47. Антон Шандор Ла-Вей – автор «Сатанинской Библии»

47. Антон Шандор Ла-Вей – автор «Сатанинской Библии»

Когда Сатанист делает что-либо не так, он осознает, что вполне естественно совершать ошибки – и, если он на самом деле раскаивается в содеянном, то он извлечет из этого урок и не сделает того же снова. Если же он не кается в том, что он совершил, и знает, что будет продолжать делать то же самое еще и еще, ему незачем исповедоваться и молить прощения. Ведь в жизни так и происходит. Люди каются в своих грехах для того, чтобы очистить свое сознание – и совершать грех снова, обычно тот же самый…

Религии прошлого всегда представляли духовную природу человека, мало или вообще не уделяя внимания его плотским и мирским нуждам. Они воспринимали земную жизнь как нечто преходящее, а плоть – всего лишь оболочкой; физическое удовольствие – не имеющим значения, а боль – достойным приготовлением к «Царствию небесному». Как явственно крайнее лицемерие проступает наружу, когда «праведники» изменяют свою религию, чтобы поспеть за естественными изменениями человека! Единственный способ, коим христианство может полностью услужить человеческим нуждам – БЕЗ ПРОМЕДЛЕНИЯ стать Сатанизмом.

Антон Шандор Ла-Вей. «Сатанинская Библия»

Он мог стать знаменитым музыкантом, композитором или актером, в детстве считался вундеркиндом, но авантюристический, эпатажный характер Ла-Вея увел его совсем в другую сторону. В результате он создал организацию с устрашающим названием «Церковь Сатаны», привлекательную для лиц с неустойчивой психикой, прирожденных искателей приключений и экстремистов, а также написал ряд богохульных книг, получивших скандальную популярность.

Он родился в Чикаго в 1930 году, но вскоре родители переехали в Калифорнию. Среди его предков были немцы, французы, русские, украинцы, румыны, цыгане и евреи. В юные годы вследствие бедственного положения семьи он помогал своему дяде, промышлявшему контрабандой спиртным, на некоторое время сблизился с ворами и прочей уголовной шушерой, но, получив от одного из компаньонов удар ножом, шрам от которого навсегда «украсил» его лицо, отошел от этих занятий.

Еще в детстве от своей бабушки он услышал много историй об оживших мертвецах, упырях и вампирах. Эти рассказы пугали, но вместе с тем привлекали как все запретное и необычное, заложив зерно будущего интереса к паранормальному в его неокрепшую душу. Он рано научился читать и впоследствии увлекался мистическими романами Гофмана, Бульвера-Литтона и Мэри Шелли. Антону нравилось также посещать дикие и безлюдные места, которые пользовались славой «нехороших»: например, те, где когда-то совершалось убийство или наблюдался полтергейст. Он никак не мог понять, почему от этих темных сил открещиваются церковники и почему их боятся простые люди, а поэтому уже в подростковом возрасте у него появилась мысль сделать демонов тьмы своими друзьями.

Желание большинства отторгнуть нечистую силу уже тогда расценивалось Ла-Веем, как лицемерие и трусость. Он сразу понял, что люди, занимающиеся написанием книжонок с описанием вызова духов и защиты от них, в большом количестве продаваемых в любом американском городе, являются специалистами по магии не больше, чем христианские проповедники. Гораздо больше ему были по душе амбициозные индивидуалисты, циники, презирающие лживую мораль, огромная духовная власть которых позволяла им возвышаться над обывателями и строить жизнь целиком по своей воле. Он все более начинал приходить к мысли о ханжестве евангелических сентенций, ибо заметил, что власть на земле в действительности принадлежит людям жестким и бескомпромиссным.

Уже в то время его кумирами были такие авантюристы, как Калиостро, Распутин и Василий Захарофф – известный на то время греческий оружейный барон. Родители отметили у Антона большие музыкальные задатки и поощряли его желание играть на различных инструментах. В последующем это умение ему пригодилось как способ заработка в трудные годы. Поскольку уже в юности Антон отличался резко выраженной индивидуальностью с нестандартными интересами, а поэтому в среде сверстников он почти всегда был изгоем. Тем не менее находились некоторые подростки, которые с открытым ртом слушали его рассказы о призраках и загробном мире.

В 16-летнем возрасте он бросает школу и примыкает к труппе бродячего цирка, где проявляет большой интерес к работе с хищниками. Вскоре руководство цирка, заметив, что Антон не боится заходить в клетки и легко находит общий язык с тиграми, склоняет его к профессии дрессировщика. Но уже через два года Ла-Вей покидает цирк и присоединяется к карнавальной группе, где овладевает мастерством фокусника и основам гипноза. С этого времени начинается систематическое постижение им оккультных наук. Тогда же он убедился, что людям нравятся, и они готовы заплатить любые деньги за то, чтобы их дурачили, поскольку они всеми силами хотят убежать из своей собственной постылой жизни. Более того, многие из них были готовы видеть сверхъестественное в самых обыкновенных вещах, а поэтому обманывать их было легко.

Позже Ла-Вей расскажет, что именно в карнавальной группе он получил свои первые уроки циничного отношения к религии, убедившись, что жизнь, казалось бы, вполне набожных людей представляет собой обман и притворство. Увидев, как одни и те же люди посещают стриптиз-шоу и забавляются с проститутками, а потом идут в церковь, где истово молятся, а потом снова посещают бордель, Ла-Вей воспринял это как вполне обычное явление.

В 1948 году, когда Ла-Вей подрабатывал в ночном клубе тапером, он познакомился с танцовщицей Нормой Мортенсон – в будущем известной под именем Мэрилин Монро. Их роман со слов самого Ла-Вея был кратковременным, но очень бурным. Через много лет после этого Ла-Вей получил по почте плакат-календарь с полуобнаженной Монро и размашистой надписью: «Милый Тони, помнишь ли ты все это? С любовью, Мэрилин». Умиленный Ла-Вей тут же назвал свою бывшую любовницу «сатанинской мадонной XXI века», до которого она, впрочем, не дожила…

В 1951 году, когда ему исполнился 21 год, Ла-Вей ушел из карнавального шоу, решив заняться чем-либо посерьезнее, и поступил на факультет криминологии городского колледжа в Сан-Франциско, по окончании которого он начал работать фотографом в департаменте полиции. Именно здесь он столкнулся с худшими проявлениями человеческой натуры, впечатления от которых внесли свой вклад в формировании его дальнейших взглядов.

«Я увидел самую кровавую и мрачную сторону человеческой природы, – вспоминал впоследствии Ла-Вей, – людей, застреленных психами, зарезанных своими друзьями, детей, размазанных по сточным канавам водителями, скрывшимися с места происшествия. Это было отвратительно и гнетуще. Я спрашивал себя: “Где же Бог?” Я начал ненавидеть ханжеское отношение к насилию со стороны людей, повторявших: на то воля божья».

Ла-Вей пришел к выводу, что людям нужно совсем другое божество, которое бы воплощало в себе только человеческие качества и не прикрывалось бы фиговым листком от существующих страстей и пороков. Таким божеством в его понимании был Сатана, воплотивший в себе все то, от чего открещивались представители христианской церкви.

Сатана, вечно преследуемый и презираемый искуситель, манил Ла-Вея своим сходством с человеком и той огромной силой и возможностями, перед которой не могли устоять никакие моральные правила.

Некоторое время, находясь в духовных поисках, он посещал различные оккультные кружки и сообщества, в основном состоящие из последователей Алистера Кроули, но они также показались ему насквозь фальшивыми и оторванными от жизни.

Ла-Вей оставил работу в полиции с чувством гадливости и снова вернулся к своей работе музыканта в ночных клубах и кабаре, а в свободное время читал лекции населению на различные мистические темы. Неплохая эрудированность в вопросах оккультизма и магии, а также немалые артистические способности позволили ему захватывающе рассказывать о привидениях, переселении душ, оборотнях и чтении мыслей. Свои лекции он сопровождал различными магическими обрядами, а также световым и звуковым сопровождением, заимствованным им во время его работы в карнавальном шоу…

Со временем вокруг Ла-Вея образовалась сплоченная группа сторонников и почитателей, которую он назвал «Магический круг». Примечательно, что его поклонники вовсе не являлись маргиналами или людьми с поврежденной психикой. В большинстве своем это были обыкновенные буржуа и почтенные представители среднего класса, но позднее к группе примкнули даже и представители богемы…

В 1956 году Ла-Вей купил себе старый дом в викторианском стиле в Сан-Франциско и выкрасил его в черный цвет. Именно здесь происходили все шабаши будущей Церкви сатаны. Постепенно он сформировал четкую идеологию, которая легла в основу новой религии. Ее основание было объявлено в знаковую Вальпургиеву ночь – с 30 апреля на 1 мая, которая испокон веков является праздником ведьм, собирающихся вместе с Сатаной на горе Броккен в Германии на свой шабаш.

На первую сатанинскую оргию в Сан-Франциско собралось журналистов больше, чем на открытие знаменитого моста «Золотые ворота». После этого мода на сатанизм охватила и весь Голливуд.

А для того, чтобы его считали духовным лицом, Ла-Вей начал носить некое подобие сутаны. При этом чисто выбритый череп, мефистофелевская бородка и особый разрез глаз придавали ему сатанинскую наружность. Журналисты тут же нарекли его «папой», но чтобы не путать с правителем Ватикана, прибавили определение – «черный».

Первое время ритуалы Сатанинской церкви носили откровенно скабрезный и богохульный характер, здесь, к примеру, практиковались публичные сексуальные контакты ведьмы и неофита, а также подвергались надругательству и глумлению различные христианские святыни. Считалось, что такого рода непотребные действия являются психической терапией, избавляющей человека от комплексов и дающей ему раскрепощение от порочной морали. А некоторое время спустя Ла-Вей подготовил для печати и свой основной документ – Библию Сатаниста. «Каждый подросток, купивший «Сатанинскую Библию» является потенциальным сатанистом», – говорил тогда Ла-Вей.

Несмотря на то, что поклонение дьяволу существует уже не одну сотню лет, Ла-Вей впервые начал пропагандировать это открыто. Более того, он утверждал, что Дьявол – это, отнюдь, не какое-то инфернальное существо, противоположное Богу, а темная сила природы, скрытая в каждом человеке, которая и отвечает за человеческий прогресс. Многие люди, познакомившись с содержанием его книги, с удивлением обнаружили, что она не имеет ничего общего с их прежним представлением о поклонении Сатане. Так, например, Ла-Вей утверждает, что никакого дьявола с хвостом не существует. А единственным божеством для человека должен стать он сам. И если прежние религии опирались на слепую веру, поклонение духу и отрицание плоти, то его сатанизм утверждает, прежде всего, физические ценности: здравый смысл, материальное благополучие и физиологические инстинкты. Обновленный Ла-Веем сатанизм – это предельно эгоистичная, бескомпромиссная философия, основанная на мысли, что люди по своей природе эгоистичны. При этом он ссылался на Дарвина – дескать, Земля достанется не слабым ублюдкам, а сильным и жестоким личностям.

Ла-Вей проповедует откровенно материалистическую, приземлено плотскую доктрину – жить в свое удовольствие, добиваться успеха и давать возможность жить другим. В книге, к удивлению многих, совершенно отсутствуют призывы к насилию и беззаконию. Отсюда возник закономерный вопрос: почему эта новая религия плоти, а не духа, называется сатанизмом? Почему этот свод законов, прославляющих сибаритство и чувственность, носит такое название? В конце своей жизни Ла-Вей отвечает на этот вопрос вполне в своем духе: «Я назвал свои раздумья “Сатанизмом”, потому, что это название наиболее интригующе».

Несмотря на то, что Ла-Вей был трижды женат и имел по ребенку от каждого брака, он систематически выбирал для нового общества (и для себя, конечно) так называемую «сатанинскую мадонну». Накануне всех событий это была Мерилин Монро, а после ее смерти это место прочно заняла пышнотелая блондинка Джейн Менсфилд – другая кинозвезда Голливуда, которая являлась прилежной ученицей Ла-Вея. Они познакомились во время киносъемок, когда Ла-Вей исполнял роль самого дьявола, была покорена его речами в кулуарах и всем его надменным обликом. Через некоторое время во всех газетах было объявлено, что Джейн Менсфилд посвящена в верховные жрицы Церкви Сатаны, причем «Черный папа» специально создал для нее особый ритуал «сатанинской похоти». Все это чрезвычайно потрясло адвоката и «по совместительству» любовника актрисы Сэма Броди. Чувствуя шаткость своего положения, он пытался контролировать действия Джейн Менсфилд и начал устраивать ей сцены. Его возмущение достигло предела когда, самовольно проникнув в дом Ла-Вея, он обнаружил там свою бывшую пассию совершенно голой и притом привязанной кожаными ремнями к роялю…

Однако и Джейн стала одержимой любовницей пастыря не просто так, а лишь после того, как Ла-Вей с помощью сатанинских заклинаний спас ее сына, состояние которого до этого считалось безнадежным. Тем не менее и Броди она не оставила, а только попросила Ла-Вея применить заклинания, которые бы сделали ее прежнего любовника более уступчивым, на что «Черный папа» согласился…

Глубокой ночью 29 июня 1967 года Джейн ехала на автомобиле. Рядом с водителем сидел ее прежний любовник Сэм Броди, а сама Менсфилд дремала на заднем сиденье вместе с тремя своими детьми. Неожиданно машина попадает в густой туман и сразу же врезается в тяжело груженый грузовик. Джейн, шофер и Сэм погибают на месте, но дети не получают и царапины…

Считается, будто бы в канун катастрофы Ла-Вей вырезал из журнала фотографию, на которой изображен он сам возлагающим цветы на могилу Мэрилин Монро. Но на обратной стороне страницы был помещен портрет Менсфилд. Ножницы «Черного папы» прошлись как раз по шее кинодивы. Примечательно, что при аварии у Джейн Менсфилд также как ножом отрезало голову…

Прошло несколько лет и оказалось, что контролю подвергались далеко не все силы зла, выпущенные Ла-Веем. Несмотря на то, что семена его эгоистичной идеологии упали на благодатную почву, вскоре нашлись люди, решившие «усовершенствовать» изобретенную им религию, поскольку, по их мнению, «Черный папа» остановился на полпути или даже круто свернул в сторону. Уже через несколько лет в Сатанинской Церкви начались брожения и наметился раскол. Многие секты этого учения, рассеянные по всему миру, начали проповедовать совсем не то, что вещал Ла-Вей – например, устраивать кровавые оргии с закланием не только животных, но и людей, или поклоняться Гитлеру. Появилось и множество недовольных, которые толпами стали покидать Церковь Сатаны.

Примерно с середины 70-х годов и сама Церковь Сатаны начала резко меняться. Ла-Вей перестает проводить обучающие семинары и лекции, а его дом, в который раньше мог заходить любой желающий, перестает быть Храмом Сатаны. Более того, толпы многочисленных искателей Пути, тронутые умом кликуши и беспардонные репортеры под окнами его дома начинают вызывать у стареющего Ла-Вея, стремящегося к тишине и покою, все большее раздражение. Известно, например, что создатели ныне всем известного мистического сериала «Омен» долго упрашивали Ла-Вея, чтобы он предоставил свой дом для съемок, но не могли соблазнить его даже большой суммой денег.

Вскоре Ла-Вей объявил, что время «игр в сатанизм» закончилось, и наступила эпоха конкретных действий. «Наша Церковь, – утверждал “Черный папа” – это каббалистическое подполье, а не клуб друзей Сатаны по переписке». В 1979 году печатный орган сатанистов – журнал с характерным названием «Раздвоенное копыто» публикует статью Ла-Вея, вызвавшую замешательство у его сторонников. В ней «Черный папа» объявлял самой важной задачей Церкви – создание «искусственных компаньонов» человека, под которыми он понимал человекоподобных кукол или роботов для секса. Свое заявление он объяснял тем, что если озабоченные люди будут заказывать себе секс-роботов, похожих на кинозвезд, то проблема неудовлетворенности и преступлений на сексуальной почве отпадет сама собой.

Заявления Ла-Вея год от года становились все более странными. Так, например, позднее он разработал методику для «превращения людей в вампиров», сочинил руководство для женщин, гарантирующее исключительную сексуальную привлекательность, начал вычислять «хорошие дома» по какой-то своей магической схеме и т. д. В результате поползли слухи, что Ла-Вей тронулся умом. В 1984 году, не выдержав чудачеств Ла-Вея, от него ушла жена. В том же году его сын обратился в христианство и навсегда ушел из дома. В последние годы Ла-Вей вел отшельнический образ жизни и воздерживался от интервью, возложив все заботы по когда-то организованной им церкви на своих дочерей. Редкие гости в его доме отзывались о нем, как о почтенном пожилом джентльмене, отказавшимся от всякой демонической атрибутики и мишуры в своем облике, с консервативными взглядами и очень легко впадающим в раздражение, если ему начинали возражать…

Основатель Церкви Сатаны умер 29 октября 1997 года, но в свидетельстве о смерти стараниями его немногих друзей стоит другая дата – 31 октября. Иного и быть не могло, поскольку их идол мог умереть только в праздник Хэллоуина!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.