, если вы бдительны, начинайте сознавать это явление, когда внутри происходит встреча энергий. А когда происходит это, оргазм будет во всем теле, он не будет локализован, он не будет ограничиваться сексуальным центром. Если он ограничен сексуальным центром, это просто мастур-бация, и ничего больше. Оргазм означает, что все тело, каждое волокно тела, пульсирует в новой жизни, с новой энергией, так как, при встрече выделяется много энергий. Встреча происходит внутри, но если вы смотрите на-ружу, вы утратите.

Внешняя женщина или внешний мужчина — лишь представитель внутреннего. Когда вы влюбляетесь в жен-щину или в мужчину, вы влюбляетесь лишь потому, что женщина или мужчина каким-то образом соответствует внутреннему. Вот почему вы не можете указать никаких причин, почему вы любите эту женщину, так как это — вообще не рациональная вещь.

Вы носите женщину внутри себя. Когда любая женщина соответствует этой внутренней женщине, вы внезапно влюбляетесь. Эта любовь вами не управляется, это не ваш ум влюбляется, это что-то совсем бессознательное. В этой женщине вы увидели проблеск, внезапно вы чувствуете, что это — как раз то, что нужно.

Что делает женщину той, что нужно? Ведь для других она совсем не то. Есть люди, которые ее возненавидели бы, есть люди, которых она оттолкнула бы, отпугнула. Есть люди, которые никогда бы на нее не взглянули; есть люди, которые не заметили бы, что в ней что-то есть. И есть люди, которые будут над вами смеяться: «Как ты влюбился в эту женщину? Ты сумасшедший! Но эта женщина, или этот мужчина каким-то образом соответствует внутреннему. Вот почему любовь иррациональна, когда она случается — она случается, вы ничего не можете с этим сделать, но если этого не происходит, вы тоже ничего не можете поделать.

Когда вы занимаетесь любовью с женщиной, внутренняя энергия достигает пика, становится крещендо. В этом крещендо не смотрите наружу, иначе вы утратите нечто прекрасное, нечто таинственное, что происходит внутри: вы становитесь кругом. Ваше мужское и женское встречаются, вы становитесь Ардханаришваром. В это мгновение все ваше тело будет вибрировать с головы до пят. Каждый нерв тела будет вибрировать с жизнью, так как этот круг распространяется по всему телу. Это не сексуальное, это больше, чем секс. Наблюдайте это! Наблю-дайте достижение пика, встречу внутренних энергий. Потом наблюдайте, как прилив отступает и начинается ха-ос. Наблюдайте, снова и снова, разделение энергий вновь...

Если вы сделаете это несколько раз, вы немедленно станете отдавать себе отчет в том, что внешняя женщина или мужчина не необходимы. Это может быть сделано без внешнего, так как это происходит без внешнего, внеш-ний — лишь спусковой крючок. Такой спусковой крючок может быть создан внутри. А когда вы знаете, как это сделать, вы его сделаете внутри. Но это должно быть внутренним опытом, только тогда вы узнаете — я не могу сказать, как вы должны наблюдать, следить, и тогда вы узнаете, как приходит энергия, как происходит оргазм, как они снова разделяются, и снова два встречаются.

На единый миг в вас случается один. Вот почему в сексе столько прив¬лекательного, вот почему из оргазма по-лучается столько наслаждения, так как на единственное мгновение вы становитесь одним, два — исчезает. И в момент оргазма ума нет. Если есть ум, оргазм не может произойти. В момент оргазма нет ни единой мысли, вся призма убрана. Вы есть, но без мыслей. Вы существуете, но без ума. Это случается лишь, на такой краткий миг, что вы можете его легко утратить, вы утрачивали его в течение многих жизней. Это — столь малая брешь, что если вы заинтересованы внешним, вы это утрачиваете.

Так что закройте глаза и смотрите, что происходит внутри. Не пытайтесь заставить что-нибудь случиться, просто смотрите, что происходит. Это происходит все время, как если вы приходите домой после прогулки под солнцем, входите в комнату и вокруг темно, вы ничего не можете уви¬деть, так как ваши глаза еще не привыкли к темноте. Ждите! Сядьте и молча смотрите. Мало-помалу темнота будет исчезать, и вы начнете осознавать то, к чему привыкают глаза. Идти от внешнего к внутреннему — большая проблема, и только потому, что ваши глаза привыкли к внешнему. Внутреннее выглядит темным — а тогда, когда вы готовы — момент ушел. Так что меди-тируйте еще и еще с закрытыми глазами, и смотрите внутрь, чтобы вы могли привыкнуть к внутренней темноте. Она — не темна, она кажется темной для вас, вы привыкли к внешнему свету. Снова и снова приходит рассеян-ный свет, вещи становятся яснее и приходит момент, когда вещи становятся, так ясны, что когда вы открываете глаза, вы обнаруживаете, что тьма — снаружи.

Как-то Арвинд сказал: «Когда я впервые пришел к пониманию, что находится внутри, свет, который был сна-ружи, стал тьмой». Жизнь снаружи стала подобной смерти, так как теперь произошло нечто более высокое, более великое, нечто изначальное.

Смотрите, как появляется внутренний круг, как две энергии становятся одной. В этом единстве нет ума и нет мыслей. Смотрите! Снова и снова вы будете становиться способным видеть, что происходит. И однажды вы уз-наете, что происходит, внешнее может быть отброшено — нет нужды его отбрасывать, но его можно отбросить.